кацва3

Соотношение сил на советско-германском фронте к маю 1942 г. (по официальным советским данным)

Однако именно данные о численности личного состава вызывают у историков сомнения. Все германские мемуаристы и историки сходятся в том, что Германия к весне 1942 г. не сумела полностью компенсировать потери, понесенные в битве под Москвой, и вермахт насчитывал не более 3,8–3,9 млн. чел.

Маршал Василевский сообщает, что группа армий «Юг» насчитывала 900 тыс. чел., а три противостоявших ей советских фронта — 1708 тыс. чел. Но ведь немцы считали южное направление главным, а советское командование — второстепенным. Если уж здесь на стороне Красной Армии оказалось двукратное превосходство, то в целом по фронту, а тем более на центральном его участке оно было никак не меньше. Б.В. Соколов, проанализировав эти данные, а также сведения о боевых потерях и призыве в армию, пришел к выводу, что на фронте насчитывалось тогда 7,5 млн. советских солдат и офицеров.

3. Сражения в Крыму зимой-летом 1942 г.

Первая попытка наступления Красной Армии была осуществлена в Крыму. Немецко-фашистские войска ворвались в Крым в конце октября 1941 г. Советские войска отступили к Керчи, а в конце ноября были эвакуированы на Таманский полуостров. От Севастополя немцев отбросили Приморская армия, моряки Черноморского флота и городское ополчение. В отрезанном городе было налажено производство оружия и боеприпасов. В ноябре-декабре защитники Севастополя дважды героически отразили натиск превосходящих сил врага.

В конце декабря советские войска высадили десант на Керченском полуострове, освободили Керчь и Феодосию. Немцы вынуждены были снять часть своих войск из-под Севастополя. В январе 1942 г. на Керченском полуострове был развернут Крымский фронт (командующий — генерал-лейтенант Д.Т. Козлов). В апреле 1942 г. Крымский фронт перешел в наступление с Керченского полуострова, с целью полного изгнания немцев из Крыма. Однако, несмотря на превосходство в силах, операция закончилась провалом. В начале мая фашисты нанесли встречный удар силами сухопутных войск и морского десанта при поддержке многочисленной авиации. Крымский фронт, понеся большие потери, вынужден был оставить Керчь и эвакуироваться на Таманский полуостров. Особенно отрицательно сказались на событиях под Керчью действия представителя Ставки Л.З. Мехлиса. Этот человек, один из приближенных Сталина, долго работавший в его секретариате, занимал в 1941–1942 гг. высокие посты начальника Главного Политуправления Красной Армии и заместителя наркома обороны СССР. Перед Сталиным он пресмыкался, с нижестоящими был груб и высокомерен. Вместе с тем, в боевых условиях отличался, по словам К.М. Симонова, «безукоризненным личным мужеством».

Из воспоминаний участника боев на Керченском полуострове

«Мне ясна причина позорнейшего поражения. Полное недоверие командующим армиями и фронтом, самодурство и дикий произвол Мехлиса, человека неграмотного в военном деле… Запретил рыть окопы, чтобы не подрывать наступательного духа солдат. Выдвинул тяжелую артиллерию и штабы армии на

41

самую передовую и т.д. Три армии стояли на фронте 16 км, дивизия занимала по фронту 600–700 метров, нигде никогда я потом не видел такой насыщенности войсками. И все это смешалось в кровавую кашу, было сброшено в море, погибло только потому, что фронтом командовал не полководец, а безумец…»

К.М. Симонов о Мехлисе

«Это был человек, который, не входя ни в какие обстоятельства, считал каждого, кто предпочел удобную позицию в ста метрах от врага неудобной в пятидесяти, — трусом. Считал каждого, кто хотел элементарно обезопасить войска от возможной неудачи,— паникером; каждого, кто реально оценивал силы врага, — неуверенным в собственных силах. Мехлис, при всей своей личной готовности отдать жизнь за Родину, был ярко выраженным продуктом атмосферы 1937–1938 годов.

А командующий фронтом, к которому он приехал в качестве представителя Ставки, образованный и опытный военный, в свою очередь тоже оказался продуктом атмосферы 1937–1938 годов, только в другом смысле — в смысле боязни взять на себя полноту ответственности, боязни противопоставить разумное военное решение безграмотному натиску «все и вся — вперед», боязни с риском для себя перенести свой спор с Мехлисом в Ставку».

