КУРСОВАЯ / Литература / Subqekt_2009

Человек как субъект жизни: ситуационный подход

Н.В. Гришина

Один из интереснейших фактов, подмеченных учеными,— со отношение психологических закономерностей развития человека

сдвижением человеческой мысли в истории. Как известно, впервые на это обратил внимание Ж. Пиаже, изучавший формирование по нятий в онтогенезе и обнаруживший совпадение выявленных им этапов формирования математических понятий с исторической по следовательностью математических теорий. Отечественный ученый Л.М. Веккер, описавший в своей теории этапы актуального перцеп тогенеза, также подчеркивал ту же закономерность в результатах своих исследований (см.: Беломестнова, Чередникова, 2008, с. 9).

По аналогии с этим могут, на наш взгляд, быть проведены параллели между последовательностью жизненных задач, возни кающих на разных этапах онтогенеза, и историей самой психологи ческой науки, на разных этапах своего развития акцентировавшей внимание на разных «вызовах» социальной реальности и на необ ходимости решения соответствующих жизненных проблем. Так, на ранних этапах развития психологической науки и практики во главу угла ставились задачи адаптации, успешного приспособления, формирования адаптивных стратегий взаимодействия человека

сокружающим миром. Неудовлетворенность ограниченностью этих задач, редуцирующих жизненные цели человека до приспособитель ных тенденций, побудила гуманистических психологов к поиску альтернативы, в качестве которой выступает идея самоактуализа ции, личностного развития, раскрытия и реализации потенциала человека. Наконец, в соответствии с экзистенциальными подхода ми, выдвигающимися на одну из лидирующих позиций в психоло гии последнего десятилетия, центральной проблемой человеческого

161

существования признается проблема смысла. В сущности, в этом своем движении психология повторяет путь человека, которого она изучает: от решения задач адаптации в период детства и социа лизации к поиску себя и возможностей самореализации в период взросления и к поиску смысловых ответов в период зрелости.

Расширение диапазона проблем, решаемых теоретической

ипрактической психологией, увеличение «жизненного простран ства» человека в психологии, включение в него все новых аспектов его существования требуют уточнения методологических подходов

иметодических решений исследовательских задач.

Устоявшейся традицией в отечественной психологии явля ется использование понятий индивида, личности, субъекта дея тельности, индивидуальности для описания всего многообразия человеческих проявлений, хотя без терминологической ясности и определенности. Представители разных направлений в психо логии по разному интерпретируют эти базовые понятия, и само их употребление в научной литературе имеет в большинстве случаев нестрогий, а подчас и метафорический характер.

Само по себе это могло бы и не рассматриваться как серьезная проблема, если бы отсутствие четкого понимания в содержании этих понятий не приводило к издержкам при их исследовании.

Если мы рассматриваем понятия индивида, личности, субъ екта деятельности и индивидуальности как существенные для описания целостного человека, тогда необходимо понять, какие исследовательские подходы являются релевантными для описания реальности, стоящей за каждым из них.

Для уточнения обратимся к модели описания человеческой индивидуальности, предложенной американским ученым Мака дамсом. Он исходит из того, что целостное понимание человеческой индивидуальности должно иметь многоуровневый характер: «Необ ходимо обладать информацией на трех определенных уровнях или сферах, описывающих личность: 1) сопоставимые диспозиционные черты; 2) личные интересы и устремления в соответствующем им контексте и 3) интегративные истории жизни» (цит. по: Эммонс, 2004, р. 39–40). Важно подчеркнуть, что в соответствии с пред ставлениями автора «каждый из уровней содержит различные конструкты, имеет свой особый фокус, и его изучение требует ис пользования особых психометрических процедур» (там же).

162

Первый из этих уровней содержит внеситуативные, деконтек стуализированные измерения личности, которые в психологии традиционно именуются чертами. Второй описывается такими конструктами, как цели, жизненные задачи, планы, устремления и т.д., являющиеся более гибкими характеристиками, связанными с контекстом. Третий — это уровень жизненной истории, идентич ности человека — позволяет обеспечивать единство характеристик других уровней.

