Вопрос 12. Берестяные грамоты как исторический источник: история находок, основное содержание работы, специфика работы.

История обнаружения грамот.

Еще в конце 19 века в городе Новгороде жил коллекционер В.С. Передольский. Он открыл первый частный музей в Новгороде. Есть данные о том, что он собрал первую коллекцию берестяных грамот. В 1930 годы в Новгороде начала работу новгородская археологическая экспедиция под руководством А.В. Арциховского. Первая грамота на бересте была обнаружена Н. Акуловой 26 июля 1951 года. Сегодня руководит раскопками В.Л. Янин. Сегодня обнаружено более 1000 грамот в Великом Новгороде, Старой Руссе, Торжке, Смоленске, Пскове и др. городах. Береста перед использованием особым образом обрабатывалась. Писали с помощью стилосов.

Определение времени находок:

1. Стратиграфический способ – это определение времени по глубине залегания предмета.

а) на основе комплексов предметов.

б) дендрохронология – по определению возраста деревьев. Если находка находилась на мостовой, ее датировку можно определить с разницей в 25 лет.

2. Метод внестратиграфического анализа. Он предполагает оценку всех языковых и палеографических данных. Сегодня используется около 500 подобных признаков.

Все эти грамоты имели хождение с 11 до 15 вв. По этому поводу есть разные версии источников:

- в 15 веке появляется бумага.

- в конце 18 века было произведено осушение Новгорода.

- после того, как Новгород был присоединен к Москве, он утратил земли, поэтому переписка утратила свой смысл. Многие новгородцы были выселены в другие части государства.

2. Содержание берестяных грамот.

Грамоты содержат очень краткие записи хозяйственного, бытового или личного свойства.

1) Официальные документы, судебные и имущественные (заявление о грабеже, грамота о начале следствия, судебные решения, протокол допроса свидетелей, завещания).

2) Деловые записки.

3) Долговые записки.

4) Договоры между крестьянином и господином.

5) Фрагменты духовных произведений. Обнаружена книжка с молитвами.

6) Учебные тексты. Грамоте в Новгороде обучали с детства. Сегодня общеизвестны детские письмена перемежались с детскими рисунками. Наиболее были известны рисунки мальчика Онфима.

7) Загадки и ребусы, заговоры.

8) Личные письма:

а) отражающие экономическое положение.

Грамоты говорят о том, что в 11-13 вв. положение новгородских женщин было гораздо свободнее, чем в позднее время. Также они говорят о высокой грамотности в новгородском обществе до 15 века.

3. Язык грамот.

В Древней Руси была диглоссия, когда наряду с разговорным языком имел хождение церковно-славянский язык. Большинство грамот было написано на древненовгородском диалекте. Около 90% грамот, написанных на новгородском диалекте, не имеют ни одной ошибки. Кроме того, были обнаружены грамоты на других языках, в частности молитвы на латыни, заговоры на карельском и на греческом языке.

Вопрос 13. Понятие летописи. Общая характеристика. Периодизация русского летописания. Методы выявления летописных текстов и работы с ними. Изучение летописания в дореволюционный период и в XX в.

Проблема смысла и цель написания летописей.

Точное понимание текста начинается с правильного ответа на вопрос о его замысле, поскольку от этого зависит форма и содержание текста. Замысел является тем фильтром, через который автор пропускает информацию, полученную извне: замысел должен объяснить причины, побуждающие создать новый свод, структуру летописи, отбор информации, форму подачи и подбор источников, на которые опирается автор. В свою очередь замысел определяется из анализа общего содержания текста. По мнению Данилевского, автор летописи, в частности ПВЛ, рассматривал все события через призму религиозного сознания, объясняя все божественной волей. Данилевский установил, что очень многие сюжеты ПВЛ написаны по аналогии с библейскими сюжетами. По его мнению, летопись имела эсхатологический смысл.

Определение летописания как особого вида исторических источников вызывает довольно серьезные трудности. Прежде всего это связано со сложным составом летописей. Являясь сводами предшествующих текстов, они могут включать хроникальные записи событий за год (так называемые погодные записи - термин явно неудачный, но широко распространенный), документы (международные договоры, частные и публичные акты), самостоятельные литературные произведения (различные "повести", "слова", агиографические материалы, сказания) или их фрагменты, записи фольклорного материала. В то же время начиная с работ А.А. Шахматова, заложившего основы современного летописеведения, каждый летописный свод принято рассматривать как самостоятельное цельное литературное произведение, имеющее свой замысел, структуру, идейную направленность.

Дополнительные сложности в терминологию летописеведческих исследований вносит обыденное употребление слов "летопись" и "летописание". В древней Руси летописанием могли называть, например, новозаветную книгу Деяний апостолов. Видимо, тогда под летописанием понимали описание деяний как таковых, а не обязательно точно датированные записи о происходившем, расположенные в хронологическом порядке. В современных исторических и источниковедческих исследованиях допускается также использование этих терминов для обозначения летописной традиции, сложившейся на определенной территории (галицко-волынское летописание, летописание Москвы, летопись Твери, новгородская летопись, ростовская летопись и т. п.).

