1vasil_ev_o_l_teoreticheskie_aspekty_deystviya_printsipa_spra

61

Н.А.Подольный и Д.А. Урявин в своей статье «Справедливость -- критерий правосудности», также ссылаясь на авторитеты пишут: «Однако

"справедливость приговора не может быть сведена к его законности и обоснованности. Она выступает как их нравственная оценка в глазах общества,

должна быть отражением социальной справедливости"130. То есть через требование справедливости приговор, выносимый судом, оценивается в соответствии с системой нравственных ценностей. Поэтому можно утверждать,

что справедливость является не только нравственным содержанием права131, но и оценкой правоприменительной деятельности (в том числе и деятельности суда) с позиций соответствия ее нравственным требованиям. Исходя из этого вряд ли стоит ограничиваться констатацией того, что справедливость -- это принцип права и, как частный случай, -- принцип уголовного судопроизводства.

Необходимо констатировать то, что введение такого требования к приговору,

как справедливость, означает, что законодатель прямо указал на то, что при вынесении приговора судья должен руководствоваться не только нормами права, но и нормами морали»132.

В новейших научных исследованиях эта идея также прослеживается133.

Кодекс Юстиниана, составленный в 529 - 534 гг. В нем сказано: судей по заслугам называют жрецами, так как они заботятся о правосудии, возвещают понятия доброго и справедливого, "отделяя справедливое от несправедливого, отличая дозволенное от недозволенного, желая, чтобы добрые совершенствовались не только путем страха наказания, но и путем поощрения наградами, стремясь к истинной... философии" (ст. 1 титула первого)». Правосудие в современном мире: монография / В.И. Анишина, В.Ю. Артемов, А.К. Большова и др./ под ред. В.М. Лебедева, Т.Я. Хабриевой. М.: Норма, Инфра-М, 2012.

130Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Юристъ, 2004. С. 519.

131См.: Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 150.

132Подольный Н.А., Урявин Д.А. Справедливость - критерий правосудности //Российский судья. 2011. N 1. С. 32

– 34.

133Так, В.П.Пиюк первое положение, выносимое на защиту, формулирует в своей докторской диссертации следующим образом: «Уголовное судопроизводство Российской Федерации является смешанным, континентальным, имеющим целью справедливое разрешение уголовного дела на основе достаточной совокупности достоверных доказательств. Типологические свойства уголовного судопроизводства Российской Федерации в результате проведенных с начала 90-х гг. ХХ в. реформ фактически не изменилось» и во втором тезисе: «К свойствам современного российского уголовного процесса как разновидности смешанного процесса следует отнести:…7) активную роль суда в доказывании, обусловленную тем, что суд является органом, обеспечивающим справедливость приговора». В третьем положении, выносимом на защиту, А.В.Пиюк пишет: «Реформирование российского уголовного судопроизводства должно осуществляться в определенных пределах: правовом, конструктивном (или методологическом), типологическом. Правовой предел заключается в том, что нормы закона не должны противоречить представлениям общества о должном, нравственном и справедливом, законодатель не должен поощрять явлений, к которым в обществе сложилось отрицательное отношение» ( Пиюк А.В. Теоретические основы упрощения форм разрешения уголовных дел судом в Российской Федерации: типологический аспект: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Томск, 2017. С.10-11).

62

Конституционный Суд РФ неоднократно высказывал следующую правовую

позицию: «ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия...(выделено мной – О.В.)»134

Узко сформулированное законодателем такое свойство приговора как справедливость, ограниченное справедливостью наказания, есть лишь частное проявление принципа справедливости – назначение судом такого наказания,

которое, во-первых, будет полностью соответствовать собственно главной цели наказания, исправлению, а, во-вторых, именно поэтому будет справедливым и в субъективном смысле.

Как видим, вопреки довольно формально-определенной норме УПК РФ о справедливости приговора, видные ученые и практики расширяют столь буквальное понимание за счет применения субъективного момента

(справедливость в субъективном смысле)135 и за счет применения справедливости материальной (должна быть установлена истина). Правда, в

УПК РФ было и есть несколько «зацепок», благодаря которым можно говорить о не такой уж однозначности в понимании уголовно-процессуальной справедливости со стороны законодателя. Так, в настоящее время в кассационной и надзорной инстанциях справедливость приговора, в том понимании, в котором обозначено этой свойство приговора применительно к апелляционному производству, не проверяется. В редакции же УПК РФ,

действовавшей до 1 января 2013 года формулировка такого основания для отмены приговора в порядке надзора шире, чем в статьях УПК РФ той редакции об апелляции и кассации. Так, согласно ч.2 ст.405 УПК РФ пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора и последующих судебных решений,

вынесенных в связи с его обжалованием, по основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении

134Постановление Конституционного Суда РФ от 02.02.1996 N 4-П «По делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи

384Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К.М. Кульнева, В.С. Лалуева, Ю.В. Лукашова и И.П. Серебренникова»

135Это то, что в дальнейшем будет именоваться «справедливость в субъективном смысле».

63

уголовного дела допускаются в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены фундаментальные нарушения уголовно-процессуального закона,

повлиявшие на законность приговора, определения или постановления суда; а,

согласно ч.3, к фундаментальным нарушениям относятся нарушения уголовно-

процессуального закона, которые повлекли за собой постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей, а равно лишили участников уголовного

судопроизводства возможности осуществления прав, гарантированных настоящим Кодексом, на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такие лишения или ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда. То есть здесь,

мы видим, речь идет уже не просто о законности, обоснованности и справедливости приговора, а о праве на справедливое судебное разбирательство, в результате лишения осуществления которого мог быть вынесен незаконный приговор. Может показаться, что в этой статье законодатель связал справедливость судебного разбирательства с принципами состязательности и равноправия сторон, т.е. как бы пояснил, что справедливое судебное разбирательство -- это только судебное разбирательство, основанное на принципах состязательности и равноправия сторон, или еще жестче – право на справедливое разбирательство означает право на состязательный и равноправный процесс, т.е. тот узкоформальный подход к пониманию справедливости, о котором свидетельствуют определенные международные нормы и практика их применения. Однако ни из смысла, ни из текста разбираемой статьи такой вывод не следует. Ведь известно, что согласно ст. 123

Конституции РФ, судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. То есть Конституция РФ называет эти два принципа судопроизводства, а УПК РФ повторил эту норму, но еще и присовокупил, что состязательное и основанное на равенстве прав сторон судебное

65

материальная справедливость как соответствие истине и не только в части наказания). В 23 случаях суды вышестоящих инстанций упомянули право на справедливое судебное разбирательство со ссылкой на международные нормы и правовые позиции Конституционного Суда РФ (формальная справедливость). В 10 случаях суды применяли принцип справедливости к распределению издержек и компенсации вреда (материальная справедливость). А в 36 делах слово «справедливость» употреблялось судами вышестоящих инстанций как правильность, истинность оценок обстоятельств и доводов со стороны суда или иных участников процесса (напр., судом «доводы справедливо были признаны несостоятельными», «суд справедливо пришел к выводу», «на что справедливо обращает внимание автор кассационного представления» и т.п.) – материальная и в какой-то степени субъективная справедливость. Таким образом, из 800

случаев использования вышестоящими судами термина «справедливость»

(везде применительно к справедливости наказания) в 76 случаях использовался этот термин и в ином понимании (т.е. помимо справедливости наказания) – в

9,5% случаев. Интересно, что при этом в 9 случаях суды использовали принцип справедливости для толкования, правильного понимания нормы. Так, Пленум Верховного Суда РФ в п.15 постановления от 27 июня 2013 N 21 "О

применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней" с помощью принципа справедливости разъяснил правильное применение принципа презумпции невиновности: принцип презумпции невиновности,

предусмотренный положениями части 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, статьи 14 УПК РФ, пункта 2 статьи 6 Конвенции, является одним из аспектов справедливого судебного разбирательства по уголовному делу.

Поэтому в судебном акте не должны использоваться формулировки, из содержания которых следовало бы, что то или иное лицо совершило преступление, тогда как в отношении указанного лица отсутствует вступивший в законную силу обвинительный приговор или постановление о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию. В других случаях в свете

66

принципа справедливости были оценены решения о соединении уголовных дел

(1 случай), о разъединении дела (1 случай), было указано о необходимости справедливого способа получения доказательств (3 случая), отмечалась несправедливость провокации со стороны правоохранительных органов (3 случая)137.

Принцип справедливости, понимаемый в триединстве ипостасей

(материальная, выражающаяся в соответствии процессуальных действий,

бездействий и решений должному, истинному; формальная,

выражающаяся в установлении форм, обеспечивающих уравновешенные для участников возможности по установлении истины; и субъективная,

выражающаяся в добродетельном отношении участников процесса и общества к уголовному судопроизводству) есть руководящая,

основополагающая, нормативно выраженная нравственная идея, от которой нельзя отступать под страхом разрушения характеризуемой ею подсистемы «Уголовный процесс» в системе «Государство» и всех частей

(стадий) подсистемы «Уголовный процесс» и которая находится в системном единстве с другими принципами отечественного уголовного процесса.

Такое определение принципа справедливости может быть предложено с научной точки зрения, но вряд ли в таком виде оно приемлемо для включения в УПК РФ. С сожалением приходится констатировать, что для правоприменителя уже недостаточно простого перечисления принципов, которые понятны и без раскрытия (например, справедливость, законность, публичность,

состязательность, равенство прав, презумпция невиновности и т.п.). Но ведь законодательные дефиниции по большей части неполноценны – нельзя в крайне ограниченных рамках нормативного акта дать точное определение какого-либо

137 Таким образом, можно согласиться с О.В. Гладышевой, сделавшей следующие выводы: «Представляется, что в уголовном судопроизводстве содержание справедливости не должно ограничиваться указанным положением, закрепленным в тексте закона. Ее содержание надлежит распространить на все процессуальные институты, процессуальные решения и осуществляемые должностными лицами и государственными органами действия» (Гладышева О.В. Справедливость и законность в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Краснодар, 2009. С.1). «Справедливость приговора есть следствие справедливости процедуры, предшествовавшей его постановлению» (Там же. С.18).

67

из основополагающих начал. Ведь как таковых определений принципов в УПК РФ, как уже отмечалось, нет. Так, без длительных теоретических рассуждений не понять принципов презумпции невиновности, равенства всех перед законом и судом, равноправия сторон, публичности, состязательности, и т.п. По такому же образцу можно в УПК РФ включить и принцип справедливости, т.е. без точной дефиниции, а лишь с указанием на возможные проявления принципа и следствия138.

Можно было бы предложить такое изменение УПК РФ – включить новую статью, например, 6.2 «Принцип справедливости» следующего содержания: «1.

Все процессуальные действия (бездействия) и решения участников уголовного процесса, наделенных государством властными полномочиями, должны полностью соответствовать фактическим обстоятельствам, исследуемым в ходе уголовного производства. 2. Цель доказывания для государственных участников уголовного процесса в установлении истины. 3. Взаимодействие участников уголовного процесса, наделенных государством властными полномочиями, с

иными участниками процесса не должно восприниматься как явно несправедливое. 4. Справедливое судопроизводство по каждому уголовному делу есть безусловная ценность для общества и государства».

§ 2. Место принципа справедливости в системе принципов российского

уголовного судопроизводства

Обратимся к третьей, выделенной А.А.Давлетовым, проблеме в научных исследованиях уголовно-процессуальных принципов -- система принципов уголовного процесса.139 Крайне важно определить место принципа справедливости в системе принципов уголовного процесса, поскольку при выяснении воздействия этого принципа на досудебное производство

138О.В. Гладышева по этому поводу пишет: «Справедливости следует придать рациональный характер, определить формальный подход к определению ее правового содержания. Отсутствие нормативного закрепления данной категории в уголовном судопроизводстве создает опасность ее игнорирования в процессе правоприменения» (Гладышева О.В. Справедливость и законность в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. Краснодар, 2009. С.2).

139Давлетов А.А. Принципы уголовно-процессуальной деятельности//Известия вузов. Правоведение. 2008. N 2// СПС «Консультант Плюс».

68

необходимо понимать его юридическую силу относительно других уголовно-

процессуальных принципов. Из этого ясно, что из двух противоположных взглядов на принципы – системны ли принципы или не системны – правильнее выбрать первый. Такая позиция обосновывается тем, что если есть некое определенное множество единиц (в данном случае принципов уголовного процесса конечное множество), то они все вместе либо образуют хаотическую,

случайную совокупность, либо упорядоченную совокупность, элементы которой взаимосвязаны в определенной комбинации и составляют единство.

Если гипотетически предположить, что принципы отечественного уголовного процесса есть простая совокупность не взаимосвязанных элементов, тогда и обычные нормы уголовного процесса будут представлять собой обычную совокупность не взаимосвязанных элементов, поскольку они основываются на принципах. Но такое предположение не только противоречит даже простому взгляду на УПК РФ, но и вообще абсурдно. Если бы это допущение было истинным, тогда и исследовать было бы нечего – уголовный процесс представлял бы собой набор случайных норм, правил, которые ни понять, ни применять нельзя. Следовательно, принципы образуют систему, а раз так, то каждый элемент этой системы не просто находится в упорядоченной взаимосвязи с другими элементами, но и занимает жестко определенное место в этой системе. Но даже и среди ученых, признающих за принципами признак системности, есть два противоположных лагеря – одни считают, что принципы в системе по своему значению равны, а другие – принципы различаются по руководящей, юридической силе.140

140 Так, к сторонникам первого лагеря можно отнести А.А.Давлетова, который пишет: «Требование системности предполагает: а) высший уровень выделения качественных свойств объекта; б) самостоятельность, относительную обособленность каждого элемента, образующего целое; в) равнозначность частей системы, отсутствие между ними отношений подчиненности; г) внутреннюю связь компонентов как звеньев единой цепи; д) ограниченное количество элементов, обеспечивающих в единстве завершенность целого». (Давлетов А.А. Принципы уголовно-процессуальной деятельности // Известия вузов. Правоведение. 2008. N 2). Т.Н. Добровольская в своей монографии "Принципы советского уголовного процесса (вопросы теории и практики)" так и назвала одну из глав: "Система принципов советского уголовного процесса". Она указывала, что "...действительное соотношение этих принципов друг с другом и связь их с задачами уголовного судопроизводства выражают лишь признание системы этих принципов единой цепью органически взаимосвязанных и одинаково значимых положений, стоящих в одном ряду" (Добровольская Т.Н. Принципы советского уголовного процесса (вопросы теории и практики). М., 1971. С. 38.). Другой же лагерь ученых доказывает, что принципы отличаются по юридической силе. Так, например, Н.А.Подольный пишет: «Ведь

69

Соглашаясь с логикой сторонников иерархичности системы принципов уголовного процесса, дополнительно отметим, что есть очевидные более тесные взаимосвязи между определенными принципами. Так, довольно трудно из ст.123 Конституции РФ понять, состязательность и равенство прав сторон – это один принцип или два? А вот, например, с принципом внутренней оценки доказательств принцип равенства прав сторон не так близок, как с состязательностью. Кроме того, если принципы вступят в какой-то момент в противоречие друг с другом, при их одинаковой значимости такая основополагающая коллизия неразрешима, а при наличии иерархии такую коллизию разрешить легко. Так, например, принцип законности не может не превалировать над принципом неприкосновенности личности или принципом состязательности, поскольку именно в силу закона неприкосновенность личности ограничивается (человека лишают свободы без приговора по основаниям, указанным в законе), также как ограничивается и состязательность

(бремя доказывания лежит на стороне обвинения и средства доказывания у нее же).

При этом, вполне авторитетный орган, Конституционный Суд РФ, поставил справедливость над иными основными принципами уголовного судопроизводства. Такой вывод вытекает из уже упоминавшегося Постановления КС РФ от 19 апреля 2010 N 8-П141, в котором, в частности,

вполне закономерно встает вопрос: почему, если все принципы одинаково значимы, они все не закреплены в Конституции РФ? В силу ч. 1 ст. 15 Конституции РФ "Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации". Из этого следует, что и принципы уголовного судопроизводства, сформулированные в Конституции РФ, обладают высшей юридической силой. Понятно, что наделение такой силой лишь отдельных принципов указывает на их особую значимость как для государства, так и для общества. Поэтому утверждение о том, что все принципы уголовного судопроизводства одинаково значимы, не соответствует правовой реальности, которая установлена Конституцией РФ. Исходя из этого, можно утверждать, что система принципов уголовного судопроизводства все же представляет собой определенную иерархическую структуру, где принципы имеют разную юридическую силу, а потому и разное значение для судопроизводства» (Подольный Н.А. Система принципов уголовного судопроизводства как система нравственных ценностей // Lex russica. 2014. N 4. С. 429 – 436). Действительно, часто принципы классифицируются на конституционные и иные, и принцип справедливости можно вполне отнести к первым, поскольку упоминается в преамбуле Конституции РФ (См., напр., Курс уголовного процесса/под ред. Л.В. Головко. М.: Статут, 2016).

141 Постановление Конституционного Суда РФ от 19.04.2010 N 8-П "По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части второй статьи 30 и части второй статьи 325 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Р.Р. Зайнагутдинова, Р.В. Кудаева, Ф.Р. Файзулина, А.Д. Хасанова, А.И. Шаваева и запросом Свердловского областного суда".

70

говорится: конкретизируя гарантии права на судебную защиту в соответствии с

общеправовыми принципами справедливости и равенства, Конституция РФ устанавливает, что правосудие в России осуществляется только судом (статья

118, часть 1), судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону (статья 120, часть 1), каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (статья 49, часть 1), и никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (статья 47, часть 1).

Как видим, справедливость обеспечивается и равенством всех перед законом и судом, и независимостью судей, и публичностью разбирательства, и

правом на судебную защиту, и презумпцией невиновности, и законным составом суда. Тем не менее, даже при этом нельзя принимать эту правовую позицию КС РФ за аксиому и далее вести исследование, основываясь исключительно на ней – нужно проверить это утверждение, поскольку крайне важно понять правовую силу этого принципа для определения его воздействия на уголовный процесс в целом и на досудебное производство в частности.

В основе приведенного вывода КС РФ лежит другая его вполне устоявшаяся правовая позиция: Конституционный суд РФ сделал нераздельными понятия «справедливость» и «правосудие». Так, практически во всех своих актах, в которых употребляется термин «справедливость», сказано,

что правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь

при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает

эффективное восстановление в правах. Ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия142. То есть без

конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К.М. Кульнева, В.С. Лалуева, Ю.В. Лукашова и И.П. Серебренникова». Но есть не менее авторитетное мнение, в котором делается акцент на субъективной ипостаси справедливости. Так, глава нашего государства сказал: «Любой человек может рано или поздно столкнуться с судебным решением, причем с таким судебным решением, которое меняет его судьбу.