Причина обеднения крестьян

Статья г. К. Л. «Краткое сравнение хозяйства крестьян Тамбовского и Нассауского» (см. Моск. вед., № 11) не должна была бы пройти незамеченной ни при каких обстоятельствах. Но ввиду общего внимания, какое в последнее время было об­ращено на продовольственный вопрос, а также на вопрос о размерах крестьянского землевладения, статья эта получает особый интерес.

Толки об обеднении крестьян идут, не прекращаясь, вот уже несколько лет кряду. Господствующая в этих толках общая мысль та, что быт крестьян представляет мало утешительного, главным образом вследствие того, что крестьянские земельные наделы слишком малы. Будь у крестьян больше земли, и они стали бы благоденствовать. Во многих частных случаях эта мысль оказывается верной. Малоземелье в некоторых местно­стях есть одна из главных причин затруднительного положения крестьянских хозяйств. Крестьяне, получившие даровые наде­лы, живут, за немногими исключениями, вообще много хуже крестьян, получивших наделы в полном размере, хотя они и не несут на себе тягости выкупных платежей. Но в общей массе крестьяне, получившие даровой надел, составляют лишь не­большой процент, и не их исключительное положение имеется в виду когда идет речь о недостаточности размеров крестьянско­го землевладения вообще. Эти размеры не одинаковы в разных местностях, не одинаковы и в одной и той же местности, даже в самом близком соседстве. В иных случаях нельзя не признать, что расширение и округление крестьянских земельных участ­ков могло бы значительно способствовать улучшение их быта. Но говоря вообще, в малоземелье ли лежит главная причина неудовлетворительности крестьянских хозяйств? Вышеупомя­нутая статья г. К. Л. представляет ряд интересных данных для суждений по этому вопросу, и эти данные имеют тем большее значение, что автор не задается никакими мыслями, но просто сравнивает условия и результаты двух крестьянских хозяйств, одного в России, в Борисоглебском уезде Тамбовской губернии, другого в Нассау, в Германии, и сравнивает на основании до­кументов, заслуживающих полного доверия.

Взятое для сравнения хозяйство русской крестьянской семьи ведется на 12 десятинах земли. Итог всех получаемых семьей с этого пространства продуктов составляет валовой доход, оцениваемый в 242 р. 10 к. Этой суммы оказывается недостаточно на покрытие всех расходов семьи по собствен­ному продовольствию, на разные домашние надобности и на уплату разных податей и повинностей. По самому экономному расчету, годовой бюджет означенного крестьянского хозяйства сводится с дефицитом в 25 руб. 65 коп. Чтобы свести концы с концами, семья должна сверх своих 12 десятин арендовать еще несколько десятин и, кроме того, наниматься на работы у со­седних землевладельцев. Почему это так? Потому ли что две­надцати десятин вообще недостаточно для обеспечения быта крестьянской семьи?

Ответ на этот вопрос дает описание хозяйства герман­ской крестьянской семьи в Нассау. Это хозяйство ведется не на 12 десятинах, а всего на 10 гектарах, то есть на девяти с не­большим десятинах. Но валового дохода с этих девяти десятин получается не 242 рубля, а 2 420 рублей. За покрытием всех расходов, и хозяйственных, и по собственному содержанию, и по уплате податей и повинностей, годовой бюджет семьи дает избыток дохода над расходом в 456 р. 72 коп. Чистый доход от хозяйства нассауского крестьянина на девяти десятинах ока­зывается, таким образом, далеко превышающим весь валовой доход хозяйства борисоглебского крестьянина на 12 десяти­нах. При таком положении дела понятно, что нассауский кре­стьянин, владея девятью десятинами, не имеет надобности ни принанимать чужую землю, ни тем менее наниматься в работ­ники. Он, напротив, сам держит постоянного работника, на­нимая, кроме того, поденщиков во время спешных работ, что ежегодно входит в бюджет его хозяйственных расходов.

Итак, с одной стороны, девять десятин превосходно обе­спечивают быт крестьянской семьи и дают ей возможность делать ежегодно значительные сбережения. С другой сторо­ны, двенадцать десятин не обеспечивают существования кре­стьянской семьи, которая бьется на них как рыба об лед. В раз­мерах ли землевладения следует искать тут объяснения такой невыгодной для русского крестьянина разницы?

В данном сравнении значение невыгодной разницы уси­ливается еще тем, что у борисоглебской крестьянской семьи не только больше земли, но и самая земля гораздо лучше: однако выходит так, что в ее руках 12 десятин хорошего чернозема без сравнения менее производительны, чем 9 с небольшим деся­тин обыкновенного суглинка, на которых хозяйничает нассау­ский крестьянин.

Не количество и даже не качество земли играют главную роль в указанных крестьянских хозяйствах, дающих столь различные результаты, а способы эксплуатации земли, не­сравненно большая интенсивность германского крестьянского хозяйства сравнительно с русским. У приведенного в примере нассауского крестьянина гораздо более и умения, и средств хорошо вести свое хозяйство. Этот нассауский крестьянин не ведет многопольного хозяйства; он хозяйничает по той же трехпольной системе, какая господствует у нас; но у него такой живой и мертвый хозяйственный инвентарь, о каком русский крестьянин едва ли даже мечтает. Он держит большое коли­чество скота, притом скота хорошего, и потому располагает большим количеством удобрения, которое, кроме того, прику­пает со стороны. Благодаря этому он удобряет свои поля два раза в течение трехгодичного севооборота и потому получает с них хорошие урожаи. Чтоб иметь возможность прокармливать содержимый им скот, он часть своей земли отводит под траво­сеяние. Паровое поле у него не гуляет, а почти все засевается разными хозяйственными растениями. У него и хорошая ра­бочая лошадь, и хорошие земледельческие орудия, а потому и земля обрабатывается у него несравненно лучше, чем у русско­го крестьянина с его грошовым инвентарем и лошадью, едва передвигающей ноги.