Макадамс относит свое концептуальное описание к целостно му изучению личности. Вместе с тем, на наш взгляд, выделенные им уровни могут быть соотнесены с упоминавшимися нами ранее понятиями отечественной психологии. Так, первый уровень — это уровень личности. Личность — это наиболее популярный концепт психологии в период ее становления, формирования категориально го аппарата, методологических поисков и апробации методических подходов. Исследования личности направляются поиском ответа на вопрос «Что есть личность?» Нормативные и внеситуативные свойства «черт» сделали их в свое время важнейшими психодиаг ностическими характеристиками.

Черты и свойства личности в разных теориях вписываются в соответствующие структуры личности, ее «ядерные» и «пери ферийные» области. Теории личности по своей многочисленности лидируют среди других теоретических описаний в психологии. Однако описания того, что есть личность, отличаются неизбежной статичностью и в силу этого определенной «непроявленностью», «невыраженностью» (что, кстати, и создает потенциальную возмож ность множества интерпретаций в виде теорий личности).

Уже гуманистические психологи почувствовали неудовлетво рительность этих статичных описаний. Они настойчиво предлагали отказаться от понятия «формирование», означающего некоторую «завершенность» развития, выдвигая в качестве альтернативного понятие «становление». Тем самым фокус внимания смещался на динамические аспекты жизненного пути человека, его активность, связанную с утверждением собственного бытия.

В отечественной психологии категорией, основным атрибутом которой считается активность, является понятие субъекта. Субъект «обозначает», «определяет» себя своей активностью. Это второй уровень описания по Макадамсу, он соответствует тому, «что лич

163

ность делает». И, наконец, к третьему уровню описания, по нашему мнению, может быть отнесен концепт «индивидуальность» как наиболее интегральная характеристика человека, объединяющая все его свойства. Как целостный субъект человек предстает прежде всего как субъект собственной жизни, именно в этом и состоит выс шая интегрирующая функция индивидуальности (Гришина, 2002).

Таким образом, описание понятий субъекта и субъекта жизни предполагает анализ закономерностей проявления субъектного на чала человека в его жизнедеятельности и его целостного жизненного пути, «жизненной истории» (Гришина, 2007).

Концепт «субъект жизни» является точкой пересечения и сое­ динения интересов ряда современных областей и подходов, объ единенных общим интересом к «жизненной проблематике». Это интенсивно оформляющаяся в последние годы новая область отечественной науки — психология человеческого бытия, для кото рой характерен приоритетный интерес к онтологическому аспекту существования человека и переход «от гносеологического анализа познания субъектом мира к онтологическому исследованию его существования в мире» (Знаков, 2008, с. 32–33). В этом аспекте ин тересы психологии человеческого бытия смыкаются с проблемным полем онтопсихологии, как оно формулируется в рамках развивае мого нами подхода (см.: Гришина, 2005). Этот перечень должен быть дополнен упоминанием западной экзистенциальной психологии, феноменологической науки, ориентированной на преимуществен ное описание опыта переживания человеком проблем своего бытия. Вопрос о соотношении проблемных областей этих направлений нуждается в специальном рассмотрении, в данном случае наша за дача состоит в обсуждении возможностей исследования человека как субъекта жизни.

Бытие является предметом исследования ряда наук. Психоло гический подход к изучению бытия может быть реализован только через описание и понимание психологии человека как субъекта бытия.

Известная формулировка — «человек как субъект жизни» — принадлежит С.Л. Рубинштейну. В современной отечественной психологии развитие идей субъекта и субъектного подхода связано с именем А.В. Брушлинского. Активность субъекта в ее высшей форме как способность человека быть субъектом собственной жиз

164

ни, «творцом своей истории, вершителем своего жизненного пути» А.В. Брушлинский называл «важнейшим из всех качеств человека» (Брушлинский, 1999, с. 30).

