Культурология (учебно-методический комплекс)

Дальнейший ход развития западноевропейской культуры продемонстрировал неоднозначность, сложность и противоречивость этого понятия, что позволило П.С. Гуревичу выделить теперь уже три основных его значения. "В первом случае рождается традиционная культурфилософская проблематика, восходящая к немецким романтикам. В этом значении "культура" и "цивилизация" уже не воспринимаются как синонимы. Органика культуры противопоставляется мертвящему техницизму цивилизации. Второе значение слова предполагает движение мира от расколотого к единому. Возможна и третья парадигма – плюрализм отдельных разрозненных цивилизаций".

Истоки проблемы

Сама проблема взаимоотношения культуры и цивилизации принадлежит Новому времени с его центральной идеей прогресса как неуклонного поступательного развития человечества от худшего состоянию к лучшему. В Новое время утверждается новая вера, не в Бога, а в разум и прогресс. Она становится неким фатальным оптимизмом, что в, конечном итоге, приведет к господству естествознания, техники, промышленности и демократии, а также к тотальной секуляризации, вследствие которой наука, экономика, государство и сфера личной жизни эмансипировались от религии, претендовавшей на значительном этапе истории человечества на роль ведущей силы и все объясняющей системы1.

Таким образом, формирование мировоззренческих установок, определивших

последующее развитие техногенной цивилизации, завершилось еще в эпоху Просвещения. В системе этих установок утвердилось убеждение в особой ценности прогресса науки и техники, а также в возможности рациональной организации социальных отношений.

В прогрессистских иллюзиях человечество усомнилось довольно быстро уже в XVIII веке.

По мнению Ж.-Ж. Руссо цивилизация закрепила экономическое неравенство и политическое насилие, что привело к "варварству", к удовлетворению потребностей тела, но не духа. Немецкий социолог Ф.Теннис приходит к мысли о том, что общественный прогресс связан с утратой культурного компонента отношений, с разрывом традиционных связей, со снижением тепла во взаимоотношениях людей друг с другом. На смену присущим культуре общинным отношениям (с их органичностью, традиционностью) приходят общественные, существующие в рамках цивилизации (с их рационализмом, заостренным вниманием к утилитарно-материалистическому аспекту взаимоотношений).

В общественном сознании того времени кризис культуры тесно связывался с новым витком ее развития, который у многих исследователей ассоциировался именно с "цивилизацией". Со второй половины XIX века возникают концепции, резко противопоставляющие понятия "культура" и "цивилизация".

Противостояние культуры и цивилизации.

С рубежа ХIХ – ХХ веков теории кризиса западной культуры возникали она за одной. Мощной критике подверглись линейная европоцентристская схема общественного прогресса, утверждавшего приоритет будущего перед настоящим. Многочисленные теории "критики культуры", сводившиеся в основном к критике современности, ведущей к гибели культуры, в известном смысле подготовили резкое размежевание культуры и цивилизации и предвосхитили возникновение локально-исторического подхода к данной проблеме, в рамках которого цивилизации интерпретируются как качественно различные, уникальные этнические или исторические общественные образования. И сегодня многие исследователи сходятся во мнении, что цивилизация представляет собой внешний по отношению к человеку мир, воздействующий на него и

противостоящий ему, в то время как культура является внутренним достоянием человека, символом его духовного богатства.

В рамках этого подхода возникает концепция "культурно-исторических типов", суть которой состоит в том, что между формами органической жизни и культурой можно провести определенную аналогию. И хотя автором этой теории является русский историк Н.Я. Данилевский ("Россия и Европа"), настоящее признание эта точка зрения получила спустя почти полвека - с момента публикации книги О.Шпенглера "Закат Европы".

О. Шпенглер отрицает какое-либо культурное единство человечества и выдвигает теорию автономного существования культур как неких организмов, проходящих в своем развитии те же стадии, что и живой организм – они точно также рождаются, достигают стадии расцвета, дряхлеют и умирают. В основе культуры лежит душа, культура же является ее символическим телом. Пока культура сохраняет связь с человеческой душой – она жива, но как только ее смыслы перестают вдохновлять людей – она умирает. Культура живет около 1100 лет и проходит в своей развитии три стадии: мифосимволическую, философско-религиозную и цивилизационную, заключительную. "Цивилизации суть ... завершение. Они следуют за становлением как ставшее, за жизнью как смерть, за развитием как оцепенение, за деревней и душевным детством ...

