40. Синтаксис сложного предлржения

Постепенно в древнерусском языке создается и оформляется новая синтаксическая единица - сложное предложение. Оно состоит из двух или нескольких простых предложений, составляющих неразрывное единство в грамматическом и смысловом отношениях. Части сложного предложения могут объединяться путем сочинения, либо подчинения.

Сочинение - это соединение двух или нескольких равноправных и однородных частей предложения, выражающих соединительные, противительные и разделительные отношения. Подчинение - это соединение двух или нескольких частей предложения, из которых одна часть зависит от другой.

Части сложноподчиненного предложения выражают зависимость различного рода: временную, условную, причинную, целевую и др.

В сложносочиненных предложениях для связи простых предложений употреблялись соединительные, противительные и разделительные союзы.

Чаще всего соединительные отношения передавались при помощи союзов и, да, ни, а: И бя гладъ велик, и рече Блуд ко Въдимеру; Володимер же заляже жену братнюю, и бя не празна.

Противительные отношения передавались с помощью союзов а, нъ, ино, ано, даже: и обломилася дружина Ярополча на леду, а Святополк побяже; вда же за вино град Корсун, а сам приде ко Киеву.

Разделительные отношения передавались с помощью союзов или, либо, ли, то, а: изгнаша их за море, либо не Даша им дани.

В древнерусском языке существовал целый ряд сложноподчиненных предложений, различных по значениям. Так, выделялись сложноподчиненные предложения с придаточными времени, условия, причины, места, цели т др.

В предложениях придаточная часть времени присоединяется к главной с помощью союзов и союзных слов: то пакы потокы вели копати, изнемогоша люди. В деловых документах употреблялись союзы коли, как, которые соответствовали по значению союзу когда.

В сложноподчиненных предложениях условия придаточная часть присоединялась при помощи союзов коли, ежели, аже: аще се изъбудется, то сам крещуся; колм се истина будеть, то и поистине велик бог.

Сложноподчиненные предложения со значением причины были менее распространены. В качестве причинных союзов выступали зане, бо, как, яко: яко возложи на него руку, аби прозри.

В древнерусском языке выделялись бессоюзные сложные предложения с различными отношениями. Однако же широкое распространение получили бессоюзные сложные предложения с условно-временными и условно-следственными значениями (идее Олег на Греки, Игоря остави).

История форм настоящего времени.

Если говорить об истории форм настоящего времени нетематических глаголов, то прежде всего следует еще раз сказать об исконной малочисленности данной группы, включающей в себя

только пять глаголов.

Памятники XI в. отражают все формы наст, времени этих

глаголов в том виде, в каком они реконструируются для исход­

ной системы, однако уже с XII и особенно в XIII—XIV вв. наблюда­

ются изменения этих форм. Прежде всего в 1-м л. мн. ч. вместо

исконного окончания -мь появляется -мъ, что может быть рас­

ценено как отражение отвердения конечного [м'] после паде­

ния редуцированных; так, в Лавр, лет.: есмъ не молвилъ, азъ

е с мъ , д а мъ; в Жит. Феод. XII в,: и м а мъ азъ; в Пчеле кон.

XIV в.: азъ •кмъ и п ь ю и др.

- Если учесть, что глагол вкдкти был заменен в истории рус­

ского языка однокоренным глаголом в-кдати, который относился

к III классу, а глагол им-кти уже с XI в. обнаруживал переход

в этот же класс (напр., в Изб. 1073 г. имЪю, в Изб. 1076 г. имевши.

им-кеть, в Сказ, о Бор. и Гл. имеете и т. д.), то можно утверждать,

что формы этих глаголов, образованные по образцу нетемати­

ческого спряжения, оказались полностью утраченными. Утрачен­

ными оказались и исконные формы глагола быти: в современ­

ном русском языке сохранилось лишь 3-е л. ед. ч. есть и отчасти

3-е л. мн. ч. суть. Однако если форма есть широко выступает в русском языке и самостоятельно, и в качестве связки, то суть

по существу сохранилось в сугубо книжном стиле речи, да и там

употребляется крайне редко.

Следовательно, внимания заслуживают лишь формы 1-го л. ед.

