rovdo_v_chernov_v_kazakevich_a_mirovye_politicheskie_ideolog

в различных формах. Сегодня эта модель реализована в Швеции, Норвегии и в ряде других европейских стран, отмеченных периодами относительно длительного пребывания социал-демократов у власти. При характеристике этой экономической модели шведские теоретики иногда используют понятие «функциональный социализм», но он является частью более широкого концептуальногопроектамеждународнойсоциал-демократии, известногопод названием «демократический социализм».

И коммунистическая, и социал-демократическая идеологии формировались путем освоения и критического переосмысления аутентичного марксизма, прежде всегомарксового понимания социализма. Причем коммунистическая идеология считает, что она является прямой наследницей идей Маркса и Энгельса и что именно монопольно-государственный социализм, названный его адептами «реальным социализмом», есть творческое развитие марксистского видения социализма, теории и практики «социалистического строительства». Поэтому прежде чем перейти к рассмотрению принципиальных идеологических различий между коммунистами и социал-де- мократами, обратимся к доктринальным истокам этого раскола – марксовой теории социализма.

2.Марксова теория социализма

Вистории социалистической мысли предлагались самые различные варианты решения вопроса о формах общественной собственности, обмена и распределения, способах организациипубличнойвластииуправлениявбудущем«идеальномобществе». Например, У.ГодвинещевXVIII в. выдвигал идею ассоциированной индивидуальной собственности производителей. Р.Оуэн был сторонником кооперативной собственности. Ш.Фурье признавал необходимость торговли между фалангами. По А. де Сен-Симону при социализмесохраняютсячастнаясобственностьиприбыль, нодействияпредпринимателейподчиняютсяобщемудирективномупланугосударства, асенсимонисты С.Базар и Б.Анфонтен, рассматривая будущее государство как «ассоциацию рабочих», признавалитолько государственную собственность на средства производства.

К.Маркс и Ф.Энгельс жили в эпоху распада аграрной экономики и индустриальной революции. Она сопровождалась ужасающей, сбивавшей с толку дезорганизацией жизни миллионов людей, массовым разорением самостоятельных производителей, сверхэксплуатацией женского и детскоготруда, мучительной агонией промышленных рабочих, к проблемам выживания которых политики и фабриканты оставались совершенно глухими. Поэтому Маркс и Энгельс полностью разделили взгляды социалистов-утопистов на (капиталистическую) частнуюсобственностькакглавнуюпричинусоциальной несправедливости. Однако в отличие от социалистов, они разработали

наиболее радикальный, коммунистический проект будущего социалистического общества, впечатляющий по силе эмоционального воздействия и трудно совместимый с реформистскими идеями их предшественников. На- рядусанархо-синдикализмомибланкизмомэтотпроектпретендовалнароль основного мировоззренческого ориентира для социалистического и рабочего движения второй половины XIX в.

Термин«коммунизм» происходитотлатинского«communis», чтоозначает «общий». До марксизма коммунистическая утопия была представлена в государственно-деспотической, грубо-уравнительной, казарменной форме, отрицающей личность человека (Т.Мор, Т.Кампанелла, Морелли, Г.Бабеф, Ф.Буонарротиидр.). Переворот, совершенныйКарломМарксомвовзглядах накоммунизм, заключалсявтом, чтоон, во-первых, попыталсядатьнаучнотеоретическое обоснование коммунизму и, во-вторых, соединить основные принципы коммунизма (общая собственность, нетоварное хозяйство, распределениепопотребностям) сидеямисвободногоивсестороннегораз-

вития личности и отмирания государства.

Для того чтобы совершить решающий шаг к полной свободе человека необходимо, утверждал Маркс, посредством социальной революции избавиться от всех форм враждебного отчуждения сущностных сил человека: частнойсобственности, капитала, прибавочнойстоимости, меновойстоимости, рынка, конкуренции, денег и совершить переход к общей собственности и непосредственно общественному, или бестоварному и коллективному, производству. Этоприведеткисчезновениюсоциально-экономическихклас- сов, различий между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, и, следовательно, сделает ненужными также такие формы отчуждения, как государство и политика вообще.

Философско-социологической основоймарксовой концепции коммуниз-

ма является его учение об общественных формациях. Согласно Марксу,

человечество должно пройти в своем эволюционном развитии три формации: первичную, вторичную и третичную.

1.«Первичнаяобщественнаяформация», основанная«наобщейсобственности» и охватывающая первобытные и патриархальные экономические формы, характеризуется господством натурального производства и «отношениями личной зависимости». Производительная сила индивидов является незначительной и развивается лишь в изолированных пунктах.

2.«Вторичнаяформация» базируетсяначастнойсобственностивееразличных и все более развитых формах. Особенностями этой общественной формации являются основанное на меновой стоимости и деньгах опосредованнообщественное, товарноепроизводствоиотношениявсебольшей«личной независимости, основанной на вещной зависимости. Античный, феодальныйибуржуазныйспособыпроизводствасутьпрогрессивныефазыразвертывания данной формации. На этой ступени «впервые образуется систе-

ма всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций».

3.Третичная формация – коммунистическая, которая вновь основываетсянаобщейсобственности, новееразвитойформе. Этообществоотличает непосредственно общественное производство и расцвет «свободной индивидуальности, основанной на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественноедостояние...». Условиядлятретьейформациисоздаются навторой ступени. «Поэтому патриархальный, как и античный строй (а также феодальный) приходят в упадок по мере развития торговли, роскоши, денег, меновой стоимости, в то время как современный общественный строй вырастает и развивается одновременно с ростом этих последних».

Неизбежность перехода к коммунистической формации Маркс связывал

сдействием исторических тенденций капиталистического накопления, таких, каксверхцентрализациякапиталов, превращениеовеществленноготруда в основной источник общественного богатства и, следовательно, постепенное понижение средней нормы прибыли, концентрация богатства в руках немногих капиталистов, пролетаризация и обнищание все более широких народных масс, нарастание мировых кризисов перепроизводства. «Централизация средств производства и обобществление труда достигают такого пункта, когдаонистановятсянесовместимымисихкапиталистическойоболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют».

Переход к коммунизму возможен лишь посредством мировой социальнойреволюциииустановленияв«переходныйпериод» «государствадиктатуры пролетариата» типа Парижской коммуны.1 Развитие коммунистической формации, по Марксу («Критика Готской программы», 1875 г.), подразделяется на две фазы: низшая и высшая. Низшая фаза впоследствии марксистами была названа «социализмом», высшая фаза – собственно «коммунизмом». И низшая, и высшая фазы рассматриваются как бестоварный, бесклассовый и безгосударственный способ организации общества, базирующийсянаобщей, т. е. общественно-индивидуальной, собственностинасредства производства. Различия между коммунистическими фазами заключаютсялишьвстепенисоциальногоравенстваипринципахраспределения(низшая – «по труду», высшая – «по потребностям»), обусловленных разным уровнем развития производительных сил.

Таким образом, сущность марксовой концепции коммунизма состоит в том, чтоонрассматриваетсякакпринципиальноновая, третичнаяобществен-

1В конце своей жизни Энгельс внес существенную поправку в эти положения Маркса, заявив, чтооннеисключаетвозможностьмирногоприходарабочихквласти через демократические выборы.

ная формация, сменяющая капитализм с его законом стоимости и государственной организацией общества в ходе естественноисторического процесса. Необходимость коммунистического преобразования общества выводится из противоречий капитализма, а также из общих законов развития человечества. Осуществлениекоммунизмасвязываетсясматериальнымипредпосылками, возникающими в рамках самого капиталистического общества. Спереходом ккоммунизму определяющей цельюобщественного производства станет не производство прибавочной стоимости, но всестороннее развитие личности. Этим завершится предыстория человечества и начнется подлинная история людей. Произойдет скачок из царства необходимости в царство свободы.

Каквидим, вмарксовойконцепциисоциализм(т. е. коммунизм) икапитализм были жестко противопоставлены как две полярные противоположности, как своего рода «Рай» и «Ад». Социализм – это присвоение сущностных сил человека, капитализм – враждебное самоотчуждение человека. Социализм – общая собственность, капитализм – частная собственность. Социализм – непосредственно общественный труд и справедливое распределение результатовтруда, капитализм– опосредованнообщественноепроизводство, общество капитала и эксплуатации. Социализм – плановое ведение хозяйства, капитализм– рыночнаяанархияпроизводства. Социализм– свободная и богатая индивидуальность, капитализм – отчужденная, угнетенная вещной зависимостью личность.

Содержание перехода от вторичной формации к формации третичной в «Манифесте коммунистической партии» (1848) – первом программном документе «научного социализма», подготовленном Марксом и Энгельсом, –

было выражено одной фразой: «Уничтожение частной собственности».

Речь, однако, шла не о негативном отрицании частной собственности, но об отрицании отрицания индивидуальной собственности, или о диалектическомснятиичастнойсобственности, котороевосстанавливаетнакачественно новом уровне индивидуальную собственность. В том смысле индивидуальную, в каком можно говорить о праве каждого человека распоряжаться и пользоватьсяобщественнымибогатствами. МарксиЭнгельсдоказывалитем, ктоупрекалихвстремленииуничтожитьсобственностькакосновуиндивидуальной свободы, что она, собственность, для большинства населения уже ликвидирована при частнокапиталистическом способе присвоения, а коммунисты хотят её вернуть всем. Иными словами, они говорили о коммунизации частной собственности посредством перехода к индивидуальной общественной собственности, т. е. к общей собственности, при которой общественноебогатствоодновременнопринадлежитвсемикаждомувотдельности.

Позднее, в «Экономических рукописях 1857–1861 гг.», Маркс пришел к выводу, что этот переход станет возможным только тогда, когда основным

источником материального богатства будет выступать не живой прибавочный труд, а труд овеществленный – основанная на непосредственном применениинаукикрупнаяпромышленностьсее«системамимашин», авперспективе – полностью автоматизированное производство. В этом случае, по егомнению, самасобойотпадетнеобходимостьвстоимостномсоотнесении количества общественно необходимых затрат живого труда и количества создаваемого этим трудом общественного богатства и, следовательно, отпадет необходимость в основе частной собственности и капитала: мено-

вой стоимости, рыночного производства и товарно-денежных отноше-

ний (см. вставку 4.1).

Вставка 4.1

Влияет ли уменьшение роли прибавочного труда рабочих на разложение капитала?

«…Полагание общественного труда в форме противоположности капитала и наемного труда представляет собой последнюю ступень развития… основанногонастоимостипроизводства. Предпосылкой этойпоследней ступениявляется ипродолжаетоставатьсямассанепосредственного рабочеговремени, количество затраченного труда как решающий фактор производства богатства. Нопомереразвитиякрупнойпромышленностисозиданиедействительного богатства становится менее зависимым от рабочего времени и от количества затраченного труда, чем от мощи тех агентов («систем машин» – прим. В.Ч.), которые… ненаходятсянивкакомвкакомсоответствииснепосредственным рабочим временем, требующимся для их производства, а зависят, скорее, от общего уровня науки и от прогресса техники, или от примененияэтойнауки кпроизводству…

Действительноебогатствопредстаеттеперь… скорее ввидечудовищной диспропорциимеждузатраченнымрабочимвременемиегопродуктом… междусведеннымкпростойабстракциитрудомимощьютогопроизводственного процесса, закоторымэтоттруднадзирает. Трудвыступает уженестолькокак включенный в процесс производства, сколько как такой труд, при котором человек, наоборот, относится к самому процессу производства как его контролер и регулировщик. <…> Вместо того чтобы быть главным агентом процесса производства, рабочий становится рядом с ним.

Вэтомпревращениивкачествеглавнойосновыпроизводстваибогатства выступает не непосредственный труд, выполняемый самим человеком, и не время, в течение которого он работает, а присвоение его собственной всеобщейпроизводительной силы, егопонимание природыигосподство над ней в результате его бытия в качестве общественного организма, одним словом – развитие общественного индивида. Кража чужого рабочего времени, на которой зиждется современное богатство, представляется жалкой основой в

сравнении с этой недавно развившейся основой, созданной самой крупной промышленностью. Как только труд в его непосредственной форме перестал бытьвеликимисточникомбогатства, рабочеевремяперестаетидолжноперестать быть мерой богатства, и поэтому меновая стоимость перестает быть мерой потребительской стоимости. Прибавочный труд рабочих масс перестал быть условием для развития общественного богатства, точно так же как не-труд немногих перестал быть условием для развития всеобщих сил человеческой головы. Тем самым рушится производство, основанное на меновой стоимости, и самого непосредственного процесса материального производства совлекается форма скудости и антагонистичности. Происходит свободное развитие индивидуальностей, и поэтому имеет место не сокращение необходимого рабочего времени ради полагания прибавочного труда, а всеобщеесведениенеобходимоготрудакминимуму, чемувэтихусловияхсоответствуетхудожественное, научноеит. п. развитиеиндивидовблагодаряосвободившемуся для всех времени и созданным для этого средствам. <…>

Капитал помимо своей воли выступает как орудие создания условий для общественного свободного времени, для сведения рабочего времени всего общества к минимуму и тем самым – для высвобождения времени всех [членовобщества] дляихсобственногоразвития. Нопостояннаятенденциякапи-

тала заключается, с одной стороны, в создании свободного времени, а с другойстороны– впревращенииэтогосвободноговременивприбавочныйтруд.

Если первое ему удается слишком хорошо, то он начинает страдать от избыточного производства, и тогда необходимый труд прерывается, так как капитал не в состоянии реализовать прибавочный труд.

Чембольшеразвиваетсяэтопротиворечие, темстановитсяяснее, чторост производительныхсилбольшенеможетбытьприкованкприсвоениючужого прибавочноготрудаичторабочиемассыдолжнысамиприсваиватьсебесвой прибавочный труд. Когда они начнут это делать… тогда, с одной стороны, мерой необходимого рабочего времени станут потребности общественного индивида, асдругойстороны, развитиеобщественнойпроизводительнойсилы будет происходить столь быстро, что хотя производство будет рассчитано на богатство всех, свободное время всех возрастет. Ибо действительным богатствомявляетсяразвитаяпроизводительнаясилавсехиндивидов. Тогдамерой богатства будет отнюдь уже не рабочее время, а свободное время» (Маркс К.

Экономические рукописи 1857–1861 гг. В 2-х ч. Ч.2. – М.: Политиздат, 1980. –

С. 215–216, 219–220).

Капиталистический способ производства с его стремлением к присвоению прибавочной стоимости потеряет свой смысл, станет объективно невозможным и потому естественноисторически трансформируется в коммунистическую формацию.

Отрицание частной собственности и основанного на ней рыночно-капи- талистическогопроизводстваповлеклозасобойиотрицаниесвободнойкон-

куренции, которая, по мнению Маркса, «есть лишь свободное развитие на ограниченнойоснове– наосновегосподствакапитала». Этотвидиндивидуальной свободы рассматривается как упразднение индивидуальной свободы, поскольку индивидуальность порабощается сверхмощными вещными силами, отчужденными и независимыми от самих индивидов, вступающими в те или иные отношения друг к другу.

Ограничение свободной конкуренции посредством образования монополийипереходакгосударственномурегулированиюозначало, поМарксу, началоконцастоимостной, вещно-опосредованнойформыобщественногопро- изводства. Он подчеркивал, что такого рода изменения, «хотя они кажутся завершениемгосподствакапитала, вместестем, врезультатеобузданиясвободной конкуренции, являются провозвестниками его разложения и разложения покоящегося на нем способа производства».

Общая собственность, отсутствие рынка и конкуренции рассматриваются как предпосылка перехода от опосредованно общественного к непосред-

ственно общественному производству, которое является одним из основ-

ныхпризнаковкоммунистического общества. Непосредственно общественное производство – это производство потребительских стоимостей, которое неопосредованодействиемзаконаменовойстоимости, рыночнымобменом, деньгами, корыстолюбием и осуществляется производителями, объединенными в единую ассоциацию, по совместно выработанному общему плану с непосредственной целью удовлетворения человеческих потребностей.

Непосредственнообщественноепроизводствовполневозможнопредставить на уровне небольших сообществ (семья, община, коммуна) да и выглядит оно очень привлекательно с философско-этической точки зрения (см. вставку 4.2). Но каким может быть способ организации непосредственнообщественноготрудавсложныхимногочисленныхобществах? Ктоикак будет регулировать общественное разделение труда, разрабатывать единый план развития общественного производства, доводить до отраслей и предприятий плановые показатели, распределять средства производства и рабочую силу и т. д.? Как будут выглядеть механизмы этого управления, если государство должно отмереть? Смогут ли управленческие функции эффективно исполнять структуры экономического самоуправления производителей?

Кто и как будет соотносить на низшей фазе коммунизма меру труда и меру потребления в масштабе всего общества, регулировать структуру потребительских стоимостей, подлежащих воспроизводству, влияя, таким образом, на работу конкретных производственных единиц? Кто и как все это будет делать, если не будет ни государственного аппарата, ни рыночного механизма? Если этим, по логике, займется федерация самоуправляемых производственно-потребительских коммун, то как будет налажено распределение между ними потребительских стоимостей?

Вставка 4.2

К.Маркс о противоположности опосредованно общественного и непосредственно общественного производства

«…Человек, сам по себе – в диком, варварском состоянии… производит небольшетого, вчемоннепосредственно нуждается. Границаегопотребностиестьиграницаегопроизводства. Спросипредложениепоэтомувточности покрывают друг друга. Его производство измеряется его потребностью. В этом случае обмен не имеет места, или он сводится к обмену своего труда на продукт своего труда, и этот обмен есть скрытая форма (зародыш) действительногообмена.

Коль скоро имеет место обмен (на основе частной собственности – прим. В.Ч.), имеет место производство сверх той непосредственной границы, котораяположенанепосредственнойпотребностью. Ноэтоизбыточноепроизводство не является возвышением над своекорыстной потребностью. Напротив, оно есть только средство для того, чтобы удовлетворить такую потребность, котораянаходитсвоеопредмечиваниененепосредственно впродуктеданногопроизводства, авпродуктедругогочеловека. Производствостановитсяис-

точником дохода, трудом ради заработка.

Я производил для себя, а не для тебя, точно так же и ты производил для себя, анедляменя. Результатмоегопроизводствасампосебеточнотакжене имеет непосредственного отношения к тебе, как результат твоего производства не имеет непосредственного отношения ко мне. Иными словами, наше производство не есть производство человека для человека, т. е. не есть общественноепроизводство. Следовательно, вкачествечеловеканиодинизнасне находится в отношении потребления к продукту другого. Как люди, мы не существуем друг для друга в продуктах, производимых каждым из нас. <…> Каждыйизнасвидитвсвоемпродуктелишьсвоюсобственнуюопредмеченную корысть и, следовательно, в продукте другого – иную, независимую от него, чуждуюопредмеченнуюкорысть.

Разумеется, какчеловек, тыимеешьчеловеческоеотношениекмоемупродукту; тыиспытываешьпотребностьвмоемпродукте… Нотвояпотребность, твоежелание, твояволяестьвотношениимоегопродуктабессильнаяпотребность, бессильноежелание, бессильнаяволя. …Твоячеловеческая… сущность не является твоей властью над этой продукцией, твоей собственностью на нее, ибо не своеобразие, не сила человеческой сущности признается в моей продукции. Напротив, твоя потребность, твое желание, твоя воля являются таким связующим началом, которое делает тебя зависимым от меня, так как ониставяттебявзависимостьотмоегопродукта. Онинивкоеймеренеявляются таким средством, которое давало бы тебе власть над моим продуктом; наоборот, они представляют собой средство, дающее мне власть над тобой!

Еслияпроизвожусверхтого, чтомогусамнепосредственнопотребитьиз произведенного мною предмета, то… только по видимости я произвожу излишек этого предмета. В действительности я произвожу некоторый другой предмет, предмет твоего производства, на который я думаю обменять свой излишек, и этот обмен я мысленно уже совершил. Поэтому и то общественноеотношение, вкоторомянахожуськтебе, мойтруддлятвоейпотребности является всего лишь видимостью, и наше взаимное дополнение друг друга тоже является всего лишь видимостью, в основе которого лежит взаимный грабеж. …Так как наш обмен своекорыстен…, то мы неизбежно стремимся обмануть друг друга. …Наше взаимное признание взаимной власти наших предметовестьборьба, авборьбепобеждаеттот, ктообладаетбольшейэнергией, силой, прозорливостьюилиловкостью. <…> Ктокогообманет– этодля отношенияв целом случайность. Идеальное, мысленное надувательство имеет место с обеих сторон, т. е. каждый из нас в своем собственном суждении ужеобманулдругого.

