§ 5. Надзор за исполнением закона при рассмотрении прокурором поступившего уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом

Стадия рассмотрения прокурором поступившего к нему от следователя и дознавателя уголовного дела с обвинительным заключением (обвинительным актом) имеет принципиальное значение, так как на этой стадии уголовное дело, как правило, переходит из досудебных стадий в судебные, и происходит это вследствие реализации прокурором своего полномочия по возбуждению государственного обвинения путем утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта) и направления уголовного дела в суд.

Как обоснованно указывается в литературе, существенным моментом для принятия прокурором решения по уголовному делу, поступившему к нему с обвинительным заключением (обвинительным актом), является уяснение им (прокурором) наличия юридических и фактических оснований, свидетельствующих об обоснованности вывода следствия об окончании предварительного расследования*(290). В этом плане следует поддержать правильную позицию профессора Н.А. Якубович, которая отмечала: "Если в процессе расследования добыты доказательства, на основании которых следователь приходит к выводу, что преступление раскрыто, виновные изобличены, характер и размер ущерба, причиненного преступлением, определены, меры по его возмещению приняты, а причины преступления и условия, способствовавшие его совершению, установлены, то появляется и основание для признания расследования оконченным"*(291).

Следует отметить, что процессуальная деятельность прокурора на данной стадии осуществляется только прокурором соответствующего уровня или его заместителем. Законодательно установлено, что при поступлении дела от следователя с обвинительным заключением прокурор обязан принять одно из 3-х решений*(292): 1) об утверждении обвинительного заключения и о направлении уголовного дела в суд; 2) о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями; 3) о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду.

В случаях, когда предварительное расследование ведется по правилам, установленным для дознания, возможны также варианты принятия прокурором таких решения, как: 1) об утверждении обвинительного акта и о направлении уголовного дела в суд; 2) о возвращении уголовного дела для производства дополнительного дознания либо пересоставления обвинительного акта в случае его несоответствия требованиям статьи 225 УПК РФ, со своими письменными указаниями; 3) о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным статьями 24-28 УПК РФ; 4) о направлении уголовного дела для производства предварительного следствия.

Для правильного уяснения роли прокурора на исследуемой стадии уголовного процесса, которому предоставлены изложенные выше полномочия, необходимо определиться с тем, какие задачи (цели) решает прокурор при поступлении к нему уголовного дела с обвинительным заключением.

Природа прокурорской деятельности на данной стадии уголовного судопроизводства в науке процессуалистами определяется по-разному. Одни ученые считают, что прокурор, проверяя материалы уголовного дела с точки зрения их достаточности для разрешения в судебном заседании, продолжает тем самым осуществлять надзорную деятельность на предварительном следствии*(293), другие полагают, что прокурор, утвердив обвинительное заключение и направив дело в суд, берет на себя функцию осуществления обвинения, так как уголовное преследование, осуществляемое в форме обвинения исходит в этом случае не только от следователя, а также и прокурора, вследствие чего он становится участником процесса, реализуя эту функцию*(294).

Наша позиция по данному вопросу заключается в том, что предмет прокурорско-надзорной деятельности на стадии получения от следователя или дознавателя уголовного дела с обвинительным заключением (обвинительным актом) является многоэлементным, а содержание этой деятельности определяется правовой природой статуса прокурора как специального представителя государства.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о беспочвенности подходов к возможности обоснования прокурорской деятельности на исследуемой стадии процесса, исходя из какой-то ее отдельной, хотя и очень важной функции, скажем только надзорной функции, или только функции ведения уголовного преследования.

Возбуждение прокурором государственного обвинения при наличии оснований, когда он утвердил обвинительное заключение и принял решение о направлении уголовного дела в суд, по своему правовому характеру отражает не что иное, как процессуальное решение о принятии прокурором обвинения от органов предварительного следствия и передаче органам прокуратуры обязанности проведения государственной обвинительной деятельности в суде под свою процессуальную ответственность.