Поражение Крымского фронта поставило в тяжелейшее положение Севастополь, подвергшийся интенсивным атакам немецких сухопутных сил и авиации. 4 июля 1942 г. продолжавшаяся 250 дней героическая оборона Севастополя была прекращена, защитники города эвакуировались на судах Черноморского флота на Северный Кавказ.

4.Неудача советских войск под Харьковом

Вмае 1942 г. советские войска переходили в наступление и на других участках

фронта. Северо-Западный фронт пытался окружить противника в демянском выступе, но не достиг цели. Волховская группа Ленинградского фронта[1] пробовала расширить плацдарм на западном берегу Волхова. Но и эта попытка обернулась неудачей. 2-я Ударная армия попала в окружение. Вырваться из котла удалось лишь части ее бойцов, а командующий генерал А.А. Власов сдался в плен и перешел на сторону фашистов.

Однако самые трагические события развернулись на Украине. 12 мая войска ЮгоЗападного фронта под командованием С.К. Тимошенко перешли в наступление против 6-й армии генерала Ф. Паулюса и продвинулись на 25–50 км. Они находились в 20 км от Харькова. Однако уже через пять дней немцы нанесли с юга контрудар силами танковой группы генерала Э. Клейста. Прорвав оборону войск Южного фронта (командующий — Р.Я. Малиновский), они создали угрозу выхода в тыл наступающим советским частям. Руководство Генштаба предложило прекратить наступление Юго-Западного фронта и часть его ударной группировки бросить на отражение возникшей опасности. Однако главком Юго-Западного направления Тимошенко убедил Ставку, продолжить наступление, уверяя, что Южный фронт сможет самостоятельно отразить удар. В результате две армии и оперативная ударная группа Юго-Западного фронта попали в окружение. Войска Юго-Западного направления понесли тяжелые потери. Около 200 тыс. чел. оказались в плену.

Поражение под Харьковом поставило советские войска в крайне тяжелое положение. Между Курском и Таганрогом возник разрыв шириной 650 км. Здесь практически не было советских войск, лишь беспорядочно брели по степи на восток группы растерянных и деморализованных солдат. Немцы к концу июля продвинулись на 150–400 км, заняли весь Донбасс, овладели Воронежем, 25 июля захватили Ростов. Группа армий «Юг» была разделена на группу армий «А» (командующий В. Лист), наносившую удар на Кавказ, и группу армий «Б» (командующий Ф. Бок), наступавшую на Сталинград. Однако немецкому командованию все же не удалось полностью

42

окружить и уничтожить советские войска западнее Дона. Юго-Западный фронт отступил за Дон, к Сталинграду, а Южный — на Северный Кавказ, где его войска были включены в состав Северо-Кавказского фронта.

5.«Ни шагу назад»!

Спрорывом фашистов в большую излучину Дона возникла непосредственная угроза Сталинграду. Овладев Сталинградом, немцы могли выйти за Волгу и отрезать центр страны от Нижнего Поволжья и Кавказа. Это лишило бы армию и промышленность основных источников нефти.

28 июля был издан приказ Верховного главнокомандующего №227. В нем жестко говорилось о крайне угрожающем положении на фронте и провозглашалось требование: «Ни шагу назад!». Категорически запрещалось отводить войска с занимаемых позиций без распоряжения вышестоящего начальства. За нарушение этого приказа виновные командиры отправлялись в штрафные батальоны (на каждом фронте создавалось от одного до трех таких батальонов по 800 человек каждый). Кроме того, в каждой армии создавались 3–5 заградительных отрядов. В случае несанкционированного отхода они должны были «расстреливать на месте паникеров и трусов», иначе говоря — вести огонь по своим отступающим солдатам.

Нередко приказ №227 рассматривается как вынужденно жестокая мера, предотвратившая окончательный крах фронта. Однако в чисто военном отношении этот приказ имел ряд крайне отрицательных сторон. Запрещая любой отход, в том числе вызванный стремлением занять более удобную позицию, он лишал командиров инициативы, увеличивал потери. Нередко части, не получившие своевременно приказа об отступлении (а связь на фронте была ненадежна), попадали в окружение.

