§ 3. Процедура третейского разбирательства

Процедура третейского разбирательства, как правильно отмечается в юридической литературе, отличается малой степенью формализации. По общему правилу непредставление документов и иных материалов, в том числе неявка на заседание третейского суда сторон или их представителей, надлежащим образом уведомленных о времени и месте заседания третейского суда, не являются препятствием для третейского разбирательства и принятия решения третейским судом.

В отличие от ГПК РФ и АПК РФ Закон о третейских судах не устанавливает сроков рассмотрения и разрешения дел третейскими судами, поскольку в принципе третейское разбирательство отличается значительно большей оперативностью и зачастую разрешение спора третейским судом возможно в одном заседании.

Вместе с тем регламентом того или иного третейского суда, если стороны не договорились об этом, может быть урегулирован срок рассмотрения спора третейским судом. Так, Регламент третейского суда для разрешения экономических споров при ТПП РФ, утвержденный Приказом ТПП РФ от 22 мая 2006 г. N 48, содержит положения о том, что по конкретному делу третейское разбирательство должно быть завершено в срок не более двух месяцев со дня образования состава третейского суда либо избрания или назначения единоличного арбитра. Срок рассмотрения дела может быть продлен по соглашению сторон (ст. 10).

После исследования обстоятельств дела третейский суд большинством голосов третейских судей, входящих в состав третейского суда, принимает решение.

Под решением третейского суда понимают вынесенный в особом (частном) порядке правоприменительный акт, который может быть обеспечен принудительной силой государства. Данный акт разрешает гражданско-правовой спор по существу, обязателен для сторон третейского разбирательства и содержит признание существования или отсутствия между сторонами определенного правоотношения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Хрестоматия альтернативного разрешения споров / Сост. Г.В. Севастьянов. СПб., 2009. С. 198.

Решение третейского суда излагается в письменной форме и подписывается третейскими судьями, входящими в состав третейского суда, в том числе третейским судьей, имеющим особое мнение. Закон о третейских судах допускает возможность подписания решения третейского суда, если третейское разбирательство осуществлялось коллегиально, не всеми, а большинством третейских судей, входящих в состав третейского суда, при условии указания уважительной причины отсутствия подписей других третейских судей (ч. 1 ст. 33). Действующими ГПК РФ и АПК РФ подобное правовое регулирование не предусмотрено.

Что касается содержания решения третейского суда, то по своей структуре оно во многом совпадает с решениями государственных судов.

Резолютивная часть решения объявляется сторонам устно, после чего в срок, установленный регламентом соответствующего третейского суда, оно направляется сторонам. Так же как и в судах общей и арбитражной юрисдикции, в третейском разбирательстве допускаются вынесение дополнительного решения в отношении требований, которые были заявлены в ходе третейского разбирательства, однако не нашли отражения в решении; разъяснение решения при условии неизменения его содержания, а также исправление описок, опечаток и арифметических ошибок.

Разновидностью решения третейского суда является определение третейского суда, которое выносится по вопросам, не затрагивающим существа спора. Подобный подход законодатель использует и применительно к деятельности государственных судов. Так, и ГПК РФ, и АПК РФ содержат положения, согласно которым в форме определений выносятся судебные постановления суда первой инстанции, которыми дело не разрешается по существу (ч. 1 ст. 224 ГПК РФ, ст. 15 АПК РФ).

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Закон о третейских судах не содержит прямого указания на то, что решение третейского суда должно быть законным и обоснованным. Вместе с тем, поскольку в решении третейского суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные третейским судом, доказательства, на которых основаны выводы третейского суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался третейский суд при принятии решения, можно утверждать, что решение третейского суда должно отвечать принципам законности и обоснованности.

Однако влияние указанных принципов на решение третейского суда имеет определенную специфику, проявляющуюся, в частности, в том, что недостаточная обоснованность такого решения либо его несоответствие каким-либо действующим правовым нормам не могут повлечь за собой отмены решения суда. Основаниями для отмены решения третейского суда являются лишь те, что перечислены в Законе о третейских судах и процессуальных кодексах. Решение третейского суда не может быть отменено судом общей или арбитражной юрисдикции, если будут установлены какие-либо иные, нежели перечисленные в указанных выше законах, основания. Тем самым вмешательство государственных судов в деятельность третейских судов строго ограничено.

Кроме того, оспаривать решение третейского суда путем подачи заявления об отмене решения в государственный суд согласно Закону о третейских судах вправе только участвующая в деле сторона. Никаким иным субъектам (например, прокурору) этого права не предоставлено. Между тем в судебной практике сложился иной подход к решению вопроса о круге лиц, имеющих право оспорить решение третейского суда.

Так, по одному из дел, рассмотренному Верховным Судом РФ, были отменены судебные постановления судов Нижегородской области, отказавших Управлению Федеральной регистрационной службы по Нижегородской области в принятии заявления об отмене решения третейского суда по мотиву того, что Управление не являлось стороной по делу.

При этом Верховный Суд РФ указал, что гражданское процессуальное законодательство предусматривает защиту в гражданском процессе прав лиц, не привлеченных к участию в деле, в случае если суд разрешил вопрос об их правах и обязанностях.

При вынесении определения об отказе в принятии заявления об отмене решения третейского суда, обязывающего регистрирующий орган зарегистрировать право собственности на недвижимое имущество за стороной третейского разбирательства, суд не учел, что возложение обязанности по регистрации права собственности на Управление Федеральной регистрационной службы по Нижегородской области нарушает его права, в связи с чем регистрирующий орган вправе обжаловать постановленное третейским судом решение. В противном случае заинтересованное лицо - Управление Федеральной регистрационной службы по Нижегородской области будет лишено возможности реализовать свое право на судебную защиту <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Верховного Суда РФ от 18 ноября 2008 г. N 9-В08-25.

Аналогичной позиции придерживается и Конституционный Суд РФ, который подтвердил возможность оспаривания решения третейского суда не только стороной третейского разбирательства, но и иными лицами, чьи права ущемлены третейским решением <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 4 июня 2007 г. N 377-О-О.

В юридической литературе обращалось внимание на то, что не случайным является использование законодателем термина "оспаривать" применительно к решению третейского суда, поскольку различие терминов "оспаривать" и "обжаловать" обусловливает различные процедуры проверки решений третейских и государственных судов.

Поскольку третейские суды не входят в судебную систему Российской Федерации, государственные суды не являются вышестоящими судами по отношению к третейским судам и не могут осуществлять ни апелляционный, ни кассационный пересмотр решений третейских судов.

Следует учитывать и то, что решение третейского суда по смыслу ст. 40 Закона о третейских судах может быть оспорено только в том случае, если в третейском соглашении не предусмотрено, что решение третейского суда является окончательным. Как указал Конституционный Суд РФ, нормативные положения, исключающие возможность оспаривания решения третейского суда в компетентный суд, не могут рассматриваться как нарушающие конституционное право на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ), а также иные конституционные права и свободы.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 1 июня 2010 г. N 754-О-О.

Основания для отмены решения третейского суда по заявлению заинтересованной стороны третейского разбирательства классифицируют по группам.

К первой из них относят случаи, связанные с нарушением процедуры третейского разбирательства. При этом доказательства такого нарушения должны быть представлены стороной, подавшей заявление об отмене решения третейского суда.

Такими случаями являются:

1) недействительность третейского соглашения по основаниям, предусмотренным федеральным законом (например, несоблюдение обязательной письменной формы третейского соглашения);

2) несоответствие решения третейского суда условиям третейского соглашения. Это может проявляться, в частности, в том, что решение может быть вынесено по вопросам, выходящим за пределы третейского соглашения;

3) нарушение порядка формирования состава третейского суда либо процедуры третейского разбирательства. Так, Регламентом третейского суда для разрешения экономических споров при ТПП РФ предусмотрено, что судьи, избранные сторонами, избирают председателя состава третейского суда и запасного председателя состава из списка судей (ст. 25). Избрание вышеуказанных лиц не из списка судей будет свидетельствовать о нарушении порядка формирования состава третейского суда.

Вместе с тем решение третейского суда может быть отменено судом общей или арбитражной юрисдикции только в том случае, если сторона, подавшая заявление об отмене решения третейского суда, представит доказательства того, что состав третейского суда не соответствовал соглашению сторон и положениям федерального законодательства;

4) неуведомление проигравшей стороны об избрании (назначении) третейских судей, времени и месте заседания третейского суда, отсутствии у нее возможности по другим причинам представить третейскому суду свои объяснения. К таким причинам относят в том числе отказ третейских судей проводить устные слушания, отклонение третейским судом заблаговременно поданного проигравшей стороной ходатайства об отложении заседания в связи с необходимостью представить важные для дела документы, получение которых требует определенного времени.

Перечень оснований, по которым участник третейского разбирательства может оспаривать состоявшиеся решения третейского суда, свидетельствует об их процессуальном характере. Законодатель не предусматривает возможности оспаривания решения третейского суда по мотиву его незаконности и необоснованности в том числе и тогда, когда оно оспаривается стороной третейского разбирательства.

Ко второй группе оснований относят устанавливаемые самим судом (независимо от заявления стороны) случаи неподведомственности спора третейскому суду и нарушения решением третейского суда основополагающих принципов российского права.

Что касается рассмотрения третейским судом неподведомственного ему спора, то следует исходить из того, что в настоящее время в третейском суде не могут быть рассмотрены споры, основанные на отношениях власти и подчинения сторон (финансовые, налоговые споры и т.п.).

При решении вопроса о том, нарушает или нет оспариваемое решение третейского суда основополагающие принципы российского права, многие авторы предлагают основываться на сопоставлении и проверке соответствия содержания решения третейского суда конституционным принципам, публичному порядку Российской Федерации, основанному на принципах равенства сторон гражданско-правовых отношений, добросовестности их поведения, соразмерности мер гражданско-правовой ответственности последствиям правонарушения с учетом вины <1>.

--------------------------------

<1> См.: информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 декабря 2005 г. N 96.

Арбитражная практика, вырабатывая подходы к тому, что является нарушением основополагающих принципов российского права, рассматривает в качестве нарушающих эти принципы решения третейских судов, основанные на подложных документах, которые оформляют, к примеру, сделки, не соответствующие требованиям законодательства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 июня 2010 г. N 2070/10.

Правовые последствия отмены компетентным государственным судом решения третейского суда сводятся к тому, что стороны третейского разбирательства вправе вновь обратиться в третейский суд либо они утрачивают такую возможность в том числе и потому, что спор, рассмотренный третейским судом, вообще не может быть в силу закона предметом третейского разбирательства.

