Трагическое и элегическое, романтическое и грозное

В соответствии с постепенным усложнением эстетических структур мы переходим к рассмотрению наиболее развернутых и сложных свойств эстетического бытия.

Проявление совершенства в духовной сфере и несовершенства в духовной и реальной сферах

Утрата реального совершенства и присутствие в условиях ужасного возвышенного духовного начала как выражение эстетической сущности трагического

Н.Г. Чернышевский отождествлял трагическое с ужасным. И действительно, такова объективная сторона трагических ситуаций. Она со всей полнотой отразилась в гамлетовском видении окружающей действительности: "распалась связь времен", "весь мир – тюрьма", а страна, где живет герой, – "худшее из подземелий". Но как раз в самом Гамлете, в субъективной стороне трагического заключено светлое и высокое духовное начало, живущее в нем, несмотря на жестокую внешнюю изоляцию, придавленность и саморасщепленность.

Поскольку ужасное может возникнуть только там, где несовершенство реального бытия соединяется с несовершенством духовной жизни, то идеальное начало последней переходит на противоборствующую сторону. Раздвоенность духовной жизни, острейшие внутренние противоречия ее должны быть неотъемлемой стороной трагического. "Трагический элемент определяется ни болью, ни синими пятнами, ни кулачной борьбой, а теми внутренними столкновениями, противоречащими уму, с которыми человек борется, а одолеть их не может – напротив, почти всегда уступает им, измочалившись о гранитные берега неразрешимых, по-види­мому, антиномий. Для того чтоб так разбиться, надобно известную степень человеческого развития, своего рода помазание…"²⁰.

В трагическом перекрещиваются ужасное и патетическое. "Гамлет", олицетворивший классический тип трагического, так расценивался Белинским: "Пафос "Гамлета" составляет борьба негодования на порок и преступление с бессилием вступить с ним в открытый и отчаянный бой, как того требует сознание долга. Он знает, что ему должно делать, на что его вызвала судьба, – и он робеет предстоящего подвига, бледнеет страшного вызова, колеблется и только говорит вместо того, чтобы делать в своей позорной нерешительности...… Но если слаба его воля, то душа его столько же велика, сколько и чиста. Он это сознает и с какой горечью, страстью высказывается его презрение к самому себе в этих больших монологах... В этих патетических монологах высказывается весь пафос этой трагедии, выступает наружу та внутренняя эксцентрическая сила, которая заставила поэта взяться за перо, чтобы сложить с души своей тяготившее ее бремя"²¹.

На острую внутреннюю коллизию в трагическом указывал Энгельс, отмечая в нем разлад "между исторически необходимым требованием и практической невозможностью его осуществления"²². Отсюда следует недостижимость самоутверждения для положительного начала трагического. В силу "необходимости" компромисс со второй стороной тоже невозможен. Что трагические герои не могут поступиться своими целями, не поступившись своей сущностью, глубоко заметил еще Гегель. Взаимоисключающие противоположности трагического свидетельствуют о причастности его к высшей стадии развития эстетического противоречия (именно в этом аспекте трагическое противоположно комическому).

Изложенное отражено в той структуре, которой трагическое обозначено в таблице категорий. В ней мы видим элементы совершенства и несовершенства духовной сферы и несовершенство, представляющее реальную сферу.