384

возвращается к точке зрения Юма на существование двух классов высказы-

ваний, игнорируя более тонкую классификацию априоризма Канта.

3. Неопозитивизм ― это комбинация эмпиризма и конвенционализма.

Осознав, прежде всего благодаря работам Пуанкаре, необходимость исполь-

зования языка математики в построении науки, неопозитивизм поставил про-

блему соотношения формы и содержания научного знания. С точки зрения принципа верификации математическое знание оказывается онтологически бессмысленным, так как математика сама по себе ничего не говорит о внеш-

нем мире. Ее знание аналитично, а ее суждения тавтологичны. Математиче-

ские и логические законы не являются истинами, полученными с помощью опыта. Выход, который находит неопозитивизм, сводится к следующему.

Содержание научной теории составляют элементарные (атомарные) выска-

зывания и высказывания выводимые, а тем самым и сводимые к ним. По-

скольку процесс выведения и сведения регулируется с помощью математики и логики, которые не прибавляют ничего нового к содержанию научного знания, то содержание предложений теории остается тем же самым, что и со-

держание атомарных высказываний. Сам же язык математики и логики явля-

ется результатом условных соглашений и инструментом обработки, преобра-

зования опытного знания и поэтому необходимо входит в каркас науки. Та-

ким образом, принцип верификации решает проблему демаркации науки и не-науки (метафизики, религии, искусства, этики, эстетики), утверждая нейтральный характер протокольных высказываний науки по отношению к ее теоретическому уровню. Это учение о нейтральных предложениях напо-

минает учение Маха о нейтральных элементах.

4. Если субъективный идеализм определяет вещь через комплекс ощу-

щений, а объективный идеализм ― через систему философских категорий, то неопозитивизм определяет объект как теорию объекта. Изучение микромира и мира околосветовых скоростей связано с изучением экзотических объектов,

далеких от наших обыденных представлений. Умение говорить о том, что невозможно чувственно наглядно представить, построение ненаглядной фи-

141

зики связано с усложнением теоретического языка науки, вне отношения к которому невозможно говорить о микро- и мегамирах. О существовании объ-

ектов в этих мирах мы можем говорить только с точки зрения теории этих миров. Более сложный язык этих теорий позволяет передать более сложную информацию об этих объектах. Ведь совершенно ясно, что для того чтобы понять, например, что такое электрон, недостаточно ввести в наш язык слово

«электрон». Суть понимания заключается в нашей способности выработать такой язык, на котором мы можем говорить о непредставимом. В науке во-

прос о том, что существует, решает теория, а не чувственные данные, не пси-

хология. Таким образом, проблема существования становится не только эм-

пирической, но и теоретической проблемой, а тем самым и проблемой языка.

5. Принцип физикализма ― это принцип, обеспечивающий единство науки с точки зрения построения универсальной науки как упорядоченной однородной структуры предложений, основанной на протокольных высказы-

ваниях, охватывающих все явления природы и человеческой жизни. Всеоб-

щим языком такой науки является язык физики, который охватывает содер-

жание всех других научных языков. Именно нейтральный характер прото-

кольных высказываний позволяет осуществить перевод языков всех наук на язык физики. Биологические и социальные феномены выражаются на языке протокольных высказываний столь же успешно, как и собственно физиче-

ские феномены. Как классическая философия материализма XVIII века пыта-

лась на языке механики говорить обо всем на свете, так и неопозитивизм стремился редуцировать все научные языки к языку физики. Широко извест-

но знаменитое высказывание Б. Рассела о том, что все происходящее в нашем мире закодировано в структуре электронных оболочек атомов. Таким обра-

зом, воистину «физика ― соль, остальное все ноль».

Таковы основные принципы доктрины неопозитивизма.

