Dukhovnaya_kultura_Kitaya_Tom_1_-_Filosofia

Все это подтверждает планетарную объективность евразийства, его глобальный харак! тер и то, что духовная культура Китая не чужда новому евразийству и является его нацио! нальной культурологической модификацией.

Вмировоззренческом измерении новое евразийство создает планетарное поле, в кото! ром каждая культура, во!первых, конкретизирует свое место в отношении к другим куль! турам; во!вторых, осуществляет новое открытие собственных традиций, стимулирующих активность сознания в направлении самоидентификации; в!третьих, в соответствии со своей природой обретает собственный путь существования и развития; в!четвертых, сов! местно с другими культурами участвует в выработке умственного словаря человечества. Таким образом, все культуры обретают единство, в котором погашается возможность меж! культурных конфликтов и достигается состояние симфонии культур.

Вэтом поле может осуществиться подлинный диалог китайской и российской культур. Со стороны Китая здесь встанет человек высокой духовности, со стороны России — чело! век нового евразийства, которые и поведут диалог на языке умственного словаря человече! ства. Этому в стратегии симфонии культур и способствует выпускаемая энциклопедия «Духовная культура Китая».

Вдумчивый читатель справедливо заметит, что, действительно, со стороны Китая стоит мощная, укорененная в природный ландшафт и китайские этносы культура. Она основана на собственном архетипе, имеет наименование дао, занята духовным воспроизводством человека, закладывает в него генетический код подлинной самости. Она помнит свое про! шлое и прозревает будущее и тем просвещает своих мудрецов, поэтов и философов и про! рочествует их устами. Она пластична и в то же время устойчива, не боится вторжения чужой культуры и готова к диалогу, построенному по согласованию с архетипом партнера. А что же

икто стоит со стороны Руси? Какое имя носит русская культура, о которой десятилетиями толкуют теоретики и оставляют ее безымянной? Какова структура ее архетипа? Кто наши просветленные духовной культурой мудрецы и пророки? Как обозначила себя русская духовная культура в сферах, освоенных многовековой китайской культурой? Древнекитай! ский философ Чжуан!цзы (IV–III вв. до н.э.) однажды изрек, что дао содержится и в кон! чике осенней паутинки, и в громаде всего космоса. Куда ни взгляни, за что ни возьмись — везде присутствует дао. Таков природно!человеческий космос китайской Поднебесной.

Врусской культуре тоже есть такой космос, если и не тектонический, то поэтический. Это — Пушкин, чье имя превратилось у нас в жизненный исток и образ повседневности. Ему ниспослано стать пророком и изречь имя архетипа русской культуры:

И Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей».

Глагол — это и есть имя русской культуры и ее архетипа. Русский Глагол стоит вровень с именами архетипов китайского дао, индийского Ом и греческого Логоса, которые тоже имеют основное понятийное значение глагола — слово, речь, говорить, глаголать.

Пророк Пушкин не один пел песнь Глагола, таковыми были Ломоносов, Гоголь, Тол! стой, Достоевский. В различных жанрах они делали это, но, главное, засвидетельствовали,

31

что архетип Глагола есть и что наше евразийское пространство не сиротливая и бездухов! ная пустота. Пушкин показал: пророки есть в отечестве своем! По данному ими архе! типу Глагола мы можем возродить свою духовность и построить диалог с любой духов! ной культурой.

В заключение следует подчеркнуть, что на протяжении более 10 лет концепция энцик! лопедии «Духовная культура Китая» менялась и развивалась. После выхода в 1994 г. в свет энциклопедического словаря «Китайская философия» возникла идея выйти за рамки истории китайской философии, выступающей духовным стержнем китайской культуры,

ипопытаться показать богатое содержание других частей китайской духовности — истории, литературы, искусства, религии, политической, правовой, военной мысли.

Идея создания такого труда получила горячее одобрение китайских коллег в Министер! стве культуры КНР, китайских послов Ли Фэн!линя, У Тао, Чжан Дэ!гуана, Лю Гуан!пина, видного гонконгского бизнесмена доктора Сюй Чжи!мина и американского ученого, пред! ставителя Фонда Хуан Сина проф. Сюэ Цзюнь!ду. Эту идею поддержала и г!жа Марджори Киевит — представитель известного американского благотворительного образовательного Фонда Киевит (Бостон, США). Благодаря их моральной и материальной поддержке ред! коллегия смогла собрать высокопрофессиональный коллектив авторов, пригласив в него не только ведущих ученых Института Дальнего Востока РАН и Института востоковедения РАН г. Москвы, но и ряд видных специалистов из Санкт!Петербурга, Улан!Удэ, Владивос! тока, Новосибирска и Китая. Первоначальный план подготовить двухтомный энциклопе! дический словарь о духовной культуре Китая превратился в большой проект пятитомной энциклопедии «Духовная культура Китая».