Писатель-фронтовик Л. Лиходеев о приказе №227

«За предыдущие десять лет он [Сталин] сделал все, чтобы Красная Армия отступала перед превосходящими силами противника. Он расстрелял командирский корпус — от маршалов до майоров. Теперь он приказал расстреливать красноармейцев… Откат Красной Армии был остановлен не приказом 227. Он был остановлен пространством, временем, чертом, дьяволом, автоматами и снарядами, которые начали, наконец, поступать на фронт, тушенкой, присланной Рузвельтом, непостижимым упрямством народа… Вот чем был остановлен откат. Не пули своих в затылок, а совсем другое остановило немцев. Воевать нельзя заставить. Воевать нужно хотеть».

6. На подступах к Сталинграду

12 июля Юго-Западный фронт, получивший в качестве подкрепления три резервных армии, был преобразован в Сталинградский. Командующим Сталинградским фронтом был назначен С.К. Тимошенко, а затем — генерал В.Н. Гордов.

Сталинградская область была объявлена на военном положении. К трем ранее построенным обводам укрепленных рубежей вокруг Сталинграда добавился четвертый

— городской — обвод, возведенный непосредственно на окраинах города. Жителей города и области эвакуировали на левый берег Волги. Туда же вывозили оборудование предприятий, сельскохозяйственную технику.

17 июля началась Сталинградская битва. Войска 62-й армии Сталинградского фронта вступили в бой с передовыми немецкими частями. Ожесточенное сражение, развернувшееся в большой излучине Дона, сорвало планы фашистов войти в Сталинград к концу июля. Однако в начале августа ударные части 6-й немецкой армии генерала Ф. Паулюса и приданной ей 4-й танковой армии все же переправились через

43

Дон южнее Сталинграда. 5 августа после тяжелых боев они достигли внешнего оборонительного обвода.

Вэтот же день Ставка разделила Сталинградский фронт на два: Сталинградский

иЮго-Восточный. Командующим Юго-Восточным фронтом был назначен генералполковник А.И. Еременко. Вскоре ему же был подчинен и Сталинградский фронт.

Во второй половине августа немецкие войска прорвали внешний обвод, а 3 сентября — средний обвод. Севернее Сталинграда они вышли к Волге. 25 августа в Сталинграде было введено осадное положение. В течение 24 августа — 14 сентября 300 тыс. жителей из остававшихся в городе 400 тыс. были эвакуированы за Волгу. Речные суда курсировали через Волгу под непрекращающиеся налеты немецкой авиации.

7. Бои в Сталинграде

13 сентября сражение развернулось в городской черте Сталинграда. Город обороняли 62-я армия В.И. Чуйкова и 64-я армия М.С. Шумилова. Немцы прорвались к Волге на стыке этих двух армий, отрезав 62-ю армию от Сталинградского фронта на севере и от Юго-Восточного фронта на юге[2]. В середине сентября особенно упорные бои развернулись в центральной части города. 21–22 сентября немцы прорвались здесь к Волге. В конце сентября усилился натиск немцев на северную часть города, где находились важнейшие предприятия, в том числе Сталинградский тракторный завод, не прекращавший выпуск танков.

К началу октября гитлеровцы овладели большей частью Сталинграда. Они заняли Мамаев курган, с которого простреливались позиции 62-й армии и переправы через Волгу, ворвались на территорию тракторного завода. Сталинград превратился в руины: не осталось практически ни одного неповрежденного здания. 62-я армия, растянутая на 25 км вдоль Волги, оказалась прижата к берегу. Ее боевые порядки имели глубину от 200 м до 2,5 км и насквозь простреливались не только артиллерией, но и пулеметами. Даже штаб армии находился всего в пятистах метрах от противника.

Однако, чем сильнее становилось немецкое давление на советские войска, тем более ожесточенно они сопротивлялись. В Сталинграде шел отчаянный бой не только за каждый дом, но и за каждый этаж. Любое продвижение оплачивался небывалым числом солдатских жизней. Немецкий солдат писал домой[3]: «Сталинград — это ад на земле. Верден, красный Верден с новым вооружением. Мы атакуем ежедневно. Если нам удается утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно».

