книги2 / 141-1

Заключение

между теорией деятельности и практикой ее психологического анализа, как ключ для проникновения через феноменологию к сущности,как«концептуальныймост»междуразличнымитеоретическими подходами (деятельностным, ситуационным, компетентностным).

VIII

С позиций этих представлений открываются дополнительные возможности и для выявления закономерностей структурной организации деятельности в целом и информационной, в особенности. Действительно, легко видеть, что базовые – первичные компетенции эксплицируются в качестве именно исходных компонентов, которые уже несут на себе все основные характеристики компетенций как таковых, но, в то же время являются унитарными, а не составными, не комплексными. Они поэтому удовлетворяют всем параметрам, которыми атрибутивно характеризуются компоненты системы. Поэтому они составляют один из уровней в организации их общей сово-

купности – компонентный.

Вторичные, производные компетенции, являющиеся продуктами комплексирования первичных при решении основных функциональных задач деятельности, эксплицируются как определенные паттерны – подсистемы, складывающиеся для решения основныхфункциональныхзадачдеятельностиподсистемообразующей детерминацией основных деятельностных подцелей. Они поэтому образуют еще один качественно специфический уровень общей организации компетенций – субсистемный. В свою очередь, они также подлежат организации и интеграции, образуя в итоге общую совокупность компетенций – как первичных, так и вторичных. В результате они синтезируются в наиболее обобщенное образование, которое обычно обозначается понятием компетентности. Оно – именно потому, что является наиболее целостным и обобщенным, соотносятся уже с иным, качественно специфическим уровнем – собствен-

но системным.

Кроме того, следует учитывать, что одной из своеобразных аксиом компетентного подхода, даже – его «изюминкой» является тезис о несводимости компетенций к аддитивной совокупности их частей – того, что в них входит и из чего они состоят. Обычно такими частями рассматриваются составляющие так называемой

751

Заключение

«ЗУНовской триады» (знания, умения, навыки), а также специальные способности. Однако вся суть дела состоит в том, что они, будучи абсолютно необходимы для деятельности, сами по себе – так сказать по отдельности (или даже – суммативно) еще недостаточны для ее эффективной реализации. Это, собственно говоря, и зафиксировано в тезисе об интегративной природе компетенций как таковых. Иными совами, есть все основания дифференцировать еще один уровень общей организации компетенций, на котором локализованы их основные элементы; это – собственно элементный уровень.

Наконец, наряду со всеми отмеченными типами компетенций, существует и еще одна – достаточно имплицитная, но важная компетенция. Ее суть заключается в возможности субъекта воздействовать на свои же собственные компетенции – как в плане произвольной регуляции их ситуативного проявления, так и в плане целенаправленного влияния на их развитие. Это – своего рода компетенция по формированию и развитию собственных компетенций, а также регуляции меры их актуального проявления, то есть метакомпетенция. Поэтому нетрудно видеть, что ее сущность и функциональное предназначение эксплицируют ее естественное соотношение с еще одним уровнем общей структурной организации компетенций – ме-

тасистемным.

Таким образом, с позиций сформулированных представлений оказывается возможным дать естественную и достаточно полную экспликацию всей совокупности деятельностных компетенций, реализовавприэтомодинизважнейшихпринциповорганизациипсихических структур – уровневый. Согласно этому решению, общая система компетенций раскрываться как построенная по структурно-уровневому принципу и включающая совокупность соорганизованных в единую иерархию пяти основных уровней Такое решение позволяет, следовательно, установить и проинтерпретировать наиболее обобщенную структуру компетенций, то есть их макроструктуру.

Вместестем,спозицийтакогоподходаоказываетсявозможным предложить конкретный вариант решения и еще одного вопроса – о том, какова уже не макроструктурная организация компетенций, а их микроструктурная организация. Эта организация, также включает пять основных уровней. Так, на ее высшем – метасистемном уровне локализованы специфические образования, принадлежащие к более общим целостностям (то есть к метасистемам – к личности

752

Заключение

и деятельности). Они, однако, функционально включены, «встроены» и в содержание самой компетентности. Прежде всего, это способности личности и основные функциональные блоки психологической системы деятельности. На втором уровне – общесистемном локализованы феномены общей соорганизации всех основных и традиционно дифференцируемых «составляющих», входящих в состав компетентности – знаний, умений, навыков. Такая интеграция приводит к специфически системным феноменам, то есть к синергетическим эффектам. Она поэтому дает определенную «функциональную прибавку», которая не позволяет редуцировать этот уровень до аддитивной совокупности, то есть до агрегативного множества указанных «составляющих». Механизмы их интеграции дают на выходе аналогичный – также интегративный по своей сути феномен компетентностикактаковой.Тридругихуровняобразованы,соответственно, каждой из традиционно дифференцированных «составляющих»; это уровни знаний, умений и навыков.

IX

Далее, еще одним и также значимым, по нашему мнению, следствием сформулированных представлений, носящим, правда, более имплицитный и скрытый от обнаружения характер, является следующее положение. Существуют глубинное, очень органичное подобие, доходящее до степени изоморфизма, между макроструктурной организацией системы компетенций деятельности и структурно-уровне- вым строением самой деятельности. Это соответствие проявляется уже в том, что количество уровней в обеих структурах одинаково, а относительно высшие уровни одной структуры (компетенций) конгруэнтны аналогичным, то есть также высшим уровням другой структуры (деятельностной). Так, в частности, очевидно прямое и явное соответствие навыков как составляющих элементного уровня организации компетенций и аналогичного, то есть низшего уровня в структуре деятельности – уровня операций. Точно так же и высший уровень общей структуры компетенций, на котором локализованы метакомпетенции релевантен высшему уровню организации деятельности – метадеятельностному. Аналогичные – «парные» соответствия существуют и между всеми другими уровнями компетенций, с одной стороны, и деятельности, с другой. Так, очень

753

Заключение

показательным в этом плане является соответствие вторичных компетенций и инфрадеятельностного уровня организации деятельности. Действительно, сама суть этих компетенций состоит в том, что они являются продуктами комплексирования и синтезирования «первичных» базовых компетенций под системообразующим факторомтехилииныхфункциональныхзадачдеятельности.Поэтомуони выступаюткакихопределенныеподсистемы.Однакоипсихологическая природа инфрадеятельностного уровня состоит принципиально

втом же самом: на нем локализованы определенные комплексы – паттерны действий, складывающиеся для преодоления тех или иных ситуаций, то есть также подсистемы действий.

Отсюда, однако, с необходимостью следует вывод еще более общего и принципиального плана. Он состоит в том, что, поскольку структурно-уровневая организация компетенций, фактически, изоморфна уровневой организации самой деятельности, то ее установление и раскрытие в значительной степени тождественно раскрытию психологического содержания самой деятельности. Причем, важно и то, что за счет этого устанавливается не какая-либо – пусть и очень важная, но все же частная закономерность организации и содержания деятельности, а ее объективно главный аспект – струк- турно-уровневый, иерархический. Вскрывается та объективно главная и онтологически представленная закономерность, которая лежит

всамом основании деятельности – ее иерархическое, вертикальное строение, которое, в свою очередь, является важнейшим атрибутом системной организации как таковой. Тем самым можно видеть, что через анализ структурной организации компетенций открывается реальный путь к экспликации объективно главного атрибута организации деятельности как таковой – системности этой организации.

X

Развитые представления о специфике структурной организации систем психологического плана открывают дополнительные возможности и для раскрытия закономерностей метакогнитивной регуляции деятельности в целом и информационной, в частности. Вместе с тем, для того чтобы эти возможности были реализованы, необходимо преодолеть еще одну трудность, связанную с современным состоянием метакогнитивизма. Дело в том, что ему присущи такие особенности,

754

Заключение

которыепрепятствуютегосинтезуспсихологическойтеориейдеятельности. Они носят достаточно негативный, хотя и вполне естественный с точки зрения общей логики развития научных представлений характер. Метакогнитивизму, равно как и когнитивной психологии

