Декарт_Рене_Избранные_произведения

лениями, случайно оказавшимися в мозгу, как это бывает, когда человек печален или радостен и не имеет возмож­ ности установить причину этого. Все эти страсти могут быть также вызваны предметами, действующими на чув­ ства, так как эти предметы являются наиболее обычными и главными причинами страстей. Поэтому, чтобы уста­ новить причины страстей, достаточно рассмотреть все действия этих предметов.

52. Каково применение страстей и как можно их перечислить

Я замечаю также, что предметы, действующие на чув­ ства, не вызывают в нас различных страстей, в со­ ответствии с имеющимися в них различиями, а оказы­ вают своё влияние в связи с теми обстоятельствами, при которых определяется приносимый ими вред или польза и их значение для нас. Значение же всех страстей сво­ дится к тому, что они приучают душу желать признанного природой полезным и никогда не менять своего желания, соответственно тому как сильное колебание «духов», обыкновенно вызывающее страсти, располагает тело к движениям, служащим для достижения полезного. Для того чтобы перечислить страсти, следует только исследо­ вать по порядку, в каких случаях, имеющих для нас зна­ чение, предмет может оказать своё влияние на наши чув­ ства. Я перечислю здесь все главные страсти в том порядке, в каком они могут встретиться.

П О Р Я Д О К И П Е Р Е Ч И С Л Е Н И Е С Т Р А С Т Е Й

53. Удивление

Если при первой встрече нас поражает какой-нибудь предмет и мы считаем его новым или очень отличающимся от тех, которые мы знали раньше, или от того, каким мы его представляли себе, то это заставляет нас удив-

ляться и часто поражаться. И так как это бывает до того, как мы определяем ценность предмета, то мне кажется, что удивление есть первая из всех страстей. Она не имеет противоположной себе, потому что, если представляющийся нам предмет не имеет в себе ничего поражающего нас, он совершенно не затрагивает нас, и мы рассматриваем его без всякой страсти.

54.Уважение и пренебрежение, великодушие

игордость, унижение и низость

Судивлением связано уважение и пренебрежение в зависимости от того, чему мы удивляемся — величине ли предмета или его незначительности. Таким же образом мы можем уважать себя или пренебрегать собой; отсюда и возникают страсти, а затем привычка великодушия или гордости., унижения или низости.

55. Благоговение и презрение

Но если мы уважаем или пренебрегаем чем-либо дру­ гим, что мы рассматриваем как причину, от которой можно ожидать и добра и зла, то из уважения рождается благо­ говение, а из простого пренебрежения — презрение.

56. Любовь и ненависть

Все предыдущие страсти могут появиться у нас, когда мы не знаем, является ли предмет, их вызвавший, хоро­ шим или дурным. Но если он представляется нам хорошим и для нас ценным, то это вызывает в нас любовь к нему, если же он представляется нам дурным или вредным, то у нас появляется ненависть.

67. Желание

Этой же оценкой с точки зрения добра и зла опреде­ ляются все другие страсти. Но для того, чтобы располо­ жить их по порядку, я кладу в основу деления время и

считаю, что они больше относятся к будущему, чем к настоящему или прошедшему. Я начинаю с желания, ибо не только тогда, когда желают обладать благом, которым не обладают, или избежать зла, которое, по предположению, может случиться, но и тогда, когда стараются только сохра­ нить благо или избежать зла, смысл этой страсти опреде­ лённо связан с будущим.

58. Надежда, страх, зависть, беспечность, отчаяние

Достаточно подумать, что можно обладать благом или избежать зла, чтобы почувствовать побуждение желать этого. Но если также принять во внимание, что желаемое с большей или меньшей вероятностью достижимо, то осно­

зависть. Когда надежда достигает своего высшего предела, она изменяет свою природу и называется беспечностью или уверенностью; наоборот, крайний страх становится отчаянием.