Повторное рассмотрение дела третейским судом возможно как тем же, так и иным составом арбитров. Определяющим в этом вопросе является волеизъявление сторон, участвующих в третейском разбирательстве. Какой-либо регламентации по данному вопросу Закон о третейских судах не содержит.

Говоря о правовой силе решений третейского суда, следует отметить, что решения третейских судов, которые не входят в судебную систему, не являются актом правосудия. Решения третейского суда не обладают той общеобязательной силой, которая присуща актам судов общей и арбитражной юрисдикции и закрепляется путем непосредственного указания в соответствующих процессуальных кодексах на обязательность судебных постановлений для всех без исключения субъектов и их неукоснительное исполнение на всей территории Российской Федерации. Обязанность добровольно исполнять решение третейского суда принимают на себя лишь стороны, заключившие третейское соглашение. В связи с этим решение третейского суда не может рассматриваться в качестве акта, обязательного для исполнения лицами, не являющимися сторонами третейского соглашения. Вместе с тем решения третейского суда, безусловно, могут затрагивать интересы третьих лиц, связанных со сторонами третейского соглашения различными правоотношениями, и тем самым оказывать на них опосредованное воздействие.

Стороны и третейский суд должны прилагать все усилия к тому, чтобы решение третейского суда было юридически исполнимо. При отсутствии в решении указания на срок его исполнения оно подлежит немедленному исполнению после его вынесения. Исполнимость заключается в возможности реализовать предписания, содержащиеся в решении суда, помимо воли обязанного субъекта. Решения третейских судов, как правило, исполняются добровольно, и прибегать к принудительному исполнению решений третейских судов нет необходимости, поскольку стороны третейского соглашения изначально обязуются его исполнить. Однако если решение третейского суда все-таки не исполняется в установленный срок, оно подлежит принудительному исполнению. Закон о третейских судах предусматривает, что принудительное исполнение решения третейского суда осуществляется по правилам исполнительного производства, действующим на момент исполнения решения третейского суда, на основе выданного компетентным судом исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

На сегодняшний день принудительное исполнение решения третейского суда осуществляется в соответствии с общими правилами Федерального закона "Об исполнительном производстве", а также положениями ГПК РФ (гл. 47) и АПК РФ (гл. 30), регулирующими производство по делам о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов.

Вопрос о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда рассматривается судом по заявлению стороны третейского разбирательства, в пользу которой принято решение третейского суда. Заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подается в районный суд по месту жительства или месту нахождения должника либо, если место жительства или место нахождения неизвестно, по месту нахождения имущества должника - стороны третейского разбирательства. Судебная практика исходит из того, что положения ГПК РФ, определяющие территориальную подсудность подачи заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, сформулированы императивно и не предусматривают возможности для определения третейским соглашением иного, нежели указано в Законе, конкретного суда, в который может быть подано заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Заявление о выдаче исполнительного листа подается в компетентный суд не позднее трех лет со дня окончания срока для добровольного исполнения решения третейского суда.

Действующими ГПК РФ и АПК РФ подробно регламентированы требования, предъявляемые к форме и содержанию заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, а также порядок рассмотрения заявления о выдаче исполнительного листа.

Важнейшим положением Закона о третейских судах является то, что при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа компетентный суд не вправе исследовать обстоятельства, установленные третейским судом, либо пересматривать решение третейского суда по существу. Судья соответствующего государственного суда вправе проверить лишь наличие оснований для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, исчерпывающий перечень которых установлен в Законе о третейских судах, а также в ГПК РФ и АПК РФ. Это положение подтверждает наличие у решения третейского суда свойства окончательности.

Основания для отказа в выдаче исполнительного листа аналогичны тем, что ведут к отмене решения. Например, согласно п. 4 ч. 2 ст. 239 АПК РФ арбитражный суд может отказать в выдаче исполнительного листа, в случаях если сторона третейского разбирательства, против которой принято решение третейского суда, представит доказательства того, что состав третейского суда или процедура третейского разбирательства не соответствовали соглашению сторон или федеральному закону.

Так, из обстоятельств подготовки конкретного дела к третейскому разбирательству следовало, что третейский судья за ответчика был назначен председателем третейского суда до отправления ответчику уведомления о принятии искового заявления к производству третейского суда в нарушение положений регламента, который предоставлял ответчику право осуществить избрание третейского судьи. Данные факты были известны третейскому суду, однако в решении им был сделан ошибочный вывод о формировании состава третейских судей в соответствии с регламентом.

Таким образом, ответчик фактически был лишен своего права на участие в формировании состава третейских судей, что привело к существенному нарушению процедуры назначения третейских судей и несоответствию состава третейского суда соглашению сторон.

Данное нарушение, как указал Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, является безусловным основанием для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда независимо от того, делала ли сторона, против которой принято решение третейского суда, заявление об отсутствии компетенции у третейского суда до начала третейского разбирательства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24 ноября 2009 г. N 8689/09.

Исследователи проблем третейского разбирательства отмечают, что на сегодняшний день в Российской Федерации получила законодательное закрепление концепция "двойного контроля" за решениями третейских судов, поскольку по одним и тем же основаниям допускается проверка одного акта третейского суда в двух различных процедурах: процедуре оспаривания решения третейского суда и процедуре принудительного исполнения решения третейского суда <1>.

--------------------------------

<1> См.: Курочкин С.А. Организация контроля за решениями третейских судов и международных коммерческих арбитражей в России и за рубежом // Юридический мир. 2009. N 1.

Такое правовое регулирование обусловило наличие прямо противоположных оценок предложенного решения, хотя большинство авторов все-таки склоняются к тому, что наличие именно двух проверочных механизмов позволяет в наибольшей степени учесть интересы сторон третейского разбирательства и сохранить баланс процессуальных возможностей сторон такого разбирательства в части проверки итоговых решений <1>.

--------------------------------

<1> См.: Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам.

В заключение необходимо отметить, что третейское разбирательство как альтернативная форма судебного разбирательства является весьма эффективной негосударственной формой разрешения споров. Бесспорным является то, что привлекательность и все большее распространение этой неюрисдикционной формы защиты прав обусловлены различными факторами, в том числе быстротой разбирательства, возможностью привлечения в качестве арбитров высококвалифицированных специалистов, конфиденциальностью третейской процедуры, возможностью урегулирования споров путем примирения и т.д.

Тем не менее по использованию третейского разбирательства Россия значительно отстает от стран с развитой рыночной экономикой, в которых третейскими судами (арбитражами) разрешается от 60 до 90% предпринимательских и иных экономических споров <1>.

--------------------------------

<1> Там же.

В связи с этим на сегодняшний день по-прежнему сохраняют актуальность задачи стимулирования развития системы внесудебного урегулирования споров и досудебного разбирательства, включая развитие института третейских судов, призванные обеспечить конкурентоспособность российской экономики, дальнейшее развитие всех рыночных институтов <1>.

--------------------------------

<1> См.: распоряжение Правительства РФ от 19 января 2006 г. N 38-р.

Кроме того, по-прежнему третейское разбирательство используется в основном для разрешения споров, возникающих при осуществлении предпринимательской деятельности. Указывая на то, что в конфликтах с участием граждан, не наделенных статусом предпринимателя, третейское разбирательство применяется чрезвычайно редко, Г.А. Жилин отмечает, что такое положение в некоторой степени было связано с недостатками прежнего законодательного регулирования третейского разбирательства, поскольку, в частности, не существовало постоянно действующих третейских судов для разрешения споров с участием граждан, отсутствовал легальный материальный стимул для "разовых" третейских судей, так как разбирательство дел в третейских судах должно было производиться бесплатно <1>.

--------------------------------

<1> См.: Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам.

Представляется, что наличие необходимой законодательной базы, предоставленной Законом о третейских судах, наряду с правовой пропагандой преимуществ третейского разбирательства, должны привести к позитивным изменениям: преодолению инерционности сознания граждан и более активному вовлечению их в процедуры альтернативного разрешения споров.

Взгляд в будущее (вместо заключения)

Взгляд в будущее правосудия всегда будет иметь незавершенный и небесспорный характер, так как в условиях идеологического и правового многообразия не может быть абсолютного совпадения интересов различных социальных групп и отдельных индивидов, а также единых концепций различных правовых явлений.

Совокупность коллективных и индивидуальных научных представлений о правосудии образует относительно самостоятельный пласт национальной культуры, отражающий особенности исторического развития права и государства в России.

В разных правовых культурах - континентальной традиции права и общего права, исламского и индуистского права, буддийского и синтоистского права, традиционных правовых систем - существует свое видение правосудия. То, что в одном правопорядке представляется правосудным, в другом может восприниматься как отклонение от правосудия. И тем не менее при всех существующих различиях само понятие правосудия может быть определено очень краткой универсальной формулой: национальное правосудие - это рассмотрение судом споров в соответствии с международным и внутригосударственным правом соответствующего государства.

Постоянно меняющиеся экономические, социальные и политические условия требуют совершенствования существующих либо утверждения новых моделей правосудия. Правильный выбор во многом зависит от умения законодателя разумно сочетать традиционные и инновационные начала в развитии современной национальной модели правосудия.

Опыт многих государств современного мира свидетельствует о необходимости взвешенного подхода к пересмотру традиционных, проверенных многолетним опытом институциональных и процессуальных форм организации правосудия. Отказ от этих традиций, отношение к ним как к процессуальным излишествам, осложняющим судебный процесс, часто препятствует достижению целей правосудия.

Например, в России таким процессуальным излишеством в недавнем прошлом было признано участие в правосудии народных заседателей. С начала 1990-х гг. этот важнейший способ реализации народом судебной власти, установленный Конституцией РФ (ч. 5 ст. 32), стал подвергаться критике в средствах массовой информации за непрофессионализм народных заседателей, их инертность в судебном разбирательстве, неспособность повлиять на ход судебного процесса. В результате этот институт был упразднен в уголовном и гражданском судопроизводстве, что негативно сказалось на восприятии судов в общественном сознании, способствовало углублению отчужденности государства и общему падению уровня правовой культуры населения.

Проблема модернизационных изменений правосудия в различные исторические эпохи зависит и от наличия и эффективного функционирования медиационной правовой культуры, в рамках которой возникает и действует механизм разрешения юридических конфликтов посредством согласования противоположных требований, поиска компромисса при столкновении интересов. На этой основе возникло такое явление, как "восстановительное правосудие", элементы которого получили развитие в западных моделях правосудия и некоторое проявление в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации. Новый подход к конструкции правосудия, в известной мере упрощающий процедуру судебного разбирательства (в частности, при особом производстве), встретил положительное отношение со стороны некоторых российских научных и практических работников, ссылающихся на продуктивность такой практики в американском судопроизводстве. Однако теоретически спорный зарубежный опыт не должен вытеснять традиционные подходы к правосудию.

