учебный год 2023 / Степанов_2004

21

которого такая имущественная ценность находилась в пользовании нанимателя, понимались как аналог процентов.' Капитал (в различных его проявлениях, в том числе как физическая сила человека) при найме остается как бы положенным на проценты у самого лица, получившего хр^оц, а уже это последнее должно делать другому контрагенту только периодически повторяемые уплаты денег или отдавать ему часть собираемых плодов.^ Избрав для нормирования услуг искусственную по отношению к их природе конструкцию найма рабочей силы как имущества sui generis, римская юриспруденция должна была поддерживать очень тонкую, во многом даже искусственную грань между передачей в наем рабочей силы человека и передачей в наем самого человека.^ Вместе с тем, если при личном найме допустить переход (передачу) в наем самого лица, человека, то отсюда недалеко до установления полновластной внеэкономической зависимости в отношении нанявшегося, а личный наем тем самым превращается в договорное основание установления рабства, что противоречило бы природе этого договора.

Хотя у римских юристов не встречаются прямые указания на то, что договор личного найма обособился в самостоятельный договорный вид по причине наличия на стороне должника, наймодателя (нанявшегося), особого субъекта, свободного лица, что позволяло бы противопоставить locatio conductio operarum найму раба, развитие правовых представлений по этому вопросу в рамках всего античного мира позволяет прийти к заключению, что одной из главных причин, побудивших к выделению договора найма услуг, явился особый субъектный состав обязательства по оказанию услуг. В греческих источниках времен античности содержатся указания на различные разновидности договора найма услуг, включавшего в себя как договор с ограниченными, так и с не ограниченными услугами. При этом в древние времена объектом договора найма услуг, по которому нанявшийся в качестве служителя или

Киев, Типография Университета Св. Владимира, 1883, с.284, а также К. Сальковским - Сальковский К. Указ. соч., С.373. Менее определенно о предмете личного найма говорит В.М. Хвостов, указывая, что предметом личного найма и подряда выступает труд лица - Хвостов В.М. История римского права.

Издание 7-е. М., Московское Научное Издательство, 1919, с.310. Д.Д. Гримм также говорит о труде лица как таковом - Грим Д.Д. Лекции по догме римского права. Пособие для слушателей. Изд. 3-е, испр. и доп., СПб., Тип. Ю.Н. Эрлих, 1910,с.323.

'Шулин Ф. Учебник истории римского права. Пер. с нем. И.И. Щукина, под ред. В.М. Хвостова. М., Типофафия Э. Лисенера и Ю. Романа, 1893, с.378.

^ Шулин Ф. Указ. соч., с.378.

'Наиболее остро это противоречие проявляется у ПавлаPaul. 2.18.1. Здесь и далее Сентенции Павла цитируются по изданию: Юлий Павел. Пять книг сентенций к сыну. Фрагменты Домицилия Ульпиана. Перевод с латинского Е.М. Штаерман. Отв. ред. и сост. Л.Л. Кофанов (Серия «Памятники римского права») - М.: Зерцало, 1998.

22

поденщика обязывался к неограниченным услугам, считалось его лицо.' Именно потому, что нанимающийся отдает в наем свою собственную личность, наниматель вправе понуждать его побоями к работе, может сковывать его и отдавать в наем другим лицам.^

В римском же праве исполнитель услуг предстает как имущественно самостоятельное лицо, он действует как обособленный субъект. Здесь также коренится один из отправных пунктов развития услуг как специфических объектов, вытекающих из обязательственного правоотношения: поскольку главнейщим основанием возникновения обязательства традиционно является договор, то появление услуг из договора возможно там, тогда и постольку, где, когда и поскольку есть самостоятельный субъект, способный быть стороной в договоре. До тех пор, пока лицо, выполняющее известную деятельность, было несвободным, не может быть речи об оказании услуг, такая деятельность не есть услуги, а лишь одна из форм проявления фактической, внеэкономической зависимости. Кроме того, пока нет свободы лица, осуществляющего действия в чью-либо пользу, нельзя говорить о нанявшемся (паймодателе) в договоре личного найма, так как термин «нанявшийся» предполагает, что лицо становится таковым по соглашению, основанием для оказания услуг выступает двухсторонняя сделка.