Несмотря на очевидное значение данной проблематики и нарас тающий интерес к ней, она, безусловно, находится на начальных эта пах разработки, что проявляется, в частности, в неопределенности понятий, используемых при описании человека как субъекта жизни. Так, анализ материалов представительной конференции «Личность и бытие: субъектный подход» (2008) показывает, что наряду с по нятием «субъект жизни» используются понятия «субъект бытия», «субъект жизнедеятельности», «субъект жизненного пути». При этом ни контекст их употребления, ни содержание сообщений не позволяют судить о критериях дифференциации этих понятий.

Применение субъектного подхода к исследованию «жизненной проблематики» обеспечивает ряд преимуществ и новых возмож ностей. В частности, в качестве отличительной черты субъектного подхода в психологии следует указать на его тесную связь с фило софскими основаниями. Понятие субъекта — это изначально фило софское понятие, введенное в психологию С.Л. Рубинштейном. Осо бенности развития психологии прошлого во многом способствовали уходу психологии от «сущностной» проблематики. Проблематика человека как субъекта жизни неизбежно приведет к обращению психологов к «философской» проблематике — проблемам смысла, ценностей, духовности.

Вопрос, однако, состоит в поиске адекватных исследователь ских подходов к описанию человека как субъекта жизни. Домини рующими в психологии в течение многих лет была упоминавшаяся ранее традиция персонологических описаний и психометрических измерений, направленных на выявление черт и характеристик. В связи с этим существует опасность воспроизведения принципов персонологических подходов к изучению субъекта с их ориентацией на выделение и описание черт, свойств, характеристик и т.д., т.е. при менения традиционных исследовательских подходов к изучению другой психологической реальности.

Методологические проблемы осознавались учеными с самого начала становления и развития субъектного подхода: «В послед нее время все чаще стал использоваться термин “субъектность”, под которой понимается способность индивида или группы быть

165

субъектом, т.е. проявлять субъектные качества. И это не вызывает больших разногласий и тем более возражений, однако самым труд ным в этом и, безусловно, спорным является выделение и описание конкретных субъектных качеств…» (Психология индивидуального и группового субъект, 2002, с. 59).

Например,– и подобные суждения являются довольно типич ными — предполагается, что «реализация человеком себя как субъ екта жизни зависит от многих факторов. Среди них представляются весьма значимыми три: 1) наличие личностных черт, выступающих как основа субъектного включения во взаимодействие с социумом (ответственность, самостоятельность, активность, внутренний локус контроля); 2) достаточный уровень развития умений, необходимых для самоорганизации; 3) мотивация реализации потенциала субъ ектности, которым обладает личность» (Личность и бытие: субъект ный подход, 2008, с. 455). Таким образом, по мнению авторов, реали зация себя как субъекта жизни определяется наличием у человека определенных качеств и мотивации, что воспроизводит традицион ную логику связи поведения с персонологическими параметрами.

Обратимся к экзистенциальной психологии, в рамках которой способность человека быть автором и творцом своей жизни не про сто постулируется как один из базовых принципов, но и входит

восновное предметное поле исследования.

Спозиций экзистенциальной психологии «быть субъектом собственной жизни» означает, что человек «выбирает» свое бытие. Субъектность — это не статичная характеристика, которой человек обладает или нет (как, например, какой то чертой личности), это выбор, осуществляемый в каждой конкретной ситуации. Такой позиции придерживаются и экзистенциально ориентированные отечественные психологи. Так, Д.А. Леонтьев поддерживает точку зрения Р. Мэя, связывавшего свободу человека с его способностью осознавать и переживать себя как субъекта или выстраивать свои отношения с окружением как объектные, и справедливо отмечает: «Только применительно к конкретной ситуации деятельности, взаимодействия, познания, отношения, бытия в мире и можно говорить о том, выступает ли в данном случае индивид как полно ценный субъект этого отношения или нет» (Леонтьев, 2008, с. 71).

Если субъект «выбирает» субъектную позицию в каждой от дельной ситуации, это означает перенос акцента в изучении про

166

блемы человека в ситуации, что требует соответствующих языков описания.