вцелом, присуща характерная методологическая особенность, которая очень часто является главной причиной их критической оценки и, в действительности, обусловливает их существенную теоретическую ограниченность. Она состоит в том, что имеет место достаточно явный(азачастую–инамереннокультивируемый)«разрыв»когнитив- ной психологии в целом и метакогнитивизма, в частности, с психологической теорией деятельности, с изучением целостной деятельности и поведения. Внедеятельностный подход к изучению метакогнитивных процессов порождает и одну из основных «причин для беспокойства» исследователей, работающих в его русле. Ей, как известно, является проблема экологической валидности получаемых в нем результатов, то есть таких, которые являются следствием исследований, проводимых на радикально упрощенных по сравнению с реальными, естественными условиями, ситуациях экспериментально-лаборатор- ного плана. При этом возникает вполне обоснованный вопрос о возможностях их переноса и вообще об их конгруэнтности реальным жизненным – деятельностным и поведенческим ситуациям. В конечном итоге, это вопрос и об экологической валидности всего эмпирического базиса метакогнитивизма и, соответственно, о валидности и корректности осуществляемых на его основе теоретических обобщений, то есть о его концептуальном содержании. В связи с этим, метакогнитивизм характеризуется в настоящее время рядом особенностей и традиций, определяющих его современный облик.

Во-первых, – очень большим разнообразием и широтой спектра исследований и, как следствие этого, огромным объемом эмпирических материалов в данной области. Однако подавляющему большинству исследований свойственна очевидная локальность их проблематики, а потому – отчетливый аспектный их характер. Они,

восновном, направлены на исследование различных частных явлений и закономерностей. В целом, поэтому данная проблема более развита «вширь», нежели «вглубь», в связи с чем для нее пока характерен экстенсивный тип развития.

Во-вторых,–наличиеммножествачастныхтеоретическихподхо- дов и концепций метакогнитивных процессов, исходно ограниченных

755

Заключение

каким-либо аспектом этой общей проблемы (то есть своего рода «теорий среднего радиуса действия»).

В-третьих, – явным доминированием частных концепций над их синтезомвобобщающиетеоретическиепредставления.Всвязисэтим, а также по причинам иного порядка (историческим, гносеологическим, методологическим) ощутимо проявляются следующие – характерные и обобщенные особенности данного направления. Это – отчетливый эмпиризм, состоящий в резком преобладании темпов развития экспериментального базиса метакогнитивизма над его теоретическим осмыслением. Далее, это и достаточно явный эклектизм в обобщении и интерпретации полученных результатов, а также в общем подходе к развитию представлений о метакогнитивных процессах. Кроме того, это – частый и даже намеренно культивируемый прагматизм некоторых направлений метакогнитивизма, особенно – метакогнитивного обучения и развития. Наконец, это – и явно недостаточная пока синтезированность основных достижений метакогнитивизма с базовыми категориями и концепциями общей психологии; некоторая, иногда – намеренно подчеркиваемая автономность развития данного направления. Все это обусловливает в итоге отчетливую «мозаичность» теоретических представлений, недостаточную систематизированность эмпирического базиса проблемы метакогнитивной регуляции деятельности. Указанные черты нельзя, однако, трактовать лишь с оценочных позиций – в качестве «ярлыков». Они должны быть поняты как особенности естественного и объективного плана, свидетельствующие о переходном, развивающемся состоянии данной проблемы.

В-четвертых, для исследований метакогнитивных процессов характерен и своего рода «предметоцентризм», когда эти процессы рассматриваются, в основном, автономно – сами по себе (в их качественной определенности), а не как реальный компонент более широкой целостности – метасистемы (деятельности, поведения). Это приводит к несинтезированности представлений о метакогнитивных процессах с психологией деятельности, о чем уже было сказано выше. Ее мощный эвристический потенциал остается поэтому недостаточно востребованным психологией метакогнитивизма. Тем самым обнаруживается и главная, на наш взгляд, особенность современного состояния данной проблемы – аналитический, то есть преимущественно внедеятельностный (а значит и не вполне экологичный) подход к ее разработке.