Несмотря на отсутствие прямых указаний в римских источниках, можно с уверенностью предположить, что обособление найма услуг в качестве самостоятельного договорного вида в политико-правовом значении было обусловлено распространившимся на определенном этапе развития римского общества использованием труда свободных лиц, при этом наем рабов вполне удовлетворительно опосредовался договором locatio conductio rei;^ в последнем случае действительно имел место наем, учитывая, что рабы воспринимались как instrumentum vocale, ведь servi res sunt} Только известной инертностью и консерватизмом юридического мышления можно объяснить тот факт, что вновь появившийся институт обязательственного права, имеющий своим единственным содержанием осуществление определенной деятельности, был не только оформлен в рамках договорного типа найма, исторически наиболее близкого к договору на оказание услуг, но и последующим развитием

' Шулин Ф. Указ. соч., с.384.

^ Данные факты приводятся Шулином со ссылкой на высказывания таких авторитетных мыслителей, как Платон и Аристотель, - Шулин Ф. Указ. соч., с.384.

' Барон Ю. Система римского гражданского права. Выпуск третий. Книга IV. Обязательственное право. Пер. с нем. Л. Петражицкого. Киев-СПб., 1888,0.131.

23

договора личного найма в рамках юридической конструкции найма, несмотря на

очевидное различие в природе договорных конструкций.^

Свойственное современному российскому праву разделение действий, совершаемых по тому или иному обязательству, имеющему своим предметом исключительно действия (деятельность) должника, на работы и услуги, можно также найти в римском праве. Как указывалось выше, римскими юристами вьщелялись три

разновидности договора найма: наем вещей [locatio conductio rerum], наем услуг

[locatio conductio operarum] и наем работы, или подряда [locatio conductio operis или operis faciendi].

В отличие от договора личного найма, предметом которого является деятельность лица, его физическая сила, предметом найма работ также выступает деятельность определенного лица, однако данный вид договора осложнен квалифицирующим признаком, наличием материализованного результата, opus'a?

Выражение locatio conductio operis, по словам Лабеона, означает такую работу,

которую греки обозначают термином «законченный труд» [результат труда], в противоположность «работе» [как трудовому процессу], то есть некоторый

' Покровский И.А. Указ. соч., с.279.

^Правовая традиция, сложившаяся в этом вопросе, представляет пример чрезвычайно длительного и упорного отстаивания искусственного, противного своей природе, договорного образования. Следует отметить, что квалификация услуг как объекта обязательства, возникающего из договора личного найма (найма услуг), закрепилась и дошла до наших дней в немецком и французском праве, присутствовала она

ив отечественном гражданском праве, как до революции, так и некоторое время после ее свершения. Путь, который прошли услуги в своем развитии в рамках отечественного права, являет собой завершение

круга {emplio-venditio (купля-продажа, хотя бы как квази купля-продажа) - locatio conductio (здесь: общая конструкция найма, выстраиваемая по аналогии с наймом вещей) - locatio conductio operarum (найм услуг) - договор оказания услуг) и с известными оговорками возвращением к истокам сущности этого договора на более высоком этапе. С экономической точки зрения, договор возмездного оказания услуг стоит ближе к купле-продаже (продажа деятельности) или мене (обмен деятельности на иное имущество, но не деньги), чем найму, таким образом, можно констатировать, что континентальные правопорядки, застывшие на предпоследнем этапе эволюции рассматриваемого договорного вида (понимание услуг как найма деятельности), не слишком прогрессивны. Вместе с тем, конструкция купли-продажи действий также неудовлетворительна, поскольку обязательство по оказанию услуг со стороны лица,

оказывающего услугу, описывается формулой «делаю, чтобы ты дал» (facio ut des), а со стороны заказчика услуг - «даю, чтобы ты сделал» (do utfacias). Модель же договора найма услуг (также, впрочем, как и купли-продажи) предполагает квалификацию обязательства, возникающего из такого договора, совершенно иной формулой, «даю, чтобы ты дал» (do ut des), причем как со стороны кредитора, так и со стороны должника.

