Культурология (Иконникова,Большаков)

то приятно для глаза, для слуха, не более. Духовного восторга, «праздника духа» не возникает. А наслаждение красотой и есть «праздник духа». И этот праздник необходим, хотя бы иногда. Он (стремление к нему) обеспечивает возможность дальнейшего возвышения чувственности человека, проявлений ее одухотворенности.

Третья из обычно упоминаемых ценностей культуры – это истина. Истина применительно к познанию человеком мира понимается обычнокаксоответствиенашихпредставлений(омире,оявлении)тому, что есть на самом деле, как «соответствие мысли предмету» (Декарт). Истинное знание представляет собой чрезвычайную ценность для человека и человеческих сообществ. Но когда мы говорим об истине как ценности культуры, смысл понятия «истина» существенно углубляется и расширяется. Истина в науке – это соответствие идеального (наших мыслей о мире) реальному, тому, каков этот мир в действительности. Истина как ценность культуры – это соответствие реальной человеческой жизни (и ее проявлений) высшим ценностям культуры, куль-

турным идеалам.

Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет, рассуждая о вере и истине, писал, что философия пытается искать истину (исследуя сомнение) с тем, чтобы жизнь обрела подлинность, чтобы у человека была убежденность, истинная вера (не обязательно религиозная): «Философия не должна доказывать истину для того, чтобы наша жизнь обрела подлинность» . Вот эта подлинность жизни (не заданная, а создаваемая людьми) выявляется прежде всего как реализуемая истинность веры, добра, красоты в этом мире. Истинность как проявленность действительной, а не фальшивой веры, настоящего добра, подлинной красоты, а не их имитаций.

Что касается добра, например, то русский религиозный философ Вл. Соловьев, исследуя его, стремился «показать добро как правду, то есть как единственный правый, верный себе путь жизни во всем и до конца» .

Библейское «не лги» означает не просто не говори неправды, а будь истинен в своей жизни, живи в истине, а не во лжи. Значит, в соответствии с божьими установлениями. А если говорить о светской жизни, ее истинность удостоверяется соответствием установлениям культуры.

Конечно, это предполагает и элементарную честность. Но истина как ценность культуры живет не в частностях, а в целостном разви-

Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия. М., 1991. С. 163.

Соловьев В. С. Оправдание добра. Нравственная философия / В. С. Соловьев.

Соч.: в 2 т. Т. 1. М., 1988. С. 79.

тии человека, все более и более очеловечивающего и себя, и мир вокруг. Человека, постоянно меняющегося и каждый раз определяющего – что он есть и чем он будет. Ведь сам «мир культуры был изобретен человеком как такой мир, через который человек становится человеком» . В этом смысле истина «как живая сила, овладевающая внутренним существом человека и действительно выводящая его из ложного самоутверждения, называется любовью» .

Любовь – также одна из высших ценностей жизни и культуры.

Ислово «любовь» также чрезвычайно многозначно.

Вжизни любовь – это сильное стремление человека к кому-то, чему-то как ценности, с тем чтобы:

– получать удовольствие, наслаждение, радость, заботу;

– доставлять удовольствие, наслаждение, радость, оберегать, заботиться, спасать;

– и то и другое вместе.

Любят то, что дорого, ценимо, что чувственно или духовно или чувственно-духовно значимо, порой сверхзначимо. В любви выявляется отношение людей друг к другу, к животным, к природе, к богу. Любовь бывает тихим нежным чувством, но бывает яркой страстью. Страстью, которая может вести к богу, к добру. Но и к тягчайшим грехам, к злу.

Ценность любви кажется столь высокой, что оправдывает поступки, не оправдываемые более ничем. Ради любви, из-за нее предают друга, бросают детей, смертельно обижают родителей, убивают соперников, мучают тех, кого любят, и мучаются, страдают сами. Чувство любви может быть принижено, приземлено. В наше время появилось выражение «заниматься любовью».

И в то же время всегда сохраняется отношение к любви как к чемуто божественному. Любая страсть, в том числе и половая, может быть возвышенной. Люди способны жертвовать собой для спасения любимого, погибать за родину.

Древнегреческий философ Платон сетовал на то, что люди не осознают истинной мощи и величия любви. Иначе они воздвигали бы ей храмы и алтари и приносили жертвы, что, по его мнению, следует делать.

ВБиблии, в Новом Завете читаем: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто.

Мамардашвили М. К. Необходимость себя. М., 1996. С. 71.

Соловьев В. С. Смысл любви: Соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1988. С. 505.

56Глава 2. Понимание культуры в современной культурологии

Иесли я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (Первое послание к коринфянам святого апостола Павла).