Российское законодательство в 30 - 50-е гг. прошлого века предусматривало создание и деятельность судебных институтов, обеспечивающих приближение правосудия к месту нахождения лиц, участвующих в деле. Практиковалось проведение выездных сессий краевых, областных судов. После распада СССР эта практика практически сошла на нет. И только в последние годы наблюдается тенденция к ее восстановлению. Так, в целях приближения правосудия к месту нахождения или месту жительства лиц, участвующих в деле, находящихся или проживающих в отдаленных местностях, Федеральный конституционный закон от 7 февраля 2011 г. N 1-ФКЗ "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации" предусмотрел возможность создания постоянных судебных присутствий верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа вне места их постоянного пребывания. Учитывая огромную территорию России и расстояния, которые должны преодолевать граждане для того, чтобы иметь реальную возможность принимать участие в рассмотрении дел, возрождение данного института следует признать обоснованным и необходимым.

Еще одним способом приближения правосудия к населению является создание судебных округов, не совпадающих с административно-территориальным делением. Как показывает опыт многих стран (США, Канады, ФРГ и др.), это не только повышает эффективность правосудия (прежде всего при проверке решений, не вступивших в законную силу), но и служит средством укрепления государства.

Следует признать, что система правосудия не может эффективно функционировать в непрерывно меняющихся социально-исторических условиях без притока новых идей. Преобразования в сфере судебной власти и в организации правосудия требуют поиска новых способов деятельности судов, их взаимодействия с гражданским обществом и государством. Инновации часто осуществляются посредством заимствования опыта других государств. Но заимствовать чужой опыт организации и осуществления правосудия необходимо взвешенно, с учетом собственных исторических реалий, поскольку многие модели правосудия возникли в специфических исторических условиях, вне которых они вряд ли могут эффективно функционировать. Например, простое закрепление в российском законодательстве таких понятий, как "сделка о признании вины", "судебный прецедент" и др., без их глубокого теоретического осмысления и адаптации к существующей правовой реальности вряд ли приведет к положительным результатам.

Процессы интеграции государств в мировое правовое пространство объективно предполагают необходимость, с одной стороны, более глубокой унификации различных моделей правосудия, с другой стороны, сохранения национальных особенностей правосудия, проверенных многолетней правоприменительной практикой.

Изложенные в монографии теоретические и правовые аргументы, полагаем, позволяют сделать вывод: российское правосудие, отражая особенности исторического развития нашей страны, развивается в русле тех принципов и норм, которые установлены международным правом, Конституцией и законодательством Российской Федерации.

Заключая исследование темы правосудия, подчеркнем: потенциал дальнейшего развития и совершенствования российского правосудия далеко не исчерпан. Необходимы новые шаги в направлении его раскрытия с учетом как мирового опыта, так и национальных традиций.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОММЕРЧЕСКИЙ АРБИТРАЖ И ТРЕТЕЙСКОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО С.А. КУРОЧКИН

третейского (арбитражного) разбирательства

В литературе широко освещаются преимущества третейского (арбитражного) разбирательства в сравнении с государственным судопроизводством и с другими способами разрешения правовых конфликтов <33>. Принято выделять следующие преимущества третейского разбирательства: во-первых, при передаче дела для рассмотрения в третейский суд у сторон имеется возможность влияния на состав арбитров; во-вторых, третейское разбирательство носит камеральный, конфиденциальный характер; в-третьих, третейскому разбирательству свойственна оперативность; в-четвертых, разрешение спора в третейском суде дешевле, чем в государственном; в-пятых, стороны могут влиять на определение правил рассмотрения дела в третейском суде, изменяя или дополняя стандартную процедуру рассмотрения дела.

--------------------------------

<33> См., например: Мусин В.А. О способах альтернативного разрешения экономических споров в рамках СНГ // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст. Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права, 18 - 21 сентября 2012 г. Сборник докладов / Под ред. Д.Я. Малешина. М., 2012. С. 665 - 671.

За рубежом в качестве преимуществ третейского разбирательства (арбитража) рассматриваются <34>:

--------------------------------

<34> Carter J. Dispute Resolution and International Agreements // International Commercial Agreements. 1995. P. 435.

- предсказуемость;

- компетентность арбитров;

- участие сторон в определении правил разбирательства;

- окончательность арбитражного решения;

- возможность принудительного исполнения арбитражного решения;

- конфиденциальность процедуры разбирательства;

- более низкие расходы.

Среди преимуществ арбитража также отмечаются нейтральность места рассмотрения спора (форума), возможность исполнения арбитражного решения за рубежом, недопустимость обжалования (апелляции) решения по существу.

Указанные преимущества далеко не всегда становятся таковыми в жизни. Так, возможность влияния на состав арбитров нередко усложняет для истца процедуру формирования состава третейского суда при уклонении ответчика от участия в разбирательстве дела. Оперативность третейского разбирательства может быть снивелирована процедурами оспаривания решения и выдачи исполнительного листа на его принудительное исполнение. Определение правил рассмотрения дела в третейском суде часто реализуется путем отсылки к регламентам, многие из которых построены по аналогии с процессуальными кодексами. И, наконец, не каждый процесс в третейском суде обходится дешевле - стороны вынуждены обращаться к услугам юристов, существуют третейские суды, сборы которых превышают размер государственной пошлины; по понятным причинам не получила распространения практика отсрочки и рассрочки уплаты третейского сбора (в отличие от государственной пошлины) и т.д. Особенно затратно организовать процесс рассмотрения спора третейским судом ad hoc, в нашей стране не получили широкого распространения организации, предоставляющие услуги по администрированию третейского разбирательства.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, отметим, что преимуществами третейского разбирательства являются:

- компетентность третейских судей в специальных вопросах;

- участие сторон в определении правил третейского разбирательства, упрощении процедуры рассмотрения и разрешения спора (например, в части оптимизации правил доказывания, применении новых видов доказательств, в том числе электронных и т.д.);

- недопустимость обжалования (апелляции) решения по существу;

- возможность принудительного исполнения решения третейского суда;

- конфиденциальность процедуры третейского разбирательства;

- возможность разбирательства дела по месту осуществления деятельности.

Выделенные особенности предопределяют доступность третейской формы защиты права, более низкие издержки при рассмотрении дела в третейском суде.

Преимуществами международного коммерческого арбитража являются:

- конфиденциальность процедуры разбирательства;

- компетентность арбитров;

- участие сторон в определении правил арбитражного разбирательства;

- нейтральность места рассмотрения спора (форума);

- возможность исполнения арбитражного решения за рубежом;

- недопустимость обжалования (апелляции) решения по существу.

Помимо преимуществ необходимо также учитывать недостатки третейского разбирательства, а также обстоятельства, ограничивающие применение альтернативных способов разрешения правовых конфликтов. Основной недостаток третейского разбирательства связан с риском вынесения третейским судом решения с нарушением норм материального права. Возможности для обжалования такого решения весьма ограничены. О.Ю. Скворцов указывает в качестве риска сторон при рассмотрении спора в арбитраже ограниченную возможность обжалования решения, принимаемого третейским судом, так же как и ограниченную возможность приведения такого решения к исполнению с использованием государственных принудительных механизмов. По его мнению, это те риски, которые очевидны из толкования действующего законодательства и должны оцениваться как охватываемые восприятием правовой ситуации заинтересованной стороной <35>. Эти риски в значительной степени могут быть минимизированы путем повышения сторонами требований к личности и квалификации арбитров.

--------------------------------

<35> Скворцов О.Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России. С. 333.

Недостатки третейского разбирательства, как правило, связаны с результатом правоприменительной деятельности, потому и перевешивают преимущества при выборе участниками гражданского оборота способа защиты своих прав и законных интересов. В литературе при анализе преимуществ третейского разбирательства традиционно обращается внимание на саму процедуру, на особенности применения данного способа разрешения правовых конфликтов как особого инструмента. Вместе с тем в большей степени стоит обращать внимание на результат применения рассматриваемого инструмента, на то, ради чего стороны обращаются в третейский суд. Результат возможен при создании необходимых условий (правовых, организационных и др.), на которое и ориентированы все процедуры.

В теории указываются обстоятельства, ограничивающие применение альтернативной сферы. Так, альтернативные формы не являются подходящими для споров, содержащих сложные правовые вопросы, могут оказаться неэффективными по спорам со множественностью сторон, требуют хотя бы минимального сотрудничества между сторонами. В качестве сдерживающих причин в применении альтернативных способов разрешения конфликтов указывается также на заинтересованность участников спора в получении судебного прецедента по данному делу, в возможности сохранения права апелляции судебного решения или в привлечении общественного внимания к той или иной проблеме либо, наконец, в необходимости "замедленной тактики", когда какой-либо стороне выгодна отсрочка в разрешении спора <36>. Все эти обстоятельства актуальны и для России.

--------------------------------

<36> Носырева Е.И. Альтернативное разрешение споров в США. М., 2005. С. 53 - 54.

В совокупности преимущества и недостатки определяют применимость третейского разбирательства для рассмотрения конкретных споров с учетом их особенностей. Основным условием применимости третейского разбирательства является экономическая целесообразность. В качестве двух основных ее элементов можно рассматривать оперативность самой процедуры и стабильность результатов. Иные преимущества производны от основных, и в их отсутствие могут трансформироваться в недостатки. Так, возможность выбора "своего арбитра" и возможность для сторон самим контролировать процедуру разбирательства являются условиями быстрого рассмотрения спора лицами, обладающими необходимой квалификацией, в порядке, обеспечивающем минимальные временные затраты с сохранением обязательных гарантий прав сторон на справедливое разбирательство их спора. Конфиденциальность, стремление к сохранению деловых отношений и продолжению делового сотрудничества в свою очередь можно рассматривать как необходимые условия для обеспечения стабильности результатов, достигнутых по итогам применения альтернативных процедур. Важной составляющей стабильности результатов (арбитражных решений) является их предсказуемость. Оперативность процедуры третейского разбирательства, стабильность результатов предопределяет ее экономичность и, как следствие, привлекательность для участников гражданского оборота.