Вместе с тем составители энциклопедии в полной мере отдают себе отчет в том, что

иэти пять томов как с точки зрения содержания, так и глубины анализа еще весьма далеки от того, чтобы раскрыть в полном объеме все богатство и своеобразие великой и самой древней живой культуры в мире. Мы надеемся, что следующие поколения китаеведов

вболее тесном сотрудничестве с учеными Китая усовершенствуют эту работу.

М.Л. Титаренко, А.Е. Лукьянов

32

Энциклопедия «Духовная культура Китая» как summa sinologiae

Главное отличие человека от любого другого живого существа составляет обладание

иактивное оперирование ненаследственной информацией, т.е. культурой, которая в своем историческом развитии, подобно гегелевскому абсолютному духу, все меньше и меньше становится зависимой от воплощающих ее материальных форм. Прогресс человечества как раз и состоит в растущем изменении баланса между материальной и духовной культурой в пользу последней, что в конце концов привело ее к самоосознанию в идее ноосферы. Эту идею выдвинули два выдающихся ученых и мыслителя ХХ в. — проживший более 20 лет в Китае и открывший синантропа французский иезуит П. Тейяр де Шарден и вдохно! вивший его русский космист академик В.И. Вернадский. Поразительно, что синхронно

инезависимо от них создавались кибернетика Н. Винера, теория алгоритмических «машин» А.М. Тьюринга и другие компоненты компьютерной технологии.

Всвою очередь, для формирования ноосферы в ее современной ипостаси — глобальной информационной цивилизации — потребовалось как минимум три фундаментальных изо! бретения: 1) письменность, 2) печать, 3) компьютер.

Китайская письменность — древнейшая среди ныне здравствующих и характеризуется такими ценнейшими для современных информационных технологий качествами, как фор! мализованность (полуискусственная, близкая к логической грамматика, иерархически стандартизированная и широко терминологизированная лексика), компактность (самоар! хивирование и развертывание в виде гипертекста) и визуальная символизированность.

Китайская традиция производства печатной продукции — также древнейшая в мире, поскольку именно здесь и зародилась, а кроме того, органически совмещает в себе прин! ципы наборной и эстамповой полиграфии, создающей единство ментального анализа

ивизуального синтеза.

Зафиксированный в архетипе китайской письменной культуры — формально (численно и геометрически) организованном наборе графических фигур (яо [1], гуа [2]) «Канона перемен» («И цзин») — принцип универсальной двоичной символизации предвосхитил логическое исчисление и бинарную арифметику Г.В. Лейбница, двоичную алгебру Дж. Буля, наконец, современный компьютер, первый образец которого, работающий в двоичном исчислении, спроектировал в 1937 г. Дж. Атанасов.

Следовательно, указанные изобретения китайцев можно считать предтечами породив! ших современную постиндустриальную цивилизацию информационных технологий, кото! рые в мировой ноосфере на наших глазах трансформируют все человеческое знание в гипер! энциклопедию интернета.

В этих условиях трудно переоценить значение любого справочного, тем более энцик! лопедического, издания о Китае. Древнейшая автохтонная непрерывно развивавшаяся цивилизация стала в современном глобализованном мире самым большим этносом, демонстрирующим передовому «золотому миллиарду» Запада не менее эффективный спо! соб альтернативного существования с сохранением кардинально иных и совершенно само! бытных культурных устоев. Столь впечатляющие успехи требуют адекватного осознания, невозможного без обладания достаточной критической массой достоверной и многосто! ронней информации об этом феномене.

