1. Забота о себе самом

При том я признаюсь, что у меня издавна вызывала подозре­ние большая и так важно звучащая на словах задача: познай самого себя. Мне казалось это заговором тайного союза свя­щеннослужителей, который, ставя перед человеком недости­жимые цели, сбивает его с толку и вместо протеста против внешнего мира подталкивает его к внутреннему искаженно­му созерцанию. Человек знает только самого себя в той мере, в какой он знает мир, который он хранит в себе и чувствует себя в нем. Каждый новый предмет, внимательно изучен­ный, открывает в нас новый орган.¹

Если бы это действительно было так, что каждый но­вый предмет, каждый новый человек открывал во мне но­вый орган, то, как считает Ахенбах, стало бы немыслимым господство столь высоко ценимой именно в современном мире индивидуальности человека, выраженной не только в его высшей степени индивидуальных болезнях, но, воз­можно в еще большей степени, в его индивидуальных здо­ровьях — во множественном числе — вместо того, чтобы «под равнодушными небесами здоровье в единственном числе оставалось царствующим идеалом». Как мне в забо­те о себе самом найти дорогу к собственному здоровью, к которому относятся и болезни, к моей хорошей жизни, говорит Ницше, одновременно касаясь слов Гете о значе­нии «новых органов» в жизни:

Но как же нам найти самих себя?.. Как человек может знать себя? Он является темной и скрытой вещью. И если с зайца можно снять семь шкур, то человек, сбросив даже семьдесят раз по семь, не сможет сказать: «Вот, наконец-то я — насто­ящий, на мне нет больше шелухи». К тому же это мучитель­ное и опасное начинание — обнажать себя подобным образом и самому копать для себя могилу. При этом занятии человек может нанести себе такие травмы, что ни один врач не смо­жет излечить его. И, кроме того, для чего это может понадо­биться, если все свидетельства о нашем существовании ис­чезнут, как и наши дружеские и враждебные отношения, наш взгляд и рукопожатие, наша память и то, что мы забыли,

57

наши книги и написанное нашим пером. Но для того, чтобы провести этот важнейший допрос, существует средство — мо­лодая душа должна оглянуться на жизнь с вопросом: что ты любил по-настоящему, что притягивает твою душу, чем она овладела и чем одновременно была осчастливлена? Поставь перед собой этот ряд почитаемых объектов и, быть может, они укажут тебе своим существованием и своей последова­тельностью тот закон, закон твоего собственного Я. Сравни эти объекты, посмотри, как один дополняет другой, расши­ряет его, перекрывает или объясняет, как они образуют сту­пени лестницы, к подножию которой ты к этому моменту добрался; потому что твое истинное существо не может оста­ваться глубоко запрятанным в тебе, а находится высоко над твоей головой или, по крайней мере, выше того уровня, кото­рый ты обычно считаешь принадлежащим твоему Я.'

Эта выдержка из Ницше показывает Другого или Дру­гих как твою самость, что является темой следующей гла­вы. В остальном же эта третья подглава должна доставить вам удовольствие от чтения выдержек из трудов того или иного философа, и особенно таких «практических филосо­фов», как Сократ, Паскаль, Бенжамен, Монтень (особенно его!), Слотердайк, Шпеман, Гете и Ницше. Ваша врачебная практика гарантированно только выиграет от этого!