Ограниченность философии неопозитивизма особенно ярко проявляет-

ся в его определении всех традиционных философских проблем как псевдо-

142

проблем. Ведь нелепо думать, что метафизические проблемы, которыми за-

нималась философия более двух с половиной тысяч лет, являются бессмыс-

ленными. Даже здравый смысл подсказывает, что мы скорее согласимся с бессмысленностью такого суждения, чем примем его за основу. Удивительно и то, что в своей критике метафизики неопозитивизм исходит из философии Юма и критикует философию Канта, которого, как известно, Юм разбудил от

«догматической дремоты».

Традиционная философия имела дело с двумя классами суждений: ис-

тинными и ложными. Неопозитивизм дает более сложную и тонкую класси-

фикацию суждений. Он выделяет четыре типа предложений: истинные, лож-

ные, абсурдные и псевдовысказывания. Если первые два класса высказыва-

ний удовлетворяют принципу верификации, то вторые два ― нет. Абсурдные высказывания, по определению, не верифицируются, в принципе не верифи-

цируются, хотя и поддаются грамматическому анализу. Высказывание «Це-

зарь есть простое число» качественно отлично от высказывания «Цезарь не перешел через Рубикон». Второе высказывание ложно, первое ― в принципе не сопоставимо ни с одной из возможных ситуаций, в которой оно могло бы быть истинным или ложным. В абсурдных высказываниях субъект и преди-

кат несоизмеримы и поэтому само высказывание нелепо с точки зрения се-

мантики, хотя и поддается синтаксическому анализу: «метр красивее кило-

грамма», «снег горячее кварка» и т.д. Псевдовысказывания ― это наиболее широкий класс высказываний, которыми человек пользуется в своей жизни.

В число этих высказываний попадают базисные принципы материализма и идеализма: «материя первична», «сознание первично» и т.д.; основные поло-

жения религии: «Бог существует», «рай существует», «существует загробная жизнь» и т.д.; исходные принципы этики: «существует добро, справедли-

вость, совесть, достоинство» и т.д.; и, наконец, эстетические высказывания типа «закат солнца красивый». Все эти высказывания не верифицируемы в принципе, так как несравнимы, несоизмеримы, несопоставимы с чувствен-

ными данными и не могут быть выведены из протокольных суждений.

143

Отрицая за всеми высказываниями, которые не верифицируемы, науч-

ный смысл, неопозитивисты вынуждены придать им ненаучный смысл. Ме-

тафизика, религия, этика, эстетика оказываются за пределами науки, так как выражают субъективное отношение человека к окружающему миру, выра-

жают чувство жизни, эмоции, настроения. Таким образом, метафизика, мо-

раль, религия, искусство оказываются существенно важными сферами жизни человека, где не работает принцип верификации.

Но если в сфере искусства мы говорим о выражении чувства жизни, то метафизика, теология, этика и эстетика претендуют на всеобщность и необ-

ходимость своих положений. Поэтому неопозитивистская трактовка тради-

ционных ценностей человека вступает в конфликт с их привычным понима-

нием. Противопоставление науки всей остальной культуре не может быть признано удовлетворительным даже с исторической точки зрения, так как противоречит самому факту происхождения науки в контексте культуры: ес-

ли бы наука была чужда культуре, то последняя не допустила бы ее возник-

новения как инородного тела. Сам факт укорененности ненаучных сфер ду-

ховной культуры в жизни общества является серьезным аргументом против искусственной трактовки науки в рамках неопозитивизма.

Даже в работах самих физиков, которые в основном анализируют неопозитивисты, показывается тесная связь науки с метафизикой и культу-

рой. Эйнштейн, например, писал о принципиальной неустранимости метафи-

зики из физики, об огромном значении влияния религиозных, нравственных и эстетических идей на научное творчество. Бор и Гейзенберг подчеркивали тесную связь естествознания с этикой. Таким образом, физика верифициру-

ется не только в опыте, но и в культуре.