33

ВРоссии первым приближением к решению задачи создания энциклопедии, посвящен! ной духовной культуре Китая, стал выпуск в 1912 г. прославившимся энциклопедическими изданиями «Брокгаузом!Ефроном» представительной подборки переводных трудов тесно связанного с Россией (работавшего в Петербурге и учившегося у В.П. Васильева) В. Грубе

окитайской литературе, философии и религии в качестве единой книги под весьма удач! ным, хотя в данном случае более широким, чем ее содержание, названием «Духовная куль! тура Китая». О том, что она не утратила значения до сих пор, свидетельствуют современ! ные переиздания ее основных частей (см.: Все о Китае. Т. 1. М., 2003, с. 15–81; т. 2. М., 2002, с. 102–109, 172–209; История Китая… М., 2003, с. 103–213). Символично также, что, как явствует из предисловия «От редакции», издание 1912 г. было мотивировано новой гло! бальной ситуацией — «объединением мира», вступлением прежде разрозненных стран и народов в «тесное, многообразное, все усложняющееся взаимодействие», превращением отдельных исторических процессов во «всемирную историю — единый процесс, охватываю! щий весь род человеческий» и «всю обитаемую поверхность нашей планеты» (Грубе В. Духов! ная культура Китая. Литература, религия, культура. СПб., 1912, с. III).

Эта подтвержденная многими свидетельствами современников В. Грубе и поражающая нас эффектом dйjа vu картина первой попытки глобализации была радикально перекроена объединением мира в состояниях мировых войн, что диалектически обернулось самым резким его размежеванием на враждующие союзы. В свою очередь последнее привело к объединениям внутри двух «лагерей» — или трех «миров», что повысило общий уровень интеграции и создало более серьезные, чем сто лет тому назад, предпосылки для всемир! ной глобализации после падения «железного занавеса». В данной ситуации особое, даже жизненно важное значение приобретает знание духовного облика и культурных ценностей главных персонажей на единой мировой сцене. По всеобщему признанию, таковым, при! обретающим все более и более важную роль, является Китай, чья культура — очевидный мировой лидер не только по количеству своих носителей, но и по степени внутренней сложности, обусловленной рекордной длительностью самостоятельного развития.

Вданной ситуации особое, даже жизненно важное значение приобретает знание духов! ного облика и культурных ценностей главных персонажей на единой мировой сцене. По всеобщему признанию, таковым, приобретающим все более и более важную роль, является Китай, чья культура — очевидный мировой лидер не только по количеству своих носите! лей, но и по степени внутренней сложности, обусловленной рекордной длительностью самостоятельного развития.

Отсюда прямо вытекает необходимость создания максимально полного и точного, и вместе с тем удобного и компактного описания духовной специфики китайской куль! туры. Именно этим признакам однозначно соответствует форма энциклопедии, становле! ние которой в Европе совпало с эпохой Просвещения, а развитие со времени «энциклопе! дистов» стало одним из ведущих интеллектуальных факторов в образовании современной западной цивилизации.

Создание подобной «суммы синологии» должно строиться на основе исторически и логи! чески целостного описания «духовной культуры» (совр. кит. цзиншэнь вэньхуа) Китая как гене! тического ядра, всегда определявшего фенотипические формы этой цивилизации. Именно так она и сама себя искони осознавала в качестве «государства ритуала и музыки», в котором «куль! турой» (вэнь), противостоящей хаосу природной стихии (чжи [4]), первозданной простоты (пу), дикости (е [2]) и войны (у [2]), считалась знаковая смыслонаделяющая деятельность, прежде всего воплощающаяся в эстетизированной иероглифической письменности и литературе.

34

Производное от вэнь сочетание вэньхуа (букв. «преобразование с помощью культуры, окульту! ривание») сформировалось в эпоху Западной Хань (206 г. до н.э. — 8 г. н.э.). Крупнейший уче! ный того времени Лю Сян писал: «Всегда расцвет воинственности (у [2]) означает неподчине! ние, и когда культурное воздействие (вэнь хуа) не изменяет, тогда применяются кары».

ВХХ в. этот бином стал эквивалентом современного западного термина «культура»,

внестрогом разграничении с производным от того же «корня» обозначением цивилиза! ции — вэньмин, имеющим буквальный смысл «ясные знаки, свет культуры, культурное просвещение» и восходящим к текстам эпохи Чжоу (XII/XI — III вв. до н.э.): «Канону писаний» («Шу цзин», гл. 2) и комментаторской части «Канона перемен».

Выпущенные в Пекине в конце ХIХ — начале ХХ в. полные китайско!русские словари (Палладия и П.С. Попова, 1888; Иннокентия, 1909) еще не фиксировали подобную терми! нологизацию. Специально предназначенный для объяснения западной терминологии «Философский словарь» («Чжэсюэ цыдянь»), изданный Фань Бин!цином в Шанхае

в1925 г., идентифицировал понятие культуры (culture, Kultur) с выделенными в словнике биномами цзяохуа («просвещение, образование, научение») и сюян («воспитание, взращи! вание, совершенствование»), но указывал также на использование вэньхуа для передачи этого западного понятия, а вэньу (букв. «культурные вещи, объекты культуры») — для перевода термина «цивилизация». Сходным образом через шесть лет в словаре Р. Мэтьюза (Mathews R.H. A Chinese!English Dictionary. Shanghai, 1931) сочетания цзяохуа и вэньмин определялись одновременно как «культура» и как «цивилизация», а вэньхуа — как «циви! лизация (и просвещение)» и «литературная культура». Еще через два года в «Большом сло! варе» (Да цыдянь. Шанхай, 1933) Ван Юнь!у было установлено терминологическое равен! ство вэньхуа с «культурой» (culture), которое затем вместе с равенством вэньмин — «циви! лизация» (civilization) было закреплено фундаментальным толково!энциклопедическим словарем «Море слов» (Цы хай. Шанхай, 1947).

Из приведенного краткого экскурса явствует правота слов, написанных в 1939 г. глубо! ким знатоком предмета акад. В.М. Алексеевым: «Само название этой культуры (вэньхуа) указывает на ее непосредственную связь с литературной конфуцианской идеологией, ибо слово вэньхуа можно передать и через „литературное просвещение (или влияние)“» (Алек сеев В.М. Труды по китайской литературе. Кн. 1. М., 2002, с. 41).

О характерной литературности китайской культуры неоспоримо свидетельствует и еще один производный от вэнь современный термин — вэньсюэ («литература»), восходящий к тексту Конфуция из «Лунь юя» (XI, 3), где этот бином означает «наученность литератур! ной культуре» (в разных переводах с равной вероятностью фигурируют «культура» и «лите! ратура»). Фокусом, соединяющим культуру с литературой в Срединной империи, действи! тельно была конфуцианская философия, которая родоначальником культуры!вэнь полагала основателя образцовой династии Чжоу в ХII/ХI в. до н.э. — Вэнь!вана, т.е. буквально «Культурного владыку», или «царя Культуры» («Лунь юй» IX, 5), а своих адептов делала «мужами, наученными литературной культуре» — вэнь сюэ чжи ши («Хань Фэй!цзы», гл. 46), полученной от «культурных людей» (вэнь жэнь) идеализированного прошлого («Шу цзин», гл. 48/56; «Ши цзин» III, III, 8).

Вфилологическом аспекте термин вэнь конкретизировался в обозначении жанра риф! мованного текста или поминального слова, в лингвистическом — простого (несоставного) иероглифа в виде «перекрещивающихся черт» (цо хуа), как было определено в первом пол! ном иероглифическом словаре «Изъяснение [простых] знаков и анализ иероглифов» («Шо вэнь цзе цзы», 100 г. н.э.) и отражено в самом его названии. Такой знак!вэнь в наибольшей

35

степени подобен элементарным образам окружающего мира — астрономическим объектам на небе (тянь вэнь) или следам птиц и зверей (няо шоу чжи вэнь) на земле, полосам и пят! нам на шкуре тигра и барса или татуировкам на теле и линиям на ладони человека (шоу вэнь), рисункам на аверсе монеты и графемам на гадательных костях (цзя гу вэнь), в свою очередь, системно отраженным в абстрактном языке «перекрещивающихся» (цо) и «спле! тающихся» (цзун [3]) целых (ян [1]) и прерванных (инь [1]) черт, образующих графические символы гуа [2] (три! и гексаграмм) «книги книг» — «Канона перемен» («И цзин»), самим своим альтернативным названием «Чжоу и» («Чжоуские перемены») идентифицированного

скультурной традицией эпохи Чжоу.

Всовременном языке категория вэнь не утратила своей семантической широты, высту! пая, с одной стороны, как обозначение письменности (вэньцзы), а с другой — цивилизации (вэньмин) или культуры (вэньхуа) вообще, включая ее духовные (например, вэньсюэ — лите! ратура) и материальные (вэньу — предметы материальной культуры) составляющие, а также распространяясь на природные объекты (тяньвэньсюэ — астрономия).

Вэтом исконном для Китая снятии слишком хорошо знакомого Западу противополага! ния рукотворного и природного, человеческого и божественного секрет предельной широты культуры!вэнь, охватывающей и философию и науку, и литературу и искусство, и поэзию и прозу, и слова (вэньянь) и вещи (вэньу).