^Дернбург Г. Указ. соч., с.373; Зом Р., Указ. соч., с.287.

*Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. - М.: Юристь, 1994, С.458. Это же положение приводит К. Сальковский: opera locato conducto, his verbis Labeo significari ait id opus, quid Graeci йслт^Хеоца vocant, non ^pyov, id est, ex opera facto софиз aliquod perfectum [ Paul. 1. 5 §1 D. de V. S. 50,16] -Сальковский К. Указ. соч., с.374.

24

положило начало размежеванию обязательств по осуществлению действий (деятельности) на две большие группы: обязательств, направленных на достижение результата, и обязательств, сводящихся к осуществлению действий наиболее должным образом. Наем работ в римском праве (нередко именуется заказом' или наймом результатов работы, хотя последнее из указанных наименований неверно, поскольку не позволяет отграничить подряд от найма вещей) предполагал, что исполнитель по такому договору обязывался за известную сумму денег выполнить известный труд (предоставить результат работы, например, починка вещей, перевозка вещей, постройка здания, выделка движимых вещей и т.д.),^ при этом недостаточно, чтобы было выдано известное количество работы (например, недостаточно, чтобы портной просидел над починкой час): должен быть достигнут условленный результат.^

Вместе с тем, достижение результата, opus'a, рассматривалось римским правом очень своеобразно, при этом понятие результата мыслилось скорее с точки зрения экономического результата, чем определялось какими-либо строгими юридическими критериями. Наибольший интерес в данном случае вызывает отнесение перевозок к работам, поскольку перевозка (сухопутная и морская) людей и товаров опосредовалась

вримском праве контрактом locatio conductio operis} При этом если все прочие примеры договора locatio conductio operis, приводимые как в источниках, так и в литературе римского права, относятся к подряду в его современном понимании, то есть имеют дело со спецификацией, переработкой (обработкой) материала (телесной вещи), то отнесение перевозок к подрядным договорам не вполне понятно современному юристу. На первый взгляд удивительно, что перевозки в соответствии с пониманием римских юристов относились не к услугам, а к работам, их выполнение опосредовалось контрактом locatio conductio operis. Подобный подход лишний раз доказывает, что в римском праве договор найма услуг был ориентирован лишь на получение в течение некоторого времени чужого труда. Однако в случае с перевозкой такого не происходит:

врезультате исполнения обязательства со стороны перевозчика (при добросовестном поведении и надлежащем исполнении обязательства) каких-либо трансформаций с

вещью не происходит вовсе, точнее, договор перевозки как особый поименованный

' Покровский И.А. Указ. соч., С.424; Хвостов В.М. Указ. соч., с.ЗП; Барон Ю. Указ. соч., с.13б. ^ Зом Р., С.286; Чиларж К.Ф. Учебник Институций римского права. Изд. 2-е. Под ред. проф. В.А. Юшкевича. М.: Печатня А.И. Снегиревой, 1906, с.217.

' Чиларж К.Ф. Указ соч., с.219; Барон Ю. Указ. соч., с.136. * Зом Р. Указ. соч., с.28б.

25

договорный вид не включает в себя возможности изменения, переработки вещи. Тем более, не может идти речи о какой-либо спецификации в случае с перевозкой людей. Вместе с тем, поскольку при перевозке происходило перемещение тяжестей или людей, то есть возникал некоторый эффект, «законченный труд», перевозки по римскому праву определялись как работы.

