КУРСОВАЯ / Литература / Subqekt_2009

что он представляет собой не одномоментный акт изменения или сохранения направления жизненного пути. Выбор следует пони мать как принятие обязательств, которые в совокупности своей фиксируют определенное отношение человека к некоторой сущ ности мира. В каждом конкретном случае они касаются отношения субъекта к определенным обстоятельствам мира, другим людям

ификсируют определенное качество, т.е. уникальный рисунок этого отношения. Главной же характеристикой отношения является то, что оно содержит в себе в свернутом виде совокупность действии, которые человек будет выполнять в дальнейшем. В англоязычных текстах такому выбору соответствует термин «commitment», в рус ском языке краткое название для этого акта или состояния еще предстоит подобрать.

Поэтому актуальная идентичность каждый раз представляет нам в «осажденном» виде предыдущую историю жизни человека

ив то же время возможный проект его будущего, уже угадываемый в настоящем.

Привязка идентичности к структуре мира: области идентичности

В перечне дискуссионных вопросов об идентичности почтенное место занимает множественность идентичностей. Представляет ли человек одну идентичность, интегрирующую различные аспекты селф применительно к разным областям деятельности или же надо вести речь о множестве идентичностей, каждая из которых актуализируется в значимых для человека областях жизни? Прак тически полный аналог этой дискуссии мы находим в проблема тике субъектного подхода. «Множественность ролей и сценариев, которые прерываясь, продолжаются, указывает на множество и разнообразие норм и даже ритмов, временных режимов поведения человека в различных ситуациях представляет собой полезную модель социального поведения человека. Но следует ли при этом отказываться от деятельностного подхода? Может быть, следует признать ограниченность объяснительной силы понятия «субъ ект» и искать переходы между понятиями «личность» и «субъект»,

141

«человек и субъект», «человек и личность» и т.д.?» (Стрелков, 2008. с. 192). Взгляд на идентичность как на стабильное обобщенное инвариантное представление о себе подвергается критике как ограничивающий объяснительные модели. «Как может эта жесткая недифференцированная структура сензитивно опосредовать и от ражать многообразие поведения, к которому она предположительно относится?» — наиболее отчетливо сформулировала этот упрек Хезел Маркус (Markus, 1987, р. 301).

Предполагается, что идентичность личности может прояв лять себя по разному в различных областях человеческого мира. Эриксон (Erikson, 1950) первым обозначил проблему идентичности

вобласти выбора профессии (занятости) и принятия некоторых идеологических решений. Марсиа (Marcia, 1966) раскрыл область идеологического самоопределения как становление религиозной и политической идентичности.

Двумя десятилетиями позже в концепцию идентичности до бавили область межличностных отношений, которая объединяет освоение и принятие дружеских, возрастных и сексуальных ролей (Grotevant, Cooper, 1981). В эмпирические исследования идентич ности периодически включались такие области самоопределения как жизненные ценности, досуговая активность, семья и отношения

вней (Balistreri, Busch Rossnagel, Geisinger, 1995). Но вопрос о том, какие именно области человеческой деятельности необходимо вы делять, чтобы с приемлемой полнотой описать процесс становления идентичности личности, все еще представляется открытым.

Идентичность как механизм саморегуляции субъекта

Стиль идентичности. Несомненно, что основной вклад в при влекательность теоретического конструкта вносит наличие его прикладных приложении. Идентичность (как и субъектность) претендует на роль интегральных механизмов саморегуляции лич ности. Поиск основных сфер приложения новой теории идет как раз по линии роли идентичности в создании и регуляции долгосрочных жизненных планов.

Майкл Берзонски (Berzonsky, 1989) предложил рассматривать идентичность прежде всего как постоянный процесс достижения

142

субъектом определенности, необходимой для целенаправленных действии. Главным в идентичности становится ее стиль: устойчивая предпочитаемая субъектом стратегия решения проблем выбора.