Важным как в теоретическом, так и в практическом плане является утверждение, что принятие прокурором обвинения от органов предварительного расследования протекают только на условии соблюдения ими законности и обоснованности обвинительной деятельности. Правильность изложенного суждения подтверждают выводы и предложения, содержащиеся в проводимых научных исследований вопросов методики надзора, осуществляемого органами прокуратуры России за законностью расследования преступлений органами дознания и следователями*(295). Вместе с тем, мы полагаем, что назначение прокурора в данной стадии процесса не ограничивается обозначенной его процессуальной деятельностью. Данная деятельность прокурора является предпосылкой последовательного продвижения им обвинения на стадии судебного разбирательства.

В то же время, на наш взгляд, начальный этап государственного обвинения на данной стадии уголовного процесса недостаточно четко определен как законодательно, так и организационно. Так, действующий УПК РФ, приказы Генерального прокурора РФ от 6 сентября 2007 г. N 136 и N 137, иные нормативно-правовые акты Генеральной прокуратуры РФ не определяют, какие вопросы подлежат рассмотрению прокурором по делу, поступившему к нему с обвинительным заключением (обвинительным актом), а только в общем виде излагают требования о необходимости изучения соответствия выводов органов предварительного расследования фактическим обстоятельствам дела, правильность квалификации содеянного, соблюдение уголовно-процессуальных норм при производстве следственных действий, дачу оценки доказательствам в соответствии с ч. 1 ст. 88 УПК РФ, принятии решения при выявлении недопустимых доказательств о признании их таковыми и об их исключении*(296).

Сложившееся положение с нормативно-правовым регулированием обозначенного предмета исследования, на наш взгляд, нельзя признать правильным. Целесообразно, в плане совершенствования действующих уголовно-процессуальных норм, регулирующих указанные вопросы, внести дополнение части 1.2 в статью 221 и части 1.2 в статью 226 УПК РФ, изложив их содержание в следующей редакции: По статье 221 - "1.2. Поступившее к прокурору уголовное дело с обвинительным заключением проверяется на предмет полноты, всесторонности и объективности его расследования, соблюдение федерального закона при собирании, закреплении и оценке доказательств, с принятием процессуального решения о недопустимости доказательств, полученных с нарушением федеральных законов. Конкретный перечень вопросов, разрешаемых прокурором при поступлении к нему уголовного дела с обвинительным заключением, устанавливается Генеральным прокурором Российской Федерации"; по ст. 226 - содержание проекта части 1.1 является аналогичным.

Изложенные выше научные положения исходят из того, что в уголовно-процессуальной науке нет разногласий о том, что деятельность, осуществляемая прокурором после завершения расследования и до передачи уголовного дела в суд, является процессуальной*(297). При таком положении, отсутствие в УПК РФ правовой нормы, регулирующей рассмотрение вопросов, определяющих законность и обоснованность обвинения по поступившему к прокурору уголовному делу с обвинительным заключением (обвинительным актом), означает по своей сути выхолащивание одного из основных элементов уголовного процесса - детализации порядка уголовного процесса, являющегося основополагающим звеном единого взаимосвязанного судопроизводства по каждому уголовному делу.

Существенным для правильного научного и практического определения содержания прокурорско-надзорной деятельности за исполнением закона при окончании предварительного расследования является уяснение всех процессуальных форм деятельности, осуществляемых прокурором на исследуемом первоначальном этапе государственного обвинения.

Этими формами прокурорско-надзорной деятельности в соответствии со ст. 222 УПК РФ являются: 1) рассмотрение прокурором всех вопросов, позволяющих прокурору определить обвинение как обоснованное и законное, утвердить обвинительное заключение (обвинительный акт) и направить уголовное дело в суд; 2) вручение копий обвинительного заключения (обвинительного акта) с приложениями обвиняемому, а также направление копий указанных процессуальных документов защитнику обвиняемого и потерпевшему, если они об этом ходатайствовали; 3) уведомление о направлении уголовного дела в суд обвиняемого, его защитника, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и (или) их представителей, с разъяснением им права заявлять ходатайства о проведении предварительного слушания в порядке, установленном главой 15 УПК РФ.

Вместе с тем, как уже указывалось, нормы ст.ст. 221 и 226 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 05.06.2007 г. N 87-ФЗ) устанавливают еще две процессуальные формы принимаемых прокурором решений по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением от следователя, и две процессуальные формы по уголовному делу, поступившему с обвинительным актом от органа дознания.

