Глава XXI

Обязательства из причинения вреда

8 1. Понятие обязательств из причинения вреда. Источники правового регулирования. Условия возникновения. § 2. Обязательства из причинения вреда по праву отдельных стран

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

Гражданское и торговое право капиталистических стран / Под ред. Д. М. Генки-на.— М., 1949.— С. 432—450; Гражданское и торговое право капиталистических государств / Под ред. К. К. Яичкова.— М., 1966.— С. 425—446; Гражданское и торговое право капиталистических стран / Под ред. В. П. Мозолина и М. И. Кулагина.— М., 1980.— С. 290—303; Матвеев Ю. Г. Англо-американское деликтное право.— М., 1973; Морандьер Ж. де ла. Гражданское право Франции.— Т. II.— М., I960.— С. 392—468; Дженкс Э. Английское гражданское право.— М., 1947.— С. 349—374; Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права.— Т. I.— П / т. II.— М., 1948.— С. 349—372; International Encyclopedia of Comparative Law.—Vol. 11.—Tübingen, 1983.

§ 1. Понятие обязательств из причинения вреда. Источники правового регулирования. Условия возникновения

1. Обязательства из причинения вреда (délits, unerlaubte Handlungen, torts) представляют собой один из важнейших институтов гражданского права западных стран. Эти обязательства направлены на возмещение вреда, причиненного личности или имуществу в результате противоправного действия, не связанного с нарушением договора. Поскольку данные обязательства возникают независимо от договорных отношений, их относят к категории так называемых внедоговорных обязательств.

При определении роли и места обязательств из причинения вреда в современном гражданском праве следует учитывать две основные тенденции.

С одной стороны, развитие производства неизбежно приводит к постоянному существенному увеличению числа случаев причинения вреда в результате появления и распространения ранее неизвестных вредоносных факторов: использование новых видов энергии (электрической, атомной), бурный рост «вредных» отраслей производства (химии, металлургии), развитие всех видов транспорта (особенно автомобильного и воздушного), широкая механизация и т. д. Логическим следствием этого является резкое возрастание количества исков из причинения вреда. Большое распространение получили в последнее время иски в связи с загрязнением окружающей среды, ответственностью производителя за вред, причиненный дефектами продукции, ответственностью врачей за вред, причинен-

427

ный неправильным лечением. Число исков из причинения вреда нередко превышает число исков, связанных с нарушением договорных обязательств. Так, в Англии дела о причинении вреда составляют 70—80% общего числа дел, рассматриваемых Высоким судом. Количественный рост сопровождается усложнением фактического состава данной категории дел, а также заметным увеличением исковых сумм.

Указанные факторы нашли свое отражение в деятельности законодателя. Если в принятом в период промышленного капитализма Кодексе Наполеона обязательствам из причинения вреда было отведено лишь 5 весьма кратких по содержанию статей, то уже в ГГУ этому институту посвящен 31 параграф. Во всех рассматриваемых странах появилось обширное законодательство, регламентирующее специальные случаи гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный так называемыми источниками повышенной опасности, недобросовестной конкуренцией и др. Сказанное позволяет говорить о наличии тенденции к расширению сферы обязательств из причинения вреда и их диверсификации.

Увеличение видов устанавливаемого государством обязательного страхования гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный третьим лицам, а также развитие социального страхования объективно сужают сферу обязательств из причинения вреда. Так, в условиях обязательного страхования ответственности владельцев автомобилей, установленного в большинстве стран, обязанность возмещения возлагается не на причинителя вреда (владельца автомобиля), а на страховую организацию. Что касается вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве (т. е. в рамках договора трудового найма), то он возмещается обычно за счет средств социального страхования. Таким образом, гражданско-правовая ответственность за причинение вреда больше не является единственным источником возмещения ущерба.

