История правовых учений России - I том

441

народный вариант государственного устройства, в котором Церковь благочестива (т. е. не подчинена правительству,

служит не закрепощению народа, а «спасению души»),

крестьяне живут и трудятся на вольной урожайной земле, не испытывая насилия от светских властей. Легенда, таким образом, явилась отражением традиционного народного мировоззрения, представлений об обществе, государстве, в

которых важнейшее место занимают свобода совести

(вероисповедания), равноправие и т. п. Об этом же, по утверждению Н.О. Каптерева, писал Аввакум: «… он старался в своих сочинениях, при всяком удобном случае, подчеркнуть то обстоятельство, что господствующая церковь проявляет крайнюю нетерпимость к сторонникам старины, относится к ним мучительски, всегда жестоко гонит их, преследуя,

всячески насильничает над ними, чем совершенно ниспровергается христианское учение, недопускающее к разномыслящим в вере никаких внешних принуждений и насилий, а тем более гонений и преследований. Так поступали только язычники, гнавшие и преследовавшие христиан, но так по язычески невозможно поступать с истинным служителем Христа, истинным представителем Христовой Церкви. А

между тем, русские власти – и духовные и светские, всячески гнали защитников русской церковной старины. Из

443

общеправославных представлениях о верховной власти,

основанных на текстах Священного Писания и Священного Предания, а также на традиционном для древнерусского человека отношении к царской власти: «Бога бойтеся, царя чтите». Сами старообрядцы (выговцы) уверяли: «Мы, аще о внесенных от Никона новопреданий сомневаемся: но не сомневаемся о богопоставлением самодержавии богохранимаго и богопомазаннаго самодержца»284. Данная парадигма отражена во многих эсхатологических сочинениях285. Важно отметить, что старообрядцы в духе древнего русского учения о царской власти считали царя не только наместником на земле Царя Небесного, но и его «одушевленным образом» (со ссылкой на авторитет Максима Грека – «Царь есть ничто же ино, разве одушевлен образ самого Царя Небесного»). Таким образом, в своих взглядах на самодержавие, старообрядцы исходили из христианских учений о власти. В последующий период правления Российских самодержцев с шестидесятых годов XVIII в. старообрядцы неоднократно «молили Бога и

284Цит. по: Гурьянова Н.С. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте монархизма. // Старообрядчество в России (XVII – XX вв.). М., 1999. С. 132.

285Цит. по: Гурьянова Н.С. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте монархизма // Старообрядчество в России (XVII – XX вв.). М., 1999. С. 132.

444

царя», наивно возлагая надежды на возвращение истинного благочестия.286

Старообрядцы наследовали и сохранили особый вариант общественного и государственного устройства, основанного на русском традиционном народном православии. Самобытному типу Руси был противопоставлен новый имперский

(вненародный, вненациональный), который стал официальной доктриной формирования Российской государственности. А.П.

Богданов писал о Российской имперской системе: «единовластие требовало единомыслия. …Это превращалось в идеологический и дидактический акт «отмежевания» от чего-

то, якобы чуждого русской православной церкви, вредного и опасного для государства. Единообразие требовало превосходства над окружающим враждебным миром,

насаждения ненависти и страха перед живущими иначе,

286 Например, в 1863 г. старообрядцы обратились к Александру II, выражая свои любовь и преданность монарху: «Заподазривать в нас, старообрядцах, наш исконный русский патриотизм, тысячекратно доказанный, значит не признавать нас русскими». В 1865 г. федосеевцы Преображенского кладбища писали Александру II: «Мы храним свой обряд, но мы твои верные подданные». В феврале 1906 г. старообрядческая делегация посетила Николая II и в знак «беспредельной любви и преданности» преподнесла ему верноподданнический адрес, который подписали 76447 старообрядцев.

445

постоянного поиска врагов, чуждых идей и чуждых людей»287.

Такими «Чуждыми людьми» для собственного государства на два с половиной столетия оказался многомиллионный старообрядческий контингент, который однозначно воспринимался имперским правительством, в первую очередь,

как враг государства, будто бы имеющий потенциальную склонность к антиправительственным выступлениям.

В 1929 г. Русская Православная Церковь (РПЦ) приняла следующие исторические решения:

1.Засвидетельствовать старые русские обряды как спасительные.

2.Богослужебные книги, напечатанные при первых пяти патриархах признать православными.

3.Клятвенные запреты Соборов 1656-1667 гг. отменить,

порицательные выражения о старых обрядах отвергнуть288.

Поместный Собор 1971 г. подтвердил постановления 1929 г.,

указав на ненужный и насильственный характер церковной

287Богданов А.П. Перо и крест. Русские писатели под церковным судом. М., 1990. С. 7.

288Кутузов Б. Церковная реформа XVII в., ее истинные причины и цели. Ч.

2.Рига, 1992. С. 110; Карпец В. Что такое единоверие // История. №27. 2003. С.18-22.