4. Вещное право

Студенту следует прежде всего обратить внимание на классификацию вещей по Гаю: их деление на государ­ственные и частные (И. 10—11), на телесные и бестелес­ные (II. 12—14), на манципируемые и неманципируе­мые (II. 14а—22). При характеристике бестелесных вещей следует учитывать, что к ним Гай относит различные права, подобно тому, как другие классические римские юристы, например Ульпиан, говорят о том, что у рим­лян «названием вещи охватываются также юридические отношения и права» (D.50.16.23). Включение ими прав в категорию вещей не случайно, так как бестелесные вещи обладают целым рядом общих признаков вещей. Напри­мер, узуфрукт и сервитута могут быть истребованы в суде как вещь, т. е. посредством вещного иска. Далее сель­ские сервитута Гай относит к манципируемым вещам. Наконец, бестелесные вещи могут быть вещами дели­мыми и неделимыми и т. д. Однако необходимо помнить, что само право собственности римляне не относили к бестелесным вещам, поскольку римское право отожде­ствляло собственность на вещи с самой вещью. При ха­рактеристике манципируемых вещей (res mancipi) сле­дует объяснить причину особых способов их отчужде­ния: манципации и судебной уступки (in iure cessio), a также дать подробное описание этих юридических тор­жественных актов (I. 119—121; II, 24—25). Необходимо понять, что манципируемые вещи (земля, рабы, тягло­вый скот и сельские сервитута) в преимущественно аг­рарном римском обществе являлись основой производ­ства, были жизненно наиболее важными, поэтому их передача и требовала соблюдения особого юридическо­го акта. Впрочем, и сегодня земля и вообще недвижи­мость не могут отчуждаться без соблюдения юридичес­ких формальностей.

В Институциях Гая не найти сколько-нибудь полного определения, владения, поэтому следует уяснить, как Римские классические юристы понимали владение. Так, Папиниан указывает, что «владение содержит в себе, прежде всего фактический элемент» (D.4.6.19), т. е. это прежде всего факт непосредственного обладания вещью. Он же выделяет два основных и необходимых элемента для приобретения владения (D.41.2.3.1): объективный, т. е. реальное господство над вещью, как бы держание ее в руках (corpus), и субъективный, т. е. намерение и воля считать вещь своей (animus). Любопытно замечание дру­гого римского юриста Павла о том, что «существует вла­дение не только телом, но и правом» (D.41.2.1 рг.), т. е. что можно осуществлять владение не только телесными, но и бестелесными вещами. В науке и по сей день ведутся споры о том, является ли римское владение фактом или правом. То, что римляне считали владение именно фак­том, а не правом, выражается в следующих слонах Пав­ла: «Владение является предметом факта, а не права» (D.41.2.1.3). Однако владение является необходимым ус­ловием и для возникновения права на пещь, прежде всего права собственности. В связи с этим важно отме­тить разделение Гаем (IV. 150—151, 154) владения на правомерное (iusta possessio) и неправомерное, или по­рочное (vitiosapossessio). Неправомерным, или порочным, Гай считает такое владение вещью, которое установле­но силой, тайно или прекарно. Ярким примером пороч­ного владения является владение вором похищенной вещью, которая, согласно Институциям Гая, не приоб­ретается в собственность по давности владения (П. 49). Однако и неправомерное владение в некоторых случаях приводит к возникновению собственности но давности владения. Так, Гай выделяет понятие добросовестного владения чужим имением. Если владелец ввиду длитель­ного отсутствия хозяина добросовестно полагал, что имение никому не принадлежит и в течение долгого времени владел им, то, по словам Гая (П. 51), он при­обретал имение в собственность на основании давности.

Рассказывает Гай и о владении посредством третьих лиц (IV. 153). В частности, он отмечает, что владение приобретается и удерживается через всех тех, кто нахо­дится во власти владеющего, т. е. через рабов и детей (II.88—91), а также через тех, кто владеет вещью от нашего имени, например через арендатора или ссудопринима­теля (IV. 153). Следует обратить внимание на описанные Гаем способы интердиктной преторской защиты владе­ния (utrubi, utipossidetis — IV. 148—155). Гай упоминает и особый вид так называемого преторского владения (IV. 36). Особая форма вещного иска— Публицианов иск — позволял претору защищать владение того лица, кото­рое, приобретя вещь добросовестно и правомерно (iusta causa), но без соблюдения необходимых формальностей, еще не успело приобрести ее в собственность по давно­сти. В таких случаях претор допускал юридическую фик­цию, будто добросовестный владелец уже приобрел вещь в собственность по давности и своим решением восста­навливал его в утраченном владении. Однако реально здесь речь идет скорее о преторской собственности, а не о преторском владении, так как решение претора давало владельцу правовое основание считать вещь сво­ей собственностью. Гай вообще довольно много гово­рит о владении как о необходимом факте, приводящем к возникновению права собственности, поэтому, опи­сывая способы приобретения собственности, он поми­мо манципации и судебной уступки особенно подробно останавливается на институте usucapio, т. е. на приобре­тении собственности по давности владения (II. 42—59). Среди Других способов приобретения собственности он называет также захват ничейной вещи (II. 66—69) и спе­цификацию вещи, т. е. создание новой вещи из чужого материала (II. 78—79).

Особое внимание студент должен уделить терминам, обозначающим право собственности: это dominium и proprietas. Требуется осознать различие в значениях этих терминов¹. Dominium— это наиболее полная власть над вещью. Гай, говоря о двойном доминии, различает доминий, основанный на квиритском праве, т. е. получен­ный в силу закона, и доминий, полученный по реше­нию претора на основании добросовестного владения (I. 54; II. 44; III. 40). Иное значение имеет термин proprietas, он используется Гаем только в сочетании с термином ususfructus (II. 30; 33; 89-91; IV, 148). Гай обозначает этим термином такую собственность, из которой изъято пра­во пользования и извлечения доходов (ius utendifruendi), т. е. когда одно лицо является собственником-проприетарием, а другое — реальным владельцем вещи.

Рассматривая права на чужие вещи по Гаю, необхо­димо выявить природу узуфрукта (II. 14), способы ус­тановления узуфрукта через манципацию и судебную уступку (II. 30—33), предмет узуфрукта, а также воз­можность получения доходов с помощью рабов, нахо­дящихся в узуфрукте (II. 91—95). Следует учитывать, что узуфрукт в отличие от сервитутом — это наиболее пол­ное право пользования и распоряжения всеми доходами от вещи, а не какими-то отдельными их видами. Далее необходимо описать природу сельских и городских сервитутов, предмет и способы их установления (П. 17; 29; 31). Следует особо отметить, что сельские сервитуты, т. е. право прохода, прогона скота, провода воды через чу­жой участок, относились к манципируемым вещам, т. е. могли устанавливаться только через манципацию или судебную уступку, но не через простую передачу (11. 28).