2. Во Франции нормы, регулирующие обязательства из причинения вреда (деликтные обязательства), содержатся в гл. II («О деликтах и квазиделиктах») титула IV («Об обязательствах, которые возникают без соглашения») книги III ФГК (ст. 1382— 1386). Указанные немногочисленные статьи, имеющие- к тому же характер общих принципов, не могли обеспечить адекватное правовое регулирование постоянно изменяющихся отношений, что обусловило активную роль судебной практики в этом вопросе. Наряду с нормами ФГК и сложившейся на их основе судебной практикой отдельные обязательства из причинения вреда регламентируются специальными законами, в частности Кодексом гражданской авиации, законом 1966 года о чартер-партии и морской перевозке и рядом других.

В ФРГ обязательствам из причинения вреда посвящены § 823— 853 книги II ГГУ. Принят также ряд специальных законов, регламентирующих ответственность за вред, причиненный в определенных областях деятельности: закон об автотранспорте

1952 года, закон о воздушном транспорте 1922 года, закон об ответственности предприятий за загрязнение вод 1957 года закон об ответственности за вред, причиненный использованием атомной энергии и радиоактивных веществ, 1959 года и др.

В Швейцарии обязательства из причинения вреда регулируются Обязательственным законом (ст. 41—163) и специальными законами (в области использования атомной энергии, эксплуатации морского, воздушного, железнодорожного, автомобильного транспорта и др.).

В Англии и США основную роль в регулировании рассматриваемых отношений играет судебный прецедент. Законы, регламентирующие лишь отдельные аспекты обязательств из причинения вреда, немногочисленны и носят фрагментарный характер. Среди них следует отметить законы об ответственности за вред, причиненный воздушным судном (английский закон 1935 г. и законы отдельных штатов), об ответственности государства за действия должностных лиц (английский закон 1947 г., федеральный закон США 1926 г.) и некоторые другие. В США вопросы ответственности за причинение вреда детально рассматриваются в частных кодификациях (Restatements of the Law of Torts), которые, не являясь источником права в формальном смысле, тем не менее находят широкое применение в деятельности судов.

3. Для возникновения обязательств из причинения вреда необходимо наличие определенных условий. Содержание этих условий и соотношение между ними при всех имеющихся различиях в законодательстве, судебной практике и доктрине изучаемых стран обнаруживают ряд общих черт.

Считается общепризнанным, что эти обязательства возникают вследствие противоправного действия (бездействия), причинившего вред личности или имуществу потерпевшего. Кроме того, в принципе требуется, чтобы противоправное действие было виновным. Таким образом, условиями возникновения обязательств из причинения вреда являются: а) противоправное действие (бездействие); б) наличие вреда; в) причинная связь между противоправным действием (бездействием) и вредом; г) вина причинителя вреда.

Противоправным действием (бездействием) признается то, которое нарушает субъективное право другого лица. В странах континентальной Европы такое действие принято обозначать термином «деликт» (délit, Delikt); s странах англо-американского права используется термин tort.

Правовые системы ряда стран исходят из общего понятия противоправного действия, применимого к любым фактическим составам гражданских правонарушений. Так, согласно ст. 1382 ФГК, противоправным признается какое бы то ни было действие, причиняющее ущерб другому лицу. Подобная всеобъемлющая формулировка противоправного действия получила название генерального деликта.

429

Англо-американское право не знает общего понятия противоправного действия, а устанавливает целый ряд самостоятельных фактических составов гражданских правонарушений. В отличие от французской, такая система может быть условно названа системой сингулярных деликтов.

Нечто среднее представляет собой система, установленная законодательством ФРГ и Швейцарии. ГГУ и ШОЗ содержат формулировки составов отдельных деликтов. Вместе с тем деликтная ответственность наступает не только вследствие правонарушений, прямо названных в законе, но также в случае причинения вреда любым другим противоправным действием (абз. 1 § 823 ГГУ; абз. 1 ст. 41 ШОЗ). Такая система, несущая в себе элементы системы генерального и сингулярных деликтов, получила название системы смешанного деликта. '

Во всех правовых системах признается, что если вред причинен в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны, то действие причинителя вреда не считается противоправным. Так, по англо-американскому праву и праву ФРГ лицо не обязано возмещать вред, причиненный в процессе осуществления дозволенной законом самопомощи для защиты своего права.