Место третейского суда (арбитража) в системе органов

гражданской юрисдикции

Третейское разбирательство - это альтернативная форма защиты прав и законных интересов, состоящая в деятельности третейского суда и участвующих в деле лиц по рассмотрению и разрешению переданного по соглашению сторон спора, возникшего из гражданских правоотношений. Третейские суды не осуществляют судебную власть и не входят в судебную систему Российской Федерации, состоящую из государственных судов.

Альтернативным третейское разбирательство является по отношению к государственному правосудию. О.Ю. Скворцовым было справедливо отмечено, что правосудие является монополией государства, которое обязано подняться над участниками конфликта, не быть равным с ними, и, будучи формой реализации властных полномочий, эта монополия не может быть делегирована негосударственным органам, в том числе третейским судам <37>. Государственная судебная система, выполняющая функции основного, наиболее надежного правового механизма, при помощи которого обеспечиваются и справедливо распределяются права, оказывается чрезвычайно затратной, дорогой и, кроме того, негибкой. Таким образом, существует глобальная объективная потребность в существовании конкурирующих правовых институтов, экономическая стоимость которых эффективно конкурировала бы с центральным звеном юрисдикционной системы - государственными судами. По мнению О.Ю. Скворцова, третейские суды в этом контексте и являются тем конкурирующим правовым институтом, который минимизирует трансакционные издержки, в качестве каковых рассматриваются расходы предпринимателей на содержание юрисдикционной системы <38>. Процитированные положения отражают место третейского разбирательства среди институтов разрешения правовых конфликтов.

--------------------------------

<37> Скворцов О.Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России. С. 67.

<38> Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 179 - 180.

Третейское разбирательство - это в первую очередь способ разрешения, а не урегулирования споров. Как уже говорилось, содержанием этого процесса становится преодоление возникшей в результате спора правовой неопределенности в отношениях сторон. Решение третейского суда носит для сторон обязательный, а не рекомендательный характер.

Третейские и государственные суды. Существование и функционирование третейских судов невозможно без поддержки со стороны государственных судов. Невозможность применения механизма государственного принуждения для исполнения решений третейских судов, отсутствие судебного контроля за выносимыми арбитрами решениями оказывают самое негативное влияние на развитие третейского разбирательства. Обеспечение права участников гражданского оборота на справедливое разбирательство становится возможным только при условии эффективного и сбалансированного участия государства в отношениях, возникающих в связи с рассмотрением споров в третейском суде. В литературе принято говорить о взаимодействии государственных судов и арбитражей <39>.

--------------------------------

<39> Зайцев А.И. Европейский опыт нормативной регламентации взаимодействия государственных судов и арбитражей // Европейский гражданский процесс и исполнительное производство: Сб. материалов Международной научно-практической конференции, г. Казань / Отв. ред. Д.Х. Валеев. М., 2012; Решетникова И.В. Основные формы взаимодействия арбитражных и третейских судов // Третейский суд. 2004. N 4; Гимазов Р.Н. Процессуальные аспекты взаимодействия арбитражных и третейских судов: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2006 и др.

Правовой режим деятельности третейских судов определяется государством путем законодательного закрепления условий признания выносимых ими решений. Конкретизация нормативно установленных правил осуществляется государственными судами в ходе их применения. В мировой практике сложилось два подхода к построению системы отношений государственных и третейских судов, дифференцированных в зависимости от меры государственного вмешательства в деятельность арбитражей <40>.

--------------------------------

<40> Подробнее см.: Sanders P. Quo Vadis Arbitration? P. 30.

Частноправовая концепция арбитража реализована в странах континентальной Европы, прежде всего во Франции, Германии, Бельгии, Нидерландах и Испании. Эти страны оказали влияние на арбитражное законодательство стран Латинской Америки, Среднего Востока, Африки (в бывших колониях Франции и Бельгии), Индонезии. Правовое регулирование третейского разбирательства в этих странах строится на признании за третейским судом полного права на рассмотрение и разрешение переданного спора сторон. Арбитры самостоятельно решают как вопросы права, так и вопросы факта. По общему правилу арбитражное решение не может быть пересмотрено государственным судом даже при наличии в нем явных недостатков, в том числе по вопросам применения норм права. В ряде случаев при нарушении арбитражным решением публичного порядка в его принудительном исполнении может быть отказано. Частноправовая концепция арбитража допускает использование института разрешения спора сторон арбитрами в качестве "дружеских посредников" (amiable compositeurs) и института разрешения спора по справедливости (ex aequo et bono).

В Англии сформировалась и была воспринята в некоторых странах Африки и Азии концепция, основанная на нормах общего права. Особенностью правового регулирования арбитражного разбирательства в рамках этой концепции является установление широких контрольных функций государственных судов в отношении арбитражей. Данный подход последовательно реализован в арбитражном законодательстве Англии, но уже с учетом существенного ограничения полномочий государственных судов. В рамках названной концепции (в ее рафинированном виде) решение арбитража может быть пересмотрено государственным судом по существу, в том числе по вопросам применения тех или иных норм права (апелляционный порядок обжалования). До последнего времени концепция, основанная на нормах общего права, не содержала правил о возможности для арбитров действовать в качестве "дружеских посредников" (amiable compositeurs) и решать дело ex aequo et bono.

Статья: Третейское судопроизводство в России: состояние и перспективы развития (Скуратов Ю.И., Кузьминых Н.В.) ("Современное право", 2014, N 10)

С момента принятия Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон о третейских судах) прошло двенадцать лет, и в деле становления этого правового института сегодня сложился уже определенный опыт. В то же время проблемы третейского разбирательства остаются одними из самых актуальных и требующих постоянного освещения и развития. Попробуем проанализировать важные изменения, которые произошли в этом направлении за последнее время, связанное со становлением и развитием системы третейского судопроизводства как института российского общества и государства. Каково же нынешнее положение дел в данной сфере? Начнем с небольшого статистического обзора.

Согласно экспертным оценкам и итогам мониторинга сайтов арбитражных судов в России в настоящее время насчитывается чуть более 1000 постоянно действующих третейских судов, из них более 450 судов работают в Москве, около 80 - в Санкт-Петербурге и Ленинградской области и около 50 судов - в Московской области.

С 2002 года количество споров, рассматриваемых в третейских судах, по соотношению с количеством гражданских дел, рассматриваемых в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, возросло с 0,08% до 1,1%.

С 2009 года существенно изменились темпы прироста количества дел по выдаче исполнительных листов на приведение в исполнение решений третейских судов. В среднестатистическом субъекте Российской Федерации в 2009 году было рассмотрено 7 таких заявлений, из них одно оставлено без удовлетворения, в одном случае решение третейского суда отменено. В 2010 году рассмотрено уже 17 заявлений, из них в двух случаях отказано в удовлетворении, в одном случае решение третейского суда отменено. В 2011 году тенденция сохранилась: рассмотрено 32 заявления, в четырех случаях отказано в выдаче исполнительного листа, два решения третейских судов отменены. Статистика 2012 года становится более разнородной, и темпы прироста количества заявлений снижаются: в среднестатистическом субъекте Российской Федерации рассмотрено 36 заявлений о выдаче исполнительных листов, из них в четырех случаях заявления оставлены без удовлетворения, в трех случаях решения третейских судов отменены.

В 2013 году тенденция уже стала вызывать тревогу: за неполное первое полугодие рассмотрено судами только 15 заявлений, из них в шести случаях отказано в выдаче исполнительных листов и только в одном случае решение третейского суда отменено.

Наверное, неисправимые оптимисты могут истолковать эту цифру как рост доверия к третейским судам и повальное исполнение их решений в добровольном порядке, но, вероятнее всего, приходится констатировать снижение общего числа обращений в третейские суды, а также признать, что реальные действия демонстрируют снижение поддержки со стороны арбитражных судов.

В то же время в некоторых третейских судах отмечен рост количества дел, вызванный в основном сменой видов споров, началом работы с банками, строительными саморегулируемыми организациями (далее - СРО). Так, руководство Третейского суда для разрешения экономических споров при Северной торгово-промышленной палате (г. Мурманск) среди причин роста количества дел называет "активную работу с банками и преобладание споров о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество".

Снижение количества дел в третейских судах вызвано тем, что процессуальное качество и информационное сопровождение дел в федеральных судах становятся все более эффективными, и сейчас Россия в этом отношении опережает ряд авторитетных зарубежных соседей.

Однако общемировая тенденция рассмотрения в судах гражданских дел складывается совсем иначе: в делах, не связанных с интересами государства и интересами широкого круга лиц, государственные суды привлекаются все реже, разрешение споров по частным вопросам все чаще переходит в дела частных судов. В ряде государств наблюдается профессиональный симбиоз: юрист-частник, получивший лицензию от муниципалитета, выполняет функции адвоката, нотариуса и третейского судьи. Так, общеизвестно, что у наших соседей на Украине и в Казахстане процент рассматриваемых третейскими судами гражданских и экономических дел в десятки раз выше (на Украине - 85%, в Казахстане - 60%). В ряде стран вообще отсутствует система государственного арбитража.

Предстоит разобраться, с чем связано замедление темпов прироста числа дел, рассматриваемых третейскими судами: идет ли речь о так называемых сезонных проблемах, статистических погрешностях или можно говорить об определенном замедлении процессов развития третейского разбирательства в России.

Вполне возможно, что определенное негативное воздействие на расширение сферы применения третейского судопроизводства оказал вывод Конституционного Суда Российской Федерации (далее - КС РФ) о праве любого лица оспорить решение третейского суда, если оно затрагивает его права (Постановление КС РФ от 26.05.2011 N 10-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", статьи 28 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации" (далее - Постановление КС РФ от 26.05.2001). Принцип окончательности решения третейского суда был существенно подорван, а круг субъектов, которые вправе оспорить решение третейского суда, вырос, что не сразу отразится на судебной практике.

Внесение изменения в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации 2002 года (далее - АПК РФ), увеличившее срок выдачи исполнительного листа, существенно снизило эффективность третейского разбирательства. Справедливости ради стоит отметить, что многие арбитражные судьи по-прежнему рассматривают эти дела в срок, близкий к месяцу и даже менее, но таких мало.

Следует отметить и весьма неоднозначную позицию арбитражных судов и судов общей юрисдикции по отношению к третейству как к институту разрешения споров. Диапазон мнений государственных судов довольно обширен. Если, например, конструктивное отношение руководства Арбитражного суда г. Москвы к третейскому сообществу не может не радовать, то позиция, выраженная многими арбитражными судами в отношении своих коллег из третейских судов (за исключением судов, созданных в системе торгово-промышленных палат), достойна сожаления.

