3.4. Социальные программы

Путь к решению социальных проблем классы и партии связывали с победой в политической борьбе за власть.

В ходе этой борьбы каждый толковал по-своему понятия «социальная справедливость», «право на землю», «священная частная собственность», «ограбление», «свобода», «мир», «война»...

Обещали все, обещали всё, обещали всем, и прежде всего своим.

Победу в политической борьбе одержали большевики, им предстояло разработать социальную программу уже как руководство к действию их же правительства.

В марте 1919 г. XIII съезд РКП (б) принимает вторую программу РКП(б), в которой пока не отдельным разделом, но достаточно полно представлены взгляды большевиков на пути и методы решения социальных проблем.

Исходная позиция в действиях: «Заменить частную собственность на средства производства и обращения общественной и ввести планомерную организацию общественно-производственного процесса для обеспечения благосостояния и всестороннего развития всех членов общества... положить конец эксплуатации одной части общества другой»¹⁵.

В то время никто не знал, возможно ли, ликвидировав одну монополию (частной собственности), полностью довериться другой монополии — «общественной» (государственной) собственности?

Предполагалось: каждый сознательный трудящийся отдаст все силы по способностям...

3.5. Человек

В народонаселении России произошли заметные изменения. Со 155 млн чел. в 1910 г. оно увеличилось до 163 млн в 1917 г. Однако в 1920 г. население страны составило всего лишь 138,8 млн чел. Сокращение населения произошло по многим причинам: из состава России вышел ряд территорий; мировая и Гражданская войны привели к большим потерям как военнослужащих, так и мирного населения (около 22 млн); эмигрировало за границу около 2 млн чел. Были потери и другого характера¹⁶.

По данным академика С. Г. Струмилина, за время мировой войны 1914—1917 гг. в России было призвано под знамена более 15 млн душ. Учитывая разновременность призывов, каждый из призванных за три с половиной года войны был оторван от мирного труда в среднем по 32 месяца, что дает в общем итоге 40 млн лет потерянного труда. И какого труда! Самого ценного, мужского, в полном расцвете сил и здоровья. Соответствующее исчисление по Гражданской войне (1918—1920) дает еще 5 млн лет потерянного труда¹⁷.

Война забирала материальные результаты деятельности основной массы людей, и благосостояние жителей страны в течение этого десятилетия быстро ухудшалось.

Уже к 1917 г. Россия стала испытывать нехватку продовольствия. Цены на товары повысились в 3—5 раз. Теперь практически весь трудовой люд стал испытывать нехватки, трудности, страдания.

Общественность стремилась осмыслить происходящие события. На протяжении одного десятилетия трижды подвергалась сомнению и коренному изменению система ценностей и идеалов, наполнение понятия менталитет.

Как в первую, февральскую, полосу революции, так и во вторую, октябрьскую, мотивы не политического, а экономического и социального порядка оставались для крестьян решающими. Точно так же и на всем протяжении Гражданской войны свое отношение к советскому строю крестьянство или его отдельные слои (кулаки, середняки, беднота) определяли исключительно под углом зрения своей борьбы — сначала за землю, потом за распоряжение ее продуктами¹⁹.

Большевики были другого мнения, так как не разделяли резко интересы политические и экономические. Они считали крестьянство, особенно беднейшее, своим политическим союзником. По их мнению, эта самая бесправная часть российского населения не получила от Временного правительства того, чего требовала: земли и окончания войны. И сравнительно легкую, практически бескровную победу советской власти в октябре — декабре 1917 г. большевики объясняли тем, что крестьянскую массу устраивал декрет «О земле», принятый II съездом Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

Духовные поиски интеллигенции были сложны и противоречивы.

По И. Ильину, социалистические идеи — это «болезнь, изводящая Россию, а именно: воинствующее безбожие, антихристианство, материализм, отрицающий совесть и честь, террористический социализм, тоталитарный коммунизм, вселенское властолюбие, разрешающее себе все средства, — весь этот единый и ужасный недуг имеет не русское, а западноевропейское происхождение. В течение XIX в. русская интеллигенция соблазнялась им как «последним словом передовой культуры»²⁰.

Вот как вспоминал об октябрьских днях Н. Бердяев в своей работе «Самопознание»: «Я пережил русскую революцию как момент моей собственной судьбы, а не как что-то извне мне навязанное. Эта революция произошла со мной, хотя я относился к ней очень критически и негодовал против ее злых проявлений. Мне глубоко антипатична точка зрения многих эмигрантов, согласно которой большевистская революция сделана какими-то злодейскими силами, чуть ли не кучкой преступников, сами же они неизменно пребывают в правде и свете... Я давно считал революцию в России неизбежной и справедливой. Но я не представлял себе ее в радужных красках... Наивным и смешным казалось мне предположение гуманистов революции о революционной идиллии, о бескровной революции, в которой, наконец, обнаружится доброта человеческой природы и народных масс... Я всегда чувствовал не только роковой характер революции, но и демоническое в ней начало. И это нужно сказать и в том случае, когда мы видим правду в революции»²¹.

Ограбленные и угнетенные массы — сто миллионов мужчин и женщин — шли к осуществлению своих давних чаяний, как поток раскаленной лавы, которую никакая сила не может остановить или направить в другое русло. Это было величественным и захватывающим дух социальным явлением — столь же стихийным, как землетрясение или прилив».

В России на уровне каждой личности события Октябрьской революции были по-разному восприняты уже в силу того, что каждый видел в ней то, что хотел видеть.

Очень и очень многим казалось, что пришло избавление именно от тех бед, которые мучили именно его. Поэтому можно говорить о тысячах революций, почти для каждого своей, особенной.