756

Заключение

Наконец, в-пятых, фактически даже не сформулирован один из наиболее общих и принципиальных вопросов – вопрос о психологическом статусе метакогнитивных процессов, о содержании

играницах данного понятия, о составе и содержании класса метакогнитивных процессов. Другими словами, в настоящее время не определен сам психологический статус метакогнитивных процессов, то есть не охарактеризованы их роль, место и качественное своеобразие в общей структурно-уровневой организации психических процессов и деятельности. Практически полностью нераскрытой остается и проблема структурной организации системы метакогнитивных процессов, а также тех принципов, на основе которых эта организация достигается. Слабо изучены психологические закономерности функциональной организации метакогнитивных процессов, их собственно процессуальное содержание. Нераскрытой остается и та роль, которую играют метакогнитивные процессы

икачества личности, а также иные детерминанты метакогнитивного плана в структурно-уровневой и функциональной организации деятельности.

Все рассмотренные особенности отчетливо свидетельствуют о том, что господствующей в настоящее время является своего рода «предметоцентрическая» парадигма разработки характеризуемой здесь проблемы. Она, будучи оправданной и, более того, необходимой на определенных стадиях развития данной проблемы, должна быть, однако, дополнена, а затем – и заменена иным способом исследования. Последний требует синтеза полученных на аналитическом этапе результатов и попытки разработки обобщающих концептуальных представлений. Но главное – он требует преобразования исходной парадигмы изучения («предметоцентрической») на иную – «системоцентрическую», что в теоретическом отношении равнозначно смене аналитического подхода к ее изучению системным. Это предполагает исследование предмета (метакогнитивной регуляции деятельности и поведения) в контексте той целостности (метасистемы), в которую он реально включен и в которой содержатся онтологические основания его существования.

Именно эта методологическая установка и выступила основой для проанализированных в работе исследований. При этом необходимо специально подчеркнуть следующее обстоятельство. Несмотря на то, что данные представления носят, достаточно общий

757

Заключение

и не сопряженный напрямую со спецификой информационной деятельности характер, они совершенно необходимы для дальнейшего корректного и теоретически обоснованного исследования любых вопросов, связанных с реализацией данных метакогнитивизма в психологических исследованиях, в том числе и этого.

XI

Комплекс этих вопросов является производным и от того, что в метакогнитивизме существует очень типичная для многих относительно молодых и быстро развивающихся направлений проблема определения «главного в них» – содержания и границ их предмета. Согласно современным представлениям о предмете метакогнитивизма (сформулированным в том числе, и в наших работах) он, во-пер- вых, должен обладать качественной специфичностью по отношению к предметам иных направлений. Во-вторых, все его частные проявления должны обладать каким-либо объективно представленным общим признаком – общей особенностью, позволяющей рассматривать их как частные проявления, то есть как разновидности некоторого родового явления. И наконец, в-третьих, он должен обладать свойством несводимости его содержания к предметным областям иных направлений, то есть свойством нередуцируемости к ним.

Осуществленный в работе анализ показал, что предмет метакогнитивизма включает в себя, по существу, все основные «составляющие» предмета психологии в целом, но с одним очень существенным условием.Онвключаетихвсебя(и,болеетого,–выступаеткакобра- зованный ими), конечно, не в полном объеме, а лишь в определенном и вполне конкретном аспекте. Практически все основные «составляющие» психики, равно как и она в целом, обладают фундаментальным свойством (фактически, атрибутом) – самосензитивностью, саморепрезентируемостью. Его суть состоит в том, что все они могут «оборачиваться»насамоёсебя.Онимогут«удваиваться»ивыступать не только в своем первичном статусе, но и во «вторичном» статусе. Наиболее общим итогом – эффектом этого выступает формирование определенной метаплоскости а точнее, – по-видимому, метауровня организации каждой из «составляющих», равно как и психики в целом. Наиболее очевидным и феноменологически бесспорным проявлением этого именно по отношению к психике в целом является,

758

Заключение

разумеется, то «удвоение реальности», которое столь характерно для сознания – синтез в нем двух реальностей (объективной и субъективной), а также саморепрезентация первой как механизм порождения второй.Учитываявсеэтиобстоятельства,можноконстатировать,что предложенная выше трактовка предмета метакогнитивизма характеризуется следующими основными особенностями.