Римское право не достигло бы таких высот и не обеспечило бы себе бессмертие, если бы оно не было настолько рациональным, как оно предстает перед нами в эпоху его кодификации. Закрепляя известную договорную конструкцию, римское право всегда руководствовалось определенной логикой, которая может быть обнаружена и в данном случае. Отнесение договора перевозки не к locatio conductio operarum, а к locatio conductio operis указывает на то, что римское право не явно, но implicite подошло к разфаничению конструкций обязательств по совершению определенных действий (осуществлению деятельности) на обязательства, основанные на обязанности исполнителя достичь определенного результата, и обязательства, ориентированные на проявление максимальных усилий.^ Указанное подразделение обязательств, на первый взгляд, является отражением деления действий на работы и услуги (деятельность + результат / только деятельность), однако в действительности при всем очевидном сходстве здесь усматриваются различия, связанные с различными основаниями классификации, а также неоднородностью объектов деления. Так, если при обособлении работ и услуг, и, соответственно, контрактов locatio conductio operis et locatio conductio operarum, за основание деления берется критерий достижения результата, связанного с переработкой вещи, то при указанном делении обязательств факт достижения результата (понимаемого довольно широко, чисто экономически, как это можно видеть на примере римского права) является непременным атрибутом надлежащего исполнения обязательства. При недостижении результата, даже не связанного с изготовлением новой вещи (модификацией старой), обязательство, если на него распространен режим обязанности исполнителя достичь определенного результата, не может признаваться исполненным. Именно такой случай представляет перевозка: будучи с содержательной точки зрения только деятельностью исполнителя (перевозчика), не сопряженной со спецификацией, она, тем не менее, требует

'D. 14.1.1 §3; 19.2.13.

^ В современных условиях это разграничение закреплено в п.5.4. Принципов международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) // Принципы международных коммерческих договоров

/ Пер. с англ. А.С. Комарова- М.; Международный центр финансово-экономического развития, 1996, C.118.

26

достижения известного результата, иначе обязательство перевозчика не может признаваться исполненным.' Вместе с тем, все иные обязательства, порождаемые locatio conductio operarum, имеющие своим предметом исключительно осуществление действий, относятся к обязательствам, ориентированным на проявление максимальных усилий, а потому от нанявшегося требуется лишь осуществления деятельности с известным уровнем усердия, и не более того.

Несмотря на то, что с экономической точки зрения найм работ стоит еще ближе к купле-продаже, чем найм услуг, догма цивильного права не всегда проводила четкое разграничение найма работ [locatio conductio operis] и купли-продажи [emptio venditio],

указывая при этом,^ что исполнитель работ не дает всего материала для изготовления работы, но лишь его часть,^ в противном случае договор квалифицировался как купляпродажа, поскольку для римского права факт приложения труда исполнителя, спецификации материала,'* не рассматривался как существенный в деле юридической квалификации отношений между сторонами.

Вместе с тем, ни договор найма услуг, ни договор найма работ (заказа, подряда) не получил широкого распространения и развития в Древнем Риме,^ поскольку основу хозяйства составлял труд рабов, по существу бесплатный, а данные договорные построения предполагали наличие на пассивной стороне обязательства, на стороне должника, исполнителя услуг, свободного лица. Любого исследователя, обращающегося к источникам римского права, может очень сильно удивить редкость и фрагментарность регулирования личного найма, которая обнаруживается в позитивном праве Древнего Рима; в Дигестах и в Институциях встречается всего несколько обрывочный упоминаний о личном найме или найме работ, в которых говорится лишь о специфических моментах этих договорных построений в сравнении с наймом вещей.

' D. 19.2.15 §6. ^D.19.2.2; Inst. 3.24.4.

^ Барон Ю. Указ. соч., с. 137; Покровский И.А. Указ. соч., с.424; Чиларж К.Ф. Указ. соч., с.219.

