1. Забота о себе самом

ствует никаких этических проблем. Все предложения вра­чей считаются разрешенными, так как пациент независим и может отказаться. Это выглядит так, как будто этика как теория делает возможным вытеснение этических норм из практики. Не существует ответственности перед практикой, за исключением ответственности за протокол. Но протокол это далеко не практика». Медицинская теория должна была бы отличать идеальную практику от реальной, то есть понят­ное от непонятного, поскольку она, как указывает К. Ясперс, как «практическая философия» является герменевтической и тем самым индивидуализированно-нормативной наукой. Из этого может быть сделан вывод, что этика также без дальнейших раздумий может быть отнесена к медицинской практике, так как эта практика порождает этику, то есть ап­риори является «этической». Поэтому все происходит как раз наоборот, когда считают, что философская этика «мо­жет извлечь урок из медицинской практики, что практика никогда не соответствует идеальной теории о практике».

Еще более радикально высказался американский специа­лист по этике Рич¹ в своем докладе, прочитанном в Фрейбурге 12 октября 1997 года на конференции по случаю 50-й

2. Медицина как философия

43

годовщины Нюрнбергского процесса над врачами. Доклад был озаглавлен: «Предательство при оказании помощи». По­добно Одервальду Рич задается вопросом о непредусмот­ренных побочных явлениях даже тех ценных достижений Нюрнбергского врачебного кодекса, который провозгласил «информированное согласие», автономию, право самоопре­деления пациента высшим принципом медицинской этики, в чем до сегодняшнего дня во всем мире ничего не измени­лось. Рич спрашивает, не перенесли ли в связи с этим врачи свою ответственность на плечи пациентов? Далее, он напо­минает, что действия врачей, обвиненных на Нюрнбергском процессе, не утратили бы своей криминальной сути, даже если бы все участники этих акций дали свое добровольное согласие. Поэтому, хотя «право на самоопределение остается в медицине непреложным стандартом общественной мора­ли», ядро врачебной преступности заключено в «предатель­стве при оказании медицинской помощи». Об этом не было упомянуто ни в одном последующем заявлении Всемирной организации здравоохранения, хотя участие врачей в нару­шении прав человека часто имеет место и в настоящее вре­мя. «Нюрнберг заставил нас признать необходимость загля­нуть под поверхность самоопределения и исследовать более глубокие слои реальности, защита которых должна стать прин­ципом самоопределения, а именно — защитить беспомощных больных с их ранимостью и отвратить от них эту опасность предательства в оказании медицинской помощи, которая могла бы иметь место». Рич называет эту помощь «более глубокой моральной реальностью» или заботой (сига, саге), чья «ис­правность» как позиция или источник нравственности вооб­ще делают возможным осуществление принципа самоопре­деления, который поэтому должен быть включен в заботу.

Говоря о заботе, мы одновременно имеем в виду лич­ную добродетель заботы о себе и — с феминистской точки зрения — наиболее зрелый принцип общественной морали, не оспаривая значение другого принципа — справедливос­ти. Поэтому Рич определяет заботу как истинную цель и истинный смысл медицины. Как же дело дошло до «пре­