4. Образ действительности в немецкой литературе эпохи 30-летней войны

Как уже было сказано, литература барокко развивается наиболее интенсивно в странах весьма развитых, но пораженных экономико-религиозными противоречиями. В Германии антиномии европейской геополитики XVII века сплелись в узел. В 1618 году началась Тридцатилетняя война (по 1648 год), развязалась по внутренним причинам (конфликты между протестантами-князьями и католиками, плюс ко всему конфликт князей с императором). Противостояние между евангелическим учением и католической лигой, добавим к этому народные волнения. В войне участвовали силы почти со всей Европы (Испания, Швеция, Дания, Франция). Население Германии во время войны сократилось почти в 3 раза (с 16 млн. до 6). По опустевшим городам бродили воины, были разграблены культурные сокровища. Вестфальский мирный договор (24 октября 1648 года) окончательно закрепил раздробленность Германии. К ужасам войны присовокупились религиозные войны, крестьянские мятежи, мор и т.п. Немецкое бюргерство было растоптано, удельные князья стремились подражать роскошеству европейских дворов. Этим обусловлены настроения барочной литературы. Появились первые профессиональные поэты, растет лирическое начало в противовес религиозной дидактике средневековья.

Однако в Германии барокко приняло не метафизический характер, как в Англии или Испании, но характер рупора реальности. Прежде всего это проявилось в поэзии времен 30-летней войны, которая в послевоенные годы выродилась в прециозную салонную лирику.

Основные темы барокко обретают здесь объем и реалистичность: преходящность человеческого существования, ничтожество человеческого существа находят реальное объяснение в кровопролитности войны.

Мартин Опиц (1597 – 1639) – родоначальник Силезской школы поэзии. Попыткой внести в мир классическую гармонию, веру в человека стало стихотворение «Слово утешения средь бедствий войны». В нем сочетаются почти александрийский стих, сложная метафорика с гражданским пафосом («Вокруг лишь пепел, кровь и мгла») и призывом к стойкости, верности Богу и отчизне. Войны различаются по цели – и если война за свободу допустима, то война во имя наживы порицается. Тиранов настигает заслуженная кара, ибо в годину бедствий надо быть со своим народом, надо быть стойким:

С чего же мы скорбим, неистовствуем, плачем,

Раз в глубине сердец сокровище мы прячем,

Что нам дано навек – не на день, не на час,

Что никаким врагам не отобрать у нас? <…>

Как смею я, глупец, не замечая зла,

Не видя, что вокруг лишь пепел, кровь и мгла,

Петь песни о любви, о благосклонном взоре…

«Похвальное слово богу войны» (1628) – сатирическое изображение сребролюбия, алчности и пр. «Утешение в превратностях войны» рисует картину ужасов войны с иллюстрациями из древней и новой истории (Варфоломеевская ночь). Поэт также вел борьбу по очищению немецкого языка от заимствований.

Георг Рудольф Векерлин (1 – 16) создает «Оду к Германии», в которой призывает народу объединиться в борьбе против захватчиков: «Проснись, Германия, перебори свой страх – / Услышь свободы зовы!». В этом стихотворении слышны и ноты тираноборства (против дома Габсбургов):

«Проснись, Германия! Разбей свои оковы! / И мужество былое в сердце воскреси! / Не медли! Поднимись! Зловещий мрак развей! / Чтоб разум и добро безумье одолели!».

Пауль Флеминг (1609 – 1640) вместо опициевского интеллектуализма и некоторой холодности привносит в поэзию жизнерадостность, праздник, язычество. «Похвала пехотинца» – сатирическое изображение ландскнехта:

Освободили мы любезных земляков

Сначала от врагов, потом – от кошельков.

На то ведь и война. Не трогает солдата

Вопрос – кому служить? Была бы выше плата!

В «Оде на новый 1633 год» создан собирательный образ войны, прокатившейся по стране: «Наши села сожжены, / Наши рати сражены, / Наши души гложет страх, / Города разбиты в прах», но здесь же теплится робкая мечта о мире.

Андреас Грифиус (1616 – 1664) – классик барокко, он не входил в Силезскую школу. Он создал барочную риторическую трагедию. «Слезы Отечества» (1636):

Мы все еще в беде, нам горше, чем доселе,

Бесчинства пришлых орд, взъяренная картечь,

Ревущая труба, от крови жирный меч

Похитили наш труд, вконец нас одолели. <…>

Куда не кинешь взор, все, все на свете бренно…

Мир – это пыль и прах, мир – пепел на ветру…

В отличие от Опица, который находил гармонию в идиллии, пасторали, Грифиус в реальной жизни не видит утешения: «В руинах города, сокровища души разграблены навеки…» (1637).

