4. Брачно-семейное право

Основной ячейкой древнеиндийского общества была семья, обычно семья большая, «неразделенная», вклю­чающая несколько поколений родственников по мужс­кой линии с их женами и потомством. Эта семья, во главе которой стоял старший мужчина, управляющий ее делами, носила патриархальный характер. Дочери, вы­ходящие замуж, переходили в другую семью. Они в этом случае не имели никаких прав на семейное имущество. Лучшая доля при разделе семейного имущества принад­лежала старшему брату, на которого возлагалась обязан­ность продолжения рода, культа предков.

Брачно-семейным и наследственным отношениям, «вечной дхарме мужа и жены», посвящено в шастрах большое количество положений: в ЗМ — в основном в гл. III и IX, в АК — в гл. 3—7 кн. III. Объяснить это можно прежде всего тем, что варно-кастовая традиционная структура индийского общества в древности (а в значи­тельной мере и в настоящее время) строилась на брач­ных, кастовых эндогамных, родовых экзогамных огра­ничениях и требованиях гипергамных браков, в которых муж, а не жена должен обладать более высоким риту­альным статусом, ибо дети наследовали ритуальный ста­тус своего отца, который влиял не только на их соци­альное положение, но и на положение среди других каст и подкаст той или иной местности, социальной груп­пы, к которой они принадлежали. В шастрах межварновые браки порицались, строго запрещались браки с жен­щинами низших варн (правило «пратиломы»), но до­пускались браки, когда муж принадлежал к более высокой варне, чем жена (правило «ануломы») (ЗМ. III. 12-15 и др.).

Свидетельства особо важной роли традиции в сфере брачно-семейного права студент может выявить при анализе большого количества положений шастр, на­пример о восьми разрешенных формах брака, свой­ственных конкретной варне (ЗМ. III. 21; АК. III. 2 (2—9), о формах зависимости женщин от отца, мужа или сына

(ЗМ. V. 147—155), об ограничении ее имущественных прав и пр. Главным назначением жены считалось рож­дение и воспитание детей, прежде всего сыновей, на которых возлагалась обязанность принесения жертво­приношения предкам. Жена в ряде случаев в шастрах приравнивалась к животным, рабам. Многие статьи шастр требуют строгого послушания жены мужу, кото­рый в воспитательных целях мог ее безнаказанно ос­корблять и бить (АК. III. 3 (2). В ряде случаев, однако, общие правила приходили в противоречие с другими, явно древнейшими положениями шастр, возвышающи­ми женщину-мать, отводящими ей достойное место в семье (ЗМ. II. 145; III. 57; 60 и др.).

Трудности в поисках престижного жениха и святая обязанность отца выдать дочь замуж служили почвой для распространения браков несовершеннолетних, при­знания действительными браков с невменяемым, тя­жело больным (прокаженным) мужчиной (АК. III. 2 (46-47).

Брак в дхармашастрах признавался священным и не­расторжимым для женщин. Были запрещены вторичные браки вдов (ЗМ. IX. 71)⁶. Жена не освобождалась от мужа ни в случае ее продажи или оставления мужем, ни даже в случае его смерти, что предопределяло особое почита­ние традицией женщин, совершавших обряд самосожже­ния «сати» после смерти своего мужа⁷. Жена должна была почитать мужа даже «распутного, чуждого добродетели» (ЗМ. V. 151; 154). Оставление жены (развод) было отно­сительно свободным для мужа, особенно если жена была «порочна»: бесплодна, груба с мужем, страдала тяжкой болезнью и пр. В качестве альтернативной меры муж мог привести в дом другую жену. Сравнивая соответствующие нормы брачно-семейного права ЗМ и АК, студент может отметить их более «либеральный» характер в АК. Здесь допускался не только уход жены от мужа при оп­ределенных обстоятельствах, например оставление ее без средств к существованию в силу его длительного отсут­ствия и пр., но и развод по взаимному согласию, когда она «ненавидит мужа» (АК. III. 2 (48); 3 (15); 4 (1, 24, 25, 28, 37). В АК допускались и вторичные браки вдов (III. 2 (21), были упорядочены в определенной мере браки не­совершеннолетних (III. 3 (1).