229

семиотики насчитывает не одно столетие: Аристотель и Августин зани­мались семиотическими проблемами задолго до Пирса и Соссюра), лет десять назад пережила серьезный кризис: на волне критики структура­лизма мысль о том, что семиотика исчерпала свой потенциал, выгля­дела вполне логичной. По мнению Умберто Эко, семиотика проявила себя как новая форма культурной антропологии, социологии, критики идей и эстетики. Среди определений семиотики, используемых Эко, можно встретить следующие: семиотика как научно обоснованная культурная антропология в семиотической перспективе; семиотика как наука, изучающая все, «что может быть использовано для лжи», как теория, осуществляющая континуальную критическую интервенцию в феномены репрезентации.

У. Эко различает общую и специальную семиотику Задача общей семиотики, которая, по определению Эко, тождественна философии языка в целом, заключается в развитии общего концептуального кар­каса, в рамках которого могут быть изучены знаковые системы соци­альной, культурной, интеллектуальной жизни не как идентичные, а как взаимно пересекающиеся поля. Общая семиотика есть не что иное, как философия языка, и подлинные философы языка всегда занимались семиотическими проблемами. Таким образом, главным объектом вни­мания общей семиотики являются знак и семиозис.

Специальная семиотика — это грамматика отдельной знаковой системы, и она описывает область данного коммуникативного фено­мена как управляемую системой значений. Любая система может быть изучена с синтаксической, семантической или прагматической точек зрения (поэтому в семиотике выделяются три раздела — синтаксис, се­мантика и прагматика). В то же время специальная семиотика должна быть определена общими эпистемологическими принципами (сфера общей семиотики), которые задают методологический каркас интер­претации таких проблем, как значение, референция, истина, коммуни­кация, сигнификация и др. Общая семиотика позволяет нам уяснить внутренние механизмы логики культуры.

3.2.2. Знак как объект семиотики

Первичным объектом семиотики выступает знак. Çíàê — это чув­ственно воспринимаемый предмет (звук, изображение, жест и т. д.), который замещает, представляет другие предметы, их свойства и от­ношения. Другими словами, знаком в этой науке может выступать все, что угодно, из чего могут быть генерированы значения.

Тема 3.2. Семиотическое понимание культуры

В традиции Ф. де Соссюра каждый знак есть неразрывное единство означающего и означаемого. Означаемое — это не вещь (например, не реальная собака), а образ вещи, вызываемый соответствующим означающим. Означающее — это не ряд звучаний, составляющих имя, а образ этих звуков. Хотя в более простом варианте означающее часто понимается как материальная форма знака. Соссюровская мо­дель исключает указание на какой-либо объект в мире, его концепция является чисто структурной. Такая модель предполагает, что язык не отражает реальность, но, скорее, конструирует ее. Для прояснения этой установки У. Эко приводит слова Гумбольдта: «Мы не должны пони­мать язык как нечто, начинающееся с обозначения разных объектов с помощью слов и составленное из слов. На деле не речь состоит из предшествующих ей слов, но наоборот, слова берут свое начало в речи». Отсюда вытекает мысль Соссюра о языке как о системе, «все части ко­торой можно и должно рассматривать в их синхронной взаимосвязи»¹. Изменения же, происходящие с отдельными элементами системы — это частные характеристики, которые являются предметом анализа другого исследования.

Ч. Пирс представлял знак как «что-то, способное для кого-то в некоторых ситуациях быть заместителем чего-то иного»². В проти­воположность соссюровской «диаде» Ч. Пирс предлагает «триаду»: репрезентамен, интерпретанта è объект. Пирсоновское представле­ние напоминает известный треугольник Огдена и Ричардса. У Пирса основание треугольника составляют символ или репрезентамен, соот­несенный с обозначаемым объектом, в вершине же треугольника нахо­дится интерпретанта, которую часто отождествляют с означаемым или референцией. Интерпретанта, как показал Эко, это не интерпретатор, а то, благодаря чему знак значит даже в отсутствие интерпретатора³; это иной способ представления того же самого. Чтобы установить, какова интерпретанта того или иного знака, нужно обозначить этот знак с помощью другого знака, интерпретантой которого, в свою очередь, будет следующий знак, и т. д. Так начинается непрерывный процесс семиозиса. Под семиозисом Пирс имел в виду процесс фун­кционирования знака, в котором обнаруживается, что каждый знак с необходимостью является интерпретацией предшествующего ему знака. Поэтому некоторые семиотики (и Пирс в том числе) пытались доказать, что в процессе семиозиса нет ни конечного объекта, ни

¹ Ñì.: Ýêî Ó. Отсутствующая структура. СПб., 2004. С .73.

² Òàì æå. Ñ. 67.

³ Òàì æå. Ñ. 67.

231

конечного интерпретанта, но лишь благодаря этим отношениям между знаком и его объектом мы познаем нечто, что находится за пределами знаковых систем.

Соссюровская модель знака не включает какого-либо прямого ука­зания на реальность вне знака. В этой модели означаемое есть только ментальный концепт. Напротив, в модели Пирса знак эксплицитно характеризует референт — нечто в воспринимаемом мире, на что ука­зывает знак.

На базе идей Ч. Пирса выделяются три вида отношений между средством выражения знака и его референтом: символическое (знак относительно означаемого является произвольным или чисто конвен­циональным), иконическое (знак похож на означаемое), индексное (знак прямо связан некоторым образом с означаемым). Эти три вида отношений перечислены здесь в порядке уменьшения конвенциональ- ности. Соответственно, выделяются и три вида знаков: символические, иконические, индексные.

Между знаком и его референтом возникают отношения денотации и коннотации. Денотация — это буквальное значение знака. Конно­тация указывает на его социокультурные и персональные ассоциации (идеологические, эмоциональные и т. д.).

Р. Барт полагал, что имеются различные порядки сигнификации (уровни значения). Первым является уровень денотации: на этом уровне имеется знак, состоящий из означающего и означаемого. Кон­нотация является вторым уровнем, который использует первый знак как свое означающее и приписывает ему свое означаемое.

Коннотация выводится не из самого знака, но из способа, каким об­щество использует и придает значение и означающему, и означаемому. Например, автомобиль в западной культуре может коннотировать свободу.

По мнению Эко, понятия знака и семиозиса не только не противо­положны, но скорее, комплиментарны: сущность знака раскрывается в процессе интерпретации, что позволяет нам осознать, почему значе­ния не застывают в замкнутую, абсолютную систему. Семиотический процесс интерпретации представляет собой, подчеркивает Эко, самую сущность понятия знака. Соссюр же оставил определение означаемого на полпути между понятием, мысленным образом и психологической реальностью, но указал, что означаемое связано с мыслительной де­ятельностью того, кто имеет дело с означающим. Следовательно, знак имплицитно полагается как коммуникативный механизм, что очевидно в случае с неограниченным семиозисом Пирса. Под языком У. Эко по­нимает «систему, которая объясняет сама себя путем последовательного