Считается, что наиболее адаптивным является информацион ный стиль формирования идентичности. Этот стиль описывается как сочетающий активный поиск информации и фокусированное на проблеме совладающее поведение (Berzonsky, 1992), проявление гибкости в принятии обязательств (Berzonsky, Neimeyer, 1994); он дополняется интересом субъекта к познанию нового (Berzonsky, 1993) и высоким уровнем самооценки (Nurmi, Berzonsky, Tammi, Kinney, 1997).

Нормативный стиль идентичности основан на следовании образцам и конформности. Судя по обзору результатов работ ис следователей, апробировавших процессуальную модель развития идентичности, он включает способы решения проблем, основан ные на избегании новизны и неопределенности (Berzonsky, 1993), догматическую приверженность ценностям (Berzonsky, Neimeyer, 1994), малоподвижную и ригидную Я концепцию и ограничение исследовательской активности (Nurmi и др., 1997). Трактовка стиля идентичности как привычного для индивида способа обращения с жизненными проблемами превращает формирование личност ной идентичности в динамический процесс осознания, пересмотра и конструирования «Я».

Переживание «истинного Я». Задача конструирования «Я» требует критериев правильности выбранного индивидом пути развития. Критерии правильности иной, чем критерий истин ности: «Постижение включает в себя не только безличное знание об объекте, но и ценностно смысловое понимание, соотнесенное с личностным знанием познающего субъекта. <…> Ученого, нахо дящегося на позиции психологии человеческого бытия… занимает ответ на другой вопрос: «Какой смысл это знание имеет для субъ екта?» (Знаков, 2005в, с. 26).

Алан Ватерман (Waterman, 1990) обнаружил значительную вариативность респондентов как в способах и целях исследования мира, так и в характере обязательств, которые они на себя прини мали. В частности, одна категория респондентов включала тех, кто извлекал высокую степень личностного смысла из исследуемых ими

143

альтернатив выборов. Вторая категория включала тех, чьи цели, ценности и убеждения выглядели мотивированными внешними факторами, несмотря на то, что они добросовестно исследовали ситуацию: рассмотрели множество перспективных вариантов раз вития и только затем выбрали один из них.

Различие между группами Ватерман определил в терминах

личностной экспрессивности в качестве переживания жизненного опыта, связанного с открытием личностью собственной сущности как совокупности ее лучших потенциалов и вовлеченности в актив ности, которые реализуют эту сущность. Личностная экспрессив ность связывается в этом подходе с верностью человека своему «ис тинному Я» (в духе Аристотеля) в отличие от инструментальности, которая отражает ситуативную полезность выборов.

Ватерман наблюдал, что значительная часть подростков в про цессе совершения ими выборов идентичности склоняется к инстру ментальным решениям, которые в будущем должны окупиться в смысле общепринятого социального успеха. Это дает начало проблематике, известной как противопоставление социального успеха и личностного роста (см., например: Лузаков, 2008). Соци альный успех задается нормативной схемой движения индивида по социальной лестнице в масштабах его жизненного пути. «Лич ностный рост» охватывает движение к более полному раскрытию собственных потенциалов, особенно если понимать потенциал как совпадение в хронотопе личностной склонности и актуальной за дачи мира («вызова»).

Уильям Куртинес (Kurtines, Azmitia, Alvarez 1992; Kurtines, Berman, Ittel, Williamson, 1995) концептуализирует идентичность как важнейший механизм саморегуляции в системе отношений человека и общества. Идентичность рассматривается им в рамках четырех проблем, одинаково важных как для индивида, так и для общества: выбора, самоконтроля, ответственности и целостности характера (надежности в отношениях) субъекта. Развитие лично сти представлено в модели Куртинеса как совместно разделенный процесс между индивидом и его социальным и культурным окру жением: общество обеспечивает индивида возможностями раз вивать когнитивные и психосоциальные компетенции (например, тренирует его социальные навыки, сертифицирует полученную квалификацию и т.д.); в свою очередь, индивиды осознанно ответ

144

ственны за функционирование и развитие общества. Индивиды рассматриваются как активные самоуправляемые субъекты, кото рые осуществляют выбор из доступных им альтернатив и являются ответственными за свои выборы и их последствия; они, таким обра зом, осуществляют свое собственное развитие и развитие общества. Взаимодействие субъекта и требований системы создает сложные комбинации (такие, например, как «вынужденная субъектность» (Фоменко, 2006)).

