Манипуляторы

(Детская манипуляция)

«Николку даже в саду зовут артистом. Притворенный парень растет. Когда ему надо, изобразит что хочешь...»

«Я, конечно, понимаю, что так дочь добивается того, чтобы не ходить в школу. Но всякий раз попадаюсь на ее удочку. Ну а как быть, если она жалуется то на живот, то на сильную головную боль ?»

«Дети, что один, что другой, из бабушек веревки вьют. Где попросят, где поканючат, где лестью возьмут или угрозами. А еще повадились перед одной хаять другую. Это уж никуда не годится. Настоящие стервецы растут, а моя мать и теща все им спускают».

Притворство есть не что иное, как своеобразная форма манипуляции. Дети осваивают лицедейство в игре и через подражание нам, взрослым. Но требуется еще один шаг, чтобы малыш стал манипулятором. Надо, чтобы он осознал личную выгоду притворства и стре­мился к нему ради собственного удовольствия.

Мы сами подаем детям пример того, как можно использовать посулы, обещания, уговоры или страхи, чтобы добиться желаемого. Бабушка, например, просит съесть не все, а только ложечку за папу, ложечку за маму, ложечку... А мама обещает посидеть и почитать сказку, если захворавший малыш позволит поставить ему горчичники. Отец грозит не взять в следующий раз сына на рыбалку, если в дневнике у него появится еще хоть одна двойка. Все это обычные, на первый взгляд вполне безобидные вещи. Ложь во спасение, ложь во благо была, есть и будет существовать в этом мире. Да и потом, как управлять ребенком, если он ничего не боится, ни на что не покупается?

Все это так. И приемы манипуляции достаточно безопасны, когда используются наряду с другими, та­кими как объяснение, убеждение, личный пример, по­ощрение или наказание. Но все меняется, когда че­ловек не заботится о благе другого, а стремится удо­влетворить лишь свои эгоистические желания, причем за счет ближнего своего и с минимальными личными затратами. Таким образом, прежде, чем стать манипу­лятором, ребенок уже должен быть эгоистом.

Сознание младенца центрировано на нем самом, на собственных телодвижениях, собственных потребно­стях. Именно за счет этих процессов происходит фор­мирование «я» человека. Если окружающие взрослые заботливо ухаживают за малышом, своевременно удо­влетворяют все его желания и потребности, то у ма­ленького человека вырабатывается «базовое доверие к миру». Этим термином в психологии обозначается си­стема позитивных установок на других людей, уверен­ность, что взаимодействие с ними принесет удовлетво­рение, будет радостным и полезным. Но это чувство доверия не имеет ничего общего с эгоизмом.

Эгоизм формируется не раньше чем к 3—3,5 года. Условием его возникновения можно считать полную центрированность семьи на ребенке, готовность пожер­твовать всем ради удовлетворения его малейших жела­ний, любых прихотей. Второе условие — это гиперопе­ка. К указанному возрасту малыши уже способны мно­гое выполнять самостоятельно, обслуживать себя и даже других, пусть лишь частично. Но заботливое, преду­предительное, навязчивое внимание взрослых заблаго­временно сметает с дороги детишек все препятствия, не позволяет им и на миг остаться без помощи и поддержки. Сочетание этих условий и ведет, как правило, к появлению черт эгоистической личности у подрас­тающих детей.

Итак, возникновению привычки к манипулирова­нию предшествует достаточно длительный процесс раз­вития. К тому же первые попытки манипуляции род­ными выглядят мило и вполне невинно. Кому же не будет приятна детская ласка, кто не откликнется на трогательный призыв: «Подуй, горячо!» — или не бро­сится поднимать карапуза, который упал и не встает сам. Но когда милый мальчик начнет падать нарочно, чтобы как будто из-за больной ручки или ножки полу­чить целый ряд поблажек (не мыться, не убирать за собой, вместо супа есть мороженое и т. п.), будет уже поздно ругать его за неловкость.

Противостоять манипуляциям — трудно, бороться с ними разумными средствами или встречными мани­пуляциями — практически невозможно. В борьбе «кто кого» верх обычно одерживает ребенок. Зато можно не позволять вовлекать себя в эту игру, избегать ловких приемов меленьких лицедеев.

Если мы только позволим себе включиться в торг: «Ну еще полчасика» — «Нет, пять минут» — «Ну еще чуточку-пречуточку», то мы проиграли. Зато можно ска­зать: «Я ухожу домой» — и уйти, не оборачиваясь. И не­наглядное чадо в ближайшее время последует за нами. А если нет, то следует объяснить ему, что лишнее затра­ченное им время будет вычтено из продолжительности следующей прогулки. Главное — выполнить обещанное, не допустить, чтобы наши слова были пустой угрозой.

Уход от манипуляций не обязательно предполагает прерывание контакта с ребенком. Важно лишь четко объяснить свои действия: «Я не позволяю тебе остаться утром в постели не потому, что не верю в твою болезнь или не сочувствую, не люблю тебя, а потому, что счи­таю учебу очень важной. Если же тебе трудно или страш­но идти на занятия, то я готов(а) помочь. Скажи: что необходимо сделать?» Перевод общения на рельсы де­лового, партнерского взаимодействия обычно бывает полезен. Ведь партнеры уважают, доверяют друг другу, рассчитывают на ответную помощь и понимание. Это поднимает детей в собственных глазах, не позволяет слишком уж часто и безнаказанно скатываться до ко­рыстного обмана, лицедейства и манипулирования.

№ 12