ч. глаголов даты и \сти. Возникновение в этой форме твердого

[м] на месте исконного [мь] привело к совпадению ее с формой

имен. п. мн. ч. Такое совпадение не могло укрепиться в языке,

ибо возникла нежелательная омонимия форм разных чисел. Поэто­

му необходимо было найти средство, чтобы вновь разграничить

эти формы. Это средство было найдено в употреблении в качест­

ве 1-го л. мн. ч, формы повелительного наклонения дадимъ, •кдимъ

(см, § 251). Такие формы отмечены в памятниках XII—XIII вв.;

например, нъ мы потребоу дадимъ брат (Панд. Ник. Черн.

1296 г.), кдк, соуть глщии -кдимъ и п и и мъ. Это обстоятель­

ство повлекло за собой использование формы повелит, наклонения

и во 2-м л. мн. ч., где вместо др.-русск. даете, -кете, появились

дадите, -кдите (например, в Лобк. прол. XIII в.: аще д ад и т е ны

едк лсЬсго; или в Новг. лет.: не выдадите азъ вамъ не кнлзь).

Что касается 2-го л. ед. ч., то в нем исконные др.-русск. даси,

"кси, широко зафиксированные в памятниках и сохраняющиеся

еще в некоторых северновеликорусских диалектах, с XIV в. начина­

ют выступать с -ши (напр., в Псалт. XIV в.: вдаши, до избытка

"к ш, и; в Прол. 1383 г.: о(т)даши) по образцу тематического

спряжения, В дальнейшей истории закрепились формы дашь, ешь,

которые трактуются по-разному. Одни лингвисты полагают, что

эти формы развились, как и формы 2-го л. ед. ч. тематическо­

го спряжения, в результате редукции [и] до нуля звука другие же (как например, А. И. Соболевский) считают, что. и

в этой форме, как и в I—2-м л. мн. ч., наблюдается проникно­

вение бывшей формы повелительного наклонения дажь, Ьжь,

изменившейся после утраты [ь] и оглушения [ж] в дашь, -кшь.

Возможно, что эту точку зрения подтверждают факты памятни­

ков письменности, в которых зафиксирована форма "кжь как в

значении наст, времени, так и в значении повелит, наклонения.

Например: медъ обретъ в оудобьи t ж ь, еда. пресытився выблю­

ешь (Пчела, кон. XIV в.), еже погЬ лица своего Ъж ь хлЪбъ свои

(Панд. Ник. Черн. XIV в.) — форма Ъжь в функции наст, врем.;

глша ему встани и 4ж ь (Лобк. прол. XIII в.), рци ему се о(т)

бжихъ даровъ 1ж(1 паи (Панд. Ник. Черн. XIV в.)—форма

Ъжь в. функции повел, накл. Эту точку зрения также, вероятно,

подтверждают те некоторые современные говоры, которые со­

храняют полузвонкость согласных на конце слов и в которых

произносится [даж'], []еж'],

Форма 3-го л. ед. ч. дасть, -ксть, сохранявшая [т'] чуть ли

не до XVH в., изменилась в даст, Ъст, как видно, под влиянием

подобного же изменения в 3-м л, ед. ч. тематических глаголов

(см. § 229). Такое же изменение конечного [т'] в [т] наблюдает­

ся и в форме 3-го л. мн. ч. глаголов дата, *Ьсгы, но, кроме того,

здесь были и иные изменения. 3-е л. мн. ч. этих глаголов в древне­

русском языке имело вид дадлть, -кдлть. Однако если форма

•кдАть, изменившаяся в современную едят, не требует особых

комментариев, то появление вместо др.-русск. дадьть современ­

ного дадут (форма дадоуть отмечается в памятниках с XIII в,;

напр., в Смол, гр, 1229 г.: дадуть, въздадуть) может быть объясне­

но различно: во-первых, как изменение под влиянием причастий

наст, времени дадуча, дадучи; во-вторых, как изменение под влия­нием будуть; наконец, возможно предполагать, что дадять и

дадуть были исконно параллельными образованиями, одно из

которых укрепилось, вытеснив другое из употребления.