Таким образом, не является противоправным причинение вреда в • результате правомерных действий лица, осуществляющего свое право. В случае коллизии субъективных гражданских прав (например, при возведении'сооружения на своем земельном участке, в результате чего заслоняется свет зданиям, расположенным на соседнем участке) лицо, осуществляющее свое право, не обязано возмещать причиненный ущерб.

Однако если субъективное право осуществляется лишь с целью причинения вреда другому, то налицо злоупотребление правом (abus du droit, Schikane, abuse of rights), которое влечет за собой обязанность возместить причиненный вред (см., например, § 226 ГГУ).

Непременным условием возникновения деликтных обязательств является наличие вреда, в отсутствие которого вопрос об ответственности, как правило, не возникает. Англо-американскому праву известно понятие так называемого «номинального» вреда, которое может быть использовано судом в тех случаях, когда истец не понес реального ущерба.

Возмещению подлежит как имущественный, так и «моральный» вред.

В понятие имущественного вреда включается как положительный ущерб, так и упущенная выгода. В возмещении причиненного имущественного ущерба, то есть в восстановлении прежнего имущественного положения потерпевшего, и заключается основная функция деликтного права. Сумма убытков, подлежащих возмещению, должна быть равна сумме понесенного ущерба. Однако в некоторых странах (например, в Швейцарии) по решению суда допускается уменьшение размера убытков, подлежащих возмещению, в случае

430

вины потерпевшего, а также с учетом материального положения причинителя вреда (ст. 44 ШОЗ). Во многих странах суды обычно уменьшают размер возмещения в случаях причинения вреда душевнобольными.

Под «моральным» вредом понимаются нравственные или физические страдания, испытываемые вследствие противоправных действий другого лица (например, таких как умаление личного достоинства или деловой репутации путем распространения порочащих сведений, сокращение продолжительности жизни, вмешательство в частную жизнь и др.). Поскольку человеческие эмоции весьма сложно оценить в денежной форме, это создает объективные предпосылки для повышения роли суда в определении размера и условий выплаты денежной компенсации за «моральный» вред.

Следующим непременным условием возникновения деликтных обязательств является причинная связь между противоправным действием и вредом, иными словами, возмещению подлежит лишь тот вред, который причинно обусловлен вызвавшим его противоправным действием. Однако нередко в наступлении вреда участвует несколько связанных между собой событий, и потому исследование судом причинной связи между теми или иными событиями и вредом усложняется. Практические трудности в этом вопросе вызвали к жизни ряд теорий причинной связи. Среди таких теорий существенное воздействие на судебную практику оказывают теории эквивалентности (теория необходимого условия) и адекватной причинной связи.

Первая из названных теорий исходит из того, что противоправное действие должно быть непременным условием (conditio sine qua non) причинения вреда и в отсутствие этого действия вред не наступил бы.

Согласно второй теории, наличие причинной связи констатируется, если данное противоправное действие существенно увеличи-| вает возможность наступления вредоносных последствий. Таким ''• образом, в отличие от теории эквивалентности, решение вопроса переносится в плоскость выявления наиболее вероятных (типичных) связей между действиями причинителя вреда и наступившим результатом.

В доктрине и практике считается общепризнанным, что вред, наступивший в результате отдаленных последствий противоправного действия, возмещению не подлежит из-за отсутствия необходимой причинно-следственной связи. Во Франции не возмещается косвенный (indirect) вред; в странах англо-американского права — так называемый слишком удаленный вред (too remote, not proximate) ;

в ФРГ и Швейцарии — вред, возникший при отсутствии адекватной причинной связи.