Символом беспримерно мужества защитников Сталинграда стал «дом Павлова». Группа разведчиков во главе с сержантом Я.Ф. Павловым в сентябре отбила у немцев и в течение трех дней удерживала четырехэтажный дом в центре Сталинграда. Получив подкрепление в виде стрелкового взвода, разведчики превратили здание в важный опорный пункт и удерживали его против атак целого пехотного батальона вплоть до капитуляции фашистов в Сталинграде в феврале 1943 г.

Из статьи в газете «Нью Йорк Геральд Трибюн»

«В невообразимом хаосе бушующих пожаров, густого дыма, разрывающихся бомб, разрушенных зданий, мертвых тел защитники города отстаивали его со страстной решимостью не только умереть, если потребуется, не только обороняться, где нужно, но и наступать, где можно, не считаясь с жертвами для себя, своих друзей, своего города. Такие бои не поддаются стратегическому расчету: они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью, которой не знал Лондон даже в самые тяжелые дни германских налетов. Но именно такими боями выигрывают войну»[4].

Немцам казалось, что они в двух шагах от окончательной победы. Однако окончательно овладеть Сталинградом они так и не смогли. В изматывающих уличных боях в сентябре-ноябре 1942 г. наступательный порыв вермахта окончательно иссяк.

44

8. Оборона Кавказа

Битва за Кавказ началась почти одновременно со Сталинградской. 23 июля немецкие войска из группы армий «А» фельдмаршала Листа вступили в Ростов, 5 августа заняли Ставрополь, 12 августа — Краснодар. В конце августа они подошли вплотную к Новороссийску. В ночь на 10 сентября советские войска оставили большую часть Новороссийска и закрепились на восточном берегу Цемесской бухты.

Немцы наступали и в центральной части Кавказа. В составе вермахта имелись специальные горнострелковые части, например, дивизия «Эдельвейс». Им удалось занять Клухорский и Марухский перевалы, создав угрозу Сухуми. Однако войска Закавказского фронта (командующий — генерал И.В. Тюленев), действуя в тяжелейших горных условиях, отбросили противника на северные склоны хребта[5].

В Кабардино-Балкарии части вермахта в конце августа вышли к Баксанскому ущелью и Тереку, даже захватили плацдарм на его южном берегу. Через Баксанское ущелье и перевалы Бечо и Донгуз-Орун уходили в Грузию мирные жители КабардиноБалкарии и те, кто эвакуировался сюда из ранее захваченных фашистами районов страны. Участница этого перехода вспоминала позднее, что перед войной специально готовилась к покорению перевала в составе туристской группы. А теперь рядом с ней перевал перешла семилетняя девочка — не только без специальной горной обуви, но даже без хлеба. Малолетних детей местные альпинисты переносили на руках, раз за разом возвращаясь через горные кручи. В ходе ожесточенных боев на перевалах немцы в конце сентября были остановлены и не смогли прорваться в Закавказье[6].

Во второй половине сентября началось немецкое наступление на грозненском направлении. Однако прорваться к Орджоникидзе (ныне — Владикавказ) и Грозному гитлеровцы не сумели. В ноябре немецкие войска на Кавказе вынуждены были, не достигнув своих целей, перейти к обороне.

9. Контрнаступление советских войск под Сталинградом

Борьба за Сталинград осенью 1942 г. приняла затяжной характер. Растянувшиеся на огромном фронте немецкие войска несли все большие потери, восполнить которые Германия уже не могла, так как практически исчерпала свои резервы. В то же время Красная Армия, хотя и понесла еще большие потери, получила значительное пополнение, так как именно осенью 1942 г. закончилось формирование и подготовка стратегических резервов.

Соотношение сил на советско-германском фронте в ноябре 1942 г. (по официальным советским данным)[7].

Особенно велик был перевес Красной Армии в танках: основу советского танкового парка составляли теперь Т-34 и КВ, бороться с которыми немецкие танки попрежнему не могли.