как умственная старость и... окаменяющий мировой город"1. Цивилизация – это конец. Культура рассматривается Шпенглером в качестве духовного содержания, цивилизация же представляется внешней, материально-технической стороной.

Противопоставляя цивилизацию культуре, О.Шпенглер не оставляет последней никаких надежд на спасение. Цивилизация так же неизбежна для культуры, как старость для человека: это смерть духа культуры. Аналогии между закатом античности и современным состоянием европейской культуры казались читателям несомненными. Первые признаки грядущего заката в 1918 г., к моменту выхода книги, ощущались повсеместно. Пессимистичный вывод автора: "Мы не в силах изменить судьбу", - не позволял надеяться на благополучный выход из ситуации кризиса.

Особенности культуры и цивилизации

Точка зрения О.Шпенглера по поводу принципиальной несводимости культуры и цивилизации друг к другу, получила дальнейшее развитие в трудах Н.А. Бердяева, Й.Хейзинги и др.

Исследователи, прежде всего, указывают на противоречия между этими двумя сторонами человеческой деятельности, лежащие как на личностном уровне, так и на уровне социально-историческом. Культура тяготеет к Абсолютному, к Духу, говорят они. Цивилизация же есть смерть духа культуры; здесь всякая идеология, всякая духовная культура есть лишь надстройка, иллюзия, она не является реальностью. То, что прежде человек полагал за Высший Смысл уходит из его жизни. Остается лишь стремление к благоденствию, могуществу, безопасности, но "все эти идеалы больше годятся, чтобы разделять, чем объединять и все вытекают из природного инстинкта, не облагороженного духом. Подчинение культуры этим идеалам переводит понятие культуры на животный уровень, где оно теряет смысл"2.

Цивилизация устремлена к сфере прагматически-утилитарных установок. Ее отношение к любым явлениям окружающего мира как к посторонним человеку "объектам", ведет к релятивистскому миропониманию с его неизбежным рабством потребительского инстинкта. Нарушается равновесие духовных и материальных ценностей: дихотомия "иметь" и "быть" (Э.Фромм) разрешается в пользу "иметь". Духовность редуцируется к рациональности, ценности заменяются информацией, интуиция – расчетом, образы и метафоры – абстрактными понятиями.

Разумеется, в сферу духовного входит и рациональное, несомненной ценностью обладает истина, а наука и знания являются составной частью культуры. Но когда они и "вытекающая из них целесообразность, расчет и эффективность остаются единственными мотивами поведения, когда чувства и общение целиком вытесняются интеллектом и деятельностью ... то культура становится чем-то иным"3.

Любая культура так или иначе апеллирует к вечности, тогда как цивилизация одержима идеей линейного прогресса, ведущего к неизбежному "грядущему счастью": и эта нацеленность на счастливое будущее порой принимает в рамках цивилизации характер невроза. Вследствие этого, культура и цивилизация находятся в разных отношениях с Истиной. Первая созерцательна, ищет высшие смыслы и ставит перед человеком высшие цели, вторая же нацелена на практику, на достижение жизненного успеха, на попытку понять "Как?", а не дать ответы на вопросы "Зачем?" и "Во имя чего?", которыми задается культура. Данное отличие приводит к таким характеристикам культуры как органичность, символичность,

иерархичность, тогда как цивилизация механична, реалистична, демократична

(Н.А. Бердяев).