Иоанн Богослов утверждал: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть Любовь» (Новый Завет. Первое соборное послание святого апостола Иоанна Богослова).

В поэзии и песнях всего мира воспеваемая любовь занимает исключительное место, и не только любовь между людьми, но и к природе, к родным местам.

Особая значимость любви в жизни человека и человечества несомненна. Но в чем состоят и как проявляются собственно культурные смыслы любви?

Любовь как ценность культуры – это возвышенное, одухотворенное чувство человека, в котором выражена особая значимость для него объекта, вызывающего это чувство.

Возвышено, одухотворено, культурно это чувство, во-первых, тогда, когда в нем светится высокая ценность любимого (человека, природы, родины, бога и т. д.). Во-вторых, тогда, когда восприятие любимого, устремленность к нему и на него ощущается как одухотворенное чувство, духовное наслаждение. И, наконец, в-третьих, тогда, когда это чувство, реализуемое в эмоциях, действиях, поступках человека в отношении к объекту любви, особым образом оформлено.

Любовь как действительная ценность, по мнению Вл. Соловьева, – это преодоление эгоизма, способность жить «не только в себе, но и в другом». В действительной любви высшего уровня культурности преимущественной ценностью является не сама любовь, а всегда, во всех видах любви (к чему, к кому бы то ни было) – другой человек, другие люди. И если природа, окружающая среда, то очеловеченная. И если родина, то вместе с людьми, живущими в ее пространстве.

Но хотеть жить другим и в другом, утверждая его ценность, в плане культуры мало. Любить надо, как ни странно, уметь. Уметь выявить чувство любви так, чтобы другой мог ощутить его, принять его выражения. В любви как реализуемом единении разных людей важны деликатность, такт, терпимость. В истории человечества, в разных культурах развились различные формы выражения любви. Что касается любви половой, то цветы, поэтические признания, кольца, шарфы, драгоценности, подарки возлюбленным «имели свое особое назначение с тайными девизами, эмблемами» . Любовь в Европе обрела особый язык, символику, элементы игры. Но эта игра имела явный культурный смысл: «Дабы не прослыть

Хейзинга Й. Осень Средневековья. М., 1988. С. 132.

варваром,следовалозаключатьсвоичувствавопределенныеформальные рамки» . Формы любовной игры несли в себе признак окультуривания любви, да и были ее окультуриванием. Другое дело, что они могли реализовываться как чисто внешние, становились ритуальными, стандартными. И в этом виде входили в жизнь, были ожидаемыми, требуемыми в любовных отношениях. Но ведь не всегда и не вовсе внешними.

Культура любви и стала проявляться, во-первых, в освоении этих форм. А во-вторых, что более важно, – в наполнении их индивидуаль- но-личностным содержанием, живым душевным теплом, живой человеческой страстью, не разыгрываемой, а осуществляемой в отношении вот к этому любимому человеку. Формы выражения любви и во времени, и в пространстве регионально различны. Но, по крайней мере, для больших социальных групп, этносов, обществ они устанавливаются в качестве общих, понятных всем, социально одобряемых.

Любовь как ценность жизни и культуры связана с другими ценностями: с добром, истиной, красотой, верой, со свободой, которая и в связи с любовью, и сама по себе осмысляется непросто.

«Сладкое слово» свобода – ничуть не менее многозначно, чем слово любовь. В качестве ценности жизни свобода осознана в древности. Древние греки и римляне гордились тем, что они свободны. Несвобода понималась как рабство, принуждение.

Проблема свободы, противопоставленной рабству, крепостничеству, вообще всякому принуждению, остается актуальной для человеческих сообществ во всей их истории. Европейские философы Нового времени пытались понять, что же такое человеческая свобода и как она может достигаться. И убеждались в том, что абсолютной свободы нет и быть не может. Нидерландский философ XVII в. Б. Спиноза определил свободу как «познанную необходимость». Он показал, что нельзя быть свободными от законов природы. Свобода поэтому состоит

втом, чтобы познать эти законы и действовать в соответствии с ними. Исходя из этого в марксизме появилось представление о том, что жить

вобществе и быть свободным от общества (от закономерностей, действующих в нем) невозможно. Значит, свобода целиком зависит от устройства общества. Революция, по мнению К. Маркса, и должна была обеспечить переход человечества из царства необходимости в царство свободы, отсутствия угнетения одних людей другими людьми.

Противоречивость таких представлений о свободе, однако, виделась в том, что любая ограниченная свобода не может считаться вполне свободой. В России, кроме слова «свобода» (чаще всего понимае-

Хейзинга Й. Указ. соч. С. 118.