Принимая все это во внимание, трудно не признать, что самая слабая сторона нашего крестьянского хозяйства заклю­чается не в недостаточности размеров земельного надела, а в неимении средств извлекать из этого надела то, что он может дать. В иных случаях может быть очень полезно увеличить и округлить крестьянские земельные участки; но в этом нет не­обходимости по отношению к огромному большинству кре­стьян. Для улучшения их хозяйств требуется иное. Поставить в лучшие условия их скотоводство, дать им возможность улуч­шить свой инвентарь, научить их более правильному ведению хозяйства, вот что было бы благодеянием для всего крестьян­ского населения и повело бы к его обогащению, а стало быть, и к обогащению всего государства. Вот сторона дела, на которую преимущественно должно быть обращено внимание и которая должна стоять впереди забот о разных средствах к расшире­нию крестьянского землевладения. С этим делом связана вся экономическая будущность страны. Большая часть всей об­рабатываемой почвы принадлежит крестьянам, и лишь много меньшая часть находится в руках частных владельцев. Произ­водительность почвы, степень ее доходности, стало быть, бо­гатство и бедность страны, самое обеспечение народного про­довольствия, находятся, таким образом, в прямой зависимости от того, как идет крестьянское хозяйство. Крупные и средние хозяйства имеют тут лишь второстепенное значение. А между тем всего хуже идет у нас именно крестьянское хозяйство. Это было заявлено, между прочим, еще в докладе известной сель­скохозяйственной комиссии 1873 года. Можно усомниться в верности приведенных в этом докладе цифр, по которым выхо­дит, что у крестьян десятина дает вообще почти вдвое меньшее количество ржи и овса, чем снимается их с той же десятины другими землевладельцами. Но полагая даже, что такая раз­ница чрезмерно преувеличена, все-таки нельзя отрицать что доставшиеся крестьянам земли возделываются хуже прочих, что эти земли при существующих условиях наименее произ­водительны. И производительность их год от году не только не возрастает, а, напротив, уменьшается. Неудобряемые земли год от году истощаются. Если дело будет идти так и впредь, можно опасаться в будущем серьезной, трудно поправимой беды, можно опасаться, что земледелие перестанет наконец обеспечивать у нас общее народное продовольствие.

В своей статье г. К. Л. предлагает между прочим устраи­вать в виде улучшения крестьянского хозяйства небольшие образцовые хутора с 10 или 12 десятинами земли, то есть в раз­мерах, подходящих к размерам крестьянского землевладения. Присматриваясь к способам и результатам ведения хозяйства на таких хуторах, крестьяне, конечно, могли бы обучиться мно­гим полезным сельскохозяйственным приемам, пригодным в мелких хозяйствах. Но вот вопрос, может ли быть у крестьян достаточное побуждение, даже просто возможность прилагать к делу эти сельскохозяйственные приемы при господствующей системе частых переделов земли? Не требуется ли прежде все­го принять меры против этих переделов, побуждающих кре­стьянина воздерживаться от удобрения и улучшения обраба­тываемого им участка земли, так как этот участок при первом переделе уйдет от него и все, что в него вложено, пропадет даром. Не в этих ли переделах коренится причина печального застоя в крестьянском хозяйстве и ничтожной производитель­ности крестьянских земель? Ведь такого застоя не замечается в тех местностях, где господствует не общинное, а участковое владение землей, как это было замечено, между прочим, и в докладе сельскохозяйственной комиссии 1873 года. Не следует ли приискать способ к устранению вреда, причиняемого об­щинным землевладением, хотя бы не нарушая принципы об­щинной земельной собственности?

Затем одно из самых важных условий для улучшения кре­стьянского хозяйства заключается в принятии мер к подъему крестьянского скотоводства. Количество скота у крестьян, по общим отзывам, не увеличивается, а даже уменьшается, частью от падежей, частью от продажи скота и добровольно самими крестьянами, и недобровольно при взысканиях падающих на них по круговой поруке пеней за недоимщиков. Необходимо устранить по возможности эти причины, вредящие крестьян­скому скотоводству, без успехов коего невозможны и успехи земледелия. К сожалению, вопрос о мерах против падежей, ко­торый несколько лет тому назад, казалось, был близок к реше­нию, вслед за тем как-то совсем заглох. Не менее, чем мерами по этой части, могло бы быть сделано для успехов крестьян­ского скотоводства отменой или, по крайней мере, ограниче­нием финансовой круговой поруки, которая лишает крестьян уверенности в том, что их скот не будет продан за недоимки соседей, - обстоятельство, мало поощряющее крестьян увели­чивать количество и улучшать качество своего скота. Вопрос об отмене круговой поруки сам собой ставится на очередь воз­вещенной отменой подушных податей, и нельзя не пожелать, чтоб этот вопрос был решен, как того требуют существенные интересы крестьянского хозяйства, которые слишком долго приносились в жертву фискальным удобствам.