Сами китайцы традиционно являются чемпионами мира в составлении всякого рода антологий, словарей и энциклопедий, которые представляют собой готовую информаци! онную базу для интегрального описания их культуры. Эта деятельность китайских ученых приобрела особое значение после того, как в первой половине ХХ в. они освоили западные научные стандарты, и в частности, стали заниматься новой для них дисциплиной — куль! турологией (вэньхуасюэ), первые статьи по которой начал публиковать в 1932 г. Хуан Вэнь! шань (в его имени первый иероглиф обозначает культуру). Все это даже побудило В.М. Алексеева в 1948 г. заключить: «Фактически роль европейских справочников сино! лога закончилась: за китайцами уже сейчас угнаться невозможно» (Алексеев В.М. Труды по китайской литературе. Кн. 2. М., 2003, с. 262).

Свой вывод В.М. Алексеев сформулировал в рецензии на включающий около 7 тыс. имен однотомный «Большой словарь китайских писателей» («Чжунго вэньсюэцзя да цыдянь»), впервые выпущенный Тань Чжэн!би в Шанхае в 1934 г. и переизданный в 1981. С того вре! мени китайскими учеными были достигнуты еще более впечатляющие результаты. В 80!е годы для охвата только части истории китайской литературы от древности до эпохи Тан (618–907) включительно потребовались уже два тома «Словаря китайских писателей» (Чжунго вэнь! сюэцзя цыдянь. Т. 1–2. Чэнду, 1980–1983). Кроме того, под редакцией Ма Лян!чуня и Ли Фу!тяня в 1991 г. в Тяньцзине был выпущен 8!томный «Большой словарь китайской литера! туры» («Чжунго вэньсюэ да цыдянь»), а в Хэфэе в 1987 г. — составленный У Вэнь!чжи 2!том! ный «Хронологический справочник крупных событий в истории китайской литературы» («Чжунго вэньсюэ ши да ши няньбао»), охватывающий период с 772 г. до н.э. по 1919 г.

В80–90!е годы вышли в свет в Шанхае под общей редакцией Ляо Гай!луна, Ло Чжу!фэна и Фань Юаня 3!томный «Большой китайский биографический словарь» («Чжунго жэнь! мин да цыдянь»), включающий около 30 тыс. персоналий, в том числе 14 тыс. имен в томе «Исторических личностей» («Лиши жэньу», 1990), и еще больший двухтомник под общей редакцией Чжан Хуй!чжи, Шэнь Цы!вэя и Лю Дэ!чжи «Большой китайский историко! биографический словарь» («Чжунго лидай жэньмин да цыдянь», 1999), охватывающий около 55 тыс. имен на почти трех тыс. страниц, а в Тяньцзине под общей редакцией Чэнь

36

Бин!хуа был издан уникальный почти 1000!страничный «Большой словарь знаменитых каллиграфов и художников древнего и современного Китая» («Чжунго гу цзинь шу хуа мин жэнь да цыдянь», 1998, 2002), включающий около 30 тыс. имен.

ВШанхае также были опубликованы: под общей редакцией Ши Сюань!юаня и др. объе! мом свыше 1500 страниц «Словарь китайской культуры» («Чжунго вэньхуа цыдянь», 1987), тридцать тематических разделов которого содержат около 10 тыс. статей; составлен! ный Юй Юнь!го и др. более чем 1000!страничный «Хронологический справочник по истории китайской культуры» («Чжунго вэньхуа ши няньбяо», 1990), охватывающий явле! ния и события от палеолита до образования КНР в 1949 г.; под общей редакцией Фэн Ци 14!томный (около 40 тыс. статей) «Большой словарь китайской истории» («Чжунго лиши да цыдянь»), включающий тома по истории отечественной мысли («Сысян ши», 1989)

иисториографии («Шисюэ ши», 1983); под общей редакцией Чжан Кай!чжи 6!томный «Большой философский словарь» («Чжэсюэ да цыдянь»), включающий около 13 тыс. ста! тей и отдельный том по истории китайской философии («Чжунго чжэсюэ ши», 1985).

ВПекине и Шанхае была издана под общей редакцией Ху Цяо!му 80!томная «Большая китайская энциклопедия» («Чжунго да байкэ!цюаньшу»). Она содержит рекордное в миро! вом масштабе количество статей — около 100 тыс., а философия («Чжэсюэ», 1987) и китай! ская литература («Чжунго вэньсюэ», 1986) представлены солидными двухтомниками.