Во-первых, она является наиболее полной среди всех существующих в настоящее время и включает их в себя как частные случаи. Во-вторых, она позволяет осуществить не только достаточно полную экспликацию общего содержания предмета данного направления, но и сделать это дифференцированно, а тем самым – в определенной мере решить проблему выявления не только состава – содержания предмета, но и его структурной организации. В-третьих, две указанные особенности означают, что предмет метакогнитивизма, фактически, получает свою системную экспликацию, поскольку предстает именно в качестве организованной целостности. В-четвертых, все это оказывается возможным в силу того, что, в основу экспликации состава и содержания, структуры и организации базовых компонентов предмета положен не какой-либо внешний и тем более – умозрительный критерий, а объективно основная и даже – критически значимая, атрибутивная особенность всех процессов образований метакогнитивного плана. Она состоит в том, что все они должны быть проинтерпретированы в качестве частных (видовых) проявлений наиболее общего (родового) и, более того, – фундаментального и максимально специфичного именно для организации психики

вцелом свойства – самосензитивности, самопрезентированности. Предмет потому и получает свою не только полную, но и дифференцированную, системную экспликацию, что в его основе лежит аналогичная по степени ее обобщенности и по значимости статуса закономерностьорганизациисамогообъектаисследования.В-пятых, с позиций предложенной трактовки выявляется основной и объективно наиболее значимый – «критически важный» признак, точнее атрибут всех известных в настоящее время метакогнитивных феноменов. Он состоит в том, что все они являются частными – парциальнымиформамиипроявлениямиобщегомеханизмасамосензитивности психики, а также тех процессов и структур, в которых и через которые он реализуется. Тем самым, все они должны быть поняты

вкачестве локальных – парциальных операционных средств и меха-

759

Заключение

низмов, обеспечивающих в своей совокупности данный – повторяем, наиболее общий и специфический атрибут психики. В-шестых, сформулированныеположенияопредметеметакогнитивизма,вскрывающие его производность и «вторичность» от общего содержания психического и базовых принципов его организации, способствуют

иразвитию представлений о них самих. Дело в том, что эти взгляды позволяют предложить существенно более дифференцированную

иконкретизированную экспликацию основных операционных средств и механизмов, лежащих в основе базового свойства психики в целом и сознания, в особенности, – самосензитивности и самопрезентированности. Наконец, в-седьмых, важно и то, что развитые выше преставления позволяют синтезировать с единых теоретических позиций практически всю совокупность известных в настоящее время метакогнитивных феноменов в целом, то есть дать им многомерную и полную экспликацию.

Такой результат важен еще и в том плане, что он вплотную подводит к постановке, быть может, наиболее важного в теоретическом плане вопроса – вопроса о том, каким образом и на основе каких принципов и закономерностей организована эта совокупность именно в целом? Что она представляет собой именно как целостность: либо она является агрегативным (суммативным) образованием, либо же в ее основе воплощены принципы интегративности? Эти вопросы, в конечном итоге, приводят к необходимости в выработке такого обобщающего понятия, которое позволяло бы зафиксировать всю совокупность многообразных проявлений метакогнитивного плана. Оно, однако, должно быть по необходимости не только собирательным – синтетическим, но и комплексным, позволяя охватить всю совокупностьгетерогенныхфеноменовэтогоплана.Оно,далее,должно быть не только общим, но и – именно поэтому подчеркнуто «нейтральным» в плане указания на конкретный вид включаемых в него феноменов. Это, в свою очередь, означает, что оно должно носить функциональный характер и объединять в себе все феномены, реа- лизующиевполнеопределеннуюфункцию–функциюсамопрезента- ции. Следовательно, и определение данного понятия должно являться подчеркнуто операциональным. По нашему мнению, в качестве рабочего варианта такого понятия наиболее целесообразно остано-

виться на понятии метакогнитивной сферы личности. Именно оно является и достаточно общим, и подчеркнуто нейтральным, и «не-

760