Прикладной аспект этого подхода реализуется в программах развития исследовательской активности, критического мышления и обучения использованию навыков коллективного решения про блем.

Резюме

Метафоры «мира человека» (С.Л. Рубинштейн), «человеческого бытия» (В.В. Знаков), «бытия личности» (З.И. Рябикина) создают пространство, в котором могут быть реинтерпретированы и синте зированы многие знания о человеке.

Более отчетливая концептуализация субъекта через выделение уровней субъектности позволяет связать данные исследовании субъекта, агентности, селф и идентичности в англоязычной и отече ственной психологии. Феномен субъекта может быть рассмотрен как порождаемый человеком и ситуацией, причем субъектность выступает как функция обеих участников процесса.

Вопрос о соотношении конструктов идентичности и субъект ности представляет наибольший интерес, поскольку его решение открывает путь к общему полю теоретических и эмпирических данных. Представляется, что субъектность как особое отношение человека к миру может быть понята как способ участия или вклю ченности индивида в тот или иной процесс человеческого бытия. Идентичность же при этом становится конкретной формой, в которой действует активный субъект, своего рода ситутативно конкретной формой бытия субъекта, представленной самому субъекту и репре зентируемой другим людям (Кимберг, 2005).

Любая преобразовательная активность требует определенности субъекта, в известном смысле она меняет конфигурацию его свойств,

145

характеристик и т.д. применительно к задаче и предмету активности. Субъект интенционально делает выборы и реализует их, меняя мир своего бытия. Одновременно он меняет себя соответственно тому, что он делает в мире. Личность совершает поступок, и поступок форми рует личность. Игра вызовов мира и воли субъекта, доступных ему ресурсов и освоенных им способов решения проблем, кооперации или борьбы с другими такими же субъектами социального про странства, поиск и создание ценностной реальности, выходящей за пределы частного интереса обособленного индивида,– вот поле для исследователей психологии человеческого бытия.

Литература

Брушлинский А.В. Субъект: мышление, учение, воображение. М. Воронеж: АПСН, 1996.

Знаков В.В. Психология субъекта как методология понимания человеческого бытия // Психологический журнал. 2003. Т. 24. № 2 . С. 95–106.

Знаков В.В. Самопонимание субъекта как когнитивная и экзистенциальная проблема // Психологический журнал. 2005а. Т. 26. № 1. С. 18–28.

Знаков В.В. Психология субъекта и психология человеческого бытия // Субъ ект, личность и психология человеческого бытия / Под ред. В.В. Знакова и З.И. Рябикиной. М., 2005б. С. 9–44.

Знаков В.В. Психология человеческого бытия и самопонимание субъекта // Личность и бытие: субъектный подход. Мат. III Всерос. науч. практ. конф. / Под ред. З.И. Рябикиной, В.В. Знакова. Краснодар: КубГУ, 2005в.

Кимберг А.Н. О возможности применения категории «отношение» в концеп циях идентичности // Личность и бытие: теория и методология: Мат. Всерос. науч. практ. конф. / Под ред. З.И. Рябикиной, В.В. Знакова. Краснодар: КубГУ, 2003. С. 7–14.

Кимберг А.Н. Субъект и идентичность // Личность и бытие: субъектный под ход. Мат. III Всерос. науч. практ. конф. / Под ред. З.И. Рябикиной, В.В. Знакова. Краснодар: КубГУ, 2005. С. 97–108.

Личность и бытие: субъектный подход // Мат. науч. конф., посвященной 75 летию А.В. Брушлинского. М.: Изд во ИП РАН, 2008.