В целом же арбитражные суды России стали больше внимания уделять практике третейского судопроизводства. Так, основным объектом внимания Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - ВАС РФ) стал вопрос о независимости и беспристрастности третейских судей. Был сделан вывод о недействительности третейского соглашения, нарушающего принцип беспристрастности судебного разбирательства [2], дана расшифровка принципа независимости и беспристрастности, обеспечить соблюдение которого должен третейский суд [1].

Именно после выработки этих правовых позиций судебная практика резко изменилась и поставила многие корпоративные третейские суды в затруднительное положение с весьма туманными перспективами дальнейшей деятельности. При этом очевидно, что эти корпорации вовсе не останутся без третейского разбирательства, кто-то предпочтет передать свои споры в сторонние (действительно независимые) третейские суды, а кто-то просто создаст новые "независимые" третейские суды, куда и будут переданы все дела.

С теоретической точки зрения указанные правовые позиции ВАС РФ вызывают много вопросов, потому что акцент с независимости конкретного судьи неожиданно переместился на независимость третейского суда, а у арбитражных судов появилась возможность констатировать недействительность третейских соглашений, не соответствующих указанной правовой позиции.

Арбитражная практика носит противоречивый характер, поэтому на ее основе сложно сделать вывод об однозначной поддержке или о подавлении третейского разбирательства. Внимание арбитражных судов сместилось в сторону медиации. Вместе с тем очевидно, что путем медиации решается куда меньше конфликтов, чем путем решений третейского суда, и в этой связи медиации пока не удалось выйти на передовые позиции. В этой связи, полагаем, такая конъюнктурная политика вряд ли позволит реализовать линию на снижение нагрузки государственных арбитражных судов.

Отношение системы арбитражных судов к третейству в целом можно охарактеризовать на примере дела ООО "Юридическая компания "Основа", которое обратилось с иском к Арбитражному суду Тамбовской области, оспорив отказ этого суда размещать в холле информацию о третейском суде. Как указал в своем решении арбитражный суд, его задача - разрешение споров; обязанность пропагандировать третейские суды у него отсутствует. В результате способствование развитию третейского разбирательства базируется лишь на личных симпатиях или антипатиях конкретных председателей арбитражных судов к этому институту. Задача поддерживать и развивать третейские суды, оказывается, не стоит перед арбитражными судами, а заявления о необходимости взаимодействия с ними, декларируемые на различных форумах, зачастую носят сугубо формальный характер.

Довольно показателен еще один пример. Национальный совет саморегулируемых организаций третейских арбитров и судей взаимодействует с большинством постоянно действующих третейских судов г. Москвы и Московской области. В процессе работы обнаруживаются "мертвые" и недействующие третейские суды. Такие суды должны постоянно выявляться, поскольку они, как и "карманные" третейские суды, вносят неразбериху и осложнения в технологию развития третейства.

Все постоянно действующие третейские суды подлежат заявительной легализации в компетентных судах. Арбитражный суд г. Москвы качественно раскрывает информацию об аккредитованных постоянно действующих в г. Москве третейских судах, в то время как Арбитражный суд Московской области такую информацию давать опасается по надуманным причинам, указывая в ответах на соответствующие запросы, что регламентом Арбитражного суда Московской области такое информирование не предусмотрено. Обращение по этому поводу в ВАС РФ дало совсем другие результаты. Ответ последовал быстро: несмотря на отсутствие в регламентах арбитражных судов такой обязанности, вышестоящий суд порекомендовал Арбитражному суду Московской области информацию об аккредитованных постоянно действующих третейских судах сделать доступной широкому кругу лиц на интернет-сайте суда.

К сожалению, рекомендация ВАС РФ была выполнена формально: на сайте Арбитражного суда Московской области информация о третейских судах региона имеется, но воспользоваться ею невозможно: конкретика и регламентация деятельности этих судов отсутствуют. Почему? Ведь нелепо полагать, что компетентный суд, в котором аккредитуются постоянно действующие третейские суды, размещая информацию о них на своем сайте, тем самым создает им рекламу и потому может потерять объемы споров? Какой логикой руководствуются некоторые арбитражные суды, скрывая допустимую по закону информацию о третейских судах регионов, совершенно необъяснимо.

Большие надежды на активизацию развития третейства в нашей стране связывались с созданием третейских судов в системе саморегулируемых организаций (СРО). В них сегодня состоят более 100 000 юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, т.е. их число более чем в три раза превышает количество членов Торгово-промышленной палаты России. Первоначально казалось, что создание третейских судов при СРО гарантирует решение многих проблем, однако очень скоро стало понятно, что такие суды не лишены многих недостатков. Один из них - конфликт интересов в третейском разбирательстве, который может возникать на этапе заключения договоров между членами разных СРО, поскольку каждая из них имеет свой третейский суд. Конфликт возможен и между членом СРО, имеющей третейский суд, и потребителями ее товаров, работ и услуг, не имеющих третейских судов. Противоречие интересов может возникнуть и у члена СРО, спорящего с органом управления СРО по поводу использования для его разрешения третейского суда, созданного решением органа управления СРО.

Могут появиться конфликты интересов и при создании третейских судов при отраслевых ассоциациях СРО, которые будут рекомендовать свою третейскую оговорку, и при создании национальных объединений со своими третейскими судами. Конфликты интересов, возникающие по вертикали и горизонтали в третейских разбирательствах СРО, являются реальной угрозой дальнейшего распространения третейства.

Необходимо отметить, что постоянно действующие третейские суды можно условно разделить на две группы: третейские суды, реально рассматривающие споры, и "декоративные" третейские суды. В ряде третейских судов первой группы количество дел, рассмотренных за год, часто превышает тысячу. Большинство таких судов становятся настолько авторитетными, что стороны исполняют их решения в добровольном порядке. Однако немалая часть третейских судов создается, так сказать, на всякий случай, для повышения имиджа юридических фирм, что нередко рассматривается как дополнительный источник прибыли учредителя. Безуспешность деятельности этих судов предопределена целями их организаторов.

Нельзя не обратить внимания на участившиеся факты использования понятия "третейский суд" в различных неправовых практиках: удостоверениями третейских судов торгуют, в сети Интернет множество объявлений об оказании услуг по созданию третейского суда, образно говоря, любому пивному ларьку. Третейскими соглашениями "привязывают" граждан к монопольным договорам кредитования, к договорам предоставления разных несуществующих услуг, в том числе по продаже по завышенной цене пылесосов и потребительских технически сложных товаров, биологически активных добавок по баснословным ценам. Иногда появляются даже не "карманные", а псевдотретейские суды, использующие наименования тех третейских судов, которые уже зарекомендовали себя работоспособными, чтобы их контрагенты могли в Интернете убедиться в состоятельности третейской оговорки, в том, что они доверяют свои споры профессионалам. Такие псевдоспециалисты даже вписывают в свои трудовые книжки и резюме стаж работы третейским судьей третейского суда.

В ряде случаев постоянно действующие третейские суды не обеспечивают право сторон на выбор третейского судьи, сужая состав своего третейского суда до 3 - 4 человек во главе с одним юристом.

Притчей во языцех стали темы присуждения третейскими судами прав на недвижимое имущество и взыскания третейских сборов в сумме, превышающей цену иска. Двусмысленности и неопределенности законодательства создают такие возможности для различного рода "решал". Нередко появляются дела, в которых стороны "договариваются" о содержании решения, согласовав изначально итоговый судебный акт для получения исполнительного листа с целеустремленным содержанием.

Во многих случаях некоторые третейские суды берутся решать дела, совершенно не подведомственные им, т.е. из области семейных, административно-жилищных отношений, пытаются решениями третейских судов регулировать деятельность органов исполнительной власти, обязывать и принуждать лиц к совершению определенных действий, тем самым ограничивая их свободу деятельности.

Уязвимыми местами третейского судопроизводства являются слабая квалификация многих третейских судей, отсутствие системы их подготовки и переподготовки, аттестации судей по формальному признаку, отсутствие ответственности третейского судьи за неумелые действия, принесшие серьезный материальный ущерб сторонам третейского разбирательства.

Перечень недостатков и изъянов в сложившейся системе третейского правосудия можно расширить. Вместе с тем совершенно очевидно, что у государства нет иной альтернативы действий, как обеспечить развитие цивилизованного третейства. Передача судебных функций от государственных судов в третейские - естественный процесс в ходе формирования и развития гражданского общества, и у института третейского разбирательства в нашей стране огромные перспективы.

Крайняя перегруженность государственных судов, вступление страны в начале 2012 года во Всемирную торговую организацию, создание Таможенного союза и Евразийского экономического союза, крепнущие экономические связи с ближними и дальними соседями уже сейчас требуют более пристального внимания к "детским болезням" третейства. Наши экономические партнеры все чаще настаивают на внедрении третейской оговорки в договорные отношения, европейская и азиатская практика третейского разбирательства настоятельно диктует необходимость отношения к третейству как к серьезнейшему институту внутренней и международной экономической политики. В этой связи третейское разбирательство не может продолжать множить ошибки и недостатки, порожденные периодом становления.

Размышления над путями развития третейства и ликвидации недостатков третейских судов, бросающих тень на этот прогрессивный и всемирно признанный способ рассмотрения споров, привели к реализации проекта саморегулирования самих третейских судей в нашей стране. В 2009 году на встрече Председателя ВАС РФ А.А. Иванова с руководителями третейских судов была обозначена необходимость формирования саморегулирования в коллективах третейских судей. Этот процесс был запущен, и в 2011 году была создана первая СРО третейских арбитров и судей в г. Москве и Московской области. Были приняты профессиональные правила и стандарты, определены квалификационные требования к третейским судьям помимо тех, которые установлены федеральным законом. В 2012 году сообщества третейских судей определились по характеру своих объединений, и уже к концу года были созданы некоммерческие партнерства третейских судей по федеральным округам: Центральному, Северо-Западному, Приволжскому, Северо-Кавказскому, Южному, Уральскому, Сибирскому, Дальневосточному.

В 2013 году получили статус СРО три партнерства третейских судей:

- по Центральному округу (возглавил заместитель Председателя ВАС РФ в отставке Э.Н. Ренов);

- по Приволжскому округу (возглавил вице-президент Адвокатской палаты России, доктор юридических наук Н.Д. Рогачев);

- по Северо-Западному округу (возглавил государственный советник юстиции I класса М.Б. Катышев).

Весной 2014 года произошло объединение пяти СРО третейских арбитров и судей в Национальное объединение саморегулируемых организаций, которое приобрело федеральное значение и стало координирующим органом в профессиональной отрасли третейского разбирательства.

