История правовых учений России - I том
.pdf
41
обосновал, что в каждом языке, наряду с элементами общечеловеческими, есть и своеобразные — национальные,
заслуживающие такого же пристального изучения, как и всеобщие нормы языка36. Точно также и в истории архитектуры сохранились каноны православного зодчества, что видно на примере возведенного в честь победы в Отечественной войне 1812 г. Храма Христа Спасителя. Но с горечью необходимо признать, что российское доктринальное правосознание до сих пор страдает европоцентризмом и ложным универсализмом, и, несмотря на обилие теоретических работ, еще не стало правовым самосознанием.
В отличие от Китая и Индии, для России не только географическая, но и культурно-информационная близость Западной Европы-метрополии к России-державе создает опасность так и недостижения страной цивилизационной идентичности. На пути индустриализации Запад, благодаря более «учащенному» ритму исторического развития, раньше иных цивилизаций приобрел атрибуты модернизированного общества. Таким образом, он обеспечил для себя исключительное право на естественное (постепенное,
36 См.: Безлепкин Н. И. Философия языка в России: К истории русской лингвофилософии. — Санкт-Петербург: «Искусство-СПБ», 2002 г.
42
эволюционное) движение на пути модернизации, так как для него это уже пройденный этап. Лукавство Запада проявляется в том, что в настоящее время, имея за плечами длительный и сложный период становления либеральной цивилизации, он
«советует» другим странам одномоментно принять и реализовать стандарты либеральной демократии, что невозможно; это создает неравенство в диалоге цивилизаций.
Российская цивилизация не была в состоянии (как Китай или Индия) на время впасть в состояние «спячки», что означало бы её не поглощение Западом и включение в состав данной цивилизации, а превращение в объект экспансии. В
России регулярно складывалась «патовая» ситуация – не завершив еще этап экстенсивного становления, страна была вынуждена огромным напряжением сил приобретать атрибуты,
достижимые на этапе интенсивного развития. Так, известно,
что первотолчком всех петровских преобразования начала
XVIII века была именно военная реформа. Страна делала невозможное - как бы одновременно «вдыхала и выдыхала».
Поэтому на многих событиях отечественной истории лежит печать рока и трагедии. Но пессимизм, который проявляется в навязываемом мнении о России как «цивилизационном банкроте», не оправдан, если иметь в виду, что как держава
43
Россия, по сравнению с Индией и Китаем, относительно
молодая цивилизация. |
|
|
|
Еще |
одно |
наблюдение, |
подтверждающее |
характеристику России как «цивилизации-подростка».
Исследователи обращают внимание: «Одной из
психологических проблем, развивающихся именно в подростковом возрасте, являются так называемые «мнимые уродства». Мальчики и девочки став взрослее стремятся быть похожими на свои идеалы, часто принимая свою внешность за
«нестандартную», а значит за некрасивую. Этот страх может быть очень навязчив, принося большие страдания»37.
Психологи утверждают, что мнительность и застенчивость есть скрытое проявление честолюбия и гордости. Россия в московский период истории, находясь лишь в процессе складывания государственности, приняла на себя почетное и при этом тяжкое бремя быть оплотом православия – «Москва – третий Рим». Поэтому нашему национальному менталитету свойственна озабоченность тем, как мы выглядим со стороны,
соответствуем ли мы своему высокому предназначению. При этом в последние три века постепенно утрачивалось
представление о |
неразрывной связи |
этой всемирной |
роли |
||
|
|
|
|
|
|
37 |
Психология |
подростка |
[Электронный |
ресурс] |
|
|
|||||
http://www.vospod.ru/text32.html
44
России с религией, православием. Начало этому процессу положил опять же Петр I, утвердив лозунг «Великая Россия» как самоцель, а не как условие и средство приближения к идеалу «Святая Русь». В русле этого движения страна пережила и советский этап своей истории. Статус СССР как оплота социализма и пролетарского интернационализма являлся деформированным и вывернутым наизнанку образа России как сосредоточия и опоры православия, гаранта справедливого мира на огромном (многонациональном,
многоконфессиональном) евразийском пространстве.
Несмотря на сложность и дискретность российской правовой культуры, в истории отечественной политико-
правовой мысли наблюдается единство сквозных проблем,
которые были поставлены ещё на заре становления древнерусского государства, и они до сих пор актуальны и требуют своего решения. К таковым можно отнести:1. Вопросы историософии – определение смысла и направления мировой истории и места в ней России. 2. Поиск цивилизационной идентичности, национальной идеи. 3. Проблема сохранения единства России. 4. Характер взаимодействия общества и государства, образ идеального правителя. 5. Соотношение государственной и церковной (духовно-интеллектуальной)
45
властей. 6. Проблема соотношения закона и нравственности,
свободы и ответственности.
В контексте вышесказанного определим основные этапы становления российской правовой мысли, которые непосредственно связаны с развитием общества и государства.
В науке нет единства в вопросе периодизации российской истории, что объясняется ее сложным, дискретным характером38.
С учетом предмета данного учебника достаточно выделить такие этапы становления российской правовой мысли:
1.Киевская Русь: IX - XIII вв.
2.Московская Русь: XIV - XVII вв.
3.Императорская Россия: XVIII начало XX вв.
4.Советская Россия: 1917-1991 гг.
5.Современная Россия.
С точки зрения своеобразия правовой культуры различных периодов русской истории, допустимо 1-й и 2-й
этапы называть временем традиционного правосознания, когда представления о праве были непосредственно связаны с религиозным, православным мировоззрением. Изучение источников русской правовой мысли этого периода требует
38 См.:Кондаков И.В. Культура России. М.: «Университет», 2000. С.10-11.