Советское превосходство в воздухе значительно возросло после того, как в начале ноября немецкому командованию пришлось забрать из-под Сталинграда большую часть боевой авиации, чтобы бросить ее в Северную Африку, где началось крупное наступление союзников. Оставшимся немецким самолетам не хватало горючего: бензин понадобился для транспортной авиации, пытавшейся снабжать германо-итальянские части в Алжире и Ливии.

45

Уже в сентябре Ставка подготовила план перехода в контрнаступление под Сталинградом. В операции, носившей кодовое наименование «Уран», должны были принять участие войска трех фронтов: Юго-Западного, Донского и Сталинградского. Основной удар предстояло нанести по флангам вражеской группировки, где находились в основном итальянские и румынские войска, вооруженные и подготовленные гораздо хуже немецких.

В первой половине ноября силы Красной Армии на Сталинградском направлении значительно возросли. На решающих направлениях было создано двойное и даже тройное превосходство. Переброска войск и снаряжения осуществлялась скрытно. Немцы, зная о том, что советское командование готовит контрнаступление, не смогли предугадать ни его направления, ни сроков.

19 ноября Красная Армия перешла в контрнаступление. Основной удар наносили войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, вспомогательный — Донской фронт. Координировали наступательные действия фронтов представители Ставки Г.К. Жуков и А.М. Василевский. В первый же день советские войска прорвали оборону противника. Очевидец вспоминал о панике, охватившей немецкие войска: «В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству, бросали оружие и снаряжение, неподвижно стояли на дороге машины, полностью загруженные боеприпасами, полевые кухни и повозки из обоза — ведь верхом на выпряженных лошадях можно было быстрее двигаться вперед… К беглецам из 4-й танковой армии присоединились двигавшиеся с севера солдаты и офицеры 3-й румынской армии и тыловых служб… Все они, охваченные паникой и ошалевшие, были похожи друг на друга».

23 ноября войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов замкнули кольцо окружения, встретившись в районе населенных пунктов Калач-на-Дону и Советский. В окружение попали 22 немецкие дивизии общей численностью свыше 330 тыс. чел. Сдались и 27 тыс. румынских солдат, окруженных северо-западнее Сталинграда.

Командующий 6-й немецкой армией генерал Паулюс просил разрешения на прорыв, однако Гитлер запретил покидать Сталинград. Вместо этого он принял решение деблокировать окруженную армию силами специально созданной группы армий «Дон» во главе с фельдмаршалом Манштейном. По-видимому, Гитлер исходил из опыта боев зимой и весной 1942 г., когда Красной Армии не удавалось уничтожить даже попадавшие в окружение немецкие группировки. Сопротивление же 6-й армии в Сталинграде должно было надолго сковать силы советских фронтов и задержать их продвижение. Однако ситуация была теперь совершенно иной: Красная Армия обладала большим, чем в 1942 г., превосходством, накопила богатый боевой опыт.

На острие немецкого деблокирующего удара из района станции Котельниково наступала армейская группа генерала Гота. Ей удалось потеснить войска советской 51-й армии. До окруженной 6-й армии Готу оставалось всего 35–40 км. Если бы Паулюс ударил навстречу, немцам, скорее всего, удалось бы вырваться из кольца: советскому командованию просто нечем было бы удержать их. Однако Гитлер по-прежнему запрещал оставлять Сталинград. Тем временем прорыв советских войск на среднем Дону, угрожавший броском на Ростов, вынудил Манштейна передать туда часть танков Гота. Наступление котельниковской группировки немцев захлебнулось. К тому же против Гота была брошена 2-я гвардейская армия генерала Малиновского. Ранее эта армия предназначалась для глубокого обхода немцев с юга и прорыва на Ростов. Взятие Ростова позволило бы отрезать немецкие войска на Кавказе. Теперь от этого замысла пришлось отказаться. Но войска Паулюса в Сталинграде оказались обречены.

К концу декабря фронт отодвинулся на 200–250 км от Сталинграда. Снабжение окруженной группировки осуществлялось только по воздуху, однако советская авиация

46

и зенитчики сорвали доставку грузов в «котел». В войсках Паулюса начался голод. Немецкие солдаты, не имевшие зимнего обмундирования, жестоко страдали от холода. Тем не менее Паулюс, подчиняясь приказу Гитлера, отверг предъявленный ему 8 января ультиматум о капитуляции. Тем самым он обрек на гибель десятки тысяч своих солдат и офицеров.