Процессуальная форма принимаемого решения прокурора о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых, или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями, по своей сути, означает, что прокурор не принял обвинения от органа предварительного следствия в связи с отсутствием законных оснований поддерживать данное обвинение в суде.

Важнейшей особенностью дополнительного расследования инициированного прокурором является то, что объем и характер процессуальных действий определяется здесь не только лицами, осуществляющими расследование, но и прокурором. Он обязан дать письменное указание об установлении обстоятельств, имеющих значение для дела. Очевидно, что письменные указания прокурора на устранение нарушений закона являются обязательными и их исполнение осуществляется в полном объеме лицом, проводящим производство по уголовному делу.

На практике нередко возникает вопрос: носят ли письменные указания прокурора об устранении выявленных недостатков в ходе дополнительного следствия по уголовному делу исчерпывающий характер или допускают возможность для следователя действовать самостоятельно?

Исходя из системного единства требований нормы статей 38 и 221 УПК РФ, полагаем, что следователь обязан как выполнить указания прокурора, так и сам направлять ход расследования. Известно, что постановление прокурора о возвращении уголовного дела следователю может быть обжаловано последним с согласия руководителя следственного органа вышестоящему прокурору, а при несогласии с его решением - Генеральному прокурору РФ с согласия Председателя Следственного комитета РФ либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти).

Изложенная выше позиция уголовно-процессуального закона, как правильно отмечается в современных исследованиях, свидетельствует о том, что следователь и руководитель следственного органа вправе не согласиться с постановлением прокурора, возвратившего уголовное дело для производства дополнительного следствия, однако окончательное решение при обжаловании постановления прокурора будет принимать вышестоящий прокурор либо Генеральный прокурор РФ*(298). В том случае, если постановление прокурора о возбуждении уголовного дела не отменено в установленном законом порядке, оно обязано быть выполнено безусловно и в полном объеме.

В надзорной деятельности прокурора могут иметь место случаи, когда последний, получив уголовное дело с обвинительным заключением от следователя, после изучения материалов дела придет к убеждению о незаконности или необоснованности обвинения или отсутствии процессуальных предпосылок осуществления уголовного преследования. По действующей редакции нормы ст. 221 УПК РФ прокурор не вправе прекращать уголовное дело либо уголовное преследование. Вместе с тем, он вправе по указанным основаниям возвратить уголовное дело на дополнительное расследование с указанием о необходимости прекращения уголовного дела или уголовного преследования.

В юридической литературе обоснованно утверждается об очевидной непоследовательности действующей правовой конструкции принимаемого прокурором решения по обозначенному случаю. В частности, утверждается, что направление уголовного дела прокурору свидетельствует об окончании предварительного следствия, после чего именно прокурор должен решать, осуществлять уголовное преследование в суде или нет. В последнем случае уголовное преследование прекращается*(299).

Присоединяясь и поддерживая изложенные доводы, мы полагаем, целесообразным в норму ч. 1 ст. 221 УПК РФ внести дополнительно пункт 4 следующего содержания: "4) о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным статьями 24, 27 и 28.1 настоящего Кодекса". Принятие такого решения законодателем будет способствовать установлению правильного соотношения полномочий следователя и прокурора в части их процессуальной самостоятельности и ответственности. По действующему закону, на основании п. 2 ч. 1 ст. 221 УПК РФ, в той части, когда прокурор возвращает уголовное дело следователю для дополнительного расследования и дает указание о прекращении уголовного дела или уголовного преследования, происходит ущемление процессуальной независимости следователя и устранение прокурора от процессуальной ответственности за законность принимаемого решения.

Анализируя процессуальные формы принятия решений прокурором по уголовному делу, поступившему с обвинительным актом от органа дознания, следует отметить, что эти формы процессуальной деятельности прокурора наиболее полно отражают задачи, решаемые им на исследуемой стадии уголовного судопроизводства. Они позволяют не нарушать процессуальную самостоятельность дознавателя и органа дознания, а также не подменять их в осуществлении производства дознания.