Итак, обменсобеихстороннеобходимымобразомопосредствуетсяпредметом производства и владения каждого из обменивающихся лиц. Идеальным отношением к предметам производства каждого из нас является, конечно, потребностькаждогоизнас. Нореальным…отношениемоказываетсятолько взаимно исключающее владение продуктами каждого из нас. Единственное, чтовмоихглазахпридаеттвоейпотребностивмоемпредмете стоимос-

тноезначение, достоинство, действенность, этотвойпредмет, эквивалент

моегопредмета. <…> Еслитебярассматриватьпростокакчеловека, безэтого орудияобмена, тотвойспросестьнеудовлетворенноестремлениествоейстороны, а для меня пустая фантазия. …Поэтому мы обоюдно рассматриваем наш продукт как силу, дающую каждому власть над другим и господствующую также и над ним самим, т. е. наш продукт встал на дыбы против нас, он кажется нашей собственностью, а на деле его собственностью являемся мы. Мысамиисключеныизистиннойсобственности, таккакнашасобственность исключает другогочеловека.

Единственнопонятныйязык, накотороммыговоримдругсдругом, – это наши предметы в их отношениях друг к другу. <…> Мы взаимно до такой степени отчуждены от человеческой сущности, что непосредственный язык этой сущности представляется оскорблением человеческого достоинства, и,

наоборот, отчужденный язык вещных стоимостей представляется чем-то таким, чтовполнесоответствуетзаконному, уверенномувсебеипризнающему самое себя человеческому достоинству. <…>

Ты имеешь в моих глазах значение средства и орудия для производства того предмета, который для меня является целью, а ты, в свою очередь, находишься в таком же отношении к моему предмету. Но… каждый из нас действительно делает себя тем, чем он является в глазах другого; ты действительнопревратилсебявсредство, ворудие, впроизводителятвоегособственного предмета для того, чтобы овладеть моим предметом… Следовательно,

на деле ты для самого себя стал средством, орудием твоего предмета, рабом которогоявляетсятвоежелание, итыпоработалкакраб… Еслиэтовзаимное порабощение нас предметом… выступает как отношение господства и раб-

ства, то это есть лишь грубое и откровенное выражение нашего существен-

ного отношения.

Наша взаимная ценность есть для нас стоимость имеющихся у каждого изнаспредметов. Следовательно, самчеловекунаспредставляетдлядругого человека нечто лишенное ценности.

Предположим, что мы производили бы как люди. Втаком случае каждый изнасвпроцессесвоегопроизводствадвоякимобразомутверждалбыисамогосебяидругого: 1) Явмоемпроизводствеопредмечивалбымоюиндивидуальность, еесвоеобразие, ипоэтомувовремядеятельностиянаслаждалсябы индивидуальнымпроявлениемжизни, авсозерцанииотпроизведенногопредмета испытывал бы индивидуальную радость от сознания того, что моя лич-

ность выступает как предметная, чувственно созерцаемая и потому находя-

щаясявневсякихсомненийсила. 2) Втвоемпользованиимоимпродуктомили твоем потреблении его я бы непосредственно испытывал сознание того, что моимтрудомудовлетвореначеловеческаяпотребность, следовательно, опредмечена человеческая сущность, и чтопоэтому создан предмет, соответствующий потребности другого человеческого существа. 3) Я был бы для тебя посредникоммежду тобоюиродомисознавался быивоспринимался бытобою как дополнение твоей собственной сущности, как неотъемлемая часть тебя самого– итемсамымясознавалбысамогосебяутверждаемымвтвоеммышлении и в твоей любви. 4) В моем индивидуальном проявлении жизни я непосредственно создавал бы твое жизненное проявление, и, следовательно, в моейиндивидуальнойдеятельностиянепосредственноутверждалбыиосуществлял бы мою истинную сущность, мою человеческую, мою общественнуюсущность.

Наше производство было бы в такой же мере и зеркалом, отражающим нашу сущность» (Маркс К. Конспект книги Дж.Милля «Основы политиче-

ской экономии» // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. – С. 32–36).

Маркс оставлял решение этих и подобных им конкретных вопросов на усмотрение будущих поколений. И делал он это сознательно. Маркс пояснял, чтонепредлагает никакихрецептов«кухнедлябедных» будущего. Однакодляобозначения воображаемого субъекта организациинепосредственнообщественного производства прикоммунизмесамоннередко прибегал к абстрактному слову «общество». Как иронично замечает Фридрих Хайек, к этой удобной этикетке люди прибегают всякий раз, когда им не вполне понятно о какой конкретно структуре должна идти речь.

На самом деле в контексте марксовых рассуждений о коммунизме термин «общество» содержит недвусмысленное указание на совместное пре-