10 января советские войска, имевшие 10-кратное превосходство в артиллерии, обрушили на врага ураганный огонь. 24 января, когда бои шли уже на западных окраинах Сталинграда, Паулюс просил Гитлера разрешить капитуляцию, но фюрер вновь потребовал сражаться до последнего человека.

26 января наступавшие части Донского фронта соединились с бойцами 62-й армии, все это время удерживавшими подступы к Волге. Немецкие войска были разрезаны на северную и южную группировки. 31 января южная группа, в которой находился сам Паулюс, капитулировала. Северная группа сложила оружие 2 февраля. С 10 января по 2 февраля при ликвидации окруженной группировки гитлеровцы потеряли свыше 147 тыс. солдат и офицеров. 91 тыс. чел., в том числе 2,5 тыс. офицеров и 24 генерала во главе с фельдмаршалом Паулюсом[8], попали в плен. Красная Армия одержала выдающуюся победу.

10. Значение Сталинградской битвы

Под Сталинградом вермахт впервые пережил настоящую катастрофу — гибель окруженной армии. Это означало окончательный крах гитлеровской стратегии. Вермахт уже никогда не смог восполнить понесенные на Волге потери. Однако дело было не только в этом.

Немецкий историк И. Видер о Сталинградской битве

«Катастрофические последствия Сталинграда — это не только огромные потери в живой силе и технике. Падение боевого духа на фронте, моральный ущерб, нанесенный тылу, возросшая боеспособность русских, прочно захвативших инициативу, окрепшая вера СССР в собственные силы, осложнение внутриполитической обстановки в Германии и, наконец, резкое ослабление ее внешнеполитических позиций — все эти последствия сталинградской катастрофы не заставили себя долго ждать… Следует признать, что Сталинград был из ряда вон выходящим, беспрецедентным и немыслимым дотоле поражением, поворотным пунктом всей минувшей войны».

Победа Красной Армии под Сталинградом означала, что в ситуация на фронте коренным образом изменилась. Поэтому 19 ноября 1942 г. — день начала контрнаступления под Сталинградом — считается началом второго периода Великой Отечественной войны — периода коренного перелома.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1.Охарактеризуйте стратегический план советского командования на весну и лето 1942 г.

2.Каковы причины неудач советских войск в Крыму и под Харьковом?

3.Как вы оцениваете приказ №227? С кем вы согласны: с его критиками, или с теми, кто считает, что этот приказ в той обстановке был необходим?

4.Какие цели преследовало немецкое командование, организуя наступление на Сталинград и на Кавказ?

5.Проследите по карте ход оборонительных боев за Сталинград.

6.Охарактеризуйте действия советских солдат в Сталинграде.

7.Каковы были важнейшие черты плана операции «Уран»?

47

8.Приказ Гитлера, запретивший 6-й армии прорыв из кольца историки и мемуаристы оценивают по-разному. Одни считают его ошибкой, другие — разумным, хотя и жестоким решением. Какое мнение вы разделяете?

9.Каковы оказались итоги и значение сражения под Сталинградом?

[1]С апреля по июнь 1942 г. Волховский фронт был временно преобразован в Волховскую группу Ленинградского фронта.

[2]В конце сентября Ставка переименовала Сталинградский фронт в Донской, а Юго-Восточный, войска которого в основном вели бои в городе, — в Сталинградский. Сталинградским фронтом по-прежнему командовал Еременко, Донской возглавил генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский. В конце октября на правом крыле Донского фронта был создан новый Юго-Западный фронт (командующий — генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин).

[3]В руки историков попали, главным образом, письма, задержанные военной цензурой.

[4]Даже корреспондента фронтовой газеты, тем более центральной, командиры старались не пускать в самое пекло. Иностранца это касается и подавно. Тем интереснее впечатляющая картина, нарисованная американским журналистом.

[5]В борьбе с подготовленными к горной войне альпийскими стрелками особенно успешно действовали советские бойцы, с детства привычные к таким условиям, — уроженцы высокогорных районов Северного Кавказа и Грузии

[6]В качестве пропагандистской меры горным стрелкам из дивизии «Эдельвейс» удалось поднять фашистское знамя на Эльбрусе, но скоро оно было сброшено поднявшимися на Эльбрус советскими альпинистами.