Механичность цивилизации связана с тем, что она вносит в общественно-природное взаимодействие мощные искусственные орудия труда. Она организует с помощью этих орудий взаимоотношения человека и окружающей среды, формируя в себе "образ машины", делая мышление человека техничным, нацеленным на специализацию. С механичностью цивилизации тесно связана проблема взаимоотношения человека и техники. Хотя Бердяев отмечает и парадоксальность этого феномена, выражающуюся в том, что без техники культура невозможна: "Techne означает и индустрия, и искусство. Technaxa значит фабриковать, создавать с искусством"1, он, в то же время, утверждает, что вопрос о технике стал вопросом о судьбе человека и культуры. Окончательная

победа техники в культуре влечет последнюю к гибели, ибо техника отрывает человека от мира природы, от органического и сосредоточивает его внимание на искусственном. Это ведет к катастрофическим для человека последствиям.

"Причина переживаемой человечеством драмы лежит ... в экспансии искусственного, в вытеснении и экранировании им естественной реальности, в том числе человека как телесного существа"2. Цивилизация есть подмена целей жизни средствами и орудиями жизни.

Культура символична, пишет Н.А. Бердяев, цивилизация же реалистична: эта ее особенность заключается в ориентации на зримый успех, в позитивистском стремлении к инновации (цивилизация и ориентирована только на новое), в оценке всего созданного человеком с точки зрения экономического материализма, в попытках прагматического разума технологически освоить мир.

Культура иерархична, цивилизация – демократична. Иерархичность культуры связана с осознанием духовной неравнозначности ее участников, с верой в значение индивидуального творческого начала и личной оригинальности. Двигателем

человеческой культуры является Личность, тогда как цивилизация делает ставку на индивида (носителя типологически-общих черт), исторического человека (типичного представителя конкретно-исторического сообщества. Поэтому в поле зрения цивилизации оказываются не столько индивидуальное творчество и личная оригинальность человека, сколько коллективный труд обезличенных народных масс. В

цивилизации личность унифицируется, значение ее принижается.

Присущий цивилизации прагматизм распространяется и на такое завоевание человеческого духа как религия. Цивилизация либо искореняет религию, либо лишает ее символизма, делает прагматической. Тогда человечество, конечно, получает возможность использовать религию для действенной организации жизни, для нарастания мощи жизни, но это уже не религия, а, скорее, теория управления.

Такой формой религии выступает протестантизм. В работе "Протестантская этика и дух капитализма" М.Вебер прослеживает связь между религиозно-этическими принципами

и формами экономической деятельности. Сравнивая различные мировые религии, Вебер приходит к выводу: чем более рациональна и менее мистична та или иная конфессия, тем заметнее ее хозяйственная деятельность. Возникновение капиталистического духа он связывает с религиозной Реформацией, с духом протестантской аскезы: для капитализма необходим такой строй мышления, при котором труд становится самоцелью, призванием. Рациональная организация своего дела является в то же время рациональной организацией спасения собственной души, ибо капиталист угоден Богу. Позже религиозность постепенно теряет свое значение, и остаются только утилитаризм и предельная рационализация жизни 1.

В.Ф. Эрн полагал цивилизацию овеществленным рационализмом, угрожающим культуре: "Острие рационализма устремляется на самую душу культуры, на творчество и тот, кто проникается им, уже не способен не только участвовать в великом культурном делании человечества, но даже понимать то, что уже сделано"2. Диктат рационализма "породил культуру без веры, без сердца, без созерцания, без совести",3

– то есть цивилизацию.

Цивилизация привносит свои коррективы и в сферу межличностных отношений. Интерпретируя М.Бубера, можно сказать, что для культуры характерным является отношение "Я - Ты", предполагающее установление неотчужденных, одухотворенных, аутентичных связей между человеком и его окружением. В цивилизации же

преобладающими оказываются отношения "Я - Оно", характерной особенностью которых является восприятие человеком объектом и других людей в качестве безличных объектов, предназначенных для утилитарного использования, манипуляции.

Отношение человека к человеку в цивилизованном обществе характеризуется понятием "отчуждение" (проблему эту рассматривали многие мыслители - О.Шпенглер, М.Вебер, Г.Зиммель, Э.Фромм, Т.Адорно и М.Хоркхаймер, М.Хайдеггер и др.).

