КУРСОВАЯ / Литература / Subqekt_2009

ствам). Последнее связано с тем, что по своей природе и функцио нальному предназначению метакогнитивные процессы атрибутивно направлены на регуляцию и организацию именно этого содержания.

С позиций сформулированных выше представлений категория рефлексии может и должна быть, на наш взгляд, понята и как сво еобразный «концептуальный мост» между субъектным подходом

впсихологии и исследованиями в области современного метаког нитивизма. Она раскрывается одновременно и в качестве важней шего процессуального средства формирования субъектности как таковой, и в качестве специфической процессуальной системы, интегрирующей в себе развернутую и скоординированную сово купность иных, более локальных процессуальных образований. Рефлексия в целом во втором из указанных модусов предстает как макропроцесс, как структурно полипроцессуальное образование. И именно такое ее понимание не только позволяет, но и требует обратиться к одной из главных проблем современного метаког нитивизма — проблеме определения ключевого понятия данного направления — понятия «метапроцесс», а также экспликации его действительного содержания. Она в значительной мере репрезен тирует задачу экспликации предмета метакогнитивизма в целом.

Безусловно, постановка данной проблемы порождена вески ми причинами, связанными, прежде всего, со спецификой самих метаконитивных процессов. Среди них, в первую очередь, необ ходимо указать на высокую сложность этих процессов и их вариа тивность, что, естественно, затрудняет их изучение (Карпов, 1998; Карпов, 2004; Brown, Campione, 1990; Flavell, 1979). Кроме того, они атрибутивно, т.е. по самой своей сущности являются очень слабо представленными во внешних — поведенческих и деятельностных проявлениях; во многом олицетворяют «субъективную реальность» как таковую.

Высокая сложность и явная специфичность изучения мета когнитивных процессов обусловили и то обстоятельство, что они

взначительной степени «разделили судьбу» многих иных — также сложных и специфических предметов психологического познания. Дело в том, что в целях обеспечения реализуемости процесса иссле дования сложных психологических явлений и процессов, послед ние, как правило, подвергаются разного рода «редукционистским процедурам» (аналитической экстирпации, лабораторному упро

71

щению, искусственному моделированию и пр.). Все это порождает, как известно, проблему экологической валидности подобного рода исследований и их результатов. Однако именно такой способ по лучения исходных эмпирических материалов о метакогнитивных процессах, основанный, по существу, на различных модификациях рефлексивных техник, является не только основным, но и фактиче ски единственным в современном метакогнитивизме. Сам по себе он имеет право на существование; вместе с тем следует отдавать себе отчет в том, что это — один из ряда возможных методов и, не ис ключено, что не самый эффективный. Сохраняющееся господство такого метода изучения не позволяет реализовать в исследователь ской практике положение о том, что именно в целостных деятель ностных и поведенческих контекстах метакогнитивные процессы представлены и полнее, и ярче, и психологически более богато, нежели в искусственных лабораторных условиях.

Итак, одной из особенностей современной методологии ис следований метакогнитивных процессов (и в то же время — харак терной трудностью на пути их познания) является их преимуще ственно внедеятельностное исследование. Тем самым уже априорно предмет исследования подвергается существенным трансформаци ям и упрощениям. В связи с этим возникает задача разработки более адекватного методологического подхода и конкретных методиче ских средств, в большей степени учитывающих деятельностную (и поведенческую) детерминацию метакогнитивных процессов, а также обусловленность их содержания, структуры, динамики

игенезиса внепроцессуальными, т.е. опять таки деятельностными

иповеденческим детерминантами.

Другой важнейшей особенностью (и одновременно специфиче ской трудностью изучения метакогнитивных процессов) является

недифференцированность представлений о самом предмете ис следований, их недостаточный концептуальный уровень в целом. При этом фактически даже не сформулирован один из наиболее общих вопросов — вопрос о психологическом статусе метаког нитивных процессов, о содержании и границах данного понятия, о составе и содержании данного класса процессов. Само понятие «метакогнитивные процессы» используется сейчас в основном как собирательный термин, обозначающий очень разные во многих отношениях процессы.

72

Нерешенность вопроса о статусе метакогнитивных процес сов порождает неопределенность их места в понятийной системе психологии, а также обусловливает нерешенность ряда ключе вых вопросов. Основными среди них, на наш взгляд, являются следующие вопросы. Каков состав меткогнитивных процессов? Каковы критерии дифференциации метакогнитивных процессов от иных психических процессов и где «пролегает граница» между первыми и вторыми? Как могут и должны быть систематизированы метакогнивные процессы, т.е. какова их обоснованная собственно психологическая классификация? На какие категории и типы

они дифференцируются? Каковы отношения метакогнитивных процессов с традиционными — основными классами психических процессов (познавательных, эмоциональных, мотивационных, волевых)? Являются ли метакогнитивные процессы качественно специфическими и несводимыми к аддитивной совокупности всех иных — «первичных» психических процессов? Как они встроены в общую структурно функциональную организацию всей системы психических процессов? Каковы принципы и структурная органи зация самих метакогнитивных процессов? Совершенно очевидно, что без решения указанных вопросов затруднительно или даже не возможно дальнейшее продуктивное развитие метакогнитивизма как такового.

Как показывает анализ современного состояния данной про блемы, указанные вопросы обычно либо декларируются, но реально не рассматриваются, либо вообще не формулируются в явном виде (Карпов, Скитяева, 2002). В последнем случае происходит очевид ное зауживание состава категории метакогнитивных процессов и его сведéние к очень узкой группе метапроцессов, дифференциро ванных уже на самой ранней стадии развития данного направления (метамышление, метапамять, метавнимание, метакогнитинвый мониторинг и др.).

Еще одной особенностью и одновременно трудностью изуче ния метакогнитивных процессов является, на наш взгляд, своего рода «миф» о априорно бóльшей сложности этих процессов по от ношению к традиционно выделяемым — «первичным» процессам. Сам префикс «мета» создает эту иллюзию и отнюдь не проясняет сущность метакогнитивных процессов в целом. По нашему мнению, пора четко осознать, что метакогнитивные процессы дифференци

73

руются в структуре психики не по критерию их большей сложности, а по их направленности, по их предмету («материалу»). В связи с этим они могут быть не только более простыми, нежели «первич ные» процессы, но и – что очень значимо для их изучения — они мо гут реализовываться теми же самыми операционными средствами, которыми реализуются «первичные» процессы.

Наконец, важной особенностью современных теоретических взглядов в анализируемой области (которая, впрочем, тесно связа на с предыдущей особенностью) является следующая черта. Если «вторичные» процессы (под которыми сегодня подразумеваются исключительно метакогнитивные процессы) дифференцируются от «первичных» по критерию специфичности их «материала», пред мета, то, по видимому, по отношению к этому «материалу» могут и должны быть реализованы не только когнитивные, но и иные,

вчастности, регулятивные функции. Следовательно, возникает обоснованное предположение о гетерогенности «вторичных» процессов не только в пределах класса (класса метакогнитивных процессов), но и о межклассовой гетерогении — о существовании не только метакогнитивных, но и метарегулятивных процессов. Они, естественно, также должны быть включены в сферу исследования.

Таким образом, на основе проведенного выше анализа можно сделать два основных вывода.

1.Господствующей в настоящее время является своего рода

«предметоцентристская парадигма» разработки анализируемой здесь проблемы. Она, будучи оправданной и, более того, необ ходимой на определенных стадиях развития данной проблемы, должна быть, однако, дополнена, а затем заменена иным способом исследования. Этот способ требует синтеза полученных на ана литическом этапе познания результатов и попытки разработки обобщающих концептуальных представлений. Но главное — он требует преобразования исходной парадигмы изучения («предме тоцентрической») на иную — «системоцентрическую», что в тео ретическом отношении равнозначно смене аналитического под хода к ее изучению системным. Это предполагает исследование предмета (метакогнитивной регуляции деятельности и поведения)

вконтексте той целостности (метасистемы), в которую он реально включен и в которой содержатся онтологические основания его су ществования. Лишь в ней представлен весь комплекс его истинных

74

характеристик, которые демонстрируют уже не только его каче ственную определенность, но и качественные спецификации, что открывает возможность его более полного и адекватного познания. Такой способ требует реального, а не декларативного исследования метакогнитивных процессов в той системе, «в» и «для» которой они формируются и функционируют. Ею выступает психологическая система деятельности; в ней метакогнитивные процессы раскрыва ются в их основной, т.е. регулятивной функции, в их естественном и многомерном виде. Они при этом реализуются как интегральные процессы регуляции деятельности и поведения.

В свою очередь, трактовка основных метакогнитивных про цессов в качестве интегральных процессов, исходно формирую щихся, а затем — функционирующих как основа психической регуляции деятельности и поведения, означает необходимость радикальной трансформации общей традиционно сложившейся парадигмы их изучения. Иначе говоря, необходима смена господ ствующего до сих пор преимущественно внедеятельностного, абстрактно аналитического исследования метакогнитивных про цессов на их деятельностно опосредствованное изучение; на реали зацию подхода к ним как к объективной подсистеме определенной метасистемы — деятельности (и поведения). Для того чтобы кор ректно и полно раскрыть метакогнитивные процессы, необходимо делать это опосредствованно — через анализ той метасистемы, в которой они реально, т.е. онтологически, представлены.

Последнее связано, во первых, с особой и, можно сказать, ис ключительной ролью метакогнитивных процессов в организации деятельности (как «внешней», так и «внутренней»); во вторых, с тем, что именно в структуре целостной деятельности сами мета когнитивные процессы имеют наиболее полный, богатый содер жанием вид, обретают истинные — онтологические детерминанты своего существования. Тем самым отправным для всей стратегии исследования должна рассматриваться методология приоритет ного психологического изучения целостной деятельности. Такая переориентация общей методологии исследования, как уже отме чалось, эквивалентна смене аналитического подхода к раскрытию метакогнитивных процессов на системный.

Развитые выше положения открывают возможность для формулировки­ общего подхода к разработке психологической

75

концепции метакогнитивных процессов. По самой своей сути он является деятель­ностно­ ориентированным, а ведущую роль в его реализации играет анализ конкретных видов профессио нальной деятельности (прежде всего, наиболее сложных и интел­ лектуально насыщенных — таких, как управленческая, органи зационная, педагогическая, научная, операторская и т.д.). В них предмет исследования представлен в его экологически валидном виде, т.е. наиболее полно и содержательно, психологически бога то, многомерно и «естественно». Эти характеристики отличают предлагаемый подход от традиционной парадигмы изучения ме такогнитивных процессов, в которой явный приоритет отдается лабораторно экспериментальным процедурам и аналитическим способам исследования.

Данный подход получил развитие в наших работах в форме

многоуровневой комплексной стратегии исследования регулятив ных, в том числе метакогнитивных процессов в профессиональ ной деятельности. Принципиальное отличие этой стратегии от существующих подходов состоит в том, что ее реализация предпо лагает в качестве основного и исходного этапа (уровня) изучение метакогнитивных процессов в естественной профессиональной деятельности, а также во внепрофессиональной — собственно пове денческой сфере. И лишь затем — по мере углубления и детализации натурных исследований деятельности — осуществляется переход к различным уровням и типам экспериментального изучения ме такогнитивных процессов.

2. Второй «урок» проведенного анализа состоит в необходимо сти дифференциации самого предмета изучения. При этом следует разграничить понятия «вторичных» и «метакогнитивных» процес сов, поскольку «вторичные» процессы могут быть направлены не только на организацию когнитивных процессов, но, очевидно, и на организацию иных классов психических процессов, в частности, регулятивных. В этом случае сами «вторичные» процессы будут выступать уже не как метакогнитивные, а как метарегулятивные процессы. Понятно, что метарегулятивные процессы представле ны в сколько нибудь развернутом виде лишь в деятельностных и поведенческих контекстах, в связи с чем их изучение возможно лишь при условии трансформации исходной парадигмы, что было охарактеризовано выше.

76

Итак, следует заключить, что понятие метакогнитивных про цессов является видовым по отношению к более общему, т.е. родо вому понятию метапроцессов. В последнее, наряду с метакогнитив ными, входят также и метарегулятивные процессы. Эту же мысль можно сформулировать и несколько иначе. Базовая и исходная категория метапроцессов предполагает наиболее общую ее диф ференциацию на классы метакогнитивных и метарегулятивных процессов. Однако это лишь первая, но не единственная дифферен циация. Дело в том, что для дальнейшего уточнения представлений

осоставе указанных классов должны быть привлечены те данные, которые содержатся в современном метакогнтивизме.

Вчастности, уже одним из наиболее ранних положений, сфор мулированных в нем, является тезис о необходимости дифферен циации метакогнитивных процессов по критерию их направлен ности на тот или иной традиционно выделяемый («первичный») процесс: «мышление о мышлении» — метамышление, «память

опамяти» — метапамять, «внимание к вниманию» — метавнима ние и др. (Карпов, 2004; Dörner, 1983; Flavell, 1979). По отношению

к какому либо из когнитивных процессов здесь используются опе рационные средства и механизмы самого этого процесса. В связи с данной основной особенностью их условно можно обозначить как метакогнитивные автопроцессы.

Наряду с этим существуют и такие метакогнитивные процессы,

вкоторых операционные средства и механизмы какого либо «пер вичного» процесса реализуются в отношении другого, но тоже — ког нитивного процесса: «мышление о памяти», «память о мышлении», «представление о памяти» и пр. Вместе с тем обе эти группы про цессов объединены тем, что они локализуются внутри когнитивной подсистемы психики, не выходят за ее пределы и базируются на операционном потенциале, характеризующем иерархию когнитив ных процессов в целом.

Вместе с тем по отношению к организации когнитивных процес сов могут реализоваться и принципиально иные, т.е. собственно регу лятивные процессы. Наиболее характерным и важным случаем этого выступает класс интегральных процессов регуляции деятельности и поведения, подробно охарактеризованный в наших предыдущих работах (Карпов, 1986; Карпов, 2004). Следует особо подчеркнуть, что

винтегральных процессах имеет место своего рода «межклассовое»

77

взаимодействие (точнее, синтез) когнитивных и собственно регуля тивных процессов. Это означает, что для организации и координации когнитивных процессов начинают использоваться операционные средства и механизмы собственно регулятивных процессов. Следова тельно, интегральные процессы — это уже не «автопроцессы», харак теризующиеся гомогенностью своего процессуально операционного содержания (т.е. не выходящие за пределы когнитивной подсистемы),

апроцессы, принципиально гетерогенные по своему операционному содержанию. В связи с этим их можно условно обозначить рабочим термином метакогнитивных гетеропроцессов. В них, повторяем, операционные средства одного класса психических процессов (ре гулятивных) реализуются по отношению к другому классу (когни тивному). Тем самым в них имеет место уже не «внутриклассовая»,

а«межклассовая» интеграция процессов.

Однако наиболее показательно и закономерно то, что диффе ренциация, подобная описанной выше, имеет место и по отношению к классу собственно метарегулятивных процессов. В них также достаточно отчетливо выделяются подклассы авто и гетеро про цессов. Поясним сказанное. Как было показано нами ранее (Карпов, 2002; Карпов, 2004), в качестве базовых регулятивных процессов вы ступают интегральные процессы (целеобразование, антиципация, принятие решения, прогнозирование, программирование, плани рование, контроль, самоконтроль и др.). Они являются целостными синтезами всех иных (в том числе и когнитивных) «первичных» процессов, т.е. уже по определению включают их в свой состав. Сле довательно, по отношению к ним когнитивные процессы не могут выступать в качестве процессуальных метарегуляторов. Вместо этого складывается иная картина.

Интегральные процессы, как показывают исследования, могут выступать и реально выступают операционными средствами соор ганизации самих себя (Карпов, 1992). При этом используется тот же принцип, что и в метакогнитивных автопроцессах (метапамяти, метамышлении). Ярким и наиболее демонстративным примером этого могут служить процессы метарешения, т.е. процессы при нятия субъектом решения о том, идти ему на решение как таковое, или же попытаться уйти от него, от самой необходимости его при нятия. Другой общеизвестный пример — процессы метаплани рования, связанные с выбором и (или) формулировкой, а также

78

с последующей реализацией той или иной стратегии планирования как такового. Определение стратегии и вообще внесение «страте гиальной упорядоченности», а значит и планомерности в действия планирования — это и есть специфическое «процессуальное ядро» метапланирования. Иначе говоря, по отношению к регулятивным, т.е. интегральным процессам, необходима дифференциация под класса «автопроцессов».

Наконец, с еще большей очевидностью предстает тот факт, что каждый из интегральных процессов использует свой регулятивный потенциал и в отношении всех иных интегральных процессов. Более того, одной из атрибутивных особенностей класса интегральных процессов является то, что каждый из них должен быть понят как эффект конвергенции всех иных процессов этого же класса; что каж дый процесс не только предполагает, но и требует опоры на все иные интегральные процессы (Карпов, 1992). Это связано с тем, что вся си стема интегральных процессов организована, как показано в наших работах (Карпов, 1986; Карпов, 2004), на основе гетерархического принципа, который создает наиболее благоприятные условия для «обмена» операционными средствами и механизмами между отдель ными интегральными процессами. Факты, в которых проявляется эта «полносвязность» интегральных процессов, хорошо известны и повсеместно представлены. Например, для реализации процесса принятия решения необходимо интенсивное «подключение» прак тически всех иных интегральных процессов — целеобразования, антиципации, прогнозирования, планирования, самоконтроля.

Из сказанного следует достаточно важный, на наш взгляд, вывод. В качестве гетеропроцессов по отношению к классу ре гулятивных процессов (т.е. в качестве «вторичных» процессов, направленных на соорганизацию этих регулятивных процессов) выступают не процессы какого либо иного класса, как в случае когнитивных процессов, а процессы этого же самого класса. В самом деле, когнитивные процессы соорганизуются и координируются в рамках таких метапроцессов, как целеобразование, антиципация, принятие решения, прогнозирование, программирование, плани рование, контроль, самоконтроль, которые сами по себе являются не когнитивными, а специфически регулятивными. Иначе говоря, по отношению к когнитивным процессам в качестве «вторичных» процессов их организации выступают процессы другого клас

79

са. Однако по отношению к регулятивным процессам ситуация принципиально иная. В качестве метапроцессов, направленных на дополнительную организацию самих регулятивных процессов, выступают опять таки регулятивные процессы (составляющие категорию интегральных процессов психической регуляции дея тельности и поведения).

Подчеркнем, что охарактеризованная выше дифференцирован ная картина состава и структуры метапроцессов обнаруживается лишь при условии дополнения категории метакогнитивных процес сов категорией метарегулятивных процессов. Последнее возможно лишь в том случае, если базовым объектом анализа выступает деятельность как таковая в ее метасистемном статусе по отноше нию ко всей системе психических процессов. В ней с наибольшей полнотой представлены все процессуально психологические сред ства, характеризующиеся, как показано выше, принципиальной гетерогенностью своего состава.

Таким образом, общее понятие метапроцессов должно быть дифференцировано, как минимум, на четыре основные типа: мета когнитивные автопроцессы, метакогнитивные гетеропроцессы, ме тарегулятивные автопроцессы, метарегулятивные гетеропроцессы. (Подчеркнем, что эти термины используются здесь в качестве услов ных рабочих понятий и допускают дальнейшую корректировку.) Лишь в этом случае сам предмет изучения — система метапроцессов может быть раскрыт в достаточно полной форме.

Итак, традиционные представления о предмете психологи ческого анализа метакогнитивных процессов должны быть суще ственно уточнены и расширены. Этим предметом должны являться не только собственно метакогнитивные процессы, но и процессы иных, охарактеризованных выше типов. Все они обладают атри бутивной общностью своего статуса, проявляя себя в функции метапроцессуальных регуляторов, т.е. в функции метапроцессов. В свою очередь, вся система метапроцессов (а, повторяем, не только метакогнитивных) составляет процессуальное содержание рефлек сии как макропроцессуального образования еще более высокого уровня организации. Именно на этом уровне рефлексия предстает не только как процессуальное средство сознания и не только как ключевое процессуальное средство обеспечения субъектности, но и как сама эта субъектность.

80