мая как свобода в рамках порядка, не как произвол), есть слово «воля», смыслом которого является не связанность человека ничем. Свободу нередко и понимают в плане возможности поступать как хочется, как абсолютную свободу выбора, хотя бы в духовном плане. Человеческая воля (от воления, желания), вообще говоря, всегда свободна. Духовная свобода, свобода духа достижима. Но при этом различаются свобода человеческих устремлений, воли выбора и свобода действия, поступка, всегда чем-то ограниченная. Свобода в рамках существующих в обществе порядков и установлений может быть недостаточной для личности. Но свобода как полный произвол индивида или социальной группы вряд ли является действительной ценностью.

Конечно, прежде всего ценится свобода от утеснений, принуждения. Но и у нее есть оборотные стороны – страх перед одиночеством, незащищенностью. Получив свободу, мы часто не знаем, что с ней делать, зачем она нам. И не можем ее использовать. И с правами не знаем, что делать. Ведь, скажем, «право выражать свои мысли имеет смысл только в том случае, если мы способны иметь собственные мысли» . Философы-экзистенциалисты XX в., а также немецко-аме- риканский мыслитель Э. Фромм и многие другие показали, что свобода как движение к индивидуализации ведет к ощущению одиночества, бессилия, нежелательной личной ответственности за себя и за то, что происходит вокруг. Это ведь трудно. И мы «готовы отказаться от собственной личности, либо подчиняясь новым формам власти, либо подстраиваясь под общепринятые шаблоны поведения» . Так что свобода «от» (ограничений, притеснений) далеко не всегда является тем, к чему стремится человек. И она не всегда и не во всем позитивна, порой тяготея к апологии произвола. И поэтому она небезусловная ценность, во всяком случае небезусловная ценность культуры.

У свободы есть, правда, и другое измерение. Свобода может пониматься и как свобода «для». Во имя чего свобода? Абсолютной свободы, конечно, нет. Но свобода в ее отношении к культуре – это свобода духовная. Влекущая, по выражению Э. Фромма, к гармонии бытия, к самостоятельности выбора в действенном стремлении к идеалам. Причем, конечно, бывают разные идеалы не только добра, любви и красоты. Но Э. Фромм призывает к тому, чтобы «отличать подлинные идеалы от поддельных; различие между ними столь же фундаментально, как различие между правдой и ложью» .

Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990. С. 201. Там же. С. 119.

Там же. С. 224.

Культурный смысл свободы раскрывается в двух взаимосвязанных аспектах. В аспекте свободы от принуждения, в котором свобода противопоставлена рабству. И в аспекте ответственности человека за себя и за происходящее вокруг.

Свобода как ценность культуры – это свобода духа, свобода воли,

свобода выбора, связанная с ответственностью человека за свои решения и действия, поступки, определяемые принципами «не навреди», «не причиняй вреда живому» – природе, другим людям и уважением к свободе этих других людей.

Наряду с добром, истиной, красотой, любовью, свободой, общечеловеческой ценностью является вера.

Вера, будучи ценностью, не что иное, как специфические отношения людей с окружающим миром, с другими людьми, с самими собой (как другими), с богом, наконец.

В Философской энциклопедии вера определяется как принятие чего-либо за истину, не нуждающуюся в необходимом полном подтверждении истинности принятого со стороны чувства и разума и, следовательно, не могущее претендовать на объективную значимость .

Это определение достаточно четко, но несколько узковато. Кроме того, что вера есть принятие чего-либо за истину, она представляет собой еще и убежденность в возможности чего-либо. В возможности успешности действия, его безопасности, хорошего отношения к человеку и т. д. Именно в этом состоит исходная жизненная ценность веры, ее цивилизационное и культурное значение.

Люди отличаются от животных тем, что у них отсутствует врожденная программа жизнедеятельности. Животные действуют в соответствии с инстинктами и навыками, развитыми на этой основе. Люди вынуждены сами создавать программы своей жизнедеятельности на другой основе. Едва ли не важнейшим компонентом этой основы (цивилизационной и культурной) явился «механизм» веры, созданный нашими далекими предками и функционирующий до сего дня.

Люди и сейчас верят во многое. В бога или в дьявола. Верят ученым и астрологам. В идеалы коммунизма или в идеи национал-соци- ализма. Просто в возможность перепрыгнуть через широкую расщелину, не разбиться о землю, прыгнув с парашютом. Вера – очевидная жизненная ценность. Все наше знание о мире во многом основано на вере. Мы не проверяем массу информации, получаемой нами. Доверяем (зачастую напрасно) людям, книгам, рекламе, средствам массовой информации. Вера в бога помогает верующему, будучи опорой его

См.: Краткая философская энциклопедия. С. 64.

деятельности человека (коллекция как единое целое, образованная личностью собирателя)» и т. д.