В юридической литературе неоднократно и обоснованно указывалось, что реализация прокурором надзорных полномочий на исследуемой стадии уголовного судопроизводства исполняется без должной требовательности, чем следовало бы, что, в свою очередь, вынуждает впоследствии отдельных прокуроров поддерживать обвинение по делам, расследованным неполно, либо с процессуальными нарушениями, а это свидетельствует о серьезных недостатках прокурорского надзора*(300).

Обозначенные выводы подтверждаются анализом прокурорско-следственной практики. Так, согласно отчету о следственной работе Прокуратуры Курской области за 2005 год из 5408 уголовных дел, расследованных следователями прокуратуры и МВД и направленных прокурору с обвинительными заключениями, только 114 уголовных дел возвращено на дополнительное расследование*(301).

В то же время, как свидетельствует содержание информационного письма прокуратуры Курской области "О практике прокурорского надзора по обеспечению конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве"*(302) судами Курской области, в этом же 2005 году поставлено 17 оправдательных приговоров в отношении 20 лиц. Основными причинами постановления оправдательных приговоров, как указывается в информации, являются несоблюдение работниками следственных органов требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, неполнота и низкое качество предварительного следствия, невыполнение всех возможных следственных действий.

Вместе с тем, среди причин неполного и некачественного расследования уголовных дел в названной информации не называется низкий уровень прокурорско-надзорной деятельности, а ведь по всем делам, по которым постановлены оправдательные приговоры, прокуроры утверждали обвинительные заключения и направляли эти уголовные дела в суды с указанием необходимости поддержания государственного обвинения. Это позволяет нам сделать вывод о существующем пробеле в уголовно-процессуальном законе в части отсутствия процессуальной ответственности прокурора за принимаемые решения по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением (обвинительным актом).

Изложение позиции также вытекает из результатов проведенного нами в 2009 году обобщения 150 уголовных дел, рассмотренных районными судами г. Курска в 2008 году, по большинству из которых прокуроры частично отказывались от обвинения, а также ориентировали суд изменить обвинение в стороны смягчения (ч.ч. 7, 8 ст. 246 УПК РФ). Обобщение вскрыло наличие в практике прокурорского надзора при утверждении обвинительных заключений (обвинительных актов) "латентную" тенденцию попустительства неполного и некачественного проведения предварительного расследования. Так, из 150 изученных уголовных дел, рассмотренных судами с постановлением приговоров по 107 или по 71% дел государственные обвинители в связи с отсутствием в материалах дела необходимых доказательств или неправильного применения материального закона вынуждены были частично отказаться от обвинения или ориентировали суды на изменение обвинения в сторону его смягчения*(303).

Приведенные выше научные доводы, а также результаты обобщения позволяют нам вносить предложение о целесообразности установления процессуальной ответственности прокурора в виде возвращения ему уголовного дела за необоснованное утверждение им обвинительного заключения или обвинительного акта путем внесения дополнения в часть 1 статьи 237 УПК РФ, предусматривающей основания возвращения судом (судьей) прокурору уголовного дела, пункта 1.1*(304) следующего содержания: "1.1) обвинительное заключение или обвинительный акт утверждены прокурором необоснованно на неполно исследованных обстоятельствах уголовного дела, что исключает возможность постановки судом приговора или иного решения по существу уголовного дела".

Кроме того, на наш взгляд, изложенные выше результаты обобщения уголовных дел свидетельствуют о необходимости принятия дополнительных организационных мер по повышению результативности прокурорского надзора на стадии поступления к прокурору уголовного дела с обвинительным заключением (обвинительным актом). В этих целях целесообразно установить Приказом Генерального прокурора Российской Федерации требование о проведении органами прокуратуры по результатам каждого полугодия обобщения уголовных дел, рассмотренных судами, с постановлением приговоров на предмет уяснения законности и обоснованности отказа государственного обвинителя от обвинения полностью или частично, а также изменения им обвинения в сторону смягчения по основаниям, предусмотренным ч.ч. 7, 8 ст. 246 УПК РФ.