По мере превращения культуры в цивилизацию отчуждение нарастает: человек обезличивается, переходит в рациональную "одномерность", превращается в Homo consumens (тотального потребителя, единственная цель которого – больше иметь и больше использовать). В цивилизованном обществе человек внутренне пассивен, он не соотносит себя с миром активно и вынужден подчиняться своим идолам и их требованиям. Внутренняя пассивность является, по мнению Э.Фромма, одним из симптомов отчуждения.

Цивилизация демонстрирует отчужденность и в отношении природы. Одна из ее задач заключается в полном овладении природой (причем не только внешней, но и его собственной, внутренней, человеческой). Но когда задача была, казалось, близка к исполнению, выяснилось, что вследствие бурной человеческой деятельности планета оказалась на краю гибели – экологический кризис является одной из серьезнейших проблем современной цивилизации.

Исходя вышесказанного, становится понятно, что культуру и цивилизацию объединяет только то, что обе они созданы человеком. Но, несмотря на кажущуюся

полярность, эти явления взаимообусловлены: культура обнаруживает в себе цивилизаторские тенденции, цивилизация же ностальгирует по высшим идеалам и смыслам, которые являются несомненным атрибутом культуры.

Цивилизация как заключительный этап развития культуры

Несомненно то, что на рубеже ХIХ – ХХ вв. европейское общество действительно вступило в стадию социокультурного кризиса, самого масштабного и самого затяжного из всех, случавшихся когда-либо прежде.

Критика современности, предпринятая Й.Хейзингой в работе "В тени завтрашнего дня" неминуемо касалась и вопросов соотношения культуры и цивилизации. Й.Хейзинга отмечает проблематичный характер прогресса ("прогресс как таковой указывает только направление движения и ему безразлично, что ожидает в конце этого пути – благо или зло"1). Он отмечает всеобщее ослабление способности суждения, являющееся показателем "духовного обмеления", проистекающее вследствие переизбытка информации, которому подвержен человек в наши дни. "Не переваренные знания тормозят работу мысли, преграждают дорогу мудрости. Многознание превращается в маломудрие"2: Он указывает на утрату представлений о плохом и хорошем, истинном и ложном, на чрезмерный прагматизм, на культ жизни (наступившие вследствие изменения в цивилизованном мире функций науки в пользу технического использования знания). Таковы теперь черты цивилизованного человека.

Цивилизация влечет за собой оковы, косность, оцепенение духа. Но Й.Хейзинга, тем не менее, сохраняет надежду на спасение: "Несмотря на то, что мир являет собой картину шпенглеровской zivilistion плюс изрядная толика безумия, обмана и жестокости... и в этом смысле ассоциируется скорее с варварством, нежели с цивилизацией, человечество не должно терять надежду, так как в процессах природы и общества предсмертная агония и муки рождения часто сопутствуют друг другу. Ростки нового зарождаются внутри старого и, возможно, мы стоим у порога новой, еще не знакомой нам культуры3.

Цивилизация как структурная единица истории

Несогласие с апокалипсической картиной конца Европы, нарисованной О.Шпенглером выразил А.Тойнби, вложивший в понятие "цивилизация" совсем иной смысл. По его мнению, изучение истории должно быть изучением не наций или культурных периодов, а более глобальных замкнутых общественных организмов – цивилизаций. А.Тойнби

рассматривает цивилизацию в качестве исторической категории, как культурно-историческую общность людей.

В работе "Постижение истории" он пишет о "локальных цивилизациях", то есть об обществах, имеющих значительную протяженность во времени и пространстве, видя именно в них истинную область исторического анализа. Генезис цивилизаций сложен, но важной составляющей его частью являются, во-первых, наличие в меру неблагоприятной географической среды и, во-вторых, творческого меньшинства, ищущего и находящего Ответы на Вызовы, первый из которых нередко поступает со стороны именно географической среды и вынуждает общество каким-то образом среагировать на это.