* Интересные соображения по вопросу об известном споре прокульянцев и сабинианцев о последствиях спецификации приводятся К.И. Скловским, который отмечает, что основание дискуссии лежало не в

разной оценке юридического значения труда [курсив мой -Д.С.], а обуславливалось различиями в подходах к поставленной греческой философией проблеме соотношения материи и формы - Скловский К.И. Собственность в гражданском праве: Учеб. - практ. Пособие. - 2-е изд. - М.: Дело, 2000, с.241. Указанный тезис лишний раз свидетельствует о недопонимании римскими юристами действительной сущности обязательств, направленных на выполнение известных действий (деятельности). При этом юриспруденция могла заниматься обсуждением различных практических проблем, используя всевозможные договорные конструкции, но не задавалась целью создать юридическое построение (правовую конструкцию), которое было бы приспособлено для обязательств, имеющим своим основным (но не функциональным, как это имеет место в отношении обязательств, направленных на передачу

имущества) объектом исключительно деятельность.

' Покровский И.А. Указ соч., с.424; Митюков К.А. Указ. соч., с.284.

27

При этом из двух рассматриваемых видов договоров наиболее печальная судьба постигла именно контракт locatio conductio operarum. Учитывая, что деятельность, направленная достижение результата, opus'а, требовала особого нормирования, создания специфического договорного построения, римское право в деле выработки норм договорного права уделяло большее внимание подрядным договорам, чем договорам найма услуг. Деятельность нерезультативная, чистая деятельность, мускульная работа не была востребована гражданским оборотом,' так как имелся более легкий источник ее получения - труд рабов, а потому развитие римского договорного права в этой сфере не отмечено достижением каких-либо высот.

Как уже указывалось, в литературе высказывалось небезосновательное предположение, что договор найма услуг в римском праве развился из найма рабов, а впоследствии был распространен на ручной труд поденщиков, батраков и ремесленников [орегае illiberalis]. Учитывая, что основные общественно необходимые работы этого рода выполняли рабы, договор имел лишь второстепенное, ограниченное значение, а деятельностью более высокого порядка - землемерной, врачебной, юридической и т.п. [орегае liberalis] - представители высших классов занимались бесплатно. Основой для такого подхода являлось существовавшее в Древнем Риме разграничение свободной и несвободной профессии и отличие между гонораром [honorarium] и платой [mercesf. При этом основанием для обособления услуг служил не сам характер совершаемых действий, которые в таком случае должны были ограничить сферу услуг лишь чисто механической деятельностью, а именно свойство профессии или сословия, к которому принадлежало лицо, оказывающее услуги на постоянной, профессиональной основе.'' Долгое время услуги, оказанные в порядке осуществления орегае liberalis, вообще не рассматривались как вытекающие из

Дернбург Г. Указ. соч., с.371. ^ Бартошек М. Указ. соч., с.208.

' Нерсесов Н.О. Избранные труды по представительству и ценным бумагам в гражданском праве. М.: «Статут» (в серии «Классика российской цивилистики»), 1998, с.42. Подробнее о разграничении различных видов вознаграждения в Древнем Риме как применительно к частному обороту, так и государственной службе см: Иеринг Р. Цель в праве. Пер. с нем., М.(?), 1881, с.157-160.

* По мнению Бринца, впрочем не нашедшего поддержки в литературе и не обоснованного ссылками на источники, различие между орегае illiberalis и орегае liberalis состояло не в характере профессии или сословия, а определялось критерием того, как производились известные действия или осуществлялась определенная деятельность: если по указанию или приказу работодателя, то это орегае illiberalis, если же самостоятельно - орегае liberalis. - Цит. по: Дернбург Г. Указ. соч., с.371. Очевидно, что такое суждение являлось скорее рационализацией, реконструкцией понятия в современных Бринцу условиях, чем действительным правовым обоснованием. Многие услуги, охватываемые орегае liberalis, могли осуществляться по указанию заказчика (тот же mandatum), в то время как отдельные орегае illiberalis могли оказываться нанявшимся самостоятельно (например, создание насыпи).