Наконец, под общей редакцией Ло Чжу!фэна увидел свет беспрецедентный по напол! ненности всей синологической информацией, включающий около 370 тыс. статей, толково! энциклопедический «Большой словарь китайского языка» («Хань юй да цыдянь») в 12 объ! емных (в среднем по 1500 страниц большого формата) томах (Шанхай, 1986–1993), а в Пекине в 1990 г. под общей редакцией Яо Пэна и др. была издана огромная (около 1400 страниц большого формата мелким шрифтом) антология «Сокровищница китайской мысли» («Чжунго сысян баоку»), охватившая более ста тем культурологической проблематики, и там же в 2003 г. под общей редакцией Цзун Фу!бана, Чэнь Ши!нао и Сяо Хай!бо появился колоссальный (более 2700 страниц мелкого шрифта) словарь китайской духовной культуры «Совокупный свод схолий и глосс» («Гу сюнь хуй цзуань»), в четыре раза превысивший объем своего зна! менитого предшественника «Свода схолий к канонической литературе» («Цзин цзи чжу! ань гу»), за 200 с лишним лет до этого составленного выдающимся философом и ученым Дай Чжэнем и отредактированного крупнейшим текстологом Жуань Юанем.

Витоге «проект универсального, большого справочника по Китаю», который в 1944 г. как послевоенную необходимость выдвинул В.М. Алексеев, был практически с исчерпы! вающей полнотой за полвека реализован в самом Китае.

Первые в России энциклопедические труды о Китае начали создавать члены Россий! ской духовной миссии в Пекине (1715–1964). Так, причетник VII миссии (1781–1794) Иван Орлов опубликовал почти 1000!страничное «Новейшее и подробнейшее историческо! географическое описание Китайской империи» (Ч. 1–2. М., 1820). Научный характер этим энциклопедическим описаниям придал глава IX миссии (1807–1821) и основоположник русской синологии Н.Я. Бичурин (архимандрит Иакинф), прежде всего в капитальных трудах: «Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение» (СПб., 1840); «Статистическое описание Китайской империи. Ч. 1–2» (СПб., 1842; Пекин, 1910; М., 2002); «Китай в граж! данском и нравственном состоянии. Ч. 1–4» (СПб., 1848; Пекин, 1911–1912; М., 2002), кото! рые нашли продолжение в публикациях русских дипломатов, работавших в описываемой стране: Коростовец И.Я. Китайцы и их цивилизация. СПб., 1896 (1898); Тужилин А.В. Совре! менный Китай. Т. 1–2. СПб., 1910, — и были дополнены переводной литературой.

37

В советский и ближайший постсоветский период подобного рода издания, построенные также по тематическому принципу, создавались уже не отдельными авторами, а соавторами

иколлективами: Мамаев И., Колоколов В. Китай. М., 1924 (два изд.); Китай. История, эко! номика, культура, героическая борьба за национальную независимость. Сб. статей под ред. В.М. Алексеева, Л.И. Думана и А.А. Петрова. М.–Л., 1940; Китай на пути модернизации

иреформ. 1949–1999 / Отв. ред. М.Л. Титаренко. М., 1999.

Высшим достижением на этом пути стал шеститомник, совместивший тематический принцип организации материала с историческим в комплексном и последовательном опи! сании китайской цивилизации от зарождения до начала XХ в.: Крюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М., 1978; Крюков М.В., Перело мов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М., 1983; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979; они же. Китайский этнос в средние века (VII–XIII вв.). М., 1984; они же. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М., 1987;

Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Этническая история китайцев в ХIХ — начале ХХ века. М., 1993.

Что же касается духовной культуры Китая как специально выделенного предмета рас! смотрения, то до сих пор в отечественной литературе он точно и целостно не представлен. Хотя за первым опытом со стимулированной пророческим духом книгой В. Грубе последо! вал ряд других, уже полностью построенных на отечественных научных достижениях.

Следующая попытка была предпринята на исходе «великой дружбы» СССР и КНР, когда

в1959–1960 гг. китаисты Ленинграда и Москвы совместно готовили многотомные «Очерки по истории китайской культуры», которые, однако, не достигли печатного станка. Следы этой деятельности сохранились в разрозненных публикациях, увидевших свет значительно позже (см., например: Яхонтов С.Е. История языкознания в Китае: I тыс. до н.э. – I тыс. н.э. // История лингвистических учений: Древний мир. Л., 1980; он же. История языкознания

вКитае: XI–XIX вв. // История лингвистических учений: Средневековый Восток. Л., 1981; Вельгус В.А. Средневековый Китай. М., 1987).