Но наиболее ярко ограниченность неопозитивизма проявляется с точки зрения историко-философского подхода. В основе гносеологической концеп-

ции логического позитивизма лежит юмистское деление всех суждений на аналитические и синтетические. Как однажды заметил М. Шлик, неопозити-

144

визм можно определить как учение, отрицающее априорное синтетическое знание. Отсюда вытекает нативистская трактовка априоризма как учения о врожденности априорных синтетических суждений. Но ведь при таком по-

нимании априоризма стирается грань между ним и концепцией врожденных идей классического рационализма, становится непонятной сама сущность коперниковского переворота в философии.

Корень расхождений между кантианством и неопозитивизмом заклю-

чается в различной трактовке категорий содержания и формы. Следуя логике Аристотеля, неопозитивисты противопоставляют эти категории. Если грече-

ский философ под содержанием понимал материю, а под формой то, что придает материи ее качественную определенность, позволяющую отличать одну вещь от другой, то неопозитивисты под содержанием понимают чув-

ственные данные, которые непосредственно выражаются в протокольных суждениях. Само восприятие содержания этих предложений является гаран-

тией их истинности. Таким образом, информацию о внешнем мире несут только синтетические апостериорные суждения, поскольку они и только они заключают в себе содержательное знание о мире.

Математика и логика с точки зрения неопозитивизма ― это аналитиче-

ское знание, которое не несет в себе никакой информации о внешнем мире.

Они содержат в себе конвенционально устанавливаемые определения и пра-

вила построений и преобразований предложений. Это чисто формальное, а не содержательное знание, оно аналитично, а не синтетично. В отличие от клас-

сического рационализма математические и логические структуры являются не результатом интеллектуального созерцания врожденных структур, а кон-

венционально построенными структурами, лишенными всякого содержания,

тогда как врожденные идеи содержательны. Таким образом, физика есть син-

тез содержания, идущего из опыта, и формы, накладываемой на это содержа-

ние сверху. Известно высказывание Карнапа, что теория строится сверху.

145

У Канта существенно иное понимание категорий содержания и формы.

Если у неопозитивистов деление на содержание и форму неразрывно связано с их классификацией суждений на аналитические и синтетические, то само выделение априорных синтетических суждений возможно только с точки зрения пересмотра традиционного понимания соотношения этих категорий.

Под содержанием Кант понимает суждения о мире, которые, с одной сторо-

ны, включают в себя чувственные данные как материю познания, а с другой стороны, они построены на основе априорных синтетических суждений

(трансцендентальные предпосылки), которые делают возможным наблюде-

ние и измерение и их последующее осмысление. Таким образом, с точки зре-

ния критической философии деление на содержание и форму непосредствен-

но относится к знанию о мире, а не к самому миру, как считала догматиче-

ская философия и не к соотношению языка и ощущений, как считал неопози-

тивизм. Это деление гносеологично, а не онтологично. Содержание не может быть ни вещью, ни ощущением, так как и то и другое уже есть следствие гносеологического деления.

Если для неопозитивизма научная истина постигается непосредствен-

ным восприятием изучаемых объектов и их свойств, а также их анализом, то критическая философия доказала, что такому восприятию всегда предше-

ствует ряд построений, определяющих характер измерений и тем самым форму, которую примет сама истина. «Видеть» всегда означает «видеть что-

то». Мы не называем видением раздражение сетчатки глаза, как не называем слушанием раздражение барабанной перепонки уха. Сама идея наблюдения является сложной идеей. Она разделяет субъект и объект: представление объекта принадлежит субъекту, но относится к объекту. С психологической точки зрения нет этого деления, так как психика непосредственно связывает субъект и объект. С гносеологической точки зрения представление объекта исключает антропоморфизм, так как получает теоретическое обоснование.

Несоизмеримость объекта и его представления преодолевается критической теорией познания, в которой ощущения связываются с чувственностью, а по-

146

знание ― с активностью рассудка и разума субъекта. Как человек может го-

ворить о морали, не говоря о поступках людей, так и ученый может говорить об измерении, не говоря о его результатах, которые связаны с наблюдением.