59. Нерешительность, мужество, смелость, соревнование, трусость, ужас

Таким образом, мы можем надеяться или бояться, хотя ожидаемое нами событие совершенно не зависит от нас. Но если оно нам представляется как от нас зависящее, могут встретиться затруднения при выборе средств или при исполнении. В первом случае появляется нерешитель­ ность, заставляющая нас обдумывать и советоваться, в последнем — противополагается мужество или смелость, видом которой является соревнование. Трусость проти­ воположна мужеству, как страх или ужас — смелости.

60. Угрызения совести

Если кто-нибудь решился на какое-нибудь действие, прежде чем исчезает нерешительность, то это вызывает угрызения совести, относящиеся не к будущему, как предшествующая страсть, а к настоящему или прошед­ шему.

61. Радость или печаль

Сознание присутствия блага вызывает в нас радость, а присутствие зла — печаль, когда это благо или зло отно­ сятся к нам.

62. Злорадство, зависть, жалость

Но когда благо и зло представляются нам как относя­ щиеся к другим людям, мы можем считать их достойными этого или недостойными. Если мы считаем их достойными блага или зла, то это вызывает у нас только радость, так как для нас является известным благом, если мы видим, что всё происходит как должно. Различие в этом случае заключается в том, что радость, которая вызывается бла­

63. Самоудовлетворённость и раскаяние

Мы можем теперь рассматривать причину добра или зла как относящуюся к настоящему или к прошедшему. И добро, сделанное нами самими, даёт нам внутреннее удовлетворение, которое является самой приятной из всех страстей, в то время как зло вызывает раскаяние — самую неприятную страсть.

64.. Благосклонность и признательность

Добро, сделанное другими, является причиной нашей благосклонности к ним, если это добро не было совершено по отношению к нам; если же оно было сделано нам, то к благосклонности присоединяется признательность.

65. Негодование и гнев

Точно так же ело, сделанное другим и совершенно не относящееся к нам, заставляет нас негодовать по этому поводу, а если оно относится к нам, то также вызывает гнев.

66. Слава и позор

Более того, благо, которое есть или которое было у нас, связанное с тем мнением, которое о нём могут иметь другие, вызывает в нас страсть славы, а в отношении зла — страсть позора.

67. Отвращение, сожаление, весёлость

Иногда благо, проявляющееся в течение продолжи­ тельного времени, вызывает скуку или отвращение, в то время как зло при том же условии уменьшает печаль. Наконец, благо в прошедшем вызывает сожаление, то-есть вид печали, а исчезнувшее зло — весёлость, то-есть вид радости.

68. Почему перечисление этих страстей отличается от того, которое обычно принято

Вот порядок, который мне кажется самым лучшим при перечислении страстей. Хотя я и знаю, что отступаю здесь от мнения всех тех, кто перед тем об этом писал, но это происходит не без серьёзных оснований. Ибо те авторы составляли свой перечень в том предположении, что в чувственной части души имеются два стремления, из ко­ торых одно они называют страстножелающим (concupiscible), другое — раздражительным или гневным (ira­ scible). А так как я не признаю, что в душе имеется ка­ кое-нибудь различие частей, как уже сказано выше, то, по-моему, это деление ничего другого не обозначает, как только то, что у неё имеются две способности: одна способность — желать, а другая способность — сердиться; а так как у неё имеется также способность любоваться,

бую другую страсть или производить действия, на кото­ рые эти страсти её толкают, то я не энаю, почему они хотели отнести их либо к страстному желанию, либо к гневу. Кроме того, перечисление теми авторами страстей совершенно не охватывает всех главных страстей, как это, по-моему, сделано мною здесь. Я говорю только о главных, потому что можно было бы различить много других, более частных, число которых бесконечно.

69. Есть только шесть первоначальных страстей

Число простых и первоначальных страстей не очень велико, так как, просмотрев все те, которые я перечислил, можно легко заметить, что таких только шесть, а именно: удивление, любовь, ненависть, желание, радость и пе­ чаль, все же прочие либо составлены некоторыми из этих шести, либо же являются их видами. Так как их число не затруднит читателей, то я буду рассматривать здесь шесть первоначальных страстей в отдельности, а затем покажу, каким образом все остальные происходят от них.

