Глава 2.3. Массовые настроения в политике 185

направлялось в нужное тем или иным силам русло. Для этого в истории использова­лись и религия (недовольство объяснялось результатом отступления от «истинной веры» и трансформировалось в угар «богоугодных» настроений и действий по иско­ренению еретиков на кострах святой инквизиции и т. д.¹), и национальные чувства (недовольство объяснялось происками представителей иных национальностей и трансформировалось в различного рода погромы и притеснения как национального, так и расового характера²), и многие другие психологически срабатывающие каналы. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить, например, стереотип «русского убий­цы», усиленно создававшийся оппозицией в Венгрии в 1956 г.³

Выражая определенные психические состояния, массовые политические настро­ения отражают принадлежность испытывающих их людей к определенной социаль­но-политической общности. Это не классическая общность, выделяемая на основании анализа социальной структуры и политической системы общества, а динамическая, политико-психологическая общность, функционально образуемая данными настро­ениями и потенциальными действиями. В таком, теперь уже комплексном выраже­нии двух, психологической и политической, сторон, массовые политические настрое­ния — это прежде всего общая эмоционально-рациональная оценка значительными количествами людей соответствия реальной социально-политической действитель­ности, тех или иных ее аспектов притязаниям, потребностям и интересам этих людей, осуществление которых связано с данной действительностью, с данными аспектами. «Вступая в качестве характеристики общего психического состояния социальной общности, настроение... определяет направление, тенденцию и характер проявления... решений и действий» (Заргаров, 1969).

Здесь важно подчеркнуть, что речь идет о функциональных общностях (подроб­нее об этом — в разделе о субъекте массовых настроений), возникающих на основе общей настроенческой оценки социально-политической действительности, которая и определяет направление, тенденцию и характер действий. Как уже говорилось выше, массовые настроения не совпадают с «общественными настроениями», как бы предписываемыми людям в силу их принадлежности к тому или иному элементу со­циальной структуры и политической системы. Массовые настроения могут включать социально-нормативные составляющие, но суть их — в переживании соответствия «общественных» (системных) нормативов реальной жизни, в выработке к ним соб­ственного отношения. Именно поэтому массовыми могут становиться не только сис­темные «общественные», но подчас и «антиобщественные» настроения. Так, револю­ционные настроения сторонников большевиков в России перед переворотом 1917 г. были явно антиобщественными по отношению к господствовавшему социальному строю.

¹ Детальный анализ религиозных настроений и их влияния в современной общественно-политической жизни см.: Парыгин Б. Д., Ерунов Б. А., Букин В. Р. Религиозное настроение и его структура. // Вопросы научного атеизма. М., 1971. Вып. II. С. 65-79.

² Социально-психологический анализ национализма, включая соответствующие настроения, был проде­ лан Ю. А. Шерковиным. См.: Современное революционное движение и национализм. М., 1973. С. 98- 140 (особенно с. 134-137).

³ См.: Пристер Е. Венгерский репортаж. М., 1957.

186 Часть 2. Массовые настроения

Настроения как устремления

Политико-психологическая природа массовых настроений проявляется в том, что они становятся заметными при расхождении двух факторов: притязаний (ожиданий) людей, связанных с общими для значительного множества, массовыми потребностя­ми и интересами, обычно порождаемыми социально-политической системой, с одной стороны, и реальных условий социально-политической жизни — с другой. Активные настроения, своеобразная готовность к политическим действиям возникают тогда, когда притязания и ожидания людей вступают в конфликт с возможностями их удов­летворения, причем это противоречие переживается и связывается людьми с теми или иными социально-политическими моментами. Тогда настроения становятся массовы­ми, превращаясь в особое состояние массового сознания, предшествующую действи­ям массовую психологическую реакцию на рассогласование желаемого и действи­тельного. Такая реакция может принимать различные формы — от ненависти к тем, кто «мешает», до восторга по отношению к тем, кто «помогает» воплощению желае­мого в жизнь. Особая форма — пассивные настроения типа безразличия и апатии, когда массы не верят в политические возможности преодоления разрыва между при­тязаниями и достижениями. Обычно это — своеобразный «паралич» притязаний, лишенных опор в действительности, паралич мотивации и активных политических действий.

В данном контексте интерес представляет понятие «политическое бессилие». Так. М. Олсен полагает, что такое бессилие есть, с одной стороны, объективная реальность в те или иные моменты. С другой же стороны, это особое настроение «недееспособ­ности в отношении политики», «ощущение невозможности повлиять на нее» (Olsen. 1976). Явления такого плана исследовались в контексте «политического отчуж­дения».

В целом же политические настроения — это субъективная оценка социально-по­литической действительности, как бы пропущенной сквозь призму соответствующих интересов, потребностей и притязаний массы. В политическом отношении особенно важно, что такие настроения быстро распространяются. Они заразительны. Их про­межуточный аффективно-когнитивный статус ведет к тому, что над ними затруднен контроль сознания. Они легко и быстро объединяют людей, находящихся в сходном социально-политическом положении, формируя чувство общности «мы». Этот на­строй, как правило, направлен против неких «они», от которых зависит не устраива­ющее людей положение дел.

При быстром распространении, становясь массовыми и влиятельными, настрое­ния подчиняют себе многие другие (в определенных ситуациях практически все) ком­поненты психики. В особенности это относится к менее глубинным по отношению к настроениям, социально производным рациональным компонентам, например к та­ким слагаемым социального сознания, как ценности и установки. Анализ показывает, что в рабочем классе любой страны есть люди, ориентированные на активное участие в забастовочном движении; есть рабочие, не обладающие такой ориентацией, и есть принципиально отрицающие забастовочную борьбу. Однако известно, что в периоды обострения конфликтов даже многие противники забастовок, охваченные соответ­ствующим настроением, включаются в общие действия (Cousins, Brown, 1975).