С конца 50!х до конца 90!х годов ХХ в. появились всего три небольшие книги рассмат! риваемой категории, написанные в легком жанре популярных очерков: Страна Хань. Очерки о культуре древнего Китая / Под общ. ред. Б.И. Панкратова. Л., 1959; Сидихме нов В.Я. Китай: Страницы прошлого. М., 1974 (3!е доп. изд.: 1987); Алимов И.А., Ерма ков М.Е., Мартынов А.С. Срединное государство. Введение в традиционную культуру Китая. СПб., 1997. В первой из них затрагивалась только древность, во второй — духовная и политическая культура, быт и нравы эпохи Цин (1644–1911), в третьей, самой скромной по объему, — отдельные аспекты традиционной культуры.

Принципиально новым шагом вперед стал оригинальный и информативный «словарь! справочник» Г.А. Ткаченко «Культура Китая» (М., 1999), в котором весь материал — 256 словарных статей и соответствующих справочных указателей (с иероглификой) — рас! положен в алфавитном порядке. Однако практическая, учебно!прикладная направлен! ность этого небольшого пособия определила неполноту и разнородность его содержания,

атакже отсутствие научного аппарата, в частности библиографии и ссылок на литературу. Первой представить, как заявлено в аннотации, «полную картину истории развития

и состояния культуры Китая от глубокой древности до наших дней и во всех образующих ее традициях и духовных ценностях» сделала попытку М.Е. Кравцова в «носящем фунда!

38

ментальный, энциклопедический характер» учебном пособии «История культуры Китая» (СПб., 1999 (2003)). При несомненном превосходстве над предшественниками в широте охвата и степени систематизации материала, содержание этой книги значительно уже ее названия, поскольку лишь слегка касается материальной культуры, и даже уже понятия «духовная культура Китая», поскольку практически не касается, например, философской методологии и педагогики, науки и технической мысли, медицины и военного искусства. Кроме того, видимо, жанр учебного пособия не позволил дать ссылок на западную и китай! скую литературу, а также ввести указатели.

Существенное продвижение вперед ознаменовало собой появление превысившей по объему все предшествующие аналоги в 2–3 раза книги В.В. Малявина «Китайская цивили! зация» (М., 2000), аннотированной как «первое в нашей стране систематическое описание жизненного уклада и духовных ценностей китайского народа». Это действительно первое в России издание, достаточно полно описывающее основные сферы духовной и некоторые сферы материальной культуры традиционного Китая. Но и этот капитальный труд не может считаться энциклопедическим в строгом смысле слова, на что, кстати, весьма до! стойно и не претендует, ибо, во!первых, является воплощением «оригинального взгляда на природу китайской цивилизации» и «личного опыта» автора, а не сводом общепризнанных и неоспоримых достижений всей синологии, во!вторых, кроме указателя имен и названий, лишен формальных признаков справочно!энциклопедического издания, в частности какой! либо библиографии.

В приведенный список общих описаний на русском языке духовной культуры Китая для полноты картины следует включить недавно изданные, хотя и основанные на данных, как минимум, полувековой давности, две антологии: «Все о Китае» (2002, 2003), «Прошлое Китая» (2003), — и две книги Ч.П. Фицджеральда: «Китай: Краткая история культуры» (1998); «История Китая» (2004).

Следует признать, что и западными синологами, с самого начала следовавшими обще! принятой теперь во всем мире научной методологии, за два столетия была проделана огромная и плодотворная работа в указанном направлении, правда, касающаяся либо отдельных сфер китайской цивилизации, либо всей ее в целом без спецификации духов! ной культуры Китая как самостоятельного предмета.

Самые общие «справочники по Китаю» на Западе стали появляться с середины ХIХ в.: Williams S.W. The Middle Kingdom. A survey of the geography, government, education, social life, arts and religion of the Chinese Empire. Vol. 1–2. L.–N.Y., 1848 (1883, 1901; Taipei, 1965); Mayers W.M. The Chinese Reader’s Manual. A handbook of biographical, historical, mythologi! cal and general literary reference. Shanghai, 1874 (1910; Р., 1924); Giles H.A. A Glossary of References on Subjects Connected with the Far East. Shanghai, 1878 (1886, 1900; L., 1974); Bull D. Things Chinese: being notes on various subjects connected with China. Shanghai, 1892 (1893, 1900, 1903, 1926, 1934; частичный рус. пер.: Вопросы Китая в алфавитном порядке. Спра! вочная книга о Китае и китайцах. Вып. 1 // Изв. Вост. ин!та. Владивосток, 1903/04, т. ХIII, вып. 1); Gorst H.E. China. L., 1899; Couling S. The Encyclopaedia Sinica. Shanghai–London, 1917; Erkes E. China. Gotha, 1918. Эти первые, еще весьма несовершенные опыты постепенно усовершенствовались (см., например: Dawson R. (ed.). The Legacy of China. Oxf., 1964; Hock B. The Cambridge Encyclopedia of China. L., 1982) и в начале ХХI в. привели к созданию такого объемного и качественного справочника, как немецкий 1000!страничный сло! варь: Das grоsse China!Lexikon. Darmstadt, 2003. Кроме того, в Пекине для обращения

