Burkkhardt_Ya_-_Kultura_Vozrozhdenia_v_Italii_L

Якоб

Буркхардт

Культура

Возрождения в Италии

Опыт

исследования

Юристъ

Москва

1996

ББК87.3

Б9

Редакционная коллегия серии:

Л.В. Скворцов (председатель); О.М. Андрианов, Л.М. Брагина, И.Л. Галинская, М.П. Гапочка,

В.Н. Гращенков, В.Д. Губин, П.С. Гуревич, Ю.Н. Давыдов Г.И. Зверева, Л.Г. Ионин, И.А. Исаев, Т.Ф. Кузнецова, О.Ф. Кудрявцев, O.E. Кутафин, СВ. Лёзов,

П.В. Малиновский, Л.Т. Мильская, Л.А. Мостова, O.E. Савельева, Г.С. Померанц, A.M. Руткевич, М.М. Скибицкий, М.Н. Соколов, А.Л. Ястребицкая

Главный редактор и автор проекта С.Я. Левит

Редакционная коллегия тома: Ответственный редактор: Л.Т. Мильская

Члены редколлегии: Л.М. Брагина, В.М. Володарский, О.Ф. Кудрявцев

Переводчики: H.H. Балашов, И.И. Маханьков Комментарии: И.И. Маханьков Художник: П.П.Ефремов

Б90 Якоб Буркхардт. Культура Возрождения в Италии.

—М.: Юристъ, 1996. 591 с.— (Лики культуры)

ISBN 5-7357-0020-0

Якоб Буркхардт (1818-1897) — швейцарский историк культуры. Его талант в полной мере раскрылся в труде «Культура Возрождения в Италии». Ставшее классическим сочинение Я. Буркхардта не превра­ тилось со временем в некую академическую ценность; оно все еще оказывает живое воздействие на новые поколения читателей. Новый перевод с обширным комментарием позволяет вернуть эту книгу со­ временному читателю и сделать ее достоянием широкой научной об­ щественности.

ISBN 5-7357-0020-0 © Издательство «Юристъ», 1996

Луиджи Пиккьони старому учителю, коллеге и другу посвящается

Предуведомление ко второму изданию 1869 года*

Изменения, которые претерпела эта книга в новом изда­ нии, ограничиваются лишь несколькими строками в тек­ сте и прибавлениями в примечаниях, между тем как же­

лательна была бы полная переработка всего текста в целом. Однако для исполнения задачи такого рода у автора отсутству­ ет как необходимый для этого досуг, так и возможность вновь на продолжительное время обосноваться в Италии, и вместо того, чтобы внести изменения в некоторые части книги и вста­ вить в нее новые разделы, он берет на себя смелость дать воз­ можность работе появиться вновь в том же виде, в каком она нашла некогда отклик. Возможно, однако, что многие воззре­ ния и суждения, которые уже теперь представляются автору юношески-незрелыми, встретили бы в случае такой контрасти­ рующей переработки куда менее одобрительный прием.

Да будет нам позволено вновь рекомендовать эту работу всем друзьям истории культуры, находящейся сейчас на этапе столь бурного развития.

* Первое издание 1860 года предуведомления не имело.

Глава I

Государство как произведение искусства

Вподлинном смысле слова эта книга является всего лишь попыткой, и автор вполне отдает себе отчет в том, 4to он пытается решить чрезвычайно сложную задачу, ис­

пользуя весьма ограниченные средства. Но если бы он и мог отнестись с большей уверенностью к своему исследованию, то вряд ли мог бы ожидать одобрения сведущих людей. Духовные черты культурной эпохи, возможно, с разных точек зрения выг­ лядят неодинаково, и если речь идет о цивилизации, которая и сейчас продолжает оставаться образцом для нашей, то субъек­ тивное восприятие и суждения автора и читателя должны каж­ дый раз смешиваться. В безбрежном море, куда мы погружа­ емся, есть множество возможных путей и направлений, и те ис­ следования, которые выполнялись для этой работы, могли бы не только быть использованы кем-либо совершенно иным об­ разом, но и дать повод к тому, чтобы сделать совершенно дру­ гие заключения.

Предмет данного исследования сам по себе достаточно важен для того, чтобы сделать желательными многочислен­ ные изыскания, побудить высказаться исследователей с са­ мыми различными взглядами. Мы же в данный момент бу­ дем удовлетворены, если нас терпеливо выслушают, а эта книга будет воспринята как единое целое. Существенной трудностью в изучении истории культуры является то, что приходится разлагать духовный континуум на отдельные ча­ сто как будто произвольные категории, чтобы вообще какимлибо образом изобразить его. Наибольший пробел в данной книге мы хотели бы восполнить работой «Искусство Возрож­

дения», но это намерение осуществлено лишь в малой сте­ пени1.

8

** *

Борьба между папами и Гогенштауфенами1* оставила Ита­ лию в политической ситуации, существенно отличавшей ся от ситуации в прочих западноевропейских странах.

Если во Франции, Испании, Англии ленная система сложилась таким образом, что, прекратив свое существование, она смени­ лась монархическим единым государством; если в Германии она по крайней мере обеспечивала внешнее единство Империи, то в Италии к нему не было никаких подступов. В лучшем случае им­ ператоры в XIV веке воспринимались и почитались не как верхов­ ные властители ленов, но как носители верховной власти, под­ держивающие уже существующие властные права; папство же со своими сторонниками и опорой в обществе было достаточно силь­ ным, чтобы воспрепятствовать любому будущему единству, не будучи, однако, способным само его создать2. Между обеими сто­ ронами было множество политических образований, - города и тираны - частично уже ранее сложившиеся, частично возникшие вновь, существование которых соответствовало фактическому положению вещей3. В них проявляется дух современного евро­ пейского государства, впервые свободно предоставленный соб­ ственным внутренним устремлениям; они демонстрируют в дос­ таточной мере свой ничем не ограниченный эгоизм в его наибо­ лее устрашающем виде, пренебрегая любым правом, подавляя в зародыше любое здоровое образование. Но там, где это направ­ ление преодолевается или уравновешивается, в истории появля­ ется нечто новое: государство как сознательно задуманное пост­ роение, как произведение искусства. В городах-республиках, так же как и в государствах с тираническим образом правления, эта тенденция сказывается существенным образом и определяет как их внутренний облик, так и их внешнюю политику.

Ограничимся рассмотрением государства с тираническим образом правления как наиболее законченного и ярко выражен­ ного типа.

** *

Внутреннее состояние территорий, управляемых тирани­ ческими властителями, иллюстрируется хорошо извест­ ным примером норманнских областей Южной Италии и

Сицилии, преобразованных императором Фридрихом II2'. Сфор­ мировавшись как личность в среде постоянных угроз и измен рядом с сарацинами, он, первый современный человек на тро-

9

не, рано научился полностью объективной оценке окружающе­ го мира и обращению с ним. К этому еще добавилось надеж­ ное, весьма близкое к истине, знание устройства и образа прав­ ления сарацинских государств и борьба не на жизнь, а на смерть с папами, вынуждавшая обе стороны максимально использо­ вать все мыслимые силы и средства.

Распоряжения Фридриха (особенно с 1231 г.) направлены на полное уничтожение ленного государства, на превращение народа в безвольную, безоружную и в высочайшей степени доступную для манипулирования массу. Он централизовал су­ дебную власть и управление в масштабах, неслыханных преж­ де в Западной Европе; никакая должность более не могла быть занята по выбору народа под угрозой опустошения данной ме­ стности и превращения его жителей в крепостных.

Налоги, основанные на всеобъемлющем кадастре и магоме­ танских порядках, взимались тем жестоким и мучительным спосо­ бом, без применения которого жителей Востока нельзя принудить расстаться со своими деньгами. Народа как такового больше нет, есть только покорная контролируемая масса подданных, которые, к примеру, не имели права без специального на то разрешения учиться и заключать браки на стороне; университет Неаполя прак­ тиковал первое известное в истории принудительное обучение, в то время как Восток по крайней мере в этом отношении предос­ тавлял свободу своим жителям. Напротив, поистине магометанс­ ким было то, что Фридрих подчинил себе всю средиземноморс­ кую торговлю, отбирал в свою пользу многие товары и препят­ ствовал своим подданным вести торговлю. Халифы Фатимиды3* с их тайным учением неверия были (по крайней мере вначале) тер­ пимы по отношению к верованиям своих подданных; Фридрих же, напротив, венчает свою систему управления инквизицией, что тем более не заслуживает оправдания, если принять во внимание его преследования свободомыслящих городских жителей в качестве еретиков. Полицией внутри государства и ядром армии в войнах ему служили сарацины, переселенные из Сицилии в Лючерию и Ночеру, глухие к любым мольбам и безразличные к церковному отлучению. Подданные, отвыкшие от оружия, позднее совершен­ но спокойно отнеслись к свержению Манфреда и воцарению Ан­ жуйского дома4*; последний (Карл I Анжуйский. - Ред.), однако, унаследовал тот же самый механизм управления государством и продолжал использовать его.

Наряду с императором, проводившим политику централиза­ ции, появился своеобразный узурпатор: его викарий и зять Эццелино да Романо5'. Он не является представителем государствен-

10

ной власти, так как его деятельность протекала главным образом в борьбе за власть в Северо-Восточной Италии; однако для пос­ ледующего времени он является политическим примером не ме­ нее важным, чем его венценосный покровитель. Все предыдущие завоевания и захваты велись в средние века либо за действи­ тельное или мнимое наследство и иные права, или же против ино­ верцев или отлученных от церкви. Здесь же впервые предприни­ мается попытка основать государство посредством массовых убийств и бесчисленных мерзостей, т. е. с использованием лю­ бых средств для достижения цели. Никто и нигде впоследствии не сумел превзойти Эццелино в чудовищности совершенных преступ­ лений (даже и Чезаре Борджа6*), однако пример был дан и свер­ жение Эццелино не стало для народов восстановлением спра­ ведливости и предостережением будущим злодеям.

И напрасно св. Фома Аквинский, урожденный подданный Фридриха, выступал в такое время с теорией конституционной власти, по которой властитель мыслится опирающимся на на­ значенную им верхнюю палату пэров и на избранную народом палату представителей. Это осталось гласом вопиющего в пус­ тыне, а Фридрих и Эццелино были и остались для Италии са­ мыми значительными политическими феноменами XIII столе­ тия. Их образы, ставшие уже полулегендарными, составляют основное содержание «Ста старых повестей», первоначальная редакция которых приходится как раз на это время5. Уже здесь Эццелино с робкой почтительностью берется под защиту, что противоречит общему впечатлению от этого произведения. На его личности замкнулся целый ряд литературы от хроники оче­ видцев до полумифологической трагедии6.

* * *

Крупные и мелкие властители XIV в. могут служить приме­ ром того, что эти впечатления'не были забыты. Их жесто­ кости и преступления потрясают и подробно описаны в ис­

торической науке; однако они представляют интерес как полнос­ тью самостоятельные и соответственно этому организованные го­ сударства.

Сознательное подсчитывание на будущее всех средств, о чем ни один тогдашний правитель вне Италии не имел пред­ ставления, в сочетании с почти абсолютной властью внутри государства, привело к появлению особых человеческих типов и форм жизни7. Главный секрет власти более мудрых тиранов заключался в том, что они, насколько это было возможно, ос-

11