новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том третий. Кн. 4 продолжение, 5 Кн

Киликию послал консула Квинта Марция Рекса с тремя вновь набран­ ными легионами и ограничил полномочия Лукулла командованием против Митридата и Тиграна.

Раздававшиеся в Риме жалобы против полководца нашли опас­ ный отголосок в лагерях на Ирисе и на Тигре, тем более что некото­ рые офицеры, в том числе и шурин Лукулла Публий Клодий, обраба­ тывали солдат в этом духе. Пущенный, несомненно, ими слух, что Лукулл предполагает теперь связать с понтийско-армянской войной еще поход против парфян, поддерживал недовольство солдат. Но в то время, как недовольство правительства и солдат грозило полководцу отозванием или мятежом, он, как азартный игрок, все увеличивал свою ставку и свою дерзость. Против парфян он, правда, не высту­ пил, но когда Тигран не обнаружил готовности ни заключить мир, ни дать второе генеральное сражение, как желал бы Лукулл, он решил проникнуть из Тигранокерты через труднопроходимую горную область на восточном берегу озера Ван в долину восточного Евфрата (или Арзания, ныне Мурад-чай), а отсюда в долину Аракса, где на север­ ном склоне Арарата находилась столица собственно Армении Артаксата с родовым замком и гаремом царя. Угрозой его наследственной резиденции Лукулл надеялся заставить Тиграна принять бой или в пути или хотя бы под Артаксатой. Однако у Тигранокерты было бе­ зусловно необходимо оставить отряд, и так как войско, назначенное для перехода, невозможно было больше сокращать, то Лукуллу оста­ валось лишь ослабить свои позиции в Понте, отозвав оттуда свои вой­ ска в Тигранокерту. Но главным затруднением было неудобное для военных предприятий короткое армянское лето. На армянском плос­ когорье, находящемся на высоте 5 тыс. футов и даже более над уров­ нем моря, зерно в окрестностях Эрзерума дает ростки лишь в начале июня, а по окончании уборки урожая, в сентябре, сейчас же начинает­ ся зима; таким образом, нужно было прийти к Артаксате и закончить поход не больше чем в 4 месяца.

В середине лета 686 г. Лукулл выступил из Тигранокерты и, дви­ гаясь, без сомнения, через Битлисский проход, а затем к западу, мимо озера Ван, достиг Мушского плоскогорья и Евфрата. Переход, сопро­ вождавшийся постоянными утомительными стычками с неприятель­ ской конницей, в особенности с верховыми стрелками из лука, совер­ шался медленно, но без существенных препятствий, и переправа че­ рез Евфрат, серьезно защищавшаяся армянской конницей, была за­ хвачена после удачного боя; показалась и армянская пехота; но во­ влечь ее в сражение не удалось. Таким образом, армия достигла соб­ ственно армянского плоскогорья и двинулась дальше в незнакомую страну; с ней не случилось никакого несчастья, но уже одно замедле­ ние похода условиями местности и конницей противника было весь­ ма неприятно. Войско еще было далеко от Артаксаты, когда наступи­

ла зима, и, когда италийские солдаты увидели вокруг себя снег илед, рухнула их военная дисциплина; слишком туго натянутый лук лоп­ нул.

Ввиду вспыхнувшего мятежа Лукуллу пришлось отдать приказ об отступлении, которое было организовано им с обычным уменьем. Благополучно достигнув Месопотамии, где время года допускало еще продолжение военных действий, Лукулл перешел Тигр и бросился со всей массой своего войска на столицу армянской Месопотамии город Низибис. Армянский царь, помня урок Тигранокерты, предоставил город самому себе; несмотря на храбрую оборону, он был взят штур­ мом осаждающими в темную дождливую ночь; армия Лукулла на­ шла здесь не менее богатую добычу и не менее удобные зимние квар­ тиры, чем год назад в Тигранокерте.

Но тем временем неприятельское наступление всей своей тяжес­ тью обрушилось на оставшиеся в Понте и в Армении слабые римские отряды. В Армении Тигран заставил римского военачальника Луция Фанния, игравшего прежде роль посредника между Серторием и Митридатом, укрыться в крепости и осадил его там. Митридат всту­ пил в Понтийское царство с 4 тыс. армянских и 4 тыс. собственных всадников и как освободитель и мститель призвал народ к восстанию против врагов отечества. Все примкнули к нему; рассеянных по стра­ не римских солдат повсюду захватывали и убивали. Когда командо­ вавший римскими войсками в Понте Адриан повел свои войска про­ тив Митридата, бывшие наемники царя и многочисленные обращен­ ные в рабство понтийцы, следовавшие за войском, перешли на сторо­ ну неприятеля. Неравная борьба продолжалась целых два дня; только благодаря тому, что царя пришлось вывести с поля сражения после полученных им двух ран, римский полководец смог прервать почти проигранный бой и уйти с небольшим остатком своего войска в Кабиру. Случайно оказавшийся в этих местах другой из подчиненных Лу­ куллу военачальников, энергичный Триарий, сумел, правда, снова собрать отряд и выдержал удачное сражение с царем, но он был слиш­ ком слаб, чтобы изгнать его опять из Понтийского царства, и должен был помириться с тем, что царь расположился на зимние квартиры в Комане.

При таких обстоятельствах наступила весна 687 г. Сосредоточе­ ние армии в Низибисе, праздная жизнь на зимних квартирах, час­ тые отлучки полководца — все это еще более усилило тем временем недисциплинированность войск. Они не только бурно требовали воз­ вращения на родину, но было уже видно, что, если главнокоманду­ ющий откажется повести их обратно, они двинутся сами. Запасы были скудны: Фанний и Триарий обращались к главнокомандующе­ му с настойчивыми просьбами оказать им помощь в их трудном положении. С тяжелым сердцем решился Лукулл уступить необхо­

димости; покинув Низибис и Тйгранокерту и отказавшись от блес­ тящих надежд, которые он возлагал на армянский поход, он вернул­ ся на правый берег Евфрата. Фанния Лукулл выручил, но в Понт уже опоздал. Триарий, недостаточно сильный для сражения с Митридатом, занял укрепленную позицию у Газиуры (Турксал на реке Ирисе, к западу от Токата), оетавив свой обоз у Дадаса. Однако, когда Митридат осадил этот город, римские солдаты, беспокоясь о своих пожитках, заставили командующего покинуть безопасную позицию и дать царю сражение между Газиурой и Зелой (Зиллех) на Скотийских высотах.

Случилось то, что предвидел Триарий. Несмотря на отважное сопротивление, крыло, которым командовал сам царь, прорвало ряды римлян и оттеснило пехоту в глинистый овраг, где она не могла дви­ нуться ни вперед, ни в сторону и была безжалостно изрублена. Одно­ му римскому центуриону, поплатившемуся за это жизнью, удалось, правда, нанести царю почти смертельную рану, но поражение римлян было тем не менее полное. Захвачен был римский лагерь — ядро пе­ хоты, почти все офицеры и унтер-офицеры были перебиты; непогре­ бенные трупы остались на поле сражения, и когда Лукулл прибыл на правый берег Евфрата, он узнал о поражении не от своих, а по расска­ зам местного населения.

Одновременно с этим поражением в армии назревал мятеж. К этому времени прибыло из Рима известие, что народ решил уволить в отставку тех солдат, законный срок службы которых истек, т. е. фимбрианцев, и назначил одного из консулов текущего года главно­ командующим в Вифинии и Понте. Преемник Лукулла, консул Ма­ ний Ацилий Глабрион, высадился уже в Малой Азии. Демобилиза­ ция отважнейших и беспокойнейших легионов и отозвание главноко­ мандующего в связи с впечатлением, произведенным на армию пора­ жением при Зеле, окончательно подорвали дисциплину войск в тот момент, когда полководец особенно в ней нуждался. Он стоял в Ма­ лой Армении, у Талавры, против понтийской армии, имевшей уже во главе с зятем Тиграна Митридатом Мидийским удачную кавалерийс­ кую стычку с римлянами; туда же направлялись из Армении главные силы Тиграна. Лукулл послал за помощью к новому наместнику Ки­ ликии Квинту Марцию, который» направляясь в свою провинцию, только что прибыл в Ликаонию с тремя легионами. Когда Квинт Марций ответил, что его солдаты отказываются идти в Армению, Лукулл обратился к Глабриону с просьбой принять возложенное на него народом главное командование, но Глабрион обнаружил еще меньшее желание взяться за эту задачу, ставшую теперь такой труд­ ной и опасной.

Лукулл был вынужден остаться главнокомандующим и, для того, чтобы ему не пришлось сражаться под Талаврой одновременно с ар­

мянами и понтийцами, приказал выступить против приближающего­ ся армянского войска.

Солдаты повиновались приказу, но, придя к тому месту, где раз­ ветвлялись дороги в Армению и в Каппадокию, они свернули на по­ следний путь и направились в провинцию Азию. Здесь фимбрианцы потребовали немедленного освобождения их от службы, и, хотя они отказались затем от этого требования по настойчивой просьбе главно­ командующего и других отрядов, они все же продолжали настаивать, что разойдутся, если с наступлением зимы не увидят перед собой врага. Так действительно и случилось. Митридат не только занял опять почти все свое царство, но конница его объездила и всю Каппадокию до самой Вифинии; царь Ариобарзан, одинаково безрезультатно про­ сил о помощи и Квинта Марция, и Лукулла, и Глабриона. Это был странный, почти невероятный исход войны, веденной столь блестя­ щим образом. Если принять во внимание только воинские успехи, то едва ли какой-либо другой римский генерал, обладая такими незна­ чительными силами, совершил столько, как Лукулл; казалось, что талант и счастье Суллы были унаследованы его учеником. Если при данных условиях римская армия в целости вернулась из Армении в Малую Азию, то это было чудом военного искусства, которое, на­ сколько мы можем судить, далеко превосходит отступление Ксено­ фонта и объясняется, конечно, прежде всего прочностью римской во­ енной организации и негодностью восточной: во всяком случае этот поход обеспечивает руководителю его почетное место в кругу перво­ классных военных дарований. Если же имя Лукулла обычно не упо­ минается в их числе, то причиной этого является, по-видимому, отча­ сти то, что до нас не дошло сколько-нибудь сносного военного описа­ ния его походов, отчасти же то, что повсюду, и прежде всего в воен­ ном деле, ценится лишь конечный результат, который в данном слу­ чае равнялся совершенному поражению. Из-за последнего неблаго­ приятного оборота событий, а главным образом, вследствие мятежа солдат были потеряны все достижения восьмилетней войны, и зимой 687—688 г. дела находились в таком же положении, как зимой 679— 680 г. Не лучшие результаты, чем война на континенте, дала и морс­ кая война с пиратами, начавшаяся одновременно с первой и постоян­ но находившаяся с ней в тесной связи. Выше уже рассказывалось, что сенат принял в 680 г. правильное решение поручить очистку мо­ рей от корсаров одному адмиралу с правами главнокомандующего, а именно претору Марку Антонию. Но с самого начала была сделана ошибка в выборе начальника, или, вернее, те, кто провел эту целесо­ образную меру, не учли, что в сенате все персональные вопросы ре­ шались под влиянием Цетега и подобных партийных интересов. Да­ лее, избранный адмирал не был обеспечен соответствующим его об­ ширной задаче количеством денег и судов, так что своими тяжелыми

ками появляться в сиракузской гавани. Два года спустя его сотова­ рищ Пирганион высадился даже на берег в том же порту, укрепился там и посылал оттуда летучие отряды внутрь острова, пока римский наместник не заставил его, наконец, удалиться. Под конец все при­ выкли к тому, что все провинции снаряжали эскадры и создавали береговую охрану или по крайней мере давали средства на то и на другое, и, несмотря на это, корсары появлялись и разграбляли про­ винции так же регулярно, как и римские наместники. Но дерзкие пре­ ступники не уважали уже теперь и священную почву самой Италии; из Кротона увезли сокровища храма Л акинской Геры; они высажива­ лись в Брундизии, Мизене, Кайете, в этрусских портах и даже в са­ мой Остии; уводили в плен виднейших римских офицеров, как, на­ пример, командующего флотом при киликийской армии и двух пре­ торов со всей их свитой, с устрашающими топорами и прутьями и всеми знаками их достоинства; они похитили из виллы под Мизеном родную сестру римского адмирала Антония, посланного для искоре­ нения пиратства; уничтожили в остийской гавани снаряженный про­ тив них под начальством одного из консулов римский флот. Ни ла­ тинский крестьянин, ни путник на Аппиевой дороге, ни знатный при­ езжий, лечившийся водами в Байях, тогдашнем «земном рае»; ни минуты не были отныне спокойны за свою жизнь и имущество; вся торговля и перевозки остановились; страшная дороговизна господ­ ствовала в Италии, особенно в столице, снабжавшейся хлебом из-за моря. Жалобы на невыносимые бедствия нередки как в наши дни, так и в истории; в данном случае подобная характеристика была бы вполне справедлива.

В предшествующем изложении шла речь о том, как осуществлял восстановленный Суллой сенат охрану границ в Македонии, попече­ ние о зависимых государях Малой Азии и, наконец, морскую поли­ цию; результаты были повсюду неудовлетворительны. Не лучшие успехи достигнуты были правительством и в другой, быть может, еще более важной задаче — наблюдении за провинциальным, и прежде всего италийским, пролетариатом. Язва невольничьего пролетариата подтачивала все государства древности, и притом тем сильнее, чем более пышен был их расцвет, так как сила и богатство государства при существовавших условиях неизбежно приводили к непропорцио­ нальному увеличению массы рабов. Естественно, что Рим страдал от этого больше, чем какое-либо другое государство древности. Еще в VI веке правительство должно было посылать войска против шаек беглых рабов-пастухов и рабов, занятых в сельском хозяйстве. План­ таторское хозяйство, все более и более насаждавшееся италийскими спекулянтами, до бесконечности усилило это опасное зло. В периоды кризисов времен Гракхов и Мария и в тесной связи с ними во многих пунктах Римского государства происходили восстания рабов, а в Си-

цилии они превратились даже в две кровавые войны (619—622 и 652— 654). Десятилетие господства реставрации после смерти Суллы было золотой порой как для морских разбойников, так и для подобных им банд на суше, а прежде всего на италийском полуострове, где до тех пор существовал все же кое-какой порядок. О гражданском мире здесь едва ли могла быть теперь речь. Грабежи были повседневным явле­ нием в столице и малонаселенных частях Италии, а убийства — час­ тым. Против похищения чужих рабов, а также свободных людей был издан народным собранием, возможно в эту эпоху, особый закон, а для дел о насильственном захвате земельных участков в это же при­ близительно время был введен особый суммарный процесс. Эти пре­ ступления должны были считаться особенно опасными, потому что хотя они и совершались обычно пролетариатом, но в качестве мо­ ральных виновников и участников в барышах в них принимало учас­ тие и большое число людей из высшего класса. Так, похищение лю­ дей и захват полей очень часто производились по наущению управля­ ющих больших имений составлявшимися там, часто вооруженными, шайками рабов. Многие уважаемые лица не брезговали тем, что усерд­ ный надсмотрщик рабов приобретал для них, так же как Мефисто­ фель достал Фаусту, липы Филемона. Как обстояли здесь дела, вид­ но из того, что один из более честных оптиматов, Марк Лукулл, око­ ло 676 г., будучи главой правосудия в столице, ввел усиленное нака­ зание за совершенные вооруженными бандами преступления против собственности*. Этой мерой имелось в виду заставить владельцев боль­ ших масс рабов строже наблюдать за ними под страхом конфискации их в судебном порядке. Но, начав грабить и убивать по поручению знатных людей, пролетарские и невольничьи массы легко могли про­ должать это занятие на свой собственный счет; достаточно было ис­ кры, чтобы воспламенить этот горючий материал и превратить про­ летариат в армию мятежников. Повод для этого скоро нашелся.

Состязания гладиаторов, ставшие теперь в Италии излюбленным народным развлечением, привели к возникновению — особенно в Капуе и ее окрестностях — множества заведений, где частью содер­ жались под надзором, а частью обучались те рабы, которые должны были убивать или умереть на потеху самодержавного народа. Это были по большей части храбрые военнопленные, не забывшие, как они не­ когда сражались против римлян. Некоторые из этих отчаянных лю­ дей бежали в 681 г. из одной капуанской школы гладиаторов на Везу­ вий. Во главе их стояли два кельта, носившие в качестве рабов имена Крикса и Эномая, и фракиец Спартак, являвшийся, быть может, от­

*Из этих постановлений и развилось понятие о грабеже как особом пре­ ступлении, тогда как по прежнему праву грабеж включался в понятие кражи.

прыском благородного рода Спартокидов, достигшего царских почес­ тей как во Фракии, так и в Пантикапее. Он служил во вспомогатель­ ных фракийских частях римского войска, дезертировал, занимался разбоем в горах, снова был схвачен и должен был стать гладиатором. Набеги этой небольшой шайки, насчитывавшей сначала только 74 человека, но быстро увеличивавшейся благодаря наплыву рабов из окрестностей, вскоре сделались до того невыносимы для населения богатой Кампанской области, что после тщетных попыток защищать­ ся собственными силами оно просило помощи у Рима. Наскоро со­ бранный отряд из 3 тыс. человек под начальством Клодия Глабра появился у Везувия и занял подступы к нему, чтобы взять рабов из­ мором. Но разбойники, несмотря на свое незначительное число и не­ достаточное вооружение, осмелились напасть на римские посты, спу­ стившись по крутым склонам; жалкое римское ополчение, оказав­ шись неожиданно под ударом этой горсточки отчаянных людей, по­ казало пятки и рассеялось во все стороны. Этот первый успех разбой­ ников дал им оружие и усилил наплыв в их шайку. Хотя большая часть из них все еще была вооружена только заостренными дубинка­ ми, новый и более сильный отряд ополчения, отправленный из Рима в Кампанию, — два легиона под начальством претора Публия Вариния — застал их расположившимися лагерем на равнине почти как настоящее войско. Положение Вариния было затруднительно. Солда­ ты его, вынужденные стать бивуаком на виду у противника, сильно страдали от сырой осенней погоды и вызываемых ею болезней, но еще больше, чем эпидемия, опустошали их ряды трусость и непови­ новение. В самом начале совершенно разбежалась одна из частей, причем бежавшие не вернулись в расположение главных сил римлян, а прямо пошли домой. Когда же дан был приказ двинуться против неприятельских укреплений и атаковать их, большая часть отряда от­ казалась выполнить это приказание. Тем не менее Вариний выступил против разбойничьей шайки с теми, кто остался в строю; однако он уже не застал ее на прежнем месте. Поднявшись совершенно бес­ шумно, она направилась к югу, в сторону Пицентии (Виченца, близ Амальфи); Вариний, правда, догнал ее здесь, но не мог помешать ей отступить через Силар в глубь Лукании, этой обетованной земли па­ стухов и разбойников. Вариний последовал за ними и туда, и здесь, наконец, презренные враги приняли бой. Все обстоятельства, при ко­ торых происходила битва, были неблагоприятны для римлян; солда­ ты, незадолго до того нетерпеливо требовавшие сражения, дрались все же плохо. Вариний был разбит наголову, его лошадь и знаки его достоинства вместе с римским лагерем достались неприятелю. Тол­ пами стекались южноиталийские рабы, в особенности храбрые по­ лудикие пастухи, под знамена этих нежданных избавителей; по са­ мым скромным подсчетам, число вооруженных мятежников дошло

до 40 тыс. Они быстро снова заняли только что очищенную Кампа­ нию; римский отряд, оставшийся там под начальством вариниева кве­ стора Гая Торания, был рассеян и уничтожен. Вся сельская часть Южной и Юго-западной Италии была в руках победоносных главарей разбойников; они захватили даже такие крупные города, как Консенция в области бруттиев, Фурии и Метапонт в Лукании, Нола и Нуцерия в Кампании, которым пришлось вытерпеть все зверства, какие способны учинить победоносные варвары над беззащитными куль­ турными людьми, сбросившие цепи рабы — над своими прежними господами. Нужно ли говорить, что в подобной борьбе не соблюда­ лись никакие законы и что это была скорее бойня, чем война? Хозяе­ ва на законном основании распинали каждого пойманного раба, а рабы также, конечно, убивали своих пленных или же, прибегая к издева­ тельской форме мести, заставляли пленных римлян убивать другдруга в гладиаторских играх; это случилось, например, позднее с 300 плен­ ными на поминках одного павшего в бою разбойничьего атамана. Все больше распространявшееся пламя восстания вызывало в Риме есте­ ственное беспокойство.

Решено было в следующем (682) году послать против этих страш­ ных банд обоих консулов. Действительно, претору Квинту Аррию, находившемуся под начальством консула Луция Геллия, удалось на­ стигнуть и уничтожить в Апулии у Гаргана кельтский отряд Крикса, отделившийся от остального разбойничьего войска и занимавшийся грабежом на собственный страх. Зато Спартаком были одержаны бле­ стящие победы в Апеннинах и Северной Италии, где он разбил консу­ ла Гнея Лентула, собиравшегося как раз окружить и захватить раз­ бойников, затем его коллегу Геллия и недавнего победителя претора Аррия и, наконец, у Мутины — наместника Цизальпинской Галлии Гая Кассия (консула 681 г.) и претора Гнея Манлия. Плохо вооружен­ ные банды рабов наводили ужас на легионы; цепь поражений напо­ минала первые годы войны с Ганнибалом.

Невозможно сказать, что случилось бы, если бы во главе этих победоносных отрядов стояли не беглые рабы-гладиаторы, а цари народов, населявших Овернские или Балканские горы; однако, не­ смотря на блестящие победы, движение оставалось лишь разбойни­ чьим мятежом и потерпело поражение не столько вследствие превос­ ходства сил его противников, сколько из-за внутренних раздоров и отсутствия плана. Если в прежних, сицилийских, войнах рабов заме­ чательным образом была обнаружена сплоченность против общего врага, то в данном, италийском, восстании она отсутствовала; причи­ ной этого было, очевидно, то обстоятельство, что для сицилийских рабов объединявший их всех сиро-эллинизм служил как бы нацио­ нальной связью, италийские же рабы распадались на две группы: элг лино-варваров и кельто-германцев. Разногласия между кельтом Крик-