39

на Западе была выпущена на английском языке в 1987 г. «Энциклопедия нового Китая» («Encyclopedia of New China»), которая в 1989 г. вышла в русском переводе в Москве.

C конца ХIХ в. стали появляться сначала краткие, а затем и подробные описания китай! ской истории и исторические очерки, ориентированные на культуру, что создало в итоге предпосылки для начала издания в 1986 г. фундаментальной 15!томной «Кембриджской истории Китая» («The Cambridge History of China» — к 2003 г. выпущено 12 книг), содержа! щей обширные историко!культурные разделы. В этом же русле в середине ХХ в. проходило издание обобщающих, хотя и не претендующих на полноту, сборников: Zen Sophia H. Chen (ed.). Symposium on Chinese Culture. Shanghai, 1931; Wright A.F. (ed.). Studies in Chinese Thought. Chic., 1953; Fairbank J.K. (ed.). Chinese Thought and Institutions. Chic.–L., 1957 (6!е изд. — 1973); Moore C.A. (ed.). The Chinese Mind. Honolulu, 1967; а в серии «Познание Китая» в КНР увидела свет книга: Tung Chi ming. An Outline History of China. Peking, 1959.

Беспрецедентным по теоретической глубине и фактологической широте источником информации, касающейся истории китайской научной и технической мысли от филосо! фии, логики и лингвистики до математики, астрономии, географии, физики, химии и био! логии, стала основанная блестящим английским ученым!энциклопедистом Дж. Нидэмом

исоздаваемая в соавторстве с коллективом ведущих специалистов продолжающаяся серия капитальных монографий «Наука и цивилизация в Китае» (Science and Civilization in China. Cambridge), в которой за полвека с 1954 по 2004 г. были выпущены 7 томов в 20 внушитель! ных по объему и богато иллюстрированных фолиантах.

Обзор синологических достижений на Западе показывает, что к концу ХХ в. и там сфор! мировалась очевидная потребность в аккумуляции весьма значительного массива инфор! мации, накопленной за четыреста лет знакомства и двести лет научного исследования Китая. Как любая наука, синология, развиваясь, настолько дифференцировалась, что стала уделом не энциклопедистов, а специалистов, которым необходимы энциклопедии. Этот процесс в 80!е годы, как показано выше, бурно пошел в самом Китае, что также было сти! мулировано модернизацией внутри страны и глобализацией вовне. Начался он и на Западе, разумеется, в значительно меньшем масштабе.

Одним из самых ярких тому свидетельств стала выработка на международной конфе! ренции в Неаполе 15–17 декабря 1986 г., прошедшей под названием «The Encyclopedia of Chinese History and Culture. A Work in Progress», грандиозного проекта создания силами мирового синологического сообщества 10!томной «Энциклопедии китайской истории

икультуры». Предполагалось первый том посвятить общему описанию страны, пять сле! дующих — отдельным историческим эпохам от неолита до современности, взятым в тема! тических аспектах, последние четыре — разнообразным словарным статьям, располо! женным в алфавитном порядке. К сожалению, этот замечательный проект, во главе кото! рого стояли такие видные представители мировой синологии, как Л. Ланчиотти (L. Lanciotti), Г. Франке (H. Franke), Б. Хук (B. Hook), М. Лёве (M. Loewe), К. Гавликов! ский (K. Gawlikowski), Шэн Ши!юнь (Chen Chi!yun) и др., не был реализован, хотя и по прошествии десятилетия, как сообщал Л. Ланчиотти, продолжал оставаться актуальной задачей (Europe Studies China. L., 1995, с. 74).

Всоздании «Энциклопедии» планировалось активное участие и ученых из СССР,

поскольку российское/советское китаеведение было одним из старейших и сильнейших на Западе. На то были вполне естественные причины. В кратком обзоре истории европейской синологии Г. Франке справедливо отметил: «После завоевания Сибири в XVII в. Россия

40