Ожидается, что статус СРО получат все остальные объединения третейских арбитров и судей, созданные в федеральных округах. Одновременно формируется будущая СРО международных арбитров, которую возглавил швейцарский адвокат, профессор, доктор юридических наук, почетный консул Российской Федерации в г. Цюрихе К. Экштайн. Через это сообщество, в частности, Россия вносит свой вклад в экономическую интеграцию с ВТО. Поскольку объем споров российских лиц с иностранными контрагентами возрастает, востребованность привлечения международных арбитров с соответствующим опытом налицо.

Ряд юридических вузов уже включил в свои обязательные и факультативные программы курсы по третейскому разбирательству, и, что характерно, эти дисциплины закрепляются за кафедрами гражданского и арбитражного процесса. Во многих регионах систематически проходят семинары и круглые столы по активизации третейского разбирательства. В пример можно поставить правительства и администрации таких субъектов Российской Федерации, как Ставропольский край, Московская, Ивановская, Костромская, Тамбовская, Липецкая, Нижегородская, Ростовская, Тверская области, Республика Дагестан. Главы регионов поручают вопросы взаимодействия с третейскими судами заместителям губернаторов по правовой работе, руководителям правовых подразделений региональных администраций, министерствам юстиции субъектов. Это говорит о серьезном и высоком уровне взаимопонимания. В таких регионах современная постановка вопросов, безусловно, приведет к определенному продвижению вперед.

В ряде регионов председатели третейских судов включены в научно-консультативные советы арбитражных и областных судов. Надеемся, что такие инициативы получат дальнейшее развитие.

Начатые не так давно процессы саморегулирования, самообразования, самоконтроля, самоочищения рядов уже дают первые результаты. Исключительно большое значение стало придаваться квалификационному подбору третейских судей, их подготовке и повышению квалификации. Делается ставка на наличие у третейского судьи высшего юридического образования, опыта работы в аналогичной сфере. Обязательным условием становится добросовестность судьи и отсутствие нареканий в прежней правовой практике.

Развитие процессов саморегулирования в сфере третейского разбирательства находит поддержку в среде третейского сообщества. Из государственных судов чаще стали поступать вопросы о том, является ли указанный в решении третейский судья членом СРО. Это, наверное, помогает судьям принимать определения о выдаче исполнительного листа. Качество текстов судебных решений также повысилось: третейские судьи из числа членов СРО выпускают в свет решения, отличающиеся от прежних судебных актов своей добросовестностью и влияющие на формирование правоприменительной практики.

Оптимизм вселяет и то обстоятельство, что в 2013 году впервые за всю современную историю на вопросы третейского разбирательства было обращено внимание в Послании Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию. В связи с этим Правительство РФ должно с участием объединений предпринимателей разработать комплекс мер по развитию третейского судопроизводства в Российской Федерации и решить вопрос о создании третейского суда в рамках Таможенного союза. В свою очередь Председатель Правительства РФ дал ряд поручений Минэкономразвития России и Минюсту России. В результате профильными министерствами было создано несколько рабочих групп, которые одновременно начали работать над проектами реформирования системы третейских судов. Результатом труда рабочей группы при Минэкономразвития России стала концепция реформирования института третейских судов. Минюстом России также был разработан комплекс мер по развитию судопроизводства, существенно отличающийся от предложений Минэкономразвития России.

Третейское сообщество должно принимать активное участие в этом процессе, доносить свою точку зрения до представителей министерств и ведомств, определяющих архитектонику, образ института третейства ближайшего будущего, оказывать им посильную помощь в решении этих вопросов. В этой связи необходимо остановиться на проблемах развития третейства, требующих законодательного решения. Следует понять, надо ли принимать новый федеральный закон или достаточно внесения поправок в действующий Закон? Необходимо также определить степень улучшения от нововведений, приоритеты в новых законодательных предложениях, разобраться, насколько после введения новых норм будут значительными изменения в сложившемся порядке и действующих правилах третейского разбирательства. Соотносится ли пропорция усиления надзора за третейскими судами с увеличением количества споров в них? Насколько изменения процессуального законодательства будут способствовать переносу части споров из государственных судов в третейские?

Необходимо углубленное понимание сути социального и конституционно-правового назначения третейских судов. Придаст ли государство значение третейским судам, сопоставимое с ролью органов судебной власти и органов правосудия? Этот вопрос неоднократно поднимался профессором, Председателем Третейского суда для разрешения экономических споров при ТПП РФ Е.А. Сухановым. Ни законодатели, ни разработчики законопроекта пока не дают на него ответа.

Реформирование третейского судопроизводства эксперты обсуждали в ходе научно-практической конференции "Третейское разбирательство в России: современное состояние, практика и перспективы" [5, с. 153]. Е.А. Суханов выделил несколько проблем, которые предстоит решить в результате этой реформы. До сих пор не окончен спор о самой природе третейского разбирательства. Это дает основание отрицать обязательный характер арбитражных решений. Были даже попытки рассматривать третейское разбирательство как нарушение права на судебную защиту. Однако в Постановлении КС РФ от 26.05.2011 N 10-П поддержана позиция третейских судов [3]. В мотивировочной части Постановления указано, что третейские суды действуют в качестве институтов гражданского общества. Третейское разбирательство расширяет возможности разрешения споров в сфере гражданского оборота за счет общественного саморегулирования, не превращающегося в собственно судебную защиту права, но выражающего тенденцию к упрощению демократических начал правосудия. Это стало важной вехой в развитии коммерческого арбитража.

В Конституции Российской Федерации 1993 года третейский суд как орган разрешения споров, которому государство делегировало часть специальной компетенции, не указан. Поэтому государственные суды воспринимают третейские суды отнюдь не как органы правосудия. Третейские суды, в составах которых сейчас чаще всего работают юристы с большим практическим опытом, ученые-юристы с серьезной профессиональной правовой подготовкой, до сих пор не включены авторами юридических учебников в разделы, посвященные судебным органам. Однако диалектика вопроса и метаморфозы законодательства о третейских судах не позволяют забывать главного: источником власти в Российской Федерации является народ. Третейские суды служат органами разрешения частных гражданских споров. Можно ли при этом не считать третейские суды органами правосудия?

Суверенное право народа на осуществление власти реализуется как в государственной, так и в общественной форме народовластия. Осуществление правосудия третейскими судами не перестает быть формой власти народа. На фоне совершенствования законодательства абсолютно своевременна постановка вопроса о том, является ли третейская судебная практика институтом народовластия. Отсюда следует, что третейские суды являются формой правосудия. В этом вопросе, полагаем, есть все основания идти еще дальше.

Решения третейских судов должны носить обязательный характер, что, однако, не исключает различных форм государственного контроля за их деятельностью. Это положение чрезвычайно важно для выстраивания концепции правового обеспечения деятельности третейского разбирательства. Она должна во многом строиться по аналогии с законодательным обеспечением других видов и форм судебной власти. Это касается и статуса суда и судей, и гарантий их деятельности, и т.д. Концепция реформы третейских судов предполагает кардинальные изменения, которые, конечно, недопустимо обсуждать без участия представителей третейского сообщества.

Пока в предложениях о реформировании законодательства о третейских судах не просматриваются законодательные инициативы по реформированию смежного законодательства и подзаконных актов.

Серьезное значение имеет то обстоятельство, что после принятия Федерального закона о третейских судах правотворческие инициативы и любые правоустановления в отношении правового содержания деятельности третейских судов и применяемых ими процедур взяли на себя высшие и кассационные судебные инстанции, а не парламент.

В связи с этим крайне важно, чтобы те судебные акты, которые оказали сильное влияние на формирование третейской практики, закона, были учтены в законопроекте, чтобы новым законом о третействе были устранены правовые пробелы, которые позволяют юристам и третейским судьям расходиться во мнениях с высшими и кассационными судебными инстанциями.

Проблемным является вопрос о процедурах образования третейских судов. Прошедший в июне 2013 года Круглый стол "Перспективы развития третейского разбирательства в России" [5] выявил разнообразие подходов к этой проблеме, но вместе с тем его участники были едины во мнении: целесообразно отказаться от практики создания постоянно действующих третейских судов при любом юридическом лице, которая таит в себе ряд угроз для третейства. Так, монополист в какой-либо отрасли экономики может принуждать сторону договора вносить третейскую оговорку для рассмотрения спора в суде под угрозой не заключать договор вообще при отсутствии альтернативы. Третейский суд может быть также создан с целью мошеннического изъятия чужой собственности. Третейское разбирательство может использоваться и как средство наживы (торговля судейскими атрибутами и др., поставленные некоторыми третейскими судами на поток).

Участниками конференции был сделан вывод, что предложения торгово-промышленных палат о формировании третейских судов исключительно некоммерческими организациями не вполне эффективны, поскольку это порождает еще одно коррупционное поле - создание самих некоммерческих организаций. В данном случае наиболее эффективной будет модель саморегулирования, поскольку Федеральным законом от 01.12.2007 N 315-ФЗ "О саморегулируемых организациях" (далее - Закон о саморегулируемых организациях) создание третейских судов отнесено к основным функциям СРО.

Очевидно, что с целью установления контроля за деятельностью третейских судов необходимо создать единый государственный реестр третейских судов; ввести сертификацию третейских судов, за исключением третейских судов, действующих в рамках СРО, либо предоставить право сертификации СРО, в рамках которой существует третейский суд.

На Круглом столе не удалось выработать единую позицию по вопросу о статусе третейского суда: должен ли третейский суд быть юридическим лицом, обособленным самостоятельным структурным подразделением организации либо все-таки функционировать при какой-то организации, как сейчас.

Во всех случаях на практике возникают сложности. Если в создании третейского суда участвует юридическое лицо, то, поскольку юридические лица создаются гражданами с целью достижения своих целей и обеспечения собственных интересов, возникает определенная зависимость суда от учредителя.

Будучи обособленным самостоятельным подразделением организации, третейский суд, конечно, будет более независим в своей деятельности, в том числе и сфере собственной защиты. Однако при этом могут возникнуть проблемы финансового, хозяйственного и иного толка. Третейский суд, помимо своей непосредственной задачи, т.е. третейского разбирательства, будет вынужден брать на себя административно-хозяйственную функцию, составлять налоговую и бухгалтерскую отчетность и пр. Это потребует при каждом суде иметь свой дополнительный аппарат, что увеличит расходы самих третейских судов и приведет и к повышению сборов.

Представляется, только правоприменительная практика может дать окончательный ответ на вопрос о том, какая модель организации третейского суда предпочтительнее. Очевидно, что превращение судов в самостоятельные юридические лица таит в себе значительную угрозу их активной коммерциализации.