28

возмездного договорного обязательства. Такие услуги признавались либо отправлением общественного долга, благородным самоотверженным служением отечеству, к которому был призван истинный римский гражданин, либо вытекающими из дружеских от1юшений, к котрым не могли быть применимы критерии торгового оборота. Кроме того, даже если такие отношения определелялись как договорные, при юридической квалификации они опосредовались совершенно иными договорными типами, а не договором найма услуг (locatio conductio operarum)}

Деление вознаграждения на гонорар [honorarium] и плату [merces] выступало как вторичное, вытекающее из подразделения осуществляемой деятельности по роду свободной или несвободной профессии. Договоры на оказание услуг, не охватывавшиеся контрактом locatio conductio operarum, то есть имевшие своим предметом деятельность более высокого уровня [орегае liberalis] предполагали, что сторона, в пользу которой была оказана услуга, обязана к благодарности только в моральном плане, а исполнитель не вправе притязать на оплату. На это указывает и этимологический смысл слова honorarium, означающего почетный дар кому-либо за оказанную услугу.^

Предметом личного найма могли быть действия материального свойства, достойные только несвободных людей [орегае illiberalis или орегае locari solitae, factum quod locari solet]. Блестящее объяснение такого подхода дает К. Виски: по мнению римлян, физическая работа связана с потерей телесных сил; кто так трудится, тот изнуряет себя, потеет, загрязняется, работа оставляет свои следы на нем и его одежде, все это недостойно свободного человека, особенно знатного римского гражданина, несовместимо с его общественным положением.^ Более того, различия видны уже в словоупотреблении: труд раба никогда не называется ars, а всегда - opera; правовые источники не говорят об орегае liberalis, что свидетельствует лишний раз о том, что

'Так, по указанным критериям проводилось разграничение между договором поручения (mandalum) и договором найма услуг (locatio conductio operarum), при этом первый из указанных договоров относился к свободным профессиям, а второй - к несвободным. Н.О. Нерсесов указывает, что предметом mandatum 'а мог быть известный род действий (орегае liberalis), которые обязывали другую сторону только к благодарности, но не могли быть оплачиваемы. Эквивалентное вознаграокдение [курсив мой — Д.С.] их было несовместимо с достоинством свободного римского гражданина и с чувством дружбы, которым отличался первоначальный характер договора mandat'a (L.I, §4, D.17,1). Хотя в императорском периоде дозволялось иногда поверенному (extra ordinem) получать вознаграждение за свой труд, но это не было платой, то есть эквивалентом учиненных услуг, а лишь гонораром, несоизмеряемым с действительной стоимостью совершенного поверенным действия. - Нерсесов Н.О. Указ. соч., с.42.

^ Нерсесов Н.О. Указ соч., с.42.

'Виски К. Умственный труд и «свободные искусства» в источниках римского права (Visky К. Geistige Arbeit und die "artes liberales" in den Quellen des rOmischen Rehts. - Budapest: Akad. Kiado, 1977) В сб.: Современные исследования римского права. Реферативный сборник. М., ИНИОН АН СССР, 1987, с.72.

29

труд раба считается низким для свободнорожденного, и тот, кто им занимается, приравнивается к рабам. Наподобие всякой вещи, такие чисто физические действия могли быть предметом возмездных сделок, причем плата [merces], получаемая наемником, являлась эквивалентной стоимостью совершаемых им действий?

Вознаграждение за оказанные услуги в виде гонорара есть продукт позднейшего этапа развития римского права, поскольку лишь в период империи стали поддерживаться требования о взыскании honorarium 'а, причем в порядке extra ordinem, то есть за рамками обычного порядка судопроизводства.^ В качестве ratio legis сохранявшегося долгое время подхода приводилось то соображение, что предоставление услуг ех locatio conductio operarum является предоставлением имущественной ценности, но не неоценимым предоставлением (каковыми являются, например, услуги мандатара, друга, врача, учителя).'' Данное указание вполне сообразуется с тогдашним пониманием договора найма услуг как найма специфического имущественного предмета, но не приобретения собственно деятельности или действий. У отдельных авторов' контракт locatio conductio operarum именуется как договор найма рабочей силы или трудовой договор, тем самым еще больше делается акцент на неквалифицированный либо однообразный характер выполняемых действий. Однако чрезвычайно искусственному разделению видов деятельности на орегае illiberalis и орегае liberalis не суждено было сохраниться, поскольку не только интересы оборота, но и справедливость требовала эквивалентного воздаяния лицу за оказанные услуги, если при заключении договора стороны не исключили expresis verbis возмездность своей сделки, при этом единственным исключением, дошедшим до позднейших времен, являлась невозможность предъявления требований о взыскании honorarium 'а со сторны профессоров философии и правоведения,^ что также вполне понятно исходя из существовавшего тогда понимания конструкции договора личного найма.