[7]По подсчетам Б.В. Соколова, превосходство советских войск по личному составу было значительно больше. В вопросе о численности Красной Армии он почти не расходится с традиционными данными, а вот численность войск Германии и ее союзников, основываясь на немецких источниках, определяет в 3,5 млн. чел.

[8]Паулюс был произведен в фельдмаршалы уже в окружении. Гитлер, незадолго перед этим заявивший «Немецкие фельдмаршалы в плен не сдаются!», пытался тем самым подтолкнуть Паулюса к самоубийству. Однако Паулюс предпочел плен.

§47. От Волги до Днепра

1. Наступление советских войск весной 1943 г.

Разгром немецких войск под Сталинградом привел к общему наступлению Красной Армии. В конце декабря немцы вынуждены были начать поспешное отступление с Кавказа. В феврале были освобождены Краснодар и Ростов и часть Донбасса. Однако наступление вглубь Донбасса закончилось неудачей: советские войска вновь отступили за Северский Донец.

Воронежский[1] и Брянский фронты в январе-феврале освободили Воронеж, Курск, Белгород и Харьков. Войскам Воронежского фронта была поставлена задача наступать на Киев и Чернигов. Однако немецкое командование сумело, собрав силы, перейти в марте в контрнаступление и вновь захватить Харьков и Белгород, а также северо-восточные районы Донбасса.

На центральном направлении Калининский и Западный фронты в марте ликвидировали ржевско-вяземский выступ и оттеснили врага на 270–300 км от Москвы.

На северо-западном направлении части Волховского и Ленинградского фронтов, овладев Шлиссельбургом, прорвали блокаду Ленинграда. В образовавшемся коридоре была срочно сооружена железная дорога, позволившая значительно улучшить снабжение ленинградцев.

2.Подготовка летней кампании 1943 г.

Клету 1943 г. советские войска обладали значительным преимуществом над противником, особенно в технических видах вооружения.

48

Соотношение сил на советско-германском фронте к лету 1943 г. (по официальным советским данным)[2]

Руководство рейха, тем не менее, решило вновь предпринять на Восточном фронте решающее наступление. Оборонительная стратегия была для Германии безнадежной: время работало на ее противников. Правда, генштаб сухопутных войск Германии настаивал на передышке для своих потрепанных частей. Но Гитлер, по словам немецкого генерала З. Вестфаля, «полагал, что затишье — это потеря времени». К тому же, «после поражений под Сталинградом и Тунисом он жаждал побед». Однако ресурсы, которыми располагал вермахт, позволяли планировать наступление лишь на отдельных участках фронта. Немецкое командование полагало, что летом Красная Армия перейдет в наступление. Поэтому Гитлер решил нанести упреждающий удар под основание Курского выступа, протяженность которого составляла 600 км. Группа армий «Центр» должна была нанести удар со стороны Орла, а группа армий «Юг» — со стороны Белгорода. Целью операции являлось окружение и уничтожение советских войск, расположенных в Курском выступе.

Гитлер несколько раз откладывал начало наступления, стремясь дождаться прибытия на фронт новых тяжелых танков «Тигр», средних танков «Пантера» и штурмовых орудий «Фердинанд», способных на равных противостоять советским танкам. Однако дальнейшее оттягивание операции было рискованно, так как советские войска могли сами перейти в наступление.

В район Курской дуги были стянуты 900 тыс. немецких солдат и офицеров, 2700 танков и штурмовых орудий, 2050 самолетов, около 10 тыс. орудий и минометов.

Советское командование тоже интенсивно готовилось к летней кампании. Ставка, несмотря на ощутимое превосходство над противником, была осторожна в прогнозах. Сталин в приказе от 1 мая 1943 г. писал, что, хотя «немецко-итальянский фашистский лагерь переживает тяжелый кризис и стоит перед своей катастрофой», «это еще не значит, что катастрофа гитлеровской Германии уже наступила… Гитлеровская Германия и ее армия потрясены и переживают кризис, но они еще не разбиты. Было бы наивно думать, что катастрофа придет сама, в порядке самотека». Командование Красной Армии усвоило печальный опыт лета 1942 г. и избегало чересчур оптимистических заявлений.