Основным методологическим принципом в изучении озна ченной проблематики является представление об онтологическом единстве человека и ситуации («жизненное пространство» у К. Левина), Человека и Мира (С.Л. Рубинштейн); в отечественной психологии это называется переходом от «онтологии изолирован ного индивида» к «онтологии жизненного мира» (Ф.Е. Василюк).

Если воспользоваться в качестве иллюстрации известной фор мулой К. Левина B= f {P,E} — «поведение есть результат взаимодей ствия личности с ситуацией» (или B= f {Lsp}, поведение как функ ция жизненного пространства, представляющего собой единство «человек в ситуации»), то выбор человеком субъектной позиции, его поведение как субъекта является результатом определенного выбора (осознанного или неосознанного), осуществляемого на основе того, как ситуация «определяется» индивидом.

В наших исследованиях — применительно к анализу кон фликтного поведения — было сформулировано представление о взаимовлиянии личностных и ситуационных факторов при де терминации поведения человека. Чем в большей мере поведение человека является ситуационно обусловленным, чем в большей степени ситуация «навязывает» человеку определенное поведение, тем более типичным будет поведение человека, тем меньшую роль

вдетерминации его поведения, в его реагировании на ситуацию играют его индивидуальные особенности. И, напротив, чем менее поведение человека детерминируется факторами конкретной си туации, чем более он свободен в выборе своего реагирования, тем

вбольшей степени проявляется его индивидуальность. Соотношение ситуационных и личностных факторов в общей

результирующей детерминанте, определяющей выбор человеком своего поведения, является не устойчивой пропорцией, но каж дый раз образует новую конфигурацию этих факторов, в сумме обеспечивающих набор необходимых и достаточных условий для реализации того или иного поведения.

Для персонологических подходов естественным был акцент на личностных детерминантах поведения. Ситуационно обусловлен ное поведение обычно становилось предметом внимания психоло гов в своих предельных формах. Предельно ситуационно обуслов

167

ленное поведение — это поведение, лишенное индивидуальности. Очевидным примером его является поведение толпы, например,

вситуации паники, когда угроза жизни, которую несет в себе ситуа ция, устраняет разнообразие интерпретаций ситуации и свободный выбор способа реагирования. Известно, что деиндивидуализация поведения является наиболее характерным признаком поведения толпы, отмечаемым исследователями. Человек в подобной ситуации фактически перестает быть субъектом и становится «объектом» воздействия ситуации. Примером другого рода могут быть экспе рименты школы К. Левина. Человек приходил в лабораторию для участия в эксперименте, его просили подождать несколько минут и оставляли одного в кабинете, стол которого был заставлен разны ми предметами. В условиях этого «пустого», ничем не заполненного времени он озирался по сторонам, осматривал находящееся на сто ле и, по свидетельству Зейлигер Рубинштейн, одной из участниц этого эксперимента, все без исключения звонили в колокольчик, стоящий среди прочего на столе. Левин называл это «поведением, обусловленным полем».

Если еще раз вернуться к уже упоминавшейся формуле К. Леви на — B= f {P,E}, «поведение есть результат взаимодействия личности с ситуацией»,– то очевидно, что акцент на анализе личностных или индивидуальных особенностей как детерминант поведения чело века вполне правомерен, если вторая часть формулы — Е, среда, ситуация, в которой находятся люди, неизменна (например, они работают в одних и тех же условиях или в случае исследования оказываются в одной и той же экспериментальной ситуации). Это оправдывает преимущественное развитие персонологических под ходов в психологии периода относительно плавных, постепенных изменений социальной реальности или ее «одинаковости», «задан ности» для всех.

Однако чем более динамичной является социальная реаль ность, чем менее она «задана», чем большие возможности предо ставляет, тем большее значение для понимания поведения человека приобретает фактор ситуации, ее значения для человека, ее вос приятия, «определения» им.