Это, так сказать, очевидно овеществленные ценности культуры, целый ряд которых обозначается еще термином «артефакт». Артефакт (от лат. «искусственно сделанный»).

Артефакт культурный – любой объект (здание, вещь, орудие труда, поведенческий акт, обряд, ритуал, захоронение, элемент социальной структуры и т. п.), в котором воплощены ценности культуры, культурные смыслы.

Когда мы изучаем культуру, особенно культуры отдаленного прошлого, мы получаем представление о ней прежде всего по ее артефактам. По археологическим находкам, остаткам захоронений, сооружений. При этом важна не сама по себе предметность, искусственность артефакта, а ценностные смыслы, которые сохраняются в вещи, предмете, действии.

Рукопожатие или тем более объятие двух людей при встрече – это предметный знак их добрых чувств в отношении друг к другу. В звуках слова «здравствуйте» нет вроде бы ничего от ценности. Но в этом слове, в обычае его употребления заключено глубокое содержание доброго отношения одного человека к другому, тому, кому желают здоровья. Слово это произносится давно, часто просто по привычке. Это форма приветствия, и для здоровающегося человека она может быть пустой, бессодержательной, внешне культурным поведением. Человек ведь может поздороваться, подумав при этом: «Черт бы тебя побрал!» Но в самом обычае здороваться духовное содержание есть. И даже чисто внешняя, порой вынужденная, учтивость имеет некоторый смысл, вводя человека невоспитанного в поле культуры, в поле ее ценностных смыслов.

Ценности культуры воплощаются в разнообразных носителях: в действиях людей, их жестах, в разных формах и способах выражения ценностного содержания. Формами воплощения ценностей культуры выступаютвещи,вкоторыхмогутвоплощатьсякрасота,добро,любовь. Когда, например, в хранимой вещи живет память о любимом человеке. Развитыми формами воплощения ценностей культуры являются произведения искусства. В них ценностное содержание выражается с помощью различных знаковых систем: языков жестов, движений, форм, объемов, линий, звучаний, цветов, словесных языков. Носителями ценностей культуры оказываются и традиции, обычаи.

Ценности культуры – это духовные ценности, в разной мере опредмеченные. В храме, например, воплощены вера, красота. Поэтому

Лихачев Д. С. Русская культура. СПб., 2000. С. 197.

храм имеет культурную ценность. К ценностям культуры относятся эстетические и нравственные ценности. Не случайно состояние культуры того или иного общества соотносят с тем, как проявлены в его жизни честность, справедливость, милосердие, благородство и т. д. Насколько тонки художественные вкусы людей. Что касается отношений между людьми, об их культурности свидетельствует наличие в них тактичности, деликатности, терпимости, которые тоже представляют собой ценности.

Итак, ценности культуры отличаются от других ценностей жизни прежде всего тем, что они духовны.

Нередко, правда, пишут и говорят о материальных ценностях, материальной культуре. Но слово «материальное» употребляется в таком случаевнестрогомзначении,фиксируянематериальность,авещность, предметность бытия культуры и ее ценностей. Да и не самих ценностей, а их носителей. В явлениях культуры, в ее ценностях культуролога интересует не материя, не вещество, а дух. Культура духовна в принци-

пе: «Сферой противоположной природе, является дух во всех формах его

проявления, в частности в форме культуры (или цивилизации)» .

Культура, таким образом, понимается в качестве одной из форм проявления духа. Проявляться дух может и в вещах, и в процессах, которые могут одухотворяться. И именно это пытается обнаружить культуролог в вещах, рассматриваемых как явления культуры, в том числе ее ценности. И при этом надо иметь в виду, что духовное – не синоним культурного. Культура и ее ценности – духовны, но духовность еще не означает культурности. Недаром в процитированной выше фразе в скобках замечено, что дух может проявиться и в форме цивилизации. А «различие между культурой и цивилизацией состоит в том, что культура – это выражение и результат самоопределения воли народа или индивида («культурный человек»), в то время как цивилизация – совокупность достижений техники и связанного с ними комфорта» .

Хотя при бездуховности нет смысла говорить о культуре, но и бескультурье бывает духовным. Бессовестность, трусость, подлость, низость – тоже духовны. Наряду с духовным богатством, есть и духовная бедность, и не только в количественном смысле бедность. Вопрос всегда в одном: воплощается ли ценность культуры в том или ином носителе? Или воплощается что-то другое? Далеко не всякие традиции, обычаи, ритуалы несут в себе культурные смыслы и заслуживают сохранения. Обычай индейцев снимать скальпы со своих (иногда еще

Краткая философская энциклопедия. М., 1994. С. 364. Там же. С. 229.