В научном и в практическом плане следует особо проанализировать правовую ситуацию, связанную с оценкой прокурором законности обвинительного заключения и обвинительного акта как документов, завершающих процессуальную деятельность органов предварительного расследования по ведению уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса. В науке уголовного процесса выработано единое мнение о сущности и назначении названных процессуальных актов, которые определяются, прежде всего, тем, что в них содержатся детально изложенные обстоятельства совершенного преступления и четкая формулировка предъявленного конкретному лицу обвинения. Общепризнано, что именно эти процессуальные документы определяют предмет и пределы предстоящего судебного разбирательства*(305).

Однако, здесь важно иметь в виду, что реализация этих документов в суде обеспечивается государственным обвинителем, который, наряду с другими участниками стороны обвинения, поддерживает объем обвинения в пределах обвинительного заключения (обвинительного акта), с исключительным его правом как государственного обвинителя по корректировке обвинения в форме полного или частичного отказа, а также изменения его в сторону смягчения.

В правоприменительной практике, прежде всего в судебной, также существуют четкие требования к составлению обвинительного заключения (обвинительного акта) в точном соответствии с ч.ч. 1-6 ст. 220 УПК РФ и п.п. 1-9 ч. 1, ч. 2 ст. 225 УПК РФ. Пленум Верховного Суда РФ от 05.03.2004 г. N 1 "О применении судами норм УПК РФ" дал разъяснение о том, что обвинительное заключение или обвинительный акт должны включать в себя, в частности, перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты с кратким изложением их содержания*(306). Следует отметить, что законодательно требование об изложении краткого содержания доказательств в обвинительном заключении (обвинительном акте), было установлено в пунктах 5 и 6 части 1 ст. 220 и в пункте 6 части 1 ст. 225 УПК РФ Федеральным законом от 9 марта 2010 года N 19-ФЗ - Федеральный закон Российской Федерации от 9 марта 2010 г. N 19-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" / Российская газета от 12 марта 2010 года N 5130.

Названным выше разъяснением Пленумом Верховного Суда РФ дается указание на недопустимость при составлении обвинительного заключения (обвинительного акта) нарушать требования статей 220, 225 УПК РФ, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта и указываются, при этом, наиболее характерные нарушения. В процессуально-правовом аспекте, как известно, обозначенный Верховным Судом РФ перечень нарушений не носит исчерпывающего характера, вследствие чего любое допущенное нарушение статей 220, 225 УПК РФ, делающее исследуемые процессуальные документы не объективными (например, не отражающими всю совокупность собранных и проверенных доказательств), или неопределенными (например, противоречиво изложено существо обвинения), а также юридически недостаточно обоснованными (например, нет конкретных ссылок на нормы уголовного или уголовно-процессуального законов), является процессуальным основанием, исключающим возможность вынесения судебного решения по существу.

Как уже указывалось выше, при утверждении обвинительного акта прокурор вправе своим постановлением исключить из него отдельные пункты обвинения либо переквалифицировать обвинение на менее тяжкое. В то же время правовая конструкция полномочия прокурора при утверждении обвинительного акта в соответствии с ч. 2 ст. 226 УПК РФ не представляет ему права пересоставления обвинительного акта в целом как основного документа, завершающего предварительное расследование в форме дознания. Представляется, что усечение полномочия прокурора в обозначенном выше случае является необоснованным. Прежде всего, такое законодательное решение нарушает общий правовой подход к формированию процессуального статуса прокурора в уголовном судопроизводстве на досудебных стадиях как организатора и руководителя проведения предварительного расследования.

Общеизвестно, что согласно ч. 1 ст. 220 УПК РФ, в обвинительном заключении должны быть обязательно указаны 3 главных элемента, состоящих из девяти позиций, раскрывающие фактическое содержание данного документа. К первому элементу этой структуры относятся основные данные, раскрывающие предмет доказывания. Второй элемент структуры составляют доказательства и их обоснование, в том числе: 1) перечень доказательств, подтверждающих обвинение и 2) перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, в которых кратко излагается содержание. Третий элемент структуры раскрывает сведения об основных субъектах стороны обвинения, а также информацию о лицах, ответственных за причиненный ущерб. В его содержание входит: 1) данные о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением; 2) данные о гражданском истце и гражданском ответчике.