Традиционно летописями в широком смысле называют исторические сочинения, изложение в которых ведется строго по годам и сопровождается хронографическими (годовыми), часто календарными, а иногда и хронометрическими (часовыми) датами. По видовым признакам они близки западноевропейским анналам (от лат. annales libri - годовые сводки) и хроникам (от греч. chranihos - относящийся ко времени). В узком смысле слова летописями принято называть реально дошедшие до нас летописные тексты, сохранившиеся в одном или нескольких сходных между собой списках. Иногда небольшие по объему летописи - чаще всего узкоместного или хронологически ограниченного характера - называют летописцами (Рогожский летописец, Летописец начала царств и т.п.). Впрочем, из-за неопределенности понятия "небольшой (или, напротив, большой) объем" их иногда могут называть и летописями. Как правило же, под летописью в исследованиях подразумевается комплекс списков, объединяемых в одну редакцию (скажем, Лаврентьевская летопись, Ипатьевская летопись). При этом считается, что в их основе лежит общий предполагаемый источник. Каждый список по-своему передает предшествующий текст, в большей или меньшей степени изменяя его (искажая или, наоборот, исправляя).

Летописание велось на Руси с XI по XVII в. Поздние русские летописи (XVI-XVII вв.) существенно отличаются от летописей предшествующего времени. Поэтому работа с ними имеет свою специфику. В то время летописание как особый жанр исторического повествования угасало. Ему на смену приходили иные виды исторических источников: хронографы, Синопсис и т. п. Период сосуществования этих видов источников характеризуется своеобразным размыванием видовых границ. Летописи все больше приобретают черты хронографического (точнее, граногра-фического) изложения: повествование ведется по "граням" - периодам правления царей и великих князей. В свою очередь, поздние хронографы могут включать в свой состав летописные материалы (иногда целые фрагменты летописей).

Еще в XIX в. было установлено, что практически все сохранившиеся летописные тексты являются компиляциями, сводами предшествующих летописей. Согласно Д.С. Лихачеву, "по отношению к летописи свод более или менее гипотетический памятник, т. е. памятник предполагаемый, лежащий в основе его списков или других предполагаемых же сводов"¹. Другими словами, свод - реконструкция текста, легшего в основу всех летописных списков данной редакции. Такой предполагаемый исходный текст называется протографом (от греч. protos первый + grapho пишу). Иногда в основе текста списка летописи лежит несколько протографов. В таком случае принято говорить не о редакции свода, а о редакции летописи (редакции редакции). Историки и литературоведы пришли к обоснованному выводу, что зачастую существующие списки представляют собой не просто своды, а своды предшествующих летописных сводов.

Одним из самых сложных в летописеведении является понятие авторства. Ведь, как уже отмечалось, почти все известные летописи - результат работы нескольких поколений летописцев. Уже поэтому само представление об авторе (или составителе, или редакторе) летописного текста оказывается в значительной степени условным. Каждый из них, прежде чем приступить к описанию событий и процессов, очевидцем или современником которых он был, сначала переписывал один или несколько предшествующих летописных сводов, бывших в его распоряжении. Для автора летописи критерием достоверности его личных впечатлений было их соответствие коллективному опыту общества. Отклонение от такого социального стандарта представлялось, видимо, как несущественное (т. е. как не раскрывающее сущности явления), а потому неистинное. В этом отношении сама форма летописных сводов, по замечанию Д.С. Лихачева, оказывалась идеальным воплощением особого исторического сознания их авторов.

Работа с летописями начинается с чтения и сличения всех списков данной редакции. При этом фиксируются и объясняются все разночтения. Следует помнить, что разбивка на слова и расстановка знаков препинания в публикациях летописей -результат определенной интерпретации текста исследователем (издателем). На начальной стадии изучения летописей исследователи исходили из того, что встречающиеся в списках разночтения являются следствием искажения исходного текста при неоднократном переписывании. Исходя из этого, например, А.Л. Шлецер ставил задачу воссоздания "очищенного Нестора". Попытка исправить накопившиеся механические ошибки и переосмысления летописного текста, однако, не увенчалась успехом. В результате проделанной работы сам А.Л. Шлецер убедился, что со временем текст не только искажался, но и исправлялся переписчиками и редакторами. Тем не менее был доказан непервоначальный вид, в котором до нас дошла Повесть временных лет. Этим фактически был поставлен вопрос о необходимости реконструкции первоначального вида летописного текста.

Еще в первые десятилетия XX в. психологи, этнографы и антропологи (прежде всего Л. Леви-Брюль, а также его последователи и даже часть критиков) пришли к выводу, что психологические механизмы человека представляют собой исторически изменчивую величину. Причем эти изменения не сводятся к количественному накоплению единиц мышления. Речь идет о качественном преобразовании самих мыслительных процессов.

Древнерусские летописные тексты, судя по всему, могут быть с полным основанием отнесены ко второму из названных этапов развития языка. Описания в них еще нетерминологичны, но уже позволяют типологизировать происходящее. Однако степень обобщенности летописных описаний меньше, чем в привычных для нас текстах; они намного более конкретны, нежели современные "протокольные" записи. Конкретизация достигается, в частности, опосредованным присвоением описываемым людям, действиям, событиям дополнительных, так сказать уточняющих, имен путем использования в описаниях "цитат" (чаще всего косвенных) из авторитетных и - предположительно - хорошо известных потенциальному читателю текстов (как правило, сакральных).