Каждая цивилизация, по сути своей совпадающая у А.Тойнби с понятием "культура", проходит в своем развитии следующие стадии: генезис, рост, надлом, распад. Причиной начала разложения цивилизаций (т.н. "стадии надлома") Тойнби считает утрату силы самодетерминации. В надломленном обществе отмечается упадок творческих сил харизматического меньшинства и ослабление мимесиса (социального подражания) со стороны большинства. Период между стадиями надлома и гибелью цивилизации может быть значительным (так, в Египте он длился около двух тысячелетий). На стадии распада процессы, порожденные надломом, завершаются: серии новых Вызовов остаются без соответствующих Ответов. Западная Европа, по мнению А.Тойнби, являет все симптомы надлома и разложения, и остановить этот процесс вряд ли удастся. Спасение он видит в сверхцивилизации (под которой он понимает сверхчувственное Царство Божье), в "единении в духе" путем приобщения к вселенской религии.

Рост цивилизаций для А.Тойнби состоит в переходе от менее совершенной к более совершенной религии. В этом случае процесс человеческой истории превращается в творческую теодицею.

* * *

А.Тойнби неоднократно подвергался критике за предвзятость в подборе доказательств собственной концепции, за противоречивость, фактические и логические погрешности. Одним из наиболее объективных его критиков был русско-американский социолог П.А. Сорокин, считавший подобную интерпретацию понятия "цивилизация" несостоятельной ("Социальная и культурная динамика").

Симптомы кризиса европейской культуры П.А. Сорокин увидел в нарастании утилитаризма, власть денег, моральном нигилизме и господстве насилия. В своей теории "циклической флуктуации" он выделяет три типа социокультурных суперсистем, сменяющих друг друга в ходе истории:

1.идеационнный (религиозный), здесь преобладают вера и самоотречение;

2.идеалистический (промежуточный между идеационным и сенсативным, чувственным), здесь чувство уравновешивается разумом, а вера – наукой;

3.чувственный или сенсативный (материалистический), цель культуры данного типа – в наслаждении: от религии, морали она стремится освободиться.

Последний тип культуры, возникший примерно в XVI веке, в настоящее время переживает кризис, творческие возможности сохранились разве что в области науки и техники, но пока жив человек, жива и культура – им суждено погибнуть вместе. За чувственным типом последует новая интеграция: "...теперешнее разрушение чувственной формы не тождественно концу западной культуры и общества. Трагедия и хаос переходного периода ... вызовут к жизни новые созидательные силы в новой интегральной форме"1.

Современное состояние культуры, по мнению Сорокина, ни в коем случае не влечет за собой ее гибель: она продолжает существование в форме другой культуры, отличительной чертой которой будет возвращение к духовным ценностям, вере и самоотречению, то есть – к идеациональности. Выход видится ему в религиознонравственном возрождении общества, которое должно пройти через муки страданий к возрождению на основе принципа альтруистической любви. Новая интегральная культура поможет человечеству вступить в новую творческую эру.

Учение Сорокина о культурных суперсистемах исследователи нередко интерпретируют как учение о типологии цивилизаций. Как говорилось выше, нация как единица исторического процесса заменяется более глобальным понятием – цивилизацией, которая становится основной категорией современной исторической науки2.

Каждый из рассмотренных нами подходов отражает те или иные аспекты проблемы соотношения культуры и цивилизации. В литературе нередки случаи использования только одного термина ("культура" либо "цивилизация"), но при этом всегда подчеркивается кризисное состояние последней стадии развития феномена, означенного данным понятием.

Вывод

Таким образом, в связи с глобальным социокультурным кризисом конца XIX – начала XX века одной из самых обсуждаемых тем общественной мысли становится проблема соотношения культуры и цивилизации: понятие "цивилизация" употребляется в данном случае в качестве синонима культуры, находящейся на завершающей стадии ее существования, предшествующей неминуемой ее гибели. Но параллельно мы встречаем и иное значение понятия: цивилизации как структурная единица истории.

Независимо от того, как представлять цивилизацию: как культуру или как особую структурную единицу, это понятие на опытном уровне обозначает одно – порядок общественной жизни человека. Их источник – привычка или убежденность в

необходимости определенного порядка. Экзистенциальный диалог интегрирует разнообразие взглядов, и в обществе утверждается общезначимое представление о порядке.

