Декарт_Рене_Избранные_произведения

сохранить сосуд в этом его состоянии, без того, чтобы какоелибо иное тело заняло место удалённого. Чтобы исправить эту ошибку, заметим, что если и нет необходимой связи между сосудом и наполняющим его тем или иным телом, то существует безусловно необходимая зависимость меж­ ду вогнутой фигурой сосуда и протяжением, которое долж­ но заключаться в полости сосуда; столь же нелепо мыс­ лить гору без равнины, как мыслить полость сосуда без протяжения, которое она содержит, а протяжение — без чего-либо протяжённого, по той причине, что, как уже не раз указывалось, «ничто» не может иметь протяжения. Поэтому если спросят: что случилось бы, если бы бог устранил тело, содержащееся в данном сосуде, и не до­ пустил, чтобы другое тело проникло на покинутое место, то на такой вопрос нужно ответить: в таком случае сто­ роны сосуда сблизятся настолько, что непосредственно сомкнутся, ибо когда между двумя телами не находится ничего, то они необходимо должны касаться друг друга, так как явно нелепо, чтобы тела были отдалены друг от друга, то-есть, чтобы между ними имелось расстояние и чтобы в то же время это расстояние было «ничем», потому

этого телесного протяжения занимала в одном случае большее пространство, нежели в другом, и чтобы она

бы в сосуде было больше материи, то-есть телесной субстан­ ции, когда он наполнен свинцом, золотом или каким-либо иным тяжёлым и твёрдым телом, чем когда в нём содержится только воздух и сосуд кажется пустым; ибо величина частей, из которых состоит тело, зависит не от тяжести или твёрдости, которые, как было также указано (ч. II, ст. 4 и 11), мы при этом случае ощущаем, но исключительно от протяжения, всегда одинакового в одном и том же сосуде.

существования частей материи, неделимых по своей

они по необходимости должны быть протяжёнными, мы пони­ маем, однако, что среди них нет ни одной, которую нельзя было бы разделить на две или несколько ещё более мелких; отсюда и следует, что она делима. Ибо из того, что мы ясно и отчётливо знаем, что вещь может быть разделена, мы выводим суждение о её делимости; если бы мы судили иначе, наше суждение об этой вещи противоречило бы тому, что мы о ней знаем. Если мы даже вообразим, будто бог сделал какую-нибудь частицу материи столь ма­ лой, что её нельзя разделить на ещё меньшие, мы всё же не вправе заключить из этого, что она неделима: если бы бог и сделал частицу столь малой, что невозможно было бы её разделить чему-либо сотворенному богом, то самого себя он не мог бы лишить власти разделить её, ибо совер­ шенно невозможно, чтобы бог умалил своё всемогущество, как мы это уже заметили выше (ч. I, ст. 60). Поэтому мы скажем, что малейшая протяжённая частица, могущая суще­ ствовать на свете, всё же может быть разделена, ибо такова она по своей природе.

476 Начала философии

Мы узнаем также, что этот мир, или 21. Протяжение протяжённая субстанция, составляющая

беспредельно его> Η θ имеет никаких пределов для

своего протяжения, ибо, даже придумав, будто существуют где-либо его границы, мы не только можем вообразить за ними беспредельно протяжённые пространства, но и постигаем, что они действительно таковы, какими мы их воображаем. Таким образом, они содержат неопределённо протяжённую телесную субстан­ цию, ибо идея того протяжения, которое мы постигаем в любом пространстве, и есть подлинная и надлежащая идея телесной субстанции.

Отсюда нетрудно заключить, что ма-

быть многих миров, ибо мы теперь с очевидностью по­ стигаем, что материя, природа которой состоит в одной только протяжённости вообще, занимает все вообразимые пространства, где те или иные миры могли бы находиться; а идеи какой-либо иной материи мы в себе не находим.

своих частях и, стало быть, способна к различным располо­ жениям, которые, как мы видели, могут вытекать из движе­ ния её частей. Хотя мы и можем мысленно разделить эту ма-^ терию, но тем не менее несомненно, что внести какие-либо изменения наша мысль не в состоянии; всё различие встре­ чающихся в материи форм зависит от местного движения. Это уже было, несомненно, отмечено философами в их сло­ вах о том, что природа есть начало движения и покоя, причём под природой они разумели то, благодаря

итак, движение, в обычном понимании этого слова, есть не что иное, как действие, посредством которого данное тело переходит с одного места на другое. И подобно тому, как (что было уже указано в ч. II, ст. 13) относительно одной и той же вещи можно полагать, что она в одно и то же время и меняет и не меняет своего места, так же можно сказать, что вещь одновременно движется и не движется. Так, тот, кто сидит на корме корабля, подгоняемого ветром, воображает себя движущимся по отношению к берегам, если их считает неподвижными; но он думает противное, если смотрит на корабль, так как не изменяет своего положения πα отношению к его частям. А поскольку

есть перемещение одной части материи, или одного тела, из соседства тех тел, которые непосредственно его каса­ лись и которые мы. рассматриваем как находящиеся в покое, в соседство других тел. Под одним телом, или одной частью материи, я понимаю всё то, что переносится одновременно, хотя бы оно состояло из нескольких час­ тей, имеющих в себе и другие движения. Говорю же я перемещение, а не перемещающая сила или действие, о

478 Начала философии

целью указать, что движение всегда существует в движи­ мом теле, но не в движущем; на мой взгляд, эти две вещи обычно недостаточно тщательно различаются. Далее, я разумею под движением только модус движимого, а никак не субстанцию; подобно тому как фигура есть мо­ дус вещи, ею обладающей, покой—модус покоящейся вещи.

жестью, силы которой мы, однако, не чувствуем. А так как тяжесть и многие иные обычно не замечаемые нами причины оказывают сопротивление движениям наших членов и вы­ зывают утомление, то нам кажется, будто необходимо боль­ шее действие и большая сила для произведения движения, чем для его прекращения; иначе говоря, мы принимаем действие за усилие, которое должны сделать, чтобы пере­ двинуть наши члены, а с их помощью и другие тела. Однако мы легко освободимся от этого неправильного суждения, если заметим, что усилие необходимо нам не толькодля того, чтобы сдвинуть внешние тела, но часто и для того, чтобы остановить их движение, когда оно не прекращается по той или иной причине. Так, например, мы производим не больше действия, чтобы пустить в ход покоящееся в ти­ хой, непроточной воде судно, чем для того, чтобы вдруг остановить его движение; а если опыт нам показывает, что для его остановки требуется несколько меньшее уси­ лие, то это потому, что здесь не приняты в расчёт тяжесть поднимаемой при движении воды и её вязкость, которые

щение и прекращение перемещения, то-есть покой, то ясно, что это перемещение вне движимого тела — ничто и что тело находится в одном состоянии, когда оно переме­ щается, и в ином, когда не перемещается, то-есть покоит­ ся; таким образом, движение и покой суть не что иное, как два различных модуса.

зумеется перемещение тела из соседства с ним соприкасаю­ щихся тел, то совершенно несомненно, что одному дви­ жимому телу мы можем приписать одновременно не больше одного движения по той причине, что одновременно с ним соприкасаться может только определённое число тел.

Наконец, я сказал, что перемещение совершается из соседства не любых соприкасающихся тел, но только тех, которые рассматриваются как нахо­ дящиеся в покое. Ибо перемещение взаимно, и нельзя мыслить тела AB (рис. 19) переходящим из соседства с

теЛЬм CD, не подразумевая вместе

стем переход CD из соседства с AB

ине имея в виду, что и для одного

идля другого требуется одинако­ вое действие. Поэтому, если мы хотим приписать движению при­ роду, которую можно было бы рас­ сматривать в отдельности, безотно­ сительно к другим вещам, то в случае перемещения двух смежных тел — одного в одну сторону, другого в другую, в силу чего

далеко отклоняемся от обычного способа выражения:

а тело CD от Я к G, то хотя мы и знаем, что части Земли, соприкасающиеся с телом AB, перемещаются от В к А и что для этих перемещений действие в частях Земли не меньше и не иной природы, чем в теле AB, мы, однако, не скажем, что Земля движется от2? к А ,το-есть с запада на восток. Ведь в таком случае из того, что части Земли, смежные с телом С, переносятся от С к D, надлежало бы с равным основанием заключить, что Земля движется и в обратную сторону, с востока на запад, что противоречит одно другому. Поэтому мы предпочитаем сказать, что движутся тела AB, CD и другие, подобные им, а не Земля. Но при этом мы будем помнить, что всё реальное и положительное в движущих­ ся телах, благодаря чему мы и называем их движущимися, имеется также в других соприкасающихся с ними телах, хотя последние рассматриваются как находящиеся в покое.

Вторая часть 4SI

ных других движениях, поскольку оно составляет часть

движутся так, как свойственно только им одним; но они, несомненно, причастны к движению расхаживающего мо­

колёс, как и всякого движущегося тела, описывает лишь

482 Начала философии

одну определённую линию,и не имеет значения,что эта линия часто так извилиста, как будто она произведена несколькими различными движениями: ведь можно во­

лять движение на несколько частей, чтобы отчётливее в нём разобраться, однако в смысле абсолютном на каждое

также сжаться в меньшем месте, невозможно и другому те­ лу поместиться там, где она находится; из этого мы долж­ ны заключить, что всегда с необходимостью имеет место материальный круг, или кольцо, тел, движущихся од­ новременно и совместно. Таким образом, когда какоелибо тело оставляет своё место другому телу, изгоняю­ щему его, оно вступает на место третьего тела, а это последнее — на место четвёртого, и так вплоть до послед­ него, которое в то же мгновение занимает место, поки­ нутое первым из тел. Это без труда мыслимо в совершен­ ном круге, потому что по отношению к нему мы, не при­ бегая к пустоте или разрежению и уплотнению, видели, как частица А (рис. 21) этого круга может двигаться по направлению к В, лишь бы частица В подвигалась од-

новременно по направлению к С, С—κΰ, a D — к А. Но не более трудно мыслить то же самое и в совершенном и в сколь угодно неправильном круге, если только заметить, каким образом все неравенства мест могут быть возмещены различиями в скорости движения частиц. Так, вся ма­ терия, заключённая в пространстве EFGH (рис. 22), может двигаться по кругу, причём частица, находящаяся

у Е, переходит к G, а та, которая находится у G, перехо­ дит в то же время по направлению к Е\ при этом нет надоб­ ности предполагать ни уплотнения, ни пустоты, лишь бы пространство G, предполагаемое вчетверо большим прост­ ранства Ε и вдвое большим пространств F и //, предпола­ галось и движущимся к Ε с учетверённой скоростью по сравнению со скоростью к G и с удвоенной скоростью по сравнению со скоростью к ? и Я , так, чтобы при прочих равных условиях скорость движения возмещала тесноту места. Нетрудно понять, что в любой промежуток вре­ мени через каждую точку круга пройдёт одинаковое количество материи.

Должно, однако, признать, что в этом движении имеется нечто такое, что наша душа воспринимает как истинное, не будучи, тем не менее, в состоянии его понять, а именно, деление некоторых частей материи до бесконечности и

притом деление беспредельное, то-есть деление на столько