Классические концепции деликтной ответственности в праве базируются на принципе вины. Этот принцип нашел отражение в ФГК |<ст. 1382), ГГУ (§ 823 и 826), ШОЗ (ст. 41), в англо-американской Й^удебной практике. При этом, в отличие от договорных обязательств, i¹'

431

вина причинителя вреда, как правило, не презюмируется, в связи с чем бремя ее доказывания возлагается на потерпевшего.

Однако еще в эпоху промышленного капитализма право предусматривало некоторые весьма немногочисленные исключения из принципа ответственности за вину. Так, во Франции устанавливалась безвиновная ответственность за вред, причиненный животными, от которой собственник животного освобождался лишь при наличии обстоятельств непреодолимой силы (ст. 1385 ФГК). Аналогичная ответственность возлагалась на собственника за вред, причиненный разрушением принадлежащего ему строения (ст. 1386). Основываясь на ст. 1384, французская судебная практика сформулировала общий принцип ответственности без вины за вред, причиненный вещами.

Круг случаев безвиновной, или объективной, ответственности постоянно расширялся. Эта тенденция особенно отчетливо выявилась в связи с развитием транспорта, механизацией производства, использованием новых видов энергии, то есть с появлением все большего числа так называемых источников повышенной опасности. Установление объективной ответственности за вред, причиненный в указанных «опасных» областях деятельности, привело к появлению в правовой науке тезиса о том, что принцип вины как основания деликтной ответственности вытесняется понятием риска. Так, в германской доктрине и судебной практике сложилось понятие Gef ährdungshaftung — ответственность за опасность, а не за вину.

Несмотря на принятие обширного специального законодательства, устанавливающего безвиновную ответственность за вред, причиненный в отдельных областях деятельности, традиционный взгляд на вину как условие возникновения обязательств из причинения вреда по-прежнему преобладает в судебной практике. Случаи установления объективной ответственности суды склонны рассматривать в качестве исключений (хотя и многочисленных) из общего принципа ответственности за вину.

4. С практической точки зрения весьма важным является разграничение деликтной и договорной ответственности, ибо одно и то же действие может представлять собой как деликт, так и нарушение договорных обязательств.

В теоретическом плане разграничение указанных видов ответственности не представляет особого труда. Если ущерб наступил в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договора, то налицо договорная ответственность. Если же ущерб возник в результате действия, вообще не связанного с договорными отношениями между сторонами, наступает деликтная ответственность. Однако зачастую на практике довольно сложно установить, связано то или иное противоправное действие с исполнением договора или нет, как, например, в случае причинения вреда пассажиру в процессе исполнения договора перевозки. В связи с существенными различиями в правовом регулировании договорной и деликтной ответственности (условия возникновения, бремя доказывания

432

вины, сроки исковой давности, возможность возмещения «морального» ущерба и т. д.) важное значение для потерпевшего имеет возможность самому определить основание своего иска (из договора либо из деликта).

Такого рода конкуренция исков (конкуренция ответственности) признается в праве ФРГ, Англии, США. Во Франции конкуренция договорной и деликтной ответственности не допускается; применительно к спорным случаям проблема разграничения решается судебной практикой посредством указания лишь одного возможного основания иска.

В последние десятилетия в законодательстве Франции, Швейцарии, Англии и некоторых других странах наметилась тенденция к унификации договорной и деликтной ответственности. Например, согласно французскому закону о чартер-партии и морской перевозке 1966 года, любой иск, независимо от его основания (договор или деликт), может быть предъявлен только в соответствии с положениями данного закона, который регламентирует все вопросы ответственности. Унификации правового регулирования двух видов ответственности содействует и положение ст. 99 ШОЗ, предусматривающее возможность применения по аналогии норм, регулирующих деликтную ответственность, к договорной ответственности.

Отмеченная тенденция проявилась и на международном уровне:

Варшавская конвенция о международных воздушных перевозках 1929 года (в редакции 19^1 г.) и Брюссельская конвенция об унификации некоторых положений, относящихся к перевозкам пассажиров по морю, 1961 года подчиняют все иски, независимо от их основания, единым правилам.