Содержательный характер априорных предпосылок при этом становится оче-

видным, а роль опыта и наблюдения понятной. Место всех этих элементов в научном познании оказывается вполне определенным и ясным. Априоризм Канта говорит о более тонком, сложном и богатом понимании опыта, чем неопозитивизм. Критическая гносеология утверждает своеобразие эмпириче-

ского познания и в этом своеобразии видит свою главную заслугу. Известно изречение Канта, что область его познания ― «плодотворный пафос опыта».

Неопозитивистская классификация суждений неизбежно ставит вопрос о типе самого главного принципа верификации в системе исходных принци-

пов неопозитивистской парадигмы. Этот принцип относится к классу прин-

ципов, без которых построение научной теории невозможно. Так, например,

принципы эмпиризма, рационализма, операционализма, наблюдаемости, эко-

номии мышления ― это требования к построению научного знания о мире, а

не требования к самому миру; их нельзя выразить на языке вещей и отноше-

ний между ними, как это имеет место относительно физических законов. По-

этому очевидно, что они сами по себе неверифицируемы, поскольку непо-

средственно относятся к суждениям о мире, а не к самому миру высказыва-

ний о фактах.

Размышляя над природой принципа верификации, неопозитивисты предложили считать его предписанием, рецептом, правилом, посредством которого определяется форма научного знания. Но такое решение противо-

речит самой доктрине неопозитивизма, исключающей априорные синтетиче-

ские суждения, каковым является принцип верификации, рассматриваемый как предписание, как метасуждение. Критикуя неопозитивистский принцип верификации, Эйнштейн подчеркивал, что научная теория ― это не совокуп-

ность верифицируемых суждений, а нечто связное целое, которое именно в таком качестве и сравнивается с опытом. Внутренняя связность научного

147

знания, обеспечиваемая трансцендентальными предпосылками (априорными синтетическими суждениями), важнее для зрелой науки его эмпирической верифицируемости, поскольку в ней проявляется свобода научного творче-

ства, тогда как в принципе верификации явно формулируется зависимость знания от природы. Критика Эйнштейном принципа верификации неопози-

тивистов близка идее Канта о том, что главным в науке является исходная структура как совокупность априорных синтетических суждений, тогда как физические законы вне отношения к структуре остаются неопределенными и непонятными. Таким образом, сознательно критикуя априоризм, неопозити-

визм бессознательно подтверждает его справедливость: неверифицируемость принципа верификации означает существование априорных синтетических суждений.

В решении проблемы соотношения геометрии и физики неопозитиви-

сты тоже делают шаг назад по отношению к Пуанкаре, который поставил эту проблему. Они считают возможным сепаратную проверку геометрии в опы-

те, хотя основоположник конвенционализма убедительно доказал невозмож-

ность опытного подтверждения или опровержения геометрии. В воображае-

мом Эйнштейном споре Рейхенбаха и Пуанкаре автор теории относительно-

сти встает на сторону последнего, подчеркивая, что теория в целом подтвер-

ждается опытом, а сама процедура подтверждения не является аргументом в пользу выведения теории из опыта. Подтверждается в опыте не значит выте-

кает из опыта. Без этой антипозитивистской установки построение общей теории относительности, которая дает геометрическую (то есть теоретиче-

скую, а не эмпирическую) трактовку гравитации, было бы невозможным. Эта теория Эйнштейна доказала не эмпирический характер геометрии, как счи-

тают неопозитивисты, а теоретический характер физики.