Приведем несколько соображений по проблеме процедуры третейского разбирательства.

Анализ деятельности третейских судов позволил выявить, пожалуй, самое главное препятствие в развитии третейства - это разнородность и нестандартность в правилах третейского разбирательства. Поскольку Федеральным законом о третейских судах предусмотрена возможность установления правил третейского разбирательства как самими сторонами, так и правилами постоянно действующего третейского суда, возникает масса коллизий. В настоящее время в России насчитывается около тысячи СРО, которые в силу Закона о саморегулируемых организациях должны создавать третейские суды для рассмотрения споров как внутри членской организации, так и членов с их клиентами, потребителями услуг. Помимо третейских судов при саморегулируемых организациях существует еще не менее 700 постоянно действующих третейских судов, созданных разными организациями и юридическими фирмами. Таким образом, на сегодняшний день в России существует примерно 1700 третейских судов. Каждый третейский суд вправе устанавливать правила третейского разбирательства.

Когда юрист того или иного предприятия, помогая директору решить вопрос о подписании договора, контракта, хозяйственного или гражданско-правового соглашения, решает, где будет оспариваться этот документ, он, конечно, выберет подсудность государственных судов, применяющих в практике нормы АПК РФ или ГПК РФ, и уклонится от внесения в документ положения о порядке разрешения споров в третейском суде. Причина проста: нормы этих Кодексов всем известны, в отличие от правил третейского разбирательства, практика по ним наработана.

Процесс легализации третейских судов, согласно нормам Федерального закона о третейских судах, как известно, уведомительный. Поэтому провести правовую экспертизу содержания правил третейского разбирательства никто не вправе - законодатель не устанавливал таких условий "рождения" третейского суда. Мониторинг сайтов третейских судов показал, что их учредители в основном копируют друг у друга правила третейского разбирательства, но не потому, что их авторы проявляют профессиональную солидарность, а потому, что допускают профессиональный плагиат, не утруждая себя даже исправлением чужих грамматических ошибок. Однако тексты правил все равно разнятся, и практикующему юристу приходится учитывать именно их разнообразие, а это - затраты времени и труда.

Полагаем, третейское сообщество, не прибегая к помощи жесткого законодательного решения о введении государственного регулирования правил третейского разбирательства, в состоянии самостоятельно выйти на уровень такого соглашения между собой, которое признает унифицированные правила третейского разбирательства. Повторим, что практически 90% фактически работающих третейских судов интуитивно сформировали определенный объем материала для унификации таких правил. Однако нужен некий объединительный формат, и вот тут не помешает рекомендательная норма закона.

Например, в большинстве стран существование коммерческих арбитражей обусловлено единообразными правилами - Арбитражным регламентом, принятым в 1976 году Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ). Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ не имеет силы закона в отдельных странах, однако многие национальные арбитражи допускают преимущественное применение сторонами данного Регламента или использование его для восполнения пробелов в собственных регламентах, что приводит к единообразию процедур арбитрирования.

В силу того, что создается Национальное объединение саморегулируемых организаций третейских арбитров и судей, оно и могло бы сформулировать объединяющий интегрирующий документ - унифицированные правила третейского разбирательства (условно - Третейский кодекс "Госарбитраж"), которые третейские суды могли бы использовать как шаблон, указывая, что стороны рассматривают споры по этим правилам. Если стороны придут к соответствующему соглашению, такой кодекс может быть применим даже теми третейскими судами, в которых уже приняты свои правила.

На заседании Круглого стола высказывалась идея о возможности законодательного приравнивания к исполнительным документам решений третейских судов наряду с судебными приказами, нотариальными надписями и удостоверениями комиссий по трудовым спорам. Думается, что такое предложение заслуживает поддержки. Несмотря на то что при заключении третейского соглашения стороны возлагают на себя обязательство добровольно исполнить решение третейского суда, зачастую приходится сталкиваться с умышленной недобросовестностью проигравшей стороны.

Изначально, принимая Федеральный закон о третейских судах, законодатель наделял третейское судопроизводство рядом серьезных преимуществ, одним из которых является возможность в минимальный срок рассмотреть спор. Указанное преимущество для обращающихся в третейский суд сторон предполагает не только быстрое по времени рассмотрение спора, но и, что самое главное, быстрое добровольное исполнение решения третейского суда проигравшей стороной. Если проигравшая сторона добровольно не желает исполнить решение третейского суда, такое важное преимущество третейского разбирательства, как оперативность, тотчас испаряется. Взыскателю такое решение при его неисполнении ровным счетом ничего не дает, так как для того, чтобы возбудить исполнительное производство, ему необходимо обращаться в государственный суд для получения исполнительного листа, а это уже отдельная процедура со своими особенностями и со своими процессуальными сроками, затягивающими возможность принудительного исполнения от нескольких месяцев до нескольких лет. И тогда взыскатель совершенно справедливо начинает думать о том, что лучше было сразу обратиться в государственный суд. Более того, проигравшая третейское разбирательство сторона получает великолепную возможность затянуть взыскание или сделать его невозможным. И это происходит во многом именно потому, что решение третейского суда является малозначимым документом, а это серьезно тормозит процесс развития третейского судопроизводства в России.

Отсутствие факта признания решения третейского суда исполнительным документом может явиться поражением законодательной идеи быстрого и эффективного разрешения споров альтернативными способами. Наделить решение третейского суда реальной юридической силой можно на законодательном уровне, приравняв его к исполнительному документу или предоставив третейским судам право выдавать исполнительный лист.

При сохранении судебного надзора за решениями третейских судов в виде рассмотрения заявлений об отмене их решений можно вдвое снизить нагрузку на государственные суды, которые месяцами рассматривают заявления о выдаче исполнительных листов с учетом тех же самых оснований для надзора. Судя по статистике отмены решений третейских судов в надзорном порядке судами (не более 10%), целесообразность устранения двойного дублирующего контроля очевидна.

Правда, есть много противников этой идеи, но в нашей стране похожий опыт существует и имеет положительную практику: на основании ст. 389 Трудового кодекса Российской Федерации 2001 года в случае неисполнения решения комиссии по трудовым спорам в установленный срок указанная комиссия выдает работнику удостоверение, являющееся исполнительным документом. Причем комиссия по трудовым спорам нигде не должна заявляться и аккредитоваться, а также не должна включать в свой состав профессиональных юристов. На основании этого удостоверения судебный пристав-исполнитель исполняет решение комиссии по трудовым спорам в принудительном порядке. Исполнительная надпись нотариуса также является исполнительным документом в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 21.07.1997 N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве", что было подтверждено Определением Конституционного Суда РФ от 06.07.2001 N 150-О "По жалобе Сберегательного банка Российской Федерации и ОАО "Красноярскэнерго" на нарушение конституционных прав и свобод положением статьи 124 Транспортного устава железных дорог Российской Федерации", в котором сделан вывод о том, что нотариус вправе совершать на документах, подтверждающих бесспорность задолженности или иной ответственности должника перед взыскателем, исполнительную надпись для взыскания денежных сумм или истребования имущества от должника.

Получается, что решение комиссии по трудовым спорам и нотариальная надпись нотариуса являются исполнительными документами, а решение постоянно действующего третейского суда в составе профессиональных юристов - третейских судей, аккредитованных по условиям ст. 8 Федерального закона о третейских судах, - только основанием к вероятному получению исполнительного документа. Значит, третейским судам в лице их судей, которые зачастую являются докторами или кандидатами юридических наук, заслуженными юристами России, имеют опыт юридической практики до 25 лет и более, законодатель не доверяет и, вместо того чтобы действительно решать проблему загруженности государственных судов, заставляет вновь и вновь обращаться в компетентные суды для проверки решений, принятых перечисленными третейскими судьями, для выдачи исполнительных листов. В этом видится явная правовая несправедливость. В этой связи третейское разбирательство сложно признать альтернативным способом разрешения споров.

Важное значение для развития третейства имеет и проблема фактической реализации компетенции третейского суда как органа разрешения споров. Это касается, в частности, возможности предоставления третейским судам права требовать доказательства по делам в организациях - хранителях информации, т.е. документов, сведений реестров и т.д. Федеральным законом о третейских судах этот вопрос совершенно не урегулирован, а других нормативных правовых актов, касающихся этой проблемы, также нет. Отсюда вывод: назрела необходимость внесения в законодательство о третейских судах изменения, в том числе с введением положений об обязанности предоставления по запросу третейских судов различных документов, причем эта обязанность должна распространяться практически на все государственные органы и организации, может, за исключением самых секретных.

В то же время на третейские суды и третейских судей распространяется общее правило о возможности истребования у них государственными органами документов от любых организаций и лиц, участвующих в разбирательстве. Это позволяет правоохранительным органам на уровне простого участкового требовать третейские дела у третейских судов вплоть до их изъятия.

Третейские суды находятся под государственным контролем ввиду того, что осуществляют защиту гражданских прав сторон и в то же время действуют на основании частной инициативы самих сторон. Главное в этом вопросе - степень такого контроля. Закон определяет в качестве органа государственного контроля компетентный суд по месту рассмотрения спора третейского суда или по месту его нахождения. К сожалению, это не единственный орган, осуществляющий контроль над третейскими судами и судьями. Статья 22 Закона о третейских судах гласит, что третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства. Эта формулировка исчерпывает регулирование "невмешательства" в третейские суды и рассматриваемые ими дела со стороны правоохранителей и других государственных органов. В итоге, если иное не установлено законодательством о третейских судах, то действуют общие правила контроля в рамках полномочий всех вышеуказанных контролирующих государственных органов, к которым относятся налоговая инспекция, органы внутренних дел, следственные органы и др. Они считают своим правом, а иногда и долгом в рамках установленных законодательством полномочий запрашивать или изымать документы, в частности материалы третейского разбирательства, решения третейских судов, а порой выносить различные процессуальные акты относительно вынесенных третейским судом решений.

На наш взгляд, Закон о третейских судах должен быть дополнен положениями, непосредственно и прямо защищающими конфиденциальность деятельности третейских судов и запрещающими возможность какого-либо вмешательства государственных органов и организаций в деятельность третейских судов путем истребования различных документов и материалов, связанных с рассмотрением споров в третейском суде.

Несколько слов о гарантиях осуществления третейской судебной деятельности. Наравне с необходимостью регулирования гарантий невмешательства в дела третейского суда, гарантий на получение третейским судом информации открытого доступа третейское сообщество ставит вопрос о необходимости урегулирования взаимоотношений третейского судьи со своим работодателем и третейского суда со своим учредителем [5, с. 35 - 36].

Отношения между третейским судьей, который осуществляет третейское правосудие в процессе, и его работодателем, законом не урегулированы. Третейский суд не является юридическим лицом. Если говорить о юридическом лице - учредителе такого суда, то для налогооблагаемого режима этого юридического лица невыгодно на несколько часов в день нанимать третейского судью, который непосредственно рассматривает какое-то определенное дело. Кроме того, наем по договору лица, избранного сторонами, может противоречить принципам независимости и беспристрастности суда, кадрового отбора специалистов учредителем и пр. Истец и ответчик по определению не могут являться работодателями для такого третейского судьи. Поэтому при внесении изменений в законодательство о третейских судах необходимо отрегулировать этот вопрос, особенно в той части, когда третейский судья имеет постоянное место работы в какой-то другой организации и вынужден на время третейского разбирательства покидать свое основное место работы и заниматься деятельностью в качестве третейского судьи.

В то время как вышеуказанные вопросы требуют законодательного разрешения, на свет готовы появиться новые. И связано это с разработкой Минюстом России законопроекта о третейском разбирательстве [4], активно обсуждаемого юридическим сообществом. Не вдаваясь в детали, остановимся лишь на основных его моментах. Законопроект Минюста России о третейских судах и арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации (далее - законопроект Минюста России) предлагает ряд глобальных и второстепенных изменений в систему третейского судопроизводства. Первое, что вызывает некоторую правовую дезориентацию, - новая терминология. Как известно, общее понятие правосудия включает в себя правосудие, обеспечиваемое государством, и правосудие, обеспечиваемое негосударственными органами, т.е. третейскими судами. Третейский суд, третейский судья, третейское разбирательство - устоявшиеся термины, позволяющие идентифицировать данный правозащитный институт и особенности его регулирования.

Законопроект Минюста России перечеркивает сложившуюся практику, определяя третейство как арбитраж. Так, постоянно действующие третейские суды становятся арбитражными учреждениями, третейские судьи - арбитрами, третейские оговорки - арбитражными оговорками, третейское разбирательство - арбитражем. В России же исторически понятие арбитража всегда было связано с постоянно действующим официальным государственным органом, осуществляющим правосудие в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, т.е. с государственным арбитражным судом. Понятие третейства для нашего государства новое, только начинающее свое становление и вызывающее пока много вопросов, и потому смешивать понятия третейского и арбитражного разбирательства недопустимо. Наоборот, надо максимально четко обозначить разницу.

Что может получиться в результате такого смешения на практике? Включение в договор арбитражной оговорки не сразу будет воспринято как возможность третейского разбирательства. Согласно законопроекту Минюста России при толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны толковаться в пользу действительности арбитражного соглашения (п. 9 ст. 7). Только это одно обстоятельство может спровоцировать конфликт сторон процесса. Что касается, в частности, арбитражных учреждений, то для них практически устанавливается разрешительный порядок создания. Арбитражные учреждения должны будут создаваться в форме некоммерческих организаций (далее - НКО). Регистрация арбитражных учреждений в качестве юридического лица возможна лишь при условии получения учредителями НКО разрешения от Минюста России.

Очевидно, что таким образом законодатель пытается отделить третейство от коммерческой деятельности, минимизировать возможные мошеннические действия. В то же время нетрудно найти лазейки, позволяющие обходить это правило: третейские суды будут создаваться в виде НКО, и их учредителями могут быть только НКО, а вот учредителем последнего, по сути, может быть кто угодно. Кроме того, не совсем понятен механизм так называемого двойного согласования. Если при регистрации некоммерческой организации в уставе уже значилась возможность создания третейского суда и устав зарегистрировали, то почему необходимо снова запрашивать разрешение на то, что уже разрешено?

Арбитражные учреждения не будут непосредственно рассматривать споры. На них предполагается возложить функции по организационному обеспечению арбитража, в том числе по обеспечению процедур выбора, назначения или отвода арбитров, а также делопроизводство и администрирование сбора и распределения арбитражных сборов. Администрирование тех третейских разбирательств, участники которых каким-либо образом связаны с учредителями, участниками, контролируемыми или контролирующими лицами арбитражных учреждений, согласно законопроекту Минюста России, будет запрещено. За ненадлежащее администрирование арбитражные учреждения будут нести гражданско-правовую ответственность.

Арбитры будут рассматривать споры, вытекающие из гражданско-правовых и иных частноправовых отношений, если стороны спора в соответствии с законодательством Российской Федерации могут свободно распоряжаться своими процессуальными правами в рамках таких споров (изменять основания и предмет иска, признавать иск, отказываться от иска и заключать мировое соглашение).

Арбитрам доверят также рассмотрение корпоративных споров, связанных с созданием юридического лица, управлением им или участием в нем, а также споров по искам участников юридического лица в связи с правоотношениями юридического лица с третьим лицом. Решением третейского суда автоматически не смогут быть внесены какие-либо изменения в единые государственные реестры юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. Решение о принятии обеспечительных мер станет обязательным только для сторон спора и не подлежащим признанию и принудительному исполнению государственными судами. В этих целях необходимо будет получить в государственном суде исполнительный лист. В его выдаче суд может отказать на основании заявления стороны, против которой оно направлено, по достаточно широкому кругу оснований:

- арбитражное соглашение недействительно по основаниям, предусмотренным применимым правом;

- сторона, против которой вынесено решение, не была должным образом уведомлена о назначении арбитра или об арбитражном разбирательстве, в том числе о времени и месте заседания третейского суда, или по другим уважительным причинам не могла представить свои объяснения;

- решение вынесено по спору, не предусмотренному арбитражным соглашением или не подпадающему под его условия, или содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы арбитражного соглашения, с тем, однако, что если постановления по вопросам, охватываемым арбитражным соглашением, могут быть отделены от тех, которые не охватываются таким соглашением, то та часть арбитражного решения, в которой содержатся постановления по вопросам, охватываемым арбитражным соглашением, может быть признана и приведена в исполнение;

- состав третейского суда или арбитражная процедура не соответствовали соглашению сторон или в отсутствие такового не соответствовали федеральному закону;

- если суд найдет, что объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства в соответствии с федеральным законом или приведение в исполнение этого арбитражного решения противоречат публичному порядку Российской Федерации.

Согласитесь, это довольно обширный перечень оснований, ведущий к полноценному разбирательству практически заново и очевидно подрывающий авторитет третейского решения.

Требования к арбитрам остались практически прежними: юридическое образование, право- и дееспособность. Добавился лишь возрастной ценз - достижение 25-летнего возраста. Но и это правило действует, если стороны не договорились об ином и спор рассматривается арбитром единолично. В случае коллегиального рассмотрения спора стороны могут договориться о неприменении этих правил к председателю состава; в этом случае хотя бы один из судей должен соответствовать указанным требованиям.

Арбитры освобождаются от гражданско-правовой ответственности, кроме случаев предъявления гражданского иска к арбитрам в рамках уголовного дела. В качестве гарантий деятельности указывается также, что ни одно лицо не может быть лишено права выступать в качестве арбитра по причине его гражданства (правда, если стороны не договорились об ином).

Подсудность дел об отмене решений третейских судов также ожидает изменения. Отменять решения третейских судов в качестве судов первой инстанции, а также выдавать исполнительные листы по делам общей юрисдикции будут суды субъектов Российской Федерации (вместо районных судов), по арбитражным делам - федеральные арбитражные суды округов (вместо арбитражных судов субъектов Российской Федерации).

Итак, законопроект Минюста России в основе своей заслуживает внимания, но, безусловно, требует определенной доработки.

Подводя итог, отметим, что в развитии института третейского разбирательства в нашей стране наметился определенный поворотный момент. Либо мы воспользуемся ситуацией и серьезно продвинемся в создании цивилизованного третейства, максимально реализуем его демократический, управленческий и правовой потенциал, либо получится так, как говорил В.С. Черномырдин: "Хотели как лучше..." И по какому варианту будет развиваться третейство в России в обозримый период, определяться необходимо уже сейчас.

Список литературы

1. Постановление Президиума ВАС РФ от 24.05.2011 N 17020/10. Доступ из СПС "КонсультантПлюс".

2. Постановление Президиума ВАС РФ от 28.06.2011 N 1308/2011 по делу N А40-15962/10-104-120. Доступ из СПС "КонсультантПлюс".

3. Постановление Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 N 10-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", статьи 28 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации". Доступ из СПС "КонсультантПлюс".

4. Проект Федерального закона "О третейских судах и арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации". URL: http://cdnimg.rg.ru/pril/article/91/15/18/tretejskie-1-proekt.doc.

5. Росарбитраж. Современный третейский суд. 2013. N 1.

References

1. Postanovlenie Prezidiuma VAS RF ot 24.05.2011 N 17020/2010. Dostup iz SPS "Konsul'tantPljus".

2. Postanovlenie Prezidiuma VAS RF ot 28.06.2011 N 1308/2011 po delu N A40-15962/10-104-120. Dostup iz SPS "Konsul'tantPljus".

3. Postanovlenie Konstitutsionnogo Suda RF ot 26.05.2011 N 10-P "Po delu o proverke konstitutsionnosti polozhenii punkta 1 stat'i 11 Grazhdanskogo kodeksa Rossiiskoi Federatsii, punkta 2 stat'i 1 Federal'nogo zakona "O treteiskikh sudakh v Rossiiskoi Federatsii", stat'i 28 Federal'nogo zakona "O gosudarstvennoi registratsii prav na nedvizhimoe imushchestvo i sdelok s nim", punkta 1 stat'i 33 i stat'i 51 Federal'nogo zakona "Ob ipoteke (zaloge nedvizhimosti)" v sviazi s zaprosom Vysshego Arbitrazhnogo Suda Rossiiskoi Federatsii". Dostup iz SPS "Konsul'tantPlius".

4. Proekt Federal'nogo zakona "O tretejskih sudah i arbitrazhe (tretejskom razbiratel'stve) v Rossijskoj Federacii". URL: http://cdnimg.rg.ru/pril/article/91/15/18/tretejskie-l-proekt.doc.

5. Rosarbitrazh. Sovremennyj tretejskij sud. 2013. N 1.

Статья: Корпоративные споры и развитие альтернативных механизмов разрешения споров (Семилютина Н.Г.) ("Журнал российского права", 2015, N 2) Некоторые практические вопросы передачи споров в третейские суды и (или) международный коммерческий арбитраж

Документ предоставлен КонсультантПлюс