«Университет в лаптях»

I

Среди педагогических начинаний Л. Н. Толстого, таких, как Яспополянская школа, Общество народного образования, журнал «Ясная Поляна» и др., до сих пор недостаточно освещен один замысел писателя. Мы имеем в виду намерение Толстого создать в Ясной Поляне своеобразную педагогическую академию, полемически названную им «университет в лаптях». Этому начинанию не суждено было осуществиться, но оно осталось в истории русской общественной мысли как один из ярких эпизодов борьбы передовых деятелей народного просвещения против рутины и косности казенной педагогики.

Еще в 1859 г., замышляя открыть в округе школы для деревенских детей наподобие той, которую он ранее открыл в своем доме, Толстой был озабочен тщательным подбором учителей. Об этом он писал друзьям в Москву и Петербург, прося их порекомендовать ему достойных кандидатов. Позднее он с этой целью поехал в Москву, где познакомился со многими студентами университета. Подбирая учителей для деревенских школ, Толстой руководствовался следующими сформулированными им принципами: «Главное условие, по-моему необходимое для сельского учителя, это уважение к той среде, из которой его ученики; другое условие — сознание всей важности, ответственности, которую берет на себя воспитатель».

К осени 1862 г. Толстой открыл в близлежащих деревнях 23 школы, в которых, наряду с другими учителями, преподавали набранные им в Москве двенадцать студентов. «Все из 12-ти, кроме одного, — писал он своей двоюродной тетке и другу А. А. Толстой, — оказались отличными людьми, я был так счастлив, что все согласились со мной, подчинились, не столько моему влиянию, сколько влиянию среды и деятельности».

И действительно, как показало время, это были замечательные юноши, преданные избранному ими делу. Многие из них впоследствии стали видными деятелями народного образования. Некоторые «нанялись» к Толстому потому, что были исключены из университета за участие в студенческих волнениях. Но были среди них и юноши, которые сознательно отказались от шумной московской жизни ради благородного дела, начатого молодым тогда, но уже известным и любимым автором «Детства» и севастопольских рассказов.

Толстовские школы 1860-х гг. продолжали существовать и после того, как писатель, увлеченный работой над «Войной и миром», временно отошел от педагогической деятельности. Многие из этих школ существуют доныне и бережно хранят память о Льве Толстом п его молодых помощниках.

II

В начале семидесятых годов Толстой вернулся к педагогической деятельности. Он создал свою знаменитую «Азбуку», «Арифметику» и «Русские книги для чтения», по которым впоследствии учились многие поколения русских детей — «от мужицких до царских» (выражение Толстого).

Превосходно зная деревенскую школу, Толстой видел причину многих ее бед в том, что учителя, подготавливаемые в казенных семинариях, часто оказывались непригодными для работы в деревне. Набранные большей частью из жителей городов, развращенные нравами «бурсы», они, попадая в деревню, оказывались в разладе с условиями трудовой крестьянской жизни. Многие из них быстро покидали педагогическую стезю, предпочитая ей более выгодные казенные должности. Выход Толстой видел в том, чтобы готовить учителей из самой деревенской молодежи, притом без отрыва от привычного для них деревенского жизненного уклада. Именно такой «университет в лаптях» он в 1874 году и задумал создать в Ясной Поляне, видя в этом эксперимент большой общественной значимости. По его мысли, опыт первого такого поистине народного педагогического учебного заведения мог бы лечь в основу таких «университетов» по всей стране, что решительно повысило бы качество подготовки деревенских учителей, а следовательно, и уровень всего школьного образования в России.

III

20 ноября 1874 г. Софья Андреевна Толстая писала брату, что Лев Николаевич совсем забросил начатый роман «Анна Каренина» и «весь ушел в народное образование — школы, учительские училища». Об этом же она жаловалась и сестре — Т. А. Кузминской: «Роман не пишется, а из всех редакций так и сыплются письма: десять тысяч вперед и по пятьсот рублей серебром за лист. Левочка об этом и не говорит, и как будто дело не до него касается».

Действительно, Толстой в эти дни полностью захвачен педагогическими планами. В его письме к А. А. