Техника детского анализа

Несмотря на то, что с точки зрения теории лечения "техника детского анализа" не более чем нахождение логических следствий между зрелой и незрелой личностной структурой, а также между внешними условиями жизни в детстве и зрелости, для повседневной работы практикующему детскому аналитику все-таки необходима упорядоченная система правил и предписаний.

Очень часто ребенку недостает благоразумного отношения к болезни, не хватает стремления к выздоровлению и терапевтическому союзу с врачом; вместо того чтобы препятствовать сопротивлению, детское "Я" принимает его сторону; необходимо принять за правило, что ответственность за начало, проведение и завершение лечения лежит не только на пациенте, но и на его окружении; надо учитывать, что во многих отношениях родители мешают установлению аналитической связи между пациентом и аналитиком, так как вовлечены в анализ на стороне детской функции "Я" и "Сверх-Я". У ребенка отсутствуют имеющиеся у взрослых невротиков предпосылки, необходимые для успеха аналитического лечения, и лишь при помощи вспомогательных технических средств и при должном усердии можно добиться их появления.

Отказ от свободных ассоциаций

Со свободными ассоциациями дело обстоит еще сложнее. Просьба аналитика сообщать собственные мысли без критической оценки взрослыми воспринимается нормально, но у детей оно наталкивается на упрямое сопротивление. Правда, часто они готовы, подобно взрослым, рассказывать о своих снах и дневных фантазиях, но, в отличие от взрослых, они сообщают лишь редкие мысли по поводу отдельных элементов сновидений и в результате не дают аналитику надежного пути перехода от явного к латентному содержанию сновидений. Они делятся своими переживаниями с аналитиком в соответствии с установившимся во время анализа доверительными отношениями, но без помощи свободных ассоциаций их сообщения не могут выйти за рамки сознания. Общеизвестно, что ребенок не может или не хочет свободно ассоциировать. Для этого имеется несколько причин. Очевидно, в данном случае восприятие взрослого в качестве авторитета и "Сверх-Я" ограничивает откровенность ребенка, являясь препятствием для сознания. На бессознательном уровне это происходит из-за недоверия детского "Я" к собственной способности сопротивляться половым стремлениям, а поэтому полное отсутствие критики и цензуры для ребенка гораздо опаснее, чем для зрелого индивида.

История детского анализа можно представить не иначе как бесконечную цепь попыток заменить отсутствие свободных ассоциаций каким-либо иным вспомогательным техническим средством. Так называемый "маленький мир" свободной игры, рисование, объемное изображение, моделирование, игры-фантазии всех видов призваны дополнить детский анализ, поставляя аналитику материал для толкования. Но даже там, где поведение переноса само доходит до крайности, из-за отсутствия свободных ассоциаций остается удручающе белое пятно. Ощутимый недостаток данных приемов заключается в том, что игровые действия ребенка дают прежде всего символический материал, что вынуждает детского аналитика прибегать к интерпретациям, которые ненадежны и допускают произвол в толковании символов. Следующий недостаток заключается в том, что производные бессознательного, которые у взрослых выявляются в виде всплывающих мыслей, у ребенка, согласно его природе, проявляются в действиях. Эта подмена слов действием в корне меняет аналитическую ситуацию. Одним из непременных условий классической техники является отсутствие каких-либо границ для свободной ассоциации при полном спокойствии пациента, т. е. при отсутствии моторики. Добиться соблюдения этого принципа невозможно, если пациент, как в случае детского анализа, проявляет активность, вместо того чтобы полностью сосредоточиться на разговоре. Как только ребенок начинает подвергать себя или аналитика опасности, как только он начинает причинять большой материальный ущерб, принимается сексуально совращать или пытается добиться совращения, аналитик обязан вмешаться, вынужден выйти из аналитической роли, как бы он ни хотел удержать содержащийся в действии всплывающий материал. Слова, образы, фантазии, как известно, "не имеют границ"; этого нельзя сказать про действия, которые подчиняются совершенно иным законам. Часто детский аналитик, забывая про это различие, начинает вести себя как при анализе взрослых и предлагает ребенку во время лечения делать все, "что ему вздумается". Свою ошибку он начинает понимать лишь тогда, когда ребенок заходит уже слишком далеко и его действия переходят допустимую границу.

Хотя следующее отличие ассоциаций от действий видится мне весьма значительным, оно остается незамеченным до сих пор. Речь идет о том, что свободно приходящие мысли, в первую очередь, раскрывают сексуальные фантазии пациента, при этом его свободные действия параллельно влияют на фантазии агрессивные. Это говорит о том, что в переносе детей главную роль играет агрессия (точнее — агрессивная сторона прегенитальной сексуальности). Она проявляется в нападках на объект переноса, в активных провокациях, плевках, толчках, ударах и т. п. На практике не всегда удается поставить под контроль спровоцированные аналитической свободой агрессивные побуждения. Важно то, что существование подобной связи между действиями и агрессией таит в себе угрозу формирования ошибочного представления о количественных соотношениях между либидо и агрессией.

Несмотря на то, что в детском возрасте действование является вполне нормальным проявлением, соответствующим уровню развития ребенка, это вовсе не означает, что оно оказывает терапевтическое воздействие, способствуя пониманию и внутреннему изменению. На анализе взрослых мы давно убедились, что инстинктивными производными действование оценивается отрицательно, особенно если оно необъяснимо или его объяснение пациента не устраивает. В детском анализе такое понимание окончательно не утвердилось, и иногда еще можно встретиться с остатками веры в очищающее и целебное воздействие действования.