70. Удивление, его определение и причина

Удивление вызывается в душе неожиданностью, кото­ рая заставляет её внимательно рассматривать предметы, кажущиеся ей редкими и необычайными. Таким образом, эта страсть появляется сначала под впечатлением, кото­ рое имеется в мозгу и указывает на предмет, как на ред­ кость и вследствие этого как на достойный особого внима­ ния; затем благодаря движению «духов», которые под влиянием этого впечатления склонны с большой силой стремиться к мозгу, где это впечатление находится, чтобы укрепить и сохранить его; точно так же под его влиянием «духи» стремятся пройти в мускулы, служащие для того, чтобы удержать органы чувств в их первоначальном поло­ жении, чтобы впечатление было ещё сохранено ими, если оно образовалось при их помощи.

71. При этой страсти не происходит никакого изменения ни в сердце, ни в крови

Эта страсть имеет ι у особенность, что она не отражается в сердце и в крови в виде сопровождающего её какогонибудь изменения, как это бывает при других страстях. Причина этого заключается в том, что, не имея своей целью ни добра, ни зла, а только познание предмета, вы­ звавшего удивление, эта страсть не связана ни с сердцем, ни с кровью, от которых зависит всё благополучие тела, а только с мозгом, где находятся органы, служащие для познания.

72. В чём заключается сила удивления

Это не мешает тому, чтобы удивление проявилось с до­ статочной силой вследствие неожиданности, то-есть от вне­ запного и неожиданного появления впечатления, изменяю­ щего движение «духов»; такая неожиданность связана с этой страстью и присуща ей, и когда она появляется с другими страстями,— а это случается обыкновенно почти у всех,— она усиливает их, потому что с ними соеди­ няется удивление. Сила же неожиданности зависит от двух причин, а именно: от новизны и от того, что движение, вызванное удивлением, с самого начала проявляется во всей своей силе. Ясно, что такое движение производит более сильное удивление, чем те, которые, будучи сначала слабыми и усиливаясь только постепенно, легко могут быть прекращены. Известно также, что объекты чувств, будучи новыми, затрагивают мозг в известных частях, в которых он обычно не затрагивается. Эти части более нежны и менее устойчивы, чем те, которые огрубели при постоянном возбуждении; поэтому здесь и усиливается действие движений. G этим нельзя не согласиться, если только вспомнить, что по той же причине подошвы наших ног, привыкшие к достаточно грубому прикосновению с землёй благодаря тяжести нашего тела, поддерживаемого ими, при ходьбе очень мало чувствуют это прикосно-

вение, в то время как другое прикосновение, при щеко­ тании, более слабое и более нежное, становится почти не­ выносимым, потому что оно для нас необычно.

73. Что такое изумление

Эта неожиданность проявляется с такой силой, что заставляет «духи», находящиеся в полостях мозга, на­ правиться к тому месту, где находится впечатление от предмета, вызывающего изумление. Она иногда про­ талкивает туда все «духи», которые оказываются до такой степени занятыми сохранением этого впечатления, что в мозгу нет ни одного, который мог бы пройти в мускулы или даже как-нибудь изменить свой прежний путь к мозгу. Благодаря этому всё тело становится неподвижным, как статуя, а предмет воспринимается только так, как дало первое впечатление, и, следовательно, о нём нельзя узнать никаких подробностей. В таком состоянии человек обычно называется поражённым, и состояние это — чрез­ мерное удивление — всегда бывает неприятным.

74. Для чего служат все эти страсти и чем они вредны

Из всего того, что сказано выше, легко понять, что все страсти полезны только в известном отношении: они укреп­ ляют и удерживают в душе те мысли, которые необходимо сохранить и которые без этого могли бы легко исчезнуть. Точно так же всё зло, которое могут причинить страсти, заключается в том, что они удерживают и сохраняют эти мысли в большей мере, чем это необходимо, или также удерживают и сохраняют такие, которые неприятно вспом­ нить.

75. Для чего в особенности служит удивление

Об удивлении в частности можно сказать, что оно по­ лезно, заставляя нас замечать и хранить в нашей памяти то, на что мы раньше не обращали внимания. Мы удивляемся

632 Страсти души .

только тому, что нам кажется редким и необычайным, а таким может показаться только то, что ещё не обращало на себя внимания или что отличается от всего до сих пор нам известного; эта разница и придаёт удивлению харак­ тер необычайности. Сколько бы раз неизвестный нам пред­ мет ни появлялся в поле нашего зрения, мы совершенно не храним его в нашей памяти, если только представление о нём не укрепилось в нашем мозгу какой-нибудь страстью. Точно так же рассудок, сосредоточивший под влиянием воли внимание и мысль на этом представлении, укрепляет последнее. Другие страсти могут служить для того, чтобы обратить наше внимание на хорошее или дурное, но удив­ ление вызывают только редкие вещи. Мы видим также, что те, у кого нет никакой природной склонности к этой страсти, обыкновенно очень невежественны.

76. В чём удивление может повредить, чем его можно заменить в случае отсутствия и как исправить его крайность

Но чаще всего особенно поражаются тому, что заслу­ живает только незначительного или не заслуживает совер­ шенно никакого внимания. В этом случае разум либо со­ вершенно теряет своё значение, либо выводы его ошибочны. Хотя известная склонность к этой страсти имеет цен­ ность, располагая нас к приобретению знаний, но всётаки мы должны стремиться насколько возможно освобо­ диться от неё. Эту страсть легко заменить размышлением и сосредоточенным вниманием, к которому наша воля всегда может приучить наш разум, если только что-нибудь по нашему мнению заслуживает усиленного внимания. Нет никакого другого средства избавиться от чрезмерного удивления, как приобрести обширные познания и иссле­ довать всё то, что может казаться редким и неизвестным.

77. Ни самые глупые, ни самые одарённые особенно не склонны к удивлению

Хотя только тупые или глупые по природе своей не склонны к удивлению, всё же нельзя сказать, чтобы оно

всегда замечалось и у наиболее одарённых. Оно бывает чаще всего у тех, кто имеет вполне здравый рассудок (sens commun), однако невысокого мнения о своих способ­ ностях.

78.Чрезмерное удивление может превратиться

впривычку, если его не исправить

Хотя эта страсть уменьшается благодаря жизненному опыту, потому что чем больше встречается редких вещей, вызывающих удивление, тем больше вырабатывается при­ вычка не удивляться им. Можно думать, что всё то, что может встретиться затем, будет самым обыкновенным; однако если появляется что-нибудь необыкновенное и обращает на себя внимание при первом появлении только своим видом, не оставляя никаких других впечатлений, то в душе создаётся привычка останавливаться также на всём другом, появляющемся перед глазами, лишь бы в нём казалась хотя капелька нового. Это и вызывает болез­ ненное любопытство у тех, кто ищет редкостей исключи­ тельно с целью удивления, а совершенно не для того, чтобы с ними познакомиться. Эти люди постепенно ста­ новятся столь жадными к вещам, вызывающим удивление, что вещи, не имеющие никакой ценности, не менее спо­ собны обратить на себя их внимание, чем полезные.

79. Определение любви и ненависти

Любовь есть волнение души, вызванное движением «духов», которое побуждает душу добровольно соединить­ ся с предметами, которые кажутся ей близкими, а нена­ висть есть волнение, вызванное «духами» и побуждающее душу к отделению от предметов, представляющихся ей вредными. Я говорю, что эти волнения вызваны «духами», чтобы различить любовь и ненависть, которые являются страстями и зависят как от тела, так и от суждений, по­ буждающих душу добровольно соединиться с тем, что она считает хорошим, и отделиться от того, что она считает дурным, как и от волнений, возбуждаемых в душе этими суждениями.