8 апреля 1943 г. Г.К. Жуков представил в Ставку доклад: «Ввиду ограниченности крупных резервов противник вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 г. развернуть свои наступательные действия на более узком фронте… Видимо, на первом этапе противник, собрав максимум своих сил, в т.ч. до 13-15 танковых дивизий, при поддержке большого количества авиации нанесет удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и своей белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока».

Жуков предполагал, что противник ставит главной целью кампании 1943 г. захват Москвы. В дальнейшем это не подтвердилось. Общий вывод доклада гласил: «Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника».

49

Жукова поддержали начальник Генштаба А.М. Василевский, командующие фронтами. Было решено осуществить в районе Курска стратегическую оборону. Переход в наступление без предварительной обороны предусматривался лишь в том случае, если немцы в течение длительного срока не начнут наступления. На Курской дуге, особенно у ее оснований, были созданы несколько мощных оборонительных рубежей.

Обороняться на Курской дуге должны были Центральный фронт (командующий

— генерал армии К.К. Рокоссовский)[3] со стороны Орла и Воронежский фронт (командующий — генерал армии Н.Ф. Ватутин) со стороны Белгорода. В тылу Курского выступа был дополнительно развернут Степной фронт (командующий — генералполковник И.С. Конев), предназначенный для укрепления обороны и поддержки контрнаступления.

Войска трех фронтов насчитывали 1916 тыс. солдат и офицеров, 5044 танков и САУ, 2570 самолетов, 27600 орудий и минометов. Таким образом, было достигнуто превосходство над противником по личному составу в 2,1 раза[4], по танкам — в 1,9 раза, по артиллерии — в 2,7 раза. Лишь по авиации советские войска превосходили немцев менее, чем в 1,3 раза.

3. Оборонительное сражение на Курской дуге

Начало наступления на Курской дуге Гитлер назначил на 5 июля. В канун наступления немецким солдатам зачитали приказ: «С сегодняшнего дня вы становитесь участниками крупных наступательных боев, исход которых может решить войну. Ваша победа больше, чем когда-либо, убедит весь мир, что всякое сопротивление немецкой армии в конце концов все-таки напрасно… Мощный удар, который будет нанесен советским армиям, должен потрясти их до основания… И вы должны знать, что от успеха этого сражения зависит все…»

Немецкому командованию не удалось сохранить в тайне сроки наступления. В 2 часа 20 минут ночи 5 июля, когда немецкие войска уже изготовились к атаке, которая должна была начаться в 3 часа, на немецкие траншеи обрушился упреждающий огонь советской артиллерии. Противнику был нанесен ощутимый урон, немецкое наступление задержалось на полтора-два часа.

Вполовине шестого утра в наступление двинулись войска группы армий «Центр» под командованием фельдмаршала Клюге. Командующий Центральным фронтом Рокоссовский вспоминал: «Наша артиллерия, минометы, «катюши» и пулеметы встретили наступающих сильным огнем. Орудия прямой наводкой в упор расстреливали вражеские танки. Авиация атаковала противника в воздухе и на земле. Завязались тяжелые, упорные бои».

Втечение первого дня боев на Орловском направлении немцы вклинились в советскую оборону на глубину 3–6 км, а за шесть дней сумели продвинуться на 10–12 км на 10-километровом фронте. Однако прорвать вторую линию советской обороны они не смогли и 12 июля перешли к обороне.

На белгородском направлении войска группы армий «Юг» под командованием фельдмаршала Манштейна продвинулись в первый день на 8–10 км. Под деревней Прохоровкой развернулось крупное танковое сражение. Командующий 5-й танковой армией генерал П.А. Ротмистров рассказывал: «Две мощные лавины танков устремились друг другу навстречу… В первые же часы сражения боевые порядки атакующих танковых соединений перемешались. Сражение продолжалось целый день». По утверждению советских историков, основанному на донесениях командиров Красной Армии, противник потерял в бою под деревней Прохоровкой 400 танков. Однако в современных исследованиях ряда немецких и российских авторов эти данные характеризуются как преувеличение.

50