Поскольку цивилизация ментальная характеристика и обозначает сторону внутреннего, субъективного мира людей, то в каждую культурную эпоху представления о ней различно. К XIX веку она наполнились содержанием, характерным для Нового Времени. Современное философское представление о европейской цивилизации зародилось в XVIII веке в трудах П.Гольбаха, Ж.-Ж.Руссо, И.Канта и некоторое время существовало преимущественно во французской и германской мысли. Затем оно распространилось на весь западный мир.

Цивилизация в современной России

Современное российское представление о цивилизованности и цивилизации еще не сложилось. Но в нынешней общественной культуре можно наблюдать напряженный диалог между двумя разнотипными взглядами на общественный порядок, в равной степени унаследованными Россией: советским и западным. Победа любой из этих точек зрения в равной степени угрожает российской культуре гибелью, либо новым, уже непереносимым витком холодной войны, либо растворением России в западном мире. Единственную перспективу обещает только их синтез, возможный в диалоге.

Порядок жизни в СССР обозначался понятием не о цивилизации, а об общественноэкономической формации. Идея цивилизации не была органично усвоена в Советском Союзе и относилась им, главным образом, к отчужденной цивилизации Запада, к господствующим в ней материальным ценностям.

Что касается формации, то ее сущность состояла в редукции фундаментальных ценностей культуры к объективной реальности. Общество, культура, человек и его внутренний мир рассматривались как разные формы проявления движущейся материи. Поэтому и порядок общественной жизни считался материальным, независящим от людей и заданным самой природой мироздания.

Что касается Западной цивилизации, то в ней, как показывает предыдущий анализ, возобладала точка зрения, в которой общественный порядок обусловливался не столько материальными, сколько, в первую очередь, субъективными причинами.

Сегодняшняя Россия в своей практике стремится преодолеть как Советский материализм, так и Западный идеализм, выровнять их и в синтезе субъективного с объективным найти собственный, комплементарный с Западом и с Востоком облик цивилизации.

Цивилизация – порядок общественной жизни людей. Так как она – сторона ментальности и является формой культуры, то в разных культурах она может принимать различный облик. Для современной России (как и для США) цивилизация, это - совокупность технологий общественной жизни человека, она проявляется в нормах жизни и мышления человека в обществе. В России со времен СССР преобладает политическая технология, в США – экономическая технология. Основной ценностью и опытным уровнем технологии, доступным для непосредственного исследования являются привычки к определенному порядку жизни.

Технологией называется сумма знаний о способах производства ценностей вместе с материальными и институциональными средствами производства. Таковы технологии изготовления товаров, избирательные технологии, технологии манипулирования общественным мнением, изготовления законов, создания произведений массового искусства и т.д.

Нормы - можно упрощенно трактовать как: а) исторически сложившиеся обычаи и традиции, б) искусственные правила.

Традицией (tradicio - лат., предание) называют процесс передачи социокультурного опыта от поколения к поколению. Это - субъективно усвоенные нормы, воспринимающиеся человеком как естественные и лично осмысленные. Подчиняясь им, на них не обращаешь внимания, они понятны как воздух, как родная речь или привычка сидеть на стуле, а не на фортепиано. В сущности традиции выражают степень соотнесенности общества с собственной социокультурной парадигмой.

Традиции являются, главным образом, ментальными предпосылками современности. Они существуют в силу того, что любой человек рождается и вырастает в определенных культурных условиях, с младенчества усваивая их и приспосабливаясь.

Обычаи, со своей стороны, такие же усвоенные индивидом бытовые условия. Глубокое различие между ними проводится редко. Обычай выступает воплощением традиции в конкретных условиях образа жизни, а традиция - обычай большого общества в определенную культурную эпоху его жизни. Например, традицией является день праздности и отдыха после труда, а обычай - отдыхать в воскресенье, в субботу, или иметь два выходных дня, где как принято.

И обычаи, и традиции проявляются в правилах жизни: в этикете, обрядах и ритуалах, и т.п. формальных нормах, непосредственно определяющих порядок действий, в котором совершается, закрепляется и проявляется традиция, и вместе с нею, и обычай. Обряд и ритуал являются элементами цивилизации и, вместе с нею, характеризуют форму культуры. Но заметим, что как обряд, так и ритуал может быть лишенным традиции и обычая в своей основе и существовать без них. Тогда они, по существу, являются пустыми правилами.