Лузаков А.А. Личность как субъект категоризации в межличностном познании: взаимодействие когнитивных и ценностно мотивационных струк тур: Автореф. дис. … докт. психол. наук. Краснодар, 2008.

146

Рябикина З.И. Теоретические перспективы интерпретации личности с позиции психологии субъекта А.В. Брушлинского // Мат. науч. конф., по священной 75 летию Н А.В. Брушлинского. М.: Изд во ИП РАН, 2008. С. 50–53.

Сергиенко Е.А. Развитие идей психологии субъекта А.В. Брушлинского: системно субъектный подход // Личность и бытие: субъектный подход / Мат. науч. конф., посвященной 75 летию А.В. Брушлин ского. М.: Изд во ИП РАН, 2008. С. 54–58.

Стрелков Ю.К. Время и субъект деятельности // Личность и бытие: субъект ный подход / Мат. науч. конф., посвященной 75 летию Н А.В. Брушлинского. М.: Изд во ИП РАН, 2008. С. 191–194.

Фоменко Г.Ю. Личность в экстремальных условиях: два модуса бытия. Крас нодар: КубГУ, 2006.

Шелике В. Исходные основания материалистического понимания истории (по работам К.Маркса и Ф.Энгельса 1844–1846 гг.). Бишкек: Илим, 1991.

Balistreri, E., Busch Rossnagel, N. A., Geisinger, K. F. Development and preliminary validation of the Ego Identity Process Questionnaire // Journal of Adolescence. 1995. 18. P. 179–190.

Berzonsky M.D. Identity style: Conceptualization and measurement // Journal of Adolescent Research. 1989. N 4. P. 267–281.

Berzonsky M.D. Identity style and coping strategies // Journal of Personality. 1992. V. 60. P. 771–788.

Berzonsky M.D. Identity style, gender, and social cognitive reasoning // Journal of Adolescent Research. 1993. N 8. P. 289–296.

Berzonsky M.D., Neimeyer G. J. Ego identity status and identity processing orientation: The moderating role of commitment // Journal of Research in Personality. 1994. V. 28. P. 425–435.

Cote J. Identity Studies: How Close Are We to Developing a Social Science of Identity?—An Appraisal of the Field // Identity: an international journal of theory and research. 2006. N 6 (1). P. 3–25.

Erikson E.H. Childhood and Society. New York: Norton, 1950.

Grotevant H.D. Toward a process model of identity formation // Journal of Adolescent Research. 1987. N 2. P. 203–222.

Grotevant H.D., Cooper C. R. Assessing adolescent identity in the areas of occupation, religion, politics, friendships, dating, and sex roles: Manual for the administration and coding of the interview // Journal Supplement Abstract Service Catalog of Selected Documents in Psychology. 1981. V. 11. P. 52–53.

Hormuth S.E. (1990). The ecology of the self: Relocation and self concept change. Cambridge, England: Cambridge University Press, 1990.

147

Kurtines W.M., Azmitia M. & Alvarez M. Science, values, and rationality: Philosophy of science from a co constructivist perspective // W.M. Kurtines, M. Azmitia, J.L. Gewirtz (Eds.). The role of values in psychology and human development. New York: Wiley, 1992. P. 3–29.

Kurtines W.M., Berman S.L., Ittel A. & Williamson S. Moral development: A co constructivist perspective // W.M. Kurtines, J.L. Gewirtz (Eds.). Moral development: An introduction. New York: Wiley, 1995. P. 337– 376.

Leary M.R., & Tangney J.P. The self as an organizing construct in the behavioral and social sciences. // M.R. Leary, J.P. Tangney (Eds.). Handbook of self and identity. New York: Guilford, 2003. P. 3–14.

Marcia J.E. Development and validation of ego identity status // Journal of Personality and Social Psychology. 1966. N. 5. P. 551–558.

Marcia J.E. Identity in adolescence // J. Adelson (Ed.). Handbook of adolescent psychology. New York: Wiley, 1980. P. 159–187.

