Религия Рима

Если довериться давно утвердившемуся довольно расхожему мнению о римской религии, она предстанет нашему взору огромной воронкой, беспорядочно поглотившей греческие и восточные культы, обряды и даже самих богов. Заимствований и вправду было много, так много, что они, в конце концов, погребли под собой исконно римские религиозные представления. И все же если из римской религии устранить все восточные и греческие напластования, у нее останется главное - религия. Как справедливо заметил Ф.Ф.Зелинский, это не вера, не благочестие, не страх, не суеверие, это нечто таинственное, что “связывает” (religare по-латыни значит “связывать”) человека с чем-то, что выше него, что над ним. Неслучайно само слово “религия” (religio), принятое всеми европейскими народами – исконно римское.

Никакие заимствования не смогли изменить самой сути римской религии. Мало того, заимствования всегда оставались чем-то чужим и понимались как что-то чужое, стоящее в стороне от изначальных религиозных представлений Рима. Представления эти были основаны на том, что для римлянина божество жило не в предмете, а в акте, действии. Если греки представляли свою богиню плодородия Деметру в виде статной полной женщины с ласковой улыбкой на лице, то первые римляне никогда бы не признали в ней свою Цереру, позже отождествленную с Деметрой.

[Илл. Церера. Стр. 525]

Чтобы понять, какой изначально видели Цереру римляне, надо просто представить себе поле созревшей пшеницы, шорох гнущихся от ветра налитых колосьев. Это и будет Церера - сокровенная сила, которая объявляется в росте хлеба. Именно в росте, потому что непроросшее, еще скрытое в земле зерно принадлежит Сатурну; в цветении хлеба проявляется другая сила - Флора, а когда хлеб уже готов к жатве, им владеет Конс. Если вдруг на колосьях появится ржа, римляне не станут думать, что Церера разгневалась. Они решат, что это объявило себя новое божество Робиг (Robigus в переводе означает “ржа”). Чтобы его умилостивить, станут отмечать особый праздник Робигалии, все отправятся в священную рощу Робига и принесут ему в жертву рыжую собаку.

Такими представлял себе богов, ответственных за урожай, римский крестьянин. Человек, живущий в душном, перенаселенном Риме, мог не знать ни о Консе, ни о Робиге, потому что ни рост, ни цветение хлеба не вызывал у него никаких чувств. Для него существовал лишь акт покупки хлеба, и все его религиозные чувства относительно хлеба концентрировались на Анноне – богине дешевизны урожая.

Римлянам не могла прийти в голову мысль изобразить Цереру в человеческом образе: изваять женщину и решить, что это и есть та таинственная сила, которая живет в волнующейся ниве. Не было у древних римлян и храмов. Священным считалось само место, где почиталось божество, где ему приносили обеты и жертвы. Это была роща, горная вершина, пещера или просто обнесенный оградой участок.

[Илл. – Жертвоприношение у священной смоковницы в Риме. Стр. 568]

Таким образом, изначально римская религия, основанная на обоготворении знаменательных моментов человеческой жизни, состояла в несколько туманном полидемонизме. “Туманном” не для самих римлян, а для нас, с трудом разбирающихся во всех этих многочисленных божествах, или демонах. Причем, множиться этот полидемонизм мог до бесконечности. К примеру, у древних римлян был “бог Молвящий-Говорящий”, заговоривший всего только раз: когда галлы приближались к Риму, послышался таинственный голос, возвестивший о их прибытии. После этого “бог Молвящий-Говорящий” обрек себя на вечное молчание. Другой бог “Возвращающийся” развернул стоявшее под стенами Рима войско Ганнибала, при этом ни разу ни до ни после Ганнибала, он себя никак не проявил.

Началом конца римского полидемонизма стало возросшее влияние на Рим этрусков, у которых под воздействием греческой религии, давно существовали и храмовая скульптура, и храмовая архитектура. При первых этрусских царях на Капитолии появился храм Юпитера. Мало того, в храме поставили глиняные изображения трех главных божеств этрусков, отождествленных с римскими Юпитером, Юноной и Минервой.

[Илл. – Статуя Юноны. Стр. 341]

Так началось совместное существование богов с ярко очерченным обликом и характером и бесчисленных божеств, нарождавшихся и исчезавших в сознании верующих, точно листья в лесу. Кстати, культ бога “Молвящего-Говорящего” был установлен спустя столетье после воцарения на Капитолии этрусской троицы, а Бога “Возвращающегося” еще через три века. Однако Юпитер “всеблагий и всевышний” отныне имел гораздо больший вес, чем сотни богов “Молвящих-Говорящих”.

Но, с другой стороны, даже вид исполина-громовержца и некоторые индивидуальные черты не застраховали верховного бога неба от дальнейшего дробления. Римляне, верные старым обычаям, стали обоготворять различные действия и качества Юпитера. Так появились Юпитер-Отвратитель, Юпитер-Остановитель, Юпитер-Громовержец. Причем качества эти легко отделялись от божества и римский патеон пополнили богини Надежды, Согласия, Целомудрия, Благочестия, Благополучия.

[Илл. – Голова Юпитера на золотом денарии. Стр. 341]

Следующий удар по исконным религиозным представлениям римлян нанесли Сивиллины книги. Легенда гласит, что когда-то к царю Тарквинию Гордому пришла старуха странница с девятью свитками, в которых, по ее словам, заключались божественные прорицания. Старуха предложила Тарквинию купить их, а когда царь лишь громко рассмеялся над ценой назначенной ею, женщина бросила в огонь три из девяти свертков и спросила, не хочет ли царь купить оставшиеся шесть за ту же цену. Тарквиния, решившего, что старуха выжила из ума, это предложение рассмешило еще больше. Тогда женщина сожгла еще три свитка, а оставшиеся три вновь предложила царю по цене прежних девяти. После этого Тарквиний решил, что ее самоуверенность и настойчивость что-нибудь да значат. Не торгуясь более, он купил оставшиеся три свитка, которые были отданы на хранение в священное место и названы “Сивиллиными книгами”. Считалось, что в них записана вся судьба римского народа. В тревожные дни к ним обращались с вопросом о том, как умилостивить явный гнев небожителей. Сивиллины книги предлагали обычно два способа: таким-то образом почитать таких-то богов или учредить новый культ таким-то, неизвестным в Риме ранее богам. Благодаря этим предписаниям Сивиллы появились храмы, жрецы и культы на этот раз не этрусских, а греческих богов.

Римляне охотно связали “бледный сонм” своих божеств с яркими обитателями греческого Олимпа. Юпитер был отождествлен с Зевсом, Юнона с Герой, Венера с Афродитой и т.д. А раз римские боги получили греческие имена, то на них перенесли и все сказания о прославленных Олимпийцах. Так греческая мифология целикомвлилась в римскую религию.

[Илл. – Венера-“Победительница”. Стр. 676]

Упорядочение культов новых и старых богов легенда приписывает первому после Ромула царю, Нуме Помпилию. Список жреческих должностей, установленных Нумой, весьма внушителен. Это, во-первых, пятнадцать “фламинов” - хранителей культа главных общеримских богов. Затем коллегия из пяти “понтификов”. Само название (от латинского pons - мост) указывает на одну несколько странную обязанность этих жрецов - наблюдение за сохранностью моста через Тибр, за его разборкой в случае угрозы нападения с севера, и за восстановлением. Повседневной обязанностью понтификов было наблюдение за строгостью соблюдения гражданами обрядов.

Начиная с III в. до н.э., понтифики вели хронологию римской истории и заведовали государственным архивом. “Великий понтифик” - глава коллегии - следил за лунным календарем, объявлял счастливые и несчастливые дни.

[Илл. – Римские культовые предметы. Слева направо: жезл авгура; нож; патера (плоская чаша); сосуд для жертвоприношений; ковш для возлияний; кропило. Стр. 13]

Третья жреческая коллегия – “фециалы” – состояла из двадцати жрецов и выполняла дипломатические функции. Они ведали ритуалами объявления войны и заключения мира.

Особую роль в Риме играла коллегия весталок – хранительниц священного огня в храме богини Весты. Дежурили весталки у очага Весты круглосуточно по двое. Девочки, отобранные из патрицианских семей, служили весталками в течение тридцати лет. На все это время они давали обет девственности и аскетизма. Весталки пользовались большим почетом и уважением в Риме; если весталка случайно встречалась с процессией, ведущей преступника на казнь, ему сохраняли жизнь.

[Илл. – Весталка. Статуя из Дома весталок на Римском Форуме. Мрамор. II в. н.э. Стр. 215]

Со времени самого Ромула, то есть в самые первые годы римской истории возникла особая жреческая коллегия из 12 человек, называвшихся “авральскими братьями” (avralis - полевой). Это были представители самых знатных родов, и в их обязанности входило поддерживать культы особо чтимых местных землевладельческих богов. Символом жреческого сана “авральских братьев” был венок из колосьев, перевитых белой лентой.

Жрецы бога войны Марса, составлявшие коллегию из 12 человек, назывались салиями. Первого марта, месяца, посвященного их богу-покровителю, салии устраивали торжественные шествия, распевая песни, которые вместе с песнями “авральских братьев” положили начало римской литературе. Движение процессии сопровождалось культовой пляской салиев, требовавшей немало силы и выносливости, ибо она исполнялась в полном военном обмундировании, в шлеме, с мечом, копьем и щитом.

Еще одной жреческой коллегией были авгуры - вопрошатели о будущем, гадатели, толковавшие различные знамения. Главным знамением считалось направление полета птиц: появление птиц справа было благоприятным предзнаменованием, слева - дурным. Выяснить настроение богов можно было также, наблюдая за аппетитом священных кур. Менее категоричным считалось гадание по виду внутренностей жертвенного животного. Если внутренности, и главным образом, печень одного животного оказывались плохими, нездоровыми на вид, можно было повторить гадание. Обычно авгуры спрашивали богов не сами, а консультировали при этих запросах (ауспициях) царей или полководцев.

Даже после появления храмов римляне молились и приносили жертвы перед храмом, у жертвенного алтаря. Человек, обращавшийся к богу, покрывал голову, поворачивался на восток, касался рукой алтаря и громко, чтобы избежать ошибки, повторял за жрецом установленные формулы молитвы. Окончив молитву, человек простирался ниц, или левой рукой посылал богу воздушный поцелуй. Часто римляне в молитвах давали обет построить храм, устроить игры для народа или пожертвовать что-либо богу в знак благодарности за исполнение просьбы. В этом случае подробно оговаривались обещания и сроки их выполнения, то есть молящийся как бы заключал договор с богом.

Жертвоприношения совершались лишь в особых случаях - по большим праздникам, в честь победы или перед выступлением в военный поход. Отобранное для жертвы животное украшали лентами, на голову ему клали пирог, испеченный весталками. Приносящий жертву совершал омовение и одевался во все белое. По знаку жреца специальный служитель забивал жертву одним ударом топора. Все присутствующие закрывали в этот момент голову краем тоги. Затем тушу разрубали, и авгуры исследовали печень. Если принесенное в жертву животное было здоровым, все внутренности сжигались на алтаре, а мясо делилось поровну между участниками церемонии. Если же во внутренностях обнаруживали какой-нибудь дефект, это означало, что жертва богам неугодна, и следует отказаться от задуманного предприятия или принести новую жертву.

Гадали в Риме по непроизвольным движениям человека, по его отдельным словам, по тому, как он чихает, и даже по звону в ушах. Очень популярным было гадание по священным курам. Птицам кидали зерна и если они отказывались его клевать, это считалось дурным знаком.

[Илл. – Богиня Рома, покровительница Рима. Стр. 558]