Рассмотренная выше специфика позволяет уяснить понимание услуг в римском праве исходя из существовавшего тогда уровня развития цивильного права. Наряду с этим, услуги предстают в римском праве как объекты гражданских прав sui generis в

' Там же.

^Нерсесов Н.О. Указ соч., с.42.

^Покровский И.А. Указ. соч., с.425; Барон Ю., Указ соч., с. 136.

" Зом Р. Указ. соч., с.28б. Подробный перечень профессий орегае liberalis приводится Ю. Бароном - Указ. соч., C.136.

* Дождев Д.В. Указ. соч., с.524.

' Барон Ю., Указ. соч., с.136; Шулин Ф. Указ. соч., с.385.

30

качестве объекта обязательств, а потому специфика обязательства, возникающего из контракта locatio conductio operarum, не может быть обойдена вниманием.

Учитывая, что классическое римское право при конструировании договорных типов (видов) в юридико-техническом смысле отошло от казуистики, свойственной древнему праву, а потому объектом обязательства из договора locatio conductio operarum, с точки зрения объективного, позитивного римского права выступала деятельность, физическая сила нанявшегося. Соответственно, для заключения договора и возникновения обязательства из него требовалось наполнить жизненным содержанием понятие услуг, оказываемых по конкретному договору. Таким образом, действие или деятельность, составляющие услугу, индивидуализировалось при заключении договора указанием того, чтб именно, какие действия должен совершить исполнитель. Вместе с тем, предметом договора locatio conductio operarum и, соответственно, объектом обязательства из такого договора вплоть до периода империи составляли не любые услуги (действия), а лишь те, которые относились к opera illiberalis} Римское право не содержит правил об определении качества, с которым исполнитель обязан оказывать услуги, оно даже не дошло до развернутой постановки вопроса о критериях определения такого качества. Это вполне понятно исходя из того места, которое занимал труд свободного человека, и, как следствие, из отсутствия глубокой разработки договора locatio conductio operarum. Так, если в отношении качества товаров, передеваемых по договору купли-продажи, римское право предложило целый набор формул,^ которые могут применяться отдельными правопорядками, то применительно к качеству услуг, оказываемых в сотвествии с указанным договором, в источниках отсутствуют какие-либо указания.

Несмотря на то, что в отношении locatio conductio operarum постоянно использовались термины «труд», «физическая сила лица», «действия» и прочие, в римском праве нельзя найти прямого разграничения между действиями, составляющими услугу, и действиями, составляющими объект любого договорного обязательства. Поразительно, но понятие объекта (предмета) обязательства,

' К. Виски указывает, что по данному критерию производилось отнесение тех или иных видов услуг и работ к договору locatio conducti или иным видам (типам) договоров - Виски К, Указ. соч., с.73. Из оценочных категорий, применимых для определения качества продаваемых товаров, римское право

предлагало несколько вариантов: качество вещи, худшей из рода; качество веши среднее, не выше и не ниже обычного; наилучшее качество среди однородных вещей, - при этом само римское право остановилось на первом варианте. (Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907г.). М.: Фирма «СПАРК», 1995, с.323). Однако в отношении качества услуг каких-либо сходных критериев обнаружить нельзя, поскольку в противном случае цивильное право должно было указать,