В повести Г. Грасса «Встреча в Тельгте» (1983) описывается воображаемая ситуация конгресса поэтов в защиту мира, который проходит в трактире в Тельгте. Трактирщик остается за кадром – это крупнейший писатель Германии эпохи барокко.

Ганс Якоб Кристоффель Гриммельсгаузен (1621 или 1622 – 1676). Все его произведения вышли под псевдонимом или анаграммами имени писателя. Лишь в XIX веке удалось восстановить имя и биографию писателя которую совместили с биографией его героя. Он родился в имперском городе Гельнгаузена в семье богатого бюргера, воспитывался в семье пастора. В 1634 году город был захвачен, и мальчик втянулся в водоворот войны: крепость Генау, мушкетерская доля, затем управляющий в имении покровителя Исауенбурга, конюх, писарь, обозный, секретарь в канцелярии. После войны – сборщик податей, трактирщик. С 1667 года староста Ренхена (около Страстбурга), где в 1977 году ему был установлен памятник.

Результатом его творческой деятельности стали следующие романы: «Затейливый Симплициссимус» (1668) + 3 продолжения, затем «Симплицию наперекор, или Пространное и диковинное жизнеописание прожженной обманщицы и побродяжки Кураже», «Шпрингинсфельд», «Волшебное птичье гнездо», «Симплицианской вечный календарь», пасторальные исторические романы «Дитвальд и Амелинда»(1669), «Проксимус и Липинда» (1673), «Музаи» (1670), библейский роман «Целомудренный Иосиф» (1667).

Роман о Симплициусе явился вершиной его творчества и всего немецкого барокко, это произведение, в котором осуществился синтез всех жанров.

Полное название романа: «Затейливый Симплициус Симплициссимус, то есть пространное, невымышленное и весьма приснопамятное жизнеописание некоего простосовестного, диковинного и редкостного бродяги или ваганта по имени Мельхиор Штернфельс фон Фрисхейм, как, где, когда и коим образом явился он в мир, как он в нем поступал, что видел примечания достойного, чему научился и чем занимался, какие и где испытал опасности для жизни и телесного здравия, а также чего ради, по доброй своей воле и никем к тому не принуждаем, презрел сей мир. Особливо приятное и отдохновительное чтение, также весьма полезное чтение с предисловием, 20-ю изрядными гравюрами на меди и тремя continuations».

Уже название свидетельствует о некой избыточности в поэтике произведения. Это объясняется тем, что роман стремится к всеохватности немецкой действительности эпохи 30-летней войны.

Повествование ведется от лица главного героя – простодушного существа, прошедшего эволюцию от наивного подростка через искушенного жизнью плута к уставшему от тщеты человеческой мудрецу.

Simplicius simplicissimus – простейший из простых. Этот специфический дискурс позволяет особым образом отразить реальность. Отстраненность «наивного» сознания в сочетании с ученостью, пародией создают эффект трагикомедии, где грубый комизм сдобрен неуместными учеными вкраплениями и эманацией наивного сознания.

Сюжет состоит из хитросплетений линии главного героя, развивается (как в авантюрных романах и в пикареске) по спирали:

Детство в доме крестьянина, которого Симплициус считает своим отцом – картина «царской» жизни пастухов и хлеборобов;

Набег ландскнехтов, бегство в лес: «Первое, что предприняли те всадники в расписных копотью моего батьки, было то, что они поставили там лошадей, после чего всяк приступил к особливым трудам, кои все означали сущую погибель и разорение. Либо в то время, как некоторые из них принялись бить скотину, варить и жарить, так что казалось, будто готовится здесь великая пирушка, другие свирепствовали во всем доме и перешарили его сверху донизу <…> Другие увязали в большие узлы сукна, платья и всяческую рухлядь, как если бы они собирались открыть ветошный ряд, а что они не положили взять с собой, либо разламывали разоряли до основания; иные кололи шпагами стога соломы и сена, как будто мало им было переколоть овец и свиней; иные вытряхивали пух из перин и совали туда сало, сушеное мясо, а так же утварь, как будто оттого будет спать. Другие сокрушали окна и печи, как если бы их приход возвещал вечное лето; кровати, столы и стулья они все пожгли, хотя на дворе лежало сухих дров довольно. Напоследок побили все горшки и миски, либо оттого, что с большой охотой ели они жаркое, либо намеревались тут всего один раз оттрапезовать».

Симплициус находит приют у Отшельника, который в финале оказывается его отцом. Он проповедует стоицизм, нравственность и чистоту, сформулированные в 3 заповедях: познай себя, не води дурных знакомств, будь стойким.

Симплициус проходит школу жизни: попадает к губернатору, который оказался родственником Отшельника; превращается в пажа коменданта Ганау: конфликт добродетели и жизни. Героя превращают в шута – зашивают в ослиную шкуру.

