3. Проблемы журналистской деонтологии.

Деонтология журналистики - раздел этики, рассматривающий проблемы долга и ответственности, нравственных принципов поведения. Актуальность этих проблем для журналистики фиксируется в исследованиях по коммуникативистике в основном сторонниками теории социальной ответственности. Новые грани этой проблемы начали возникать в условиях развития мультимедиа и информационных супермагистралей, когда переосмыслению стали подвергаться многие коренные понятия, например, авторство или текст.

Лазутина

В российской этической науке двух последних десятилетий было предпринято несколько «погружений» в глубинные слои журналистской профессии, и они принесли ценный «улов». Р.Г. Бухарцев едва ли не первым в современный период обратился к выявлению природы профессиональной этики и увидел органичную связь между уровнем профессионально-этического развития журналиста и его творческим потенциалом. В.А. Казакова обозначила основные виды нравственных отношений, в которые вступают журналисты в процессе работы. В.М. Теплюк обстоятельно рассмотрел проблему социальной ответственности журналиста и систематизировал принятые в журналистике этические нормы сбора и использования информации. И.А. Кумылганова проследила, как шла кодификация норм журналистской морали и пронаблюдала действие морали в ходе творческого процесса. Д.С Авраамов всесторонне охарактеризовал профессиональную мораль журналиста как социальный феномен, определил ее место в общественном сознании и особый характер норм, обозначил связь индивидуального сознания как носителя профессиональной морали с позицией журналиста, реализуемой в тех профессионально-нравственных отношениях, на которые его «выводит» работа.

Большинство трудов этих исследователей построено на изучении практики советской журналистики и отражает особенности подхода, принятого в отечественной этике в тот период. Тем не менее, теоретические идеи и практические рекомендации названных авторов продолжают использоваться, доказывая продуктивность и важность данного этапа для развития профессиональной журналистской этики у нас в стране.

В последние годы обратило на себя внимание исследование, проведенное Центром прикладной этики Тюменского научного центра Сибирского отделения РАН совместно с Фондом защиты гласности и Комитетом Российской Федерации по печати. Материалы исследования представлены в книге «Становление духа корпорации: правила честной игры в сообществе журналистов». Предметом этого исследования стало состояние журналистского этоса в переходный период развития России. Выявилось, что в нравственной практике и профессиональном сознании журналиста произошли такие изменения, удовлетворительно объяснить которые на базе ранее накопленного знания о журналистике и профессиональной морали журналистского «цеха» весьма затруднительно. Есть объективная необходимость в новых подходах. Она подтверждается и тем, что все чаще в разных странах мира среди журналистской общественности вспыхивают дискуссии: что есть журналистика? Вестник дурных и хороших сообщений или сторожевой пес власти? «Бешеная собака», кидающаяся на власть даже без команды «Фас!», или льстивое «зеркало жизни»? Создательница мифов для общественного сознания или могущественная «четвертая власть»?

Пример из журналистской практики

Во время войны с Чечней, когда в российских СМИ события освещались в основном с позиций официальных властей (1994–1996 гг.), руководство НТВ поручило журналистке Елене Масюк взять интервью у Шамиля Басаева. Правительство объявило его террористом, поскольку он организовал захват больницы в Будённовске, сделав всех ее пациентов заложниками.

Елене Масюк удалось встретиться с Басаевым в засекреченном месте через несколько недель после событий в Будённовске. Интервью пошло в эфир. После этого журналисткой заинтересовались правоохранительные органы. Российская прокуратура выдвинула против нее обвинение в сокрытии местонахождения преступника. Несмотря на давление, оказанное на нее и работавшего вместе с нею телеоператора, раскрыть местонахождение Басаева они отказались – в соответствии с требованиями Закона о СМИ и предписаниями Кодекса профессиональной этики (как, впрочем, отказалось сделать это и руководство телекомпании). Исполнению закона, требующего от граждан помощи следствию в поимке лиц, подозреваемых в преступлениях, они сочли необходимым предпочесть исполнение Закона о СМИ и заповедей профессиональной морали.

В данном случае коллизия была решена на уровне коллегиально выработанной на НТВ позиции, однако для широкой профессиональной среды эта коллизия осталась фактически незамеченной. Ни Союз журналистов, ни Фонд защиты гласности, ни какая-либо иная журналистская общественная организация не сделали этот эпизод предметом специального рассмотрения. И хотя на журналистских тусовках о нем несколько раз упоминалось, то было скорее всего просто выражение сочувствия Елене Масюк.

Между тем профессионального обсуждения заслуживали многие аспекты происшедшего. И очень жаль, что коллективная рефлексия как акт поиска наиболее точного выхода из подобных коллизий не состоялась Сказались изъяны механизма функционирования профессиональной морали в сообществе российских журналистов. Каковы же эти изъяны?

Начнем с того, что у нас пока вяло идет процесс кодификации положений профессиональной морали. В странах с развитыми демократическими традициями практически каждая крупная телекомпания, каждый крупный журналистский концерн строит профессиональную жизнь, ориентируясь на специально разработанные кодексы, к тому же периодически совершенствуемые. Основные постулаты этих кодексов сходны, соотнесены с международными документами данного типа, но высокая степень конкретизации, приближенности к условиям определенных каналов или изданий придает им особый смысл.

В наших редакционных коллективах подобная практика только начинает прививаться. Во многом это связано с состоянием профессиональной журналистской этики как науки. Поначалу она набрала неплохой темп в развитии, но вдруг споткнулась о тот кризис, который переживают сегодня отечественные СМИ. Жаль, но она перестала сколько-нибудь заметно способствовать выработке профессионально-этических взглядов, сузив ручеек воздействия на профессионально-нравственные отношения в общности до публикаций, предлагаемых профессиональными журналами, и рекомендаций Судебной палаты по информационным спорам. Значение таких материалов трудно переоценить, но они – лишь малая толика того, что требуется делать сегодня, наверстывая упущенное.

Не сформировалась и устойчивая традиция освоения профессионально-нравственных предписаний широкими кругами журналистов. Даже когда появляются документы, в которых так или иначе отражен наш профессиональный этос, знакомство с ними оказывается личным делом каждого. В итоге кое-кто из коллег до сих пор имеет весьма смутное представление о «Кодексе профессиональной этики российского журналиста» (который, заметим, уже в момент принятия вызвал разноречивое отношение к себе). О международных документах типа «Декларации принципов поведения журналистов» большинство и вовсе не осведомлено. Только в последнее время наметилась тенденция к включению тех или иных профессионально-нравственных постулатов в рабочие документы конкретных редакций, в тексты трудовых договоров, где они более доступны для основательного знакомства.

Слабо отлажены у нас пока и формы внутрикорпоративного контроля за соблюдением членами журналистского корпуса требований профессиональной морали, а уж тем более – за освоением их новичками. Это тоже в определенной степени лежит на совести профессиональной журналистской этики как науки: профессиональная мораль рассматривается ею в рамках трудовой морали, из-за чего механизмы их действия практически отождествляются. Это приводит к тому, что недооценивается значение институционально организованного вмешательства журналистского сообщества в поведение его членов. И хотя Союз журналистов выработал «Положение о принципах и системе общественного контроля за соблюдением журналистами положений Кодекса профессиональной этики российского журналиста», оно пока мало востребовано.

Билет 16