Само по себе признание роли ситуационных переменных в де терминации поведения не является новым для психологии, вопрос

втом, что имеется в виду под факторами ситуации. В рамках ранней

168

бихевиористской традиции ситуация рассматривалась как сово купность непосредственно воздействующих на человека внешних переменных, которые описывались в объективных категориях. Сегодня подобная точка зрения стала достоянием истории, и не найдется психолога, который не согласился бы с утверждением, что «поведение определяет не ситуация, которая может быть описана “объективно” или по согласованному мнению нескольких наблю дателей, а ситуация, как она дана субъекту в его переживании, как она существует для него» (Хеккаузен, 1986, т. 1, с. 22). Несмотря очевидность и даже тривиальность этого утверждения, оно явля ется результатом длительного развития методологических идей

иподходов. Анализ тенденций развития психологии 1970 х годов выделяет в качестве одной из важнейших «общую волну… фено менологического мышления», благодаря которой субъективность обретает законный и респектабельный статус в психологии. Распро страненной является точка зрения, в соответствии с которой наи большую роль в «прорыве» субъективности в психологии сыграл К. Левин, теория поля которого описывает среду как воспринимаемую

ипереживаемую субъектом (Stryker, 1977). В 1980 е годы развитие идей ситуационного подхода получает новый импульс, благодаря работам британских психологов и конференции представителей интеракционистской психологии (подробнее см.: Гришина, 1997). В конце 1990 х годов русскоязычному читателю становится до ступна книга Л. Росса и Р. Нисбетта «Человек и ситуация» (1999) — самый сильный «вызов» ситуационного подхода в современной психологии,– справедливо представленная издателями как одна из важнейших психологических работ десятилетия. Вместе с тем ситуационный подход, да и то не в полной мере, находит свое от ражение разве что в социально психологических исследованиях, в организационной психологии и некоторых других прикладных областях. На традицию большинства исследований описанные представления не оказали никакого влияния, и в центре их внима ния по прежнему находятся личностные характеристики.

Идеи ситуационного подхода, на наш взгляд, могут получить новое развитие в рамках экзистенциально психологического под хода, в соответствии с которым человеческое бытие характеризуется прежде всего как открытость миру. Экзистенциализм оперирует категориями бытия человека, бытия в мире. По Мартину Хайдег

169

геру, ведущему экзистенциальному философу ХХ в., быть челове ком — это значит «быть в мире». В философии экзистенциализма

врезультате влияния феноменологических идей Э. Гуссерля важное место занимает понятие трансцендентного. Понятие трансцендент ности происходит от латинского transcendens (transcendentis) — «вы ходящий за пределы». В психологическую литературу экзистенци альными психологами было введено понятие самотрансценденции, которое нуждается, на наш взгляд, в более пристальном внимании и психологическом осмыслении.

Наиболее активно понятие самотрансценденции использует В. Франкл, считая самотрансценденцию сутью человеческого существования. По Франклу, «за этим понятием стоит тот факт, что человеческое бытие всегда ориентировано вовне на нечто, что не является им самим, на что то или на кого то» (Франкл, 1990, с. 29). Он считает, что «способность к самотрансценденции — фун даментальная онтологическая характеристика человека — вы ражается в постоянном выходе человека за пределы самого себя,

внаправленности его на что то, существующее вне его. Это (а также способность к самоотстранению) позволяет человеку быть самоде терминирующимся существом; механизмы этой самодетерминации принадлежат к ноэтическому измерению человека» (там же, с. 17). Более того, «человеческое существование не аутентично, если оно не проживается как самотрансценденция» (там же, с. 285).

Самотрансценденция — это такой способ взаимодействия человека с окружающим миром, который потенциально способен обеспечивать причастность человека бытию, тем самым возвра щая человека к природным смыслам его существования. Само трансценденция также означает способность человека занимать определенную позицию по отношению к окружающему его миру, жизненным обстоятельствам и даже по отношению к самому себе. Преимущество концепта самотрансценденции и необходимость его разработки определяются, в частности, тем, что именно ценности самотрансценденции являются мощным основанием жизненных смыслов (см.: Гришина, 2008).

Характеристики субъектности в отношениях человека с соб ственной жизнью, таким образом, могут быть определены понятием самотрансцендентности. Для В. Франкла понятие самотрансценден ции связано с субъектными характеристиками человека. Он указы

170