Странствия в Париже: актер и музыкант; имеет успех у женщин;

Шабаш ведьм;

Становится солдатом – преуспевающим ландскнехтом;

Снова все теряет: здоровье (дурная болезнь), богатство и пр.

Становится разбойником и мародером;

Раскаивается и предпринимает паломничество в Иерусалим, затем скитается по Московии, Корее, Турции, Китаю. Становится отшельником в горах;

Посещает Швейцарию, терпит кораблекрушение, живет на необитаемом острове (счастье отшельника).

В продолжениях Симплициус возвращается в мир, где продает «Вечный» календарь.

Таким образом, сложная структура жизненных странствий героя выстраивает его эволюцию в духе философии барокко: жизнь проходяща, все изменчиво: Симплициус проходит степени взросления, столкновения с суетным, но в итоге возвращается к заповедям Отшельника. Колесо Фортуны изменчиво: то все, то ничего.

Герой колеблется между злом и добром. У него появляются спутники. Оливье – воплощение зла, деморализованный ландскнехт, игрок и головорез, переходящий из лагеря в лагерь. Волк, озлобленный и готовый всем перегрызть горло. К Симплициусу его привязывает только убеждение, что тот отомстит за его смерть. Он вынужден терпеть его общество. Исповедь Оливье – пример жизни нераскаявшегося грешника.

Житие Херцбрудера – агиография. Благочестивый католик, рыцарь Духа, набожный и благочестивый, он хочет отстраниться от всего земного, от человеческой греховности. Война в этом ему помогает – она его калечит, лишая плотского начала. Завершенный аскетизм в идеале.

Симплициус колеблется между этими началами: пикаро и святого, но даже в отшельничестве он остается верен жизни с ее удовольствиями, он отрекается от несправедливости мира, а не от ее благ.

Под множеством масок отшельника, простака, плута, солдата, мародера скрывается цельная личность. Это герой барокко.

У романа два девиза: 1) «смеясь, говорить правду»; 2) «мечта обманчива». Символ первого – сам Симплициус, шут и святой. Символ второго – изваяние Бандальдандерса (Напепеременускор). Ожившая статуя говорит, что он – покровитель Оливье, которого запутали дорогами жизни. Бандальдандерс – изменчивый мир, а Симплициус – непостоянство человеческой натуры.

Изображение действительности войны в виде аллегорического видения мирового древа, на ветвях которого кавалеры, ниже ландскнехты, у корня – чернь. Война показана как гибель всего мира. От нее Симплициус бежит и к ней он тянется.

Жанр и стиль романа отмечены печатью полигисторства: сочетается философская повесть с элементами историко-героического романа, аллегорическими изображениями видения и жития, пикареской, народной книгой о Фаусте, сказаниями, шванком, тем самым создается тотальный эпический текст.

Структура книги сложна и построена по принципу гипостасиса (сочинения-соподчинения): 5 книг + 6 книг, в каждой из которых от 25 до 35 глав. Каждая глава начинается рифмованным дистихом, выражающим сентенции (суть) главы, представляющие собой готовые истины:

«Симплиций зрит жизни суетный плен, / все для него здесь тщета, прах и тлен»

«Симплиций в месте укромном, над дыркой / Беседу ведет с шершавой подтиркой». Философия исследования подтирки: конопля – навоз – лен – полотно – пеленка – бумага – гроссбух.

Главы соединены по принципу случайности (ср. антироман), однако угадываются скрытые закономерности.

Роль утопии в романе заключается в том, что автор пытается вывести концепцию на уровень поиска выхода. В романе представлены разные варианты утопии:

Утопия сильфов на дне озера Муммельзее («обман»): мир сильфов – государство-муравейник, в нем все механистично, все безлики.

«мир навыворот» – шуты: везде мир, благоденствие, христианское смирение; купцы торгуют не из корысти, а чтобы снабжать ближних товаром: «И не уж скряг, а лишь бережливые, нет расточителей, а только щедрые, нет головорезов, а только солдаты доблести».

Утопия анабаптистов-«перекрещенцев» в Венгрии (ср. первые христиане): благочестие, размеренность, разделение труда, неиспорченность –– узость кругозора, фанатизм.

Утопия Юпитера: предвестие фюрера с волшебным мечом: парламент, справедливое правление, единое католическое государство, Германия – центр мира и искусств –– Юпитер – сумасшедший, борющийся с вилами.

Утопия трансформируется в антиутопию.

Таким образом, «Симплициус Симплициссимус» – образец барочного тотального романа с его сочетанием крайностей, с идеей тщеты человеческого существования, и в то же время всплеск низового, народного барокко. Проповедь мира и поиска себя в мире. Он сочетает в себе книжный язык с простой разговорной речью (рассказчик –– герой). Роман-дискурс: «Я – маг преходящего счастья, образ переменчивости и зерцало непостоянства жизни человеческой».