Закон также предусматривает и обязывает составителя заключения прилагать к нему такие документы, как: 1) список подлежащих вызову в судебное заседание лиц со стороны обвинения и защиты с обозначением их места жительства и (или) местонахождения; 2) справку о сроках следствия, об избранных мерах пресечения с указанием времени содержания под стражей и домашнего ареста, вещественных доказательств, гражданском иске, принятых мерах по обеспечению гражданского иска и возможной конфискации имущества; процессуальных издержках, а при наличии у обвиняемого, потерпевшего иждивенцев - о принятых мерах по обеспечению их прав.

Следует отметить, что подобным образом законодательно (ст. 225 УПК РФ) определены требования и к содержанию обвинительного акта. Однако, по отдельным позициям эти требования не схожи с требованиями, предъявляемыми к заключению. Профессор К.Ф. Гуценко по этому вопросу обоснованно указывает: "Это выражено в трех не поддающихся четкому объяснению положениях: 1) закон не обязывает указывать в обвинительном акте данные о гражданском истце и гражданском ответчике; 2) он также не обязывает прилагать к обвинительному акту упомянутую справку о мерах пресечения, вещественных доказательств и т.п.; 3) список вызываемых в суд лиц должен включаться в содержание обвинительного акта"*(307).

На наш взгляд, отсутствие в ст. 225 УПК РФ отдельных, названных выше процессуальных положений, даже после внесения Федеральным законом от 6.11.2011 года N 294-ФЗ в данную норму дополнения, является результатом правового пробела из-за несовершенства юридической техники составления конструкции диспозиции нормы, внесенной дополнительно в обозначенную статью закона. Этот недостаток необходимо устранить, поэтому, на наш взгляд, целесообразно внести в ст. 225 УПК РФ дополнительно часть 1.1, раскрыв изложение ее диспозиции в отсылочной форме следующего содержания: "1.1. При составлении обвинительного акта по структуре его изложения в части формирования приложений к акту, необходимо руководствоваться требованиями ч.ч. 2, 4, 5, 6 ст. 220 настоящего Кодекса, с соблюдением особенностей, изложенных в настоящей статье".

При утверждении обвинительного заключения внутреннее убеждение прокурора складывается в процессе ознакомления с имеющимися в деле доказательствами. Именно на этом этапе он приходит к выводу об обоснованности обвинения и для прокурора принципиально важно, что пока обвинение остается необоснованным, оно не должно иметь практического значения, ибо как верно было сказано В.Ф. Асмусом: "Неотразимую силу придает мысли не субъективная уверенность, но убеждение обоснованное"*(308).

Однако, в практике встречаются случаи, когда убеждение прокурора в виновности не подтверждается обстоятельствами дела и вывод о виновности не соответствует достоверно установленным фактам. Возникает разрыв между объективным и субъективным, который может повлечь неверное решение по делу, поступившему к прокурору с обвинительным заключением, что, в свою очередь, вызовет ошибочную позицию государственного обвинителя в судебном заседании. Итогом этой деятельности будет расхождение мнений прокурора и суда в оценке исследуемых событий, вынесение приговора, опровергающего обвинение, поскольку оно лишено объективного основания.

Очень важно с позиции обоснованности обвинения, чтобы сам текст обвинительного заключения (обвинительного акта) излагался последовательно, как это предписывается уголовно-процессуальным законодательством, а обстоятельства дела, в том числе материальная формулировка обвинения точно соответствовала признакам, описанным в диспозиции нормы уголовного закона. В описательной части обвинения и акта содержание преступного деяния должно описываться согласно собранным и объективно оцененным доказательствам, с соблюдением процесса доказывания. Резолютивная часть заключения составляется текстуально в точном соответствии с текстом постановления о привлечении в качестве обвиняемого. По многоэпизодным делам, и если по делу привлечены несколько обвиняемых, или обвиняемому вменяется несколько эпизодов обвинения, то перечень указанных доказательств должен быть приведен в отдельности по каждому обвиняемому и по каждому эпизоду обвинения.

В практике прокурорского надзора возникает неопределенность применения положений ч. 4 ст. 222 УПК РФ, когда обвиняемый отказался от получения копии обвинительного заключения, либо уклонился от ее получения иным способом. Как способ разрешении проблемы, по мнению некоторых практиков, представляется целесообразным внести изменения в УПК РФ в части предоставления возможности прокурору либо вручения копии обвинительного заключения обвиняемому и иным участникам процесса на стадии подготовительной части судебного заседания, либо направления почтовой связью с обязательным приложением к уголовному делу доказательства отправки копии обвинительного заключения (квитанции)*(309). Эту позицию мы разделяем и поддерживаем.

Важным и существенным моментом является правильное уяснение требований ст.ст. 221 и 225 УПК РФ о сроках принятия прокурором решения по уголовному делу. Правовые предписания этих норм обязывают прокурора рассмотреть поступившее дело с обвинительным заключением в течение 10 суток, а дело с обвинительным актом в течение 2 суток.

Существующая здесь проблема дефицита времени ознакомления с материалами уголовного дела частично снята Федеральным законом от 28 февраля 2010 года N 404-ФЗ*(310), в соответствии с которым с 15 января 2011 года согласно части 1.1 ст. 221 УПК РФ, 10-суточный срок ознакомления может быть продлен по мотивированному ходатайству прокурора вышестоящим прокурором до 30 суток в случае сложности или большого объема дела. Вместе с тем, сходная правовая ситуация по поступившему к прокурору сложному или объемному уголовному делу с обвинительным актом от органа дознания, оставлена законодателем нерешенной, и это, на наш взгляд, нельзя признать правильным. Аналогичное правовое решение целесообразно принять и по дополнению частью 1.2 статьи 226 УПК РФ, изложив ее в редакции следующего содержания: "1.2. При рассмотрении прокурором сложного или объемного уголовного дела, поступившего с обвинительным актом, 2-суточный срок принятия по нему решения может быть продлен по мотивированному ходатайству прокурора вышестоящим прокурором до 20 суток".

В то же время прокурорско-надзорная практика показывает, что наиболее "узким" и ошибочным законодательным решением является включение нормою ч. 9 ст. 109 УПК РФ срока содержания под стражей в период рассмотрения прокурором уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением (обвинительным актом), в срок содержания под стражей в период предварительного следствия, который исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу до направления прокурором уголовного дела в суд. В процессуальной литературе по обозначенному выше вопросу не раз указывалось, что подобная конструкция правовой нормы нередко ставит прокурора перед выбором: либо качественно изучить уголовное дело и нарушить сроки содержания под стражей, либо не нарушать сроки содержания обвиняемого под стражей в ущерб качеству изучения материалов дела и подготовке к судебному разбирательству*(311).

На наш взгляд, установленная конструкция правовой нормы несовершенна и своим содержанием вступает в противоречие с правилами, предусмотренными нормой ч. 2 ст. 162 УПК РФ, согласно которым в срок предварительного следствия включается время со дня возбуждения уголовного дела и до дня его направления прокурору с обвинительным заключением или постановлением о передаче дела в суд для рассмотрения вопроса о применении принудительных мер медицинского характера либо до дня вынесения постановления о прекращении производства по уголовному делу.

Обозначенной выше правильной процессуальной позиции законодателя по непонятной причине не соответствует предписание ч. 9 ст. 109 УПК РФ, в соответствии с которой период предварительного следствия "арестантского" дела, расследованного в полном объеме, поглощает и время нахождения его у прокурора с обвинительным заключением. В этой связи, целесообразно диспозицию нормы ч. 9 ст. 109 УПК РФ, изложив в новой редакции следующего содержания: "9. Срок содержания под стражей в период предварительного следствия исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу до дня направления уголовного дела прокурору с обвинительным заключением или принятия иного процессуального решения в связи с окончанием предварительного следствия". Целесообразно также внести дополнение в ч. 10 ст. 109 УПК РФ пункта 4 следующей редакции: "4) в течение которого лицо содержалось под стражей в период рассмотрения прокурором уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом в порядке, установленном ст.ст. 221 и 226 настоящего Кодекса".