46
умения видеть в религиозном мировоззрении универсальные и актуальные ценности и нормы. Так, в «Слове о Законе и Благодати» XI в киевского митрополита Иллариона выражено сохраняющееся в современном российском правосознании признание необходимости закона и одновременно требование не смешивать закон с «благодатью», то есть нравственностью;
попытки «европеизации» России выражали установку на такое смешение, что и приводило к неосознанному отрицанию формального права вообще и юридическому нигилизму. Важно понять отсутствие агрессивно-имперских амбиций в религиозно-эсхатологической концепции «Москва – Третий Рим». В России, как идеократической цивилизации, всегда актуальной является проблема соотношения государственной и духовно-интеллектуальной властей, обеспечения их взаимосвязи, но не смешения. Поэтому огромный интерес должен вызывать спор нестяжателей и иосифлян XV-XVI вв.
или вопрос о причинах Раскола в русской церкви XVII вв.
Утерянную связь современности с прошлым можно восстановить, если видеть в традиционном обществе не конкретные идеальные формы социального бытия, а именно принципы как «семена», требующие прорастания и развития. В
условиях сохраняющейся общей установки негативного восприятия отечественной истории неожиданно звучит оценка
47
русского суда, сделанная итальянским историком Паоло Джовио, совершившим путешествие в Россию в ХVI в.: «Законы во всем царстве у них просты и основаны на величайшем правосудии государей и самых справедливых людей, а потому весьма спасительны для народов, так как их нельзя истолковать и извратить никаким крючкотворством стряпчих»39. Оказывается, что в древнерусском праве был институт «послухов», который при эволюционном и в определенной степени национально-консервативном развитии также привёл бы, возможно и в иной форме, к суду присяжных.
Но в силу указанных выше условий и причин эволюционный путь развития русской правовой культуры не осуществился. В связи с этим целесообразно рассматривать императорский и советский этапы отечественной истории вплоть до конца ХХ в. как различные проявления прозападной парадигмы развития России, в том числе и в сфере правовой культуры. Несправедливой является характеристика Ивана Грозного как «первого большевика» в русской истории – были крайние проявления авторитаризма (множество аналогов которым при желании можно обнаружить и истории западноевропейских монархов XVI в.), но не тоталитаризма.
39 Паоло Джовио. Книга о московитском посольстве // Все народы суть едины. М.: «Мол. гвардия», 1987. С. 496-497.
48
Подтверждением этого может служить факт сохранения,
наряду с опричниной, земщины – около половины территории государства с центром в Москве, которая управлялась не царем, а земской Боярской думой; несмотря на конфликты с церковью Ивана IV не упразднил патриаршество. Элементы тоталитаризма скорее проявились в годы правления Петра Великого, когда был отвергнут следующий архетип: «Для народа верно то, что из тех рамок, которые поставлены верой и обычаями, Царь также мало может выступить, как и он сам
(Народ-Земля) […] Но сбривать бороды, предписывать покрой платья, переносить по произволу столицу – никогда не представлялось входящим в компетенцию русского Самодержца»40. По словам Д.А. Хомякова, «начинается эра
«принципиального» произвола, сначала воплотившегося в громадной личности Петра, а от него усвоенного его преемниками»41. Адекватное восприятие отечественной истории предполагает отнесение к таким преемникам Петра I и
большевиков.
Западная Европа уже в XVII в. вступила в стадию интенсивного развития и в военно-технологическом аспекте стала явно опережать Россию. Неизбежная цель «догнать»
40Хомяков Д.А. Православие, самодержавие и народность. М.: «Дарь», 2005. С.222.
41Там же. С.223.
49
западного соседа и заимствовать его достижения как бы по инерции распространилась не только на вопросы практические
(техника, наука, организация), но и на сферы идеологии и даже духовной и правовой культуры. Петровские реформы утвердили непреодоленный до сих пор компилятивно-
подражательный стиль развития российской правовой культуры. Яркий примером является Артикул воинский 1715 г.,
который был просто переписан со шведского артикула Карла Густава 1625 г. (в ред. 1683 г.) М.Ф. Владимирский-Буданов прямо называет такой стиль законотворчества компиляцией, от которой необходимо отличать постепенную и творческую рецепцию иноземного права. Историк пишет: «В переводном кодексе встречаются законы, совершенно неприменимые в России: так, по воинскому уставу (гл.I, арт.I), если в войсках найдется идолопоклонник, то его сжечь; в шведской армии идолопоклонников не было, но в русской армии должны были быть в большом числе язычники»42. Разумеется, такие
«списанные» нормы не реализовывались и сложилась установка – «Если закон есть, то это еще не означает, что его необходимо исполнять».
42 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-
Дону, «Феникс», 1995. С.274.
50
На этом же этапе становления российской правовой культуры возникает юридическая наука, что можно считать явлением положительным; соответственно в истории отечественной правовой мысли необходимо выделять развитие собственно юридических концепций. Но дело в том, что отечественная юриспруденция до сих пор несет печать своего искусственного происхождения. Правовая наука в России возникла одномоментно в результате заимствования системы преподавания права в западноевропейских университетах.
Первыми учеными-юристами были иностранцы,
преподававшие «право натуры» (естественное право) и
римское право. Это предопределило устойчивое представление о существовании идеально-универсального права, которое лишь необходимо внедрить в общественную жизнь.
Доктринальное правосознание стало характеризоваться преобладанием дедуктивно-логического мышления при явном дефиците индуктивно-практического подхода к изучению правовых явлений. Юридическая наука в России оказалась оторванной от реальных потребностей отечественного правового быта, развивалась синхронно с западноевропейской и находилась внутри ее проблем и парадигм. Но как указывалось выше, ритмы и стадии этих двух цивилизаций не совпадают. Так, господство теории естественного права в