Обычно, когда говорят об угасании традиций, на самом деле, замечают то, что обряды и ритуалы теряют смысл и превращаются в игровое, театрализованное действие.

Традиции живут, развиваются и гибнут естественным путем и по своим причинам. Их невозможно ни искусственно восстанавливать, ни закреплять. Бессмысленная традиция, лишенная культурного начала, становится рассудочной. Ее смысл лишается человеческого содержания и заключается в ее воспроизводстве посредством игры. Человек, для которого такая традиция, все-таки, смысла не лишена, чаще всего, игрок, а в его мышлении разум вытесняется рассудком.

Правила – искусственные, осознанные и объективированные нормы. Когда они лишены традиционного основания, то представляются человеком как чужие ценности, которые надо познавать, лично осмыслять и выбирать стоит их придерживаться или нет. Мы всегда стоим перед вопросом: имеют правила смысл или в них нет никакого

смысла для нас. Нужно ли надевать фрак, идя в театр с дамой или достаточно старенького свитера? Нужно ли голосовать на выборах президента, или губернатора, или это не имеет никакого значения? Если я христианин, обязательно ли я должен соблюдать все обряды, каких в иных конфессиях очень много, или дело совсем не в обрядах, а в чем-то несравненно более существенном? Подобные вопросы указывают на альтернативу выбора: выполнять правила или нет. Таковы юридические законы, обряды, ритуалы, правила политических интриг и т.д.

Нормативное значение имеют, например:

•методы и парадигмы науки,

•нормы нравственности,

•нормы права,

•нормы технологии,

•нормы и правила хозяйственной жизни,

•традиции,

•нормы применения языка и т.д.

Цивилизация образуется в ходе диалога индивидов, осознавших себя и других людей высшими общественными и личными ценностями. В этом диалоге объективируется разум человека. Разум становится внутренней упорядоченностью мышления, личной культурой людей. Цивилизация поэтому выступает системой норм

объективированного разума человека и является продуктом рационального мышления. Это - скелет социальной культуры, придающий ей целостность. В мышлении индивида она проявляется общепринятыми нормами.

Люди создают предмет, например, обувную фабрику, город или политическую партию. Фабрика побуждает к появлению сопутствующих производств по выделке кожи, по изготовлению деревянных колодок, обувных гвоздей. Жители узнают, что есть такая фабрика, начинают производства и везут свои изделия, а фабрика дает им заказы. Вокруг нее появляются целые кварталы кожевников, у каждого свои производственные секреты и, по прошествии 2-3 столетий, в этих кварталах выделка кожи становится традицией, в которой воспитываются великолепные мастера. А фабрика начинает традиционно славиться своей обувью. Ее покупают по всему свету, у фабрики появляется своя марка лучшего в мире обувщика. Носить ее обувь престижно. Пусть потом будут сотни таких фабрик, но престижна именно эта марка. Пусть другие фабрики делают лучше, но только у этой фабрики престижно покупать из-за

традиционности ее марки.

Если построен город на берегу моря, он традиционно может прославиться городом рыбаков. Если создана партия защиты домашних сверчков и озерных лягушек, как бы за столетия ни поменялись ее цели, она традиционно известна любовью к сверчкам и лягушкам.

Цивилизация является единством предметов, норм и институтов, воспроизводящих друг друга как целостную и почти неизменную систему

Благодаря Шпенглеру, распространилось убеждение в негативном характере цивилизации, в ее мертвящей силе, уничтожающей свободный и творческий характер культуры. Такая оценка не вполне справедлива. Человек живет в обществе, социальность является неотъемлемой стороной его мышления и жизни, это - качество, без которого человек не мог бы быть человеком, самим собой. Общественный же характер жизни делает нормы совместного существования неизбежными. Общество представляет собой некий надындивидуальный организм, впрочем, берущий начало в индивидах и помимо них невозможный. Поэтому культура и цивилизация дополняют друг друга, позволяют обществу одновременно и оставаться целостной системой, и непрерывно изменяться.