новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том третий. Кн. 4 продолжение, 5 Кн

за, вернулся в Понтийское царство и овладел там последними еще оказывавшими сопротивление замками, которые для прекращения разбойничества срыл, а имевшиеся при замках колодцы были засы­ паны обломками скал. Отсюда он двинулся летом 690 г. в Сирию, чтобы привести там в порядок дела.

Трудно дать наглядное изображение той разрухи, которая гос­ подствовала тогда в этой стране. Правда, армянский наместник Магадат очистил в результате похода Лукулла в 685 г. эти владения, и даже Птолемеи, как ни хотелось бы им возобновить попытки своих предков присоединить сирийское побережье к своей державе, остере­ гались, однако, раздражать римское правительство оккупацией Си­ рии, тем более что оно все еще не разрешило вопроса о своих более чем спорных правах на Египет, а сирийские властители неоднократно ходатайствовали о.признании их законными наследниками угасшего дома Лагидов. Однако хотя наиболее крупные государства и воздер­ живались пока от вмешательства в сирийские дела, страна гораздо более страдала от бесконечных и бесцельных распрей князей, разбой­ ничьих рыцарей и городов, чем она могла бы пострадать от большой войны.

Фактическими господами царства Селевкидов были в то время бедуины, евреи и набатеи. Негостеприимная, безводная и безлесная песчаная пустыня, простирающаяся от Аравийского полуострова до самого Евфрата и по ту сторону его, достигающая на западе Сирийс­ ких гор и узкой береговой полосы, а на востоке богатых низменнос­ тей Тигра и нижнего Евфрата, — эта азиатская Сахара является пра­ родиной сынов Измаила. С той поры, с какой ведет свое начало пре­ дание, мы видим там «бедавина», «сына пустыни», раскидывающего свои шатры, пасущего верблюдов или же охотящегося на своем быс­ троногом коне то за родовым врагом, то за странствующим купцом. Сперва благодаря покровительству царя Тиграна, который пользовал­ ся ими для осуществления своих торгово-политических планов, а за­ тем благодаря полному безвластию в сирийской земле эти дети пус­ тыни распространились по всей северной Сирии; те же племена, ко­ торые благодаря соседству цивилизованных сирийцев усвоили пер­ вые начатки общественного порядка, играли здесь фактически пер­ вую роль в политике. Наиболее выдающимися из этих эмиров были: Абгар, вождь арабского племени марданов, поселенного Тиграном возле Эдессы и Карр, в верхней Месопотамии; затем, к западу от Евфрата, — Сампсикерам, эмир арабов Гемесы (Гемс), между Да­ маском и Антиохией, и владетель сильной крепости Аретузы; Азиз — глава другой орды, кочевавшей в той же местности; Алкавдоний — князь рамбеев, вступивший в сношения еще с Лукуллом, и многие другие.

Наряду с этими царьками кочевников повсюду появились смель-

<*т143

были обложены все правоверные иудеи, а также религиозные шко­ лы и духовные суды, каноническим же главой — великий иеруса­ лимский синедрион, восстановленный в начале эпохи Маккавеев и напоминавший по своей компетенции римскую коллегию понтифи­ ков.

Против этой ортодоксии, косневшей в богословском скудомыс­ лии и в мелочной ритуальной обрядности, выступила оппозиция, получившая название саддукеев. Оппозиция эта была частью догма­ тической, так как эти новаторы признавали только священное писа­ ние, а «преданию законоучителей», т. е. канонической традиции, при­ писывали лишь роль авторитета, но не канонического источника*, частью же и политической оппозицией, поскольку они вместо фата­ листического упования на мощную помощь бога Саваофа учили ждать спасения нации от оружия мира сего и в особенности от внут­ реннего и внешнего усиления давидова царства, восстановленного в славную эпоху Маккавеев. Ортодоксы находили опору в духовен­ стве и в народной массе и боролись против злых еретиков со всем беспощадным ожесточением, с которым благочестие всегда борется за обладание земными благами. Новаторы, напротив, опирались на интеллигенцию, которой уже коснулось влияние эллинизма, на вой­ ско, где служило много писидийских и киликийских наемников, и на наиболее энергичных царей, которые боролись здесь с церковной властью, как тысячелетие спустя Гогенштауфены боролись с пап­ ством. Яннай твердой рукой сдерживал духовенство; при его двух сыновьях дело дошло до гражданской и братоубийственной войны (685 г. и следующий), вследствие того что фарисеи восстали против властного Аристобула и пытались достигнуть своих целей при но­ минальном правлении брата его, добродушного и слабого Гиркана. Эта распря не только остановила еврейские завоевания, но и дала иноземным народам случай вмешаться и достигнуть в южной Си­ рии господствующего положения.

Это удалось прежде всего набатеям. Этот удивительный народ часто смешивался со своими восточными соседями, кочующими ара­ бами, но более, чем подлинным сынам Измаила, он приходился сродни арамеям. Арамеи, или, как их называли на Западе, сирийцы,

*Так, например, саддукеи отвергли учение об ангелах и духах. Боль­ шинство известных нам пунктов расхождения между фарисеями и сад­ дукеями касается второстепенных ритуальных, юридических и кален­ дарных вопросов. Характерно, что торжествующие фарисеи внесли в список праздничных и памятных дней нации те дни, когда они одер­ жали верх в отдельных диспутах или вытеснили из синедриона его еретических членов.

выслали в весьма раннюю пору из своих древнейших поселений воз­ ле Вавилона, вероятно в торговых целях, колонистов к северной око­ нечности Арабского моря; это и были набатеи, жившие на Синайс­ ком полуострове между Суэсским заливом и Аилой и в окрестнос­ тях Петры (Вади-Муса). В их портах обменивались товары Среди­ земного моря на индийские; великий южный караванный путь от Газы к устью Евфрата н Персидскому заливу вел через набатейскую столицу Петру, роскошные и поныне еще горные дворцы и гробни­ цы которой яснее свидетельствуют о набатейской культуре, чем по­ лузабытое предание. Вожаки фарисеев, которым, как и всякому ду­ ховенству, победа их партии была дороже независимости и целости страны, просили набатейского царя Арета о помощи против Аристобула, за что они обещали возвратить ему все отторгнутые у него Яннаем земли. Тогда Арет вступил в еврейское царство с 50 тыс. войска и вместе с примкнувшими к нему фарисеями осадил царя Аристобула в его столице.

При господстве кулачного права и распрей во всей Сирии, от одного конца до другого, больше всего страдали, конечно, крупней­ шие города, как Антиохия, Селевкия, Дамаск, граждане которых не могли свободно заниматься ни земледелием, ни морской или кара­ ванной торговлей. Население Библа и Берита не было в силах охра­ нять свои поля и свои корабли от итуреев, которые из своих горных и приморских замков одинаково тревожили их и на суше и на море. Жители Дамаска пытались оградить себя от нападений итуреев и Птолемея, отдавшись под власть более далеких царей — набатейс­ кого или иудейского. В Антиохии Сампсикерам и Азиз вмешива­ лись во внутренние распри граждан, и этот большой греческий го­ род едва не сделался уже тогда резиденцией арабского эмира. Это положение напоминает периоды бескоролевья в средневековой Гер­ мании, когда Нюрнберг и Аугсбург нахрдили защиту не в королевс­ ком суде и законе, а исключительно в своих городских стенах. Не­ терпеливо ждали сирийские купцы той сильной руки, которая воз­ вратила бы им мир и безопасность сношений.

Впрочем, недостатка в законном властителе в Сирии не было; их было даже целых двое или трое. Принца Антиоха из династии Селевкидов Лукулл посадил правителем самой северной сирийской области Коммагены. Антиох Азиат, притязания которого на сирий­ ский престол были признаны как сенатом, так и Лукуллом, после ухода армян вступил в Антиохию и был провозглашен там царем. Соперником его выступил третий царевич из дома Селевкидов, Фи­ липп, и многочисленное население Антиохии, почти столь же под­ вижное и склонное к оппозиции, как население Александрии, а так­ же несколько соседних арабских эмиров вмешались в семейную рас­

прю, как бы нераздельную с господством Селевкидов. Удивительно ли, что легитимность стала для подданных предметом насмешки и отвращения и что так называемые законные цари имели в стране еще меньшее значение, чем мелкие князьки и разбойничьи рыцари.

Для того чтобы создать порядок в этом хаосе, не требовалось ни гениальных идей, ни приложений значительной силы, но зато нуж­ но было ясное понимание интересов Рима и его подданных, а также энергичное и последовательное насаждение и укрепление учрежде­ ний, признанных для этого необходимыми. Сенатская политика ле­ гитимности достаточно уронила себя; полководец, достигший влас­ ти благодаря оппозиции, не должен был руководиться династичес­ кими соображениями, он должен был исключительно позаботиться только о том, чтобы ни распри претендентов, ни алчность соседей не лишили в будущем Сирийское царство римской опеки. Но для этого имелось только одно средство: Римское государство через по­ средство поставленного им сатрапа должно было энергично захва­ тить власть, давно уже фактически выпущенную из рук царями пра­ вящей династии — более по их собственной вине, чем благодаря внешним обстоятельствам. Так и случилось. На просьбу Антиоха Эпифана признать его законным властелином Сирии Помпей отве­ тил, что он даже по просьбе подданных не возвратил бы власти царю, который не умеет ни сохранить ее, ни править государством, и что тем более не сделает этого вопреки их явно выраженному желанию. Этим письмом римского проконсула династия Селевка была низ­ вергнута с престола, занимавшегося ею в течение 260 лет. Антиох вскоре после этого погиб из-за коварства эмира Сампсикерама, в качестве клиента которого он играл в Антиохии роль властелина, и с тех пор больше не было речи об этих призрачных царях и их при­ тязаниях.

Однако для утверждения нового римского режима и для внесе­ ния в запутанные дела хоть"какого-нибудь порядка необходимо еще было вступить в Сирию с вооруженной силой и припугнуть или по­ давить посредством римских легионов всех нарушителей обществен­ ного порядка, размножившихся здесь во время многолетней анар­ хии. Еще во время походов в Понтийском царстве и на Кавказе Пом­ пей обратил свое внимание на сирийские дела и поручал отдельным лицам и отрядам вмешиваться там, где это было необходимо. Авл Габиний — тот самый, который, будучи народным трибуном, до­ бился отправки Помпея на Восток, — еще в 689 г. двинулся к Тиг­ ру, а оттуда через Месопотамию в Сирию, для того чтобы урегули­ ровать запутанные отношения в Иудее. Осажденный со всех сторон Дамаск был также занят Лоллием и Метеллом. Вслед за этим в Иудею прибыл другой адъютант Помпея, Марк Скавр, чтобы ула­

это не в интересах своего народа, а скорее в интересах римлян, кото­ рые, по существу дела, должны были и здесь вернуться к старым порядкам Селевкидов и не могли допустить существования в пре­ делах своей державы завоевательной силы, какой было государство Янная. Аристобул не мог решить, покориться ли неизбежному или испытать судьбу с оружием в руках; он то казался готовым подчи­ ниться Помпею, то намеревался поднять против римлян нацио­ нальную партию среди иудеев. Когда, наконец, он сдался неприяте­ лю, так как легионы стояли уже у ворот столицы, более энергичная или более фанатичная часть его армии отказалась повиноваться при­ казу несвободного в своих действиях царя. Столица сдалась римля­ нам, но этот фанатический отряд с бесстрашным упорством защи­ щал крутую храмовую скалу в течение трех месяцев; наконец, рим­ ляне ворвались во время субботнего отдыха осажденных и овладели святилищем; все зачинщики этого отчаянного сопротивления, не павшие еще под мечами римлян, были отданы в руки ликторов. Так кончилась последняя попытка отпора во вновь присоединенных к Римскому государству областях.

Помпей завершил дело, начатое Лукуллом: Вифиния, Понт и Сирия, бывшие до тех пор формально самостоятельными государ­ ствами, были присоединены к римским владениям. Лишь со свер­ жением господства сената и приходом к власти партии Гракхов была, таким образом, осуществлена замена непрочной системы клиентства непосредственным господством над важнейшими зависимыми областями, хотя необходимость этой замены была осознана более ста лет назад. Римляне приобретали на Востоке новые границы, но­ вых соседей, новых друзей и противников. В число зависимых от Рима государств вступали теперь Армянское царство — последний остаток обширных завоеваний Митридата Евпатора, ставшее под управлением его сына и убийцы Фарнака римским подвластным государством; один только город Фанагория, властитель которого Кастор подал сигнал к восстанию против Митридата, был признан за это римлянами свободным и независимым.

Лишь относительно набатеев нельзя было похвастать такими же успехами. Царь Арет, повинуясь требованиям римлян, покинул, правда, Иудею, но Дамаск все еще находился в его руках и в Набатейское царство не вступал еще ни один римский солдат. Для поко­ рения набатеев, или, по крайней мере, для того, чтобы показать но­ вым соседям в Аравии, что теперь на Оронте и на Иордане повеле­ вают римские орлы и что прошло то время, когда Сирию как зем­ лю, не имевшую хозяина, мог облагать данью всякий желающий, Помпей предпринял в 691 г. поход против Петры. Будучи задержан восстанием в Иудее, вспыхнувшим во время этого похода, он, одна­

ко, охотно предоставил проведение нелегкой кампании против распо­ ложенной среди пустыни набатейской столицы своему преемнику Марку Скавру, который вскоре оказался вынужденным вернуться ни с чем*. Ему пришлось ограничиться борьбой с набатеями в пусты­ не на левом берегу Иордана, где он мог опереться на иудеев, но успе­ хи его были все еще очень незначительны. Наконец, ловкому иудей­ скому министру идумеянину Антипатру удалось убедить царя Арета купить себе у римского наместника гарантию всех своих владений, включая и Дамаск, уплатив ему за это денежную сумму. Это и был тот мир, в честь которого были выбиты Скавром монеты, изображав­ шие Арета держащим верблюда за узду и протягивающим римлянам масличную ветвь, стоя на коленях.

Но гораздо важнее этих новых отношений римлян к Армении, Иберии, Боспорскому и Набатейскому царствам было то обстоятель­ ство, что благодаря оккупации Сирии они оказались непосредствен­ ными соседями парфянского государства. Если римская дипломатия была так уступчива по отношению к Фраату, когда Понтийское и Ар­ мянское царства были еще целы, если и Лукулл и Помпей так охотно признавали тогда его права на владение территорией по ту сторону Евфрата, то теперь отношения нового соседа с Арсакидами резко обо­ стрились, и, если бы не свойственное царям уменье забывать свои ошибки, Фраат мог бы вспомнить теперь предупреждение Митрида­ та, что своим союзом с Римом против родственных государств пар­ фянский царь лишь готовит гибель им, а затем и самому себе. Союз римлян с парфянами привел к поражению Армении, но после ее паде­ ния Рим, верный своей политической традиции, выступил в новой роли и стал покровительствовать униженному врагу в ущерб могуще­ ственному союзнику. Это сказалось уже в демонстративном предпоч­ тении, оказанном Помпеем Тиграну перед его сыном, союзником и зятем парфянского царя, но было уже прямым оскорблением, когда вскоре после этого младший Тигран был цо приказу Помпея подвер­ гнут заключению со своей семьей и не был освобожден даже после того, как Фраат ходатайствовал об этом перед находившимся с ним в союзе полководцем. Но Помпей не ограничился этим. Кордуэна, на

*Орозий (6,6) и Дион (37,15), следуя, несомненно Ливию, рассказыва­ ют о том, как Помпей дошел до Петры и даже взял этот город и достиг Красного моря, но, по Плутарху, Помпей тотчас же по получении из­ вестия о смерти Митридата, которое дошло до него во время наступле­ ния на Иерусалим, вернулся из Сирии в Понт (Pomp., 41,42), что под­ тверждает Флор (1, 39) и Иосиф Флавий (14, 3, 3, 4). Если же царь Арет упоминается в реляциях как побежденный Помпеем, то для это­ го достаточно было его отступления из-под Иерусалима по настоянию Помпея.

которую заявляли притязания как Фраат, так и Тигран, была по при­ казанию Помпея занята римскими войсками в пользу Армении, а вла­ девшие этой областью парфяне были изгнаны из нее, и римляне пре­ следовали их до самой Арбелы в Адиабене, причем не были даже предварительно выслушаны объяснения ктесифонского правительства (689). Еще серьезнее было то, что римляне, по-видимому, нисколько не были склонны уважать установленную договорами границу по Ев­ фрату. Римские отряды, направлявшиеся из Армении в Сирию, неод­ нократно пересекали Месопотамию; арабский эмир Абгар из Осроэны был принят в римские клиенты на поразительно выгодных условиях; наконец, Орур в верхней Месопотамии, приблизительно между Низибисом и Тигром, в 50 милях к востоку от находившейся на тер­ ритории Коммагены переправы через Евфрат, был объявлен восточ­ ным пределом римского владычества, вероятно косвенного, так как большая и плодороднейшая северная часть Месопотамии, а также Кордуэна были отданы римлянами Армянскому царству. Таким об­ разом, границей между римлянами и парфянами стала вместо Евф­ рата великая сирийско-месопотамская пустыня, да и то лишь времен­ но. Парфянским послам, настаивавшим на соблюдении договоров относительно границы по Евфрату, которые, впрочем, были, по-ви­ димому, заключены только в устной форме, Помпей дал двусмыс­ ленный ответ, что владения Рима простираются столь же далеко, как и его право. Комментарием к этому заявлению являлись сомнитель­ ные сношения между римским главнокомандующим и парфянскими сатрапами Мидии и даже отдаленной области Элимаиды (между Сузианой, Мидией и Персией, в нынешнем Нуристане).*

Наместники этой последней, гористой, воинственной и отдален­ ной области всегда стремились достигнуть независимого от парфянс­ кого царя положения, и тем более оскорбительным и угрожающим

*Мнение это опирается на рассказ Плутарха (Pomp., 36), подтверждае­ мый изображением положения сатрапа Элимаиды у Страбона (16,744). Если же в перечне побежденных Помпеем стран и царей указываются также Мидия и ее царь Дарий (Diodor, fr. Vat, 140; Appian, Mithr., 117), то это только прикрасы, как и рассказы о войне Помпея с мидя­ нами (Veil., 2, 40; Appian, Mithr., 106, 114) и походе его в Экбатану ОOros., 6,5), которая едва ли просто спутана здесь со сказочным одно­ именным городом на горе Кармел. Мы имеем здесь дело с теми не­ сносными преувеличениями, которые порождены широковещательны­ ми и нарочито двусмысленными реляциями Помпея и превращают его набег на гетулов в поход к западному берегу Африки (Plutarch, Pomp., 38), неудачную экспедицию против набатеев — в завоевание города Петры и третейское решение вопроса о границах Армении — в уста­ новление государственной границы Римской державы по ту сторону Низибиса.