Правда, неопозитивисты разделяют логику открытия и логику обосно-

вания. Если первая является с их точки зрения психологической проблемой,

то вторая решается в контексте гносеологии дуализма аналитических и син-

тетических суждений. При таком подходе проблема существования оказыва-

148

ется эмпирической проблемой, поскольку динамика определяется как откло-

нение от кинематики. При ближайшем рассмотрении оказывается, что неопо-

зитивизм подменяет одно из возможных определений динамики единственно возможным, исключая другие возможности. Эта подмена возможности необ-

ходимостью является следствием эмпиризма неопозитивизма, следствием его принципа верификации. Но общая теория относительности дает теоретиче-

скую (геометрическую) трактовку динамики в рамках гравитации. Такое пе-

реопределение динамики связано с теоретическим решением проблемы су-

ществования. В общей теории относительности на теоретическом уровне возможно различение фиктивной и реальной гравитации. Именно теоретиче-

ское решение проблемы существования физической реальности исключает непосредственную зависимость этой теории от актов эмпирических наблю-

дений, что является существенным естественно-научным аргументом как против позитивизма вообще и неопозитивизма в частности, так и против кон-

венционализма. Таким образом, логическая независимость теории от опыта и тем самым опыта от теории делает возможным их корректное сопоставление и позволяет рассматривать опытную проверку теории как критерий ее истин-

ности, избегая тавтологии, которая неизбежна, если теория логически зави-

сит от эмпирических наблюдений.

Сведение объекта к теории объекта (один из принципов доктрины неопозитивизма) столь же неудовлетворительно, как и сведение его к ком-

плексу ощущений. Ученый всегда различает физическую реальность, о кото-

рой он говорит на языке физической теории, и объективную реальность, о

которой философ говорит на языке философии. Ясное понимание этого принципиального различия было дано В. Лениным в его работе «Материа-

лизм и эмпириокритицизм», что вынужден был признать даже один из наиболее ярких представителей неопозитивизма Ф. Франк.

Если понятие физического объекта соотносится с уровнем физического познания, то понятие объективной реальности носит гносеологический ха-

рактер и соотносится с понятием субъективной реальности. Идея объектив-

149

ной реальности носит регулятивный характер и является предпосылкой для построения теории объекта. Мы не можем соотносить теорию объекта с са-

мим объектом вне отношения к уровню развития познания. Флюиды (тепло-

род, флогистон и др.), как и механический эфир, действительно существова-

ли в определенные периоды в физике, но не в объективном мире. Они суще-

ствовали как идеи, обобщающие опыт и делающие возможным его понима-

ние. Так и сегодня физики не сомневаются в существовании элементарных частиц, в существовании эволюции вселенной в том смысле, в каком об этом говорит современная физика. Вместе с тем следует отдавать себе отчет, что физические представления о мире всегда остаются физическими представле-

ниями, которые соотносятся с опытом и теорией, а не с объективной реаль-

ностью самой по себе.

Идея мира в целом (в терминологии Канта), объективной реальности ― это идея разума, а не гипотеза рассудка. Она связана с природой разума, а не внешней природой. Она есть в знании о мире, а не в самом мире. Всегда есть зазор между этой идеей и ее реализацией. Никто не может определить вели-

чину этого зазора (расстояние между относительной и абсолютной истиной в терминологии марксизма), так как познание в состоянии перешагнуть любую границу между познанным и непознанным. Осуществление идеи объектив-

ной реальности всегда ограниченно и недостаточно. Но в этом не слабость, а

ее сила, так как она исключает понимание любой физической теории как аб-

солютного знания о мире, как знания о мире самом по себе. Идея объектив-

ной реальности гарантирует жизнеспособность физического познания, ис-

ключая как нелепый вопрос о возможности построения универсальной все-

общей физической теории, то есть вопрос о возможности завершения физи-

ческого познания.

Нелепо структурировать саму идею объективной реальности, так как вопрос о структуре решает рассудок, а не разум. Идея разума ― это принцип запрета на антропоморфизм построений рассудка. Она указывает направле-

ние и определяет цель познания. Гарантируя невозможность исчерпывающе-

150