Markus H., Wurf E. The dynamic Self concept: social psychological perspective // Annual Review Psychological. 1987. V. 38. P. 299–337.

Nurmi J.E., Berzonsky M.D., Tammi K., Kinney A. Identity processing orientation, cognitive and behavioral strategies, and well being // International Journal of Behavioral Development. 1997. V. 21. P. 555–570.

Waterman A.S. Personal expressiveness: Philosophical and psychological founda tions // Journal of Mind and Behavior. 1990. V. 11. P. 47–74.

148

Тенденции становления

ифункционирования группового субъекта

вразных социальных средах

А.С. Чернышев

Всоответствии с теоретическим подходом А.В. Брушлинского

кпроблеме индивидуального и группового субъектов (Брушлин ский, 1995) учебная группа (далее группа) подростков и юношей может рассматриваться как субъект совместной деятельности, общения и отношений (Чернышев, 2005; Гайдар, 1993) при условии интегрированности групповой деятельности и отношений.

Ведущим аспектом интеракции в малых группах является, как считает Б.Д. Парыгин, интегрированность групповой деятель ности и отношений (Парыгин, 1999). Групповая интеграция от лат. integer — целый) состояние группы, характеризующееся упорядо ченностью внутригрупповых структур, согласованностью основ ных компонентов системы групповой активности, устойчивостью субординационных взаимосвязей между ними, стабильностью и преемственностью их функционирования и т.п. признаками, свидетельствующими о психическом единстве, целостности со циальной общности. Групповая интеграция проявляется в отно сительно непрерывном и автономном существовании группы, что предполагает наличие процессов, препятствующих нарушению психологической сохранности группы: отсутствие интегративных свойств неизбежно ведет к распаду любой человеческой общности.

Степень согласованности актов поведения в группе самым прямым образом влияет на эффективность усилий группы в целом. Особую ценность представляет способ внутреннего согласования

Работа поддержана грантом РГНФ, проект 08-06-00312а.

149

коллективных действий в отличие от внешней подогнанности со вокупного поведения под общий образец.

Социально психологическим механизмом интеграции группы выступает структурирование внутригрупповых структур, иерар хичность и стабильность их функций. В этой связи А.И. Донцов вы деляет методологически значимую задачу вычленения совокупно сти факторов, обусловливающих функциональную необходимость

истепень вариативности интегративных тенденций (Донцов, 1984).

Спозиций деятельностного подхода центральной детерминан той социально психологической интеграции выступает социально заданная цель как прообраз результата коллективной деятельности.

Таким образом, цели и задачи совместной деятельности являют ся главным регулятором поведения человека в группе и групп в рам ках основной организации. Соответственно ценностно­ ориента­ ционное­ единство как сближение и сходство оценок в нравственной

иделовой сферах, согласно теории А.В. Петровского (Петровский, 1976), формируется не на основе эмоциональных тяготений и оттал киваний, а в результате общественно ценной и личностно значимой совместной деятельности.

В параметрической концепции Л.И. Уманского целостная психологическая структура группы понимается как отражение жизнедеятельности данной группы в целом, а подструктуры — как отражение различных сфер этой жизнедеятельности (Уманский, 1981). Преобразующие потенциалы группы, реализуемые в форме ее субъектности, обеспечиваются подструктурами двух блоков: а) «общественного» с подструктурами социальной направленности, организованности и подготовленности, отражающими соответ ственно идеологическую, управленческую и учебно деловую сферы групповой жизнедеятельности; б) «личностного» блока с подструк турами интеллектуальной, эмоциональной и волевой коммуника тивности, отражающими три стороны сознания входящих в группу личностей и соответствующих сфер жизнедеятельности группы.

Ведущую роль параметра направленности групповой активно сти как носителя групповых целей, моральных ценностей и мотивов в структуре основных интегративных процессов: организованности, эмоционального, волевого и интеллектуального единства — при писывали Л.И. Уманский и его ученики (Уманский, Френкель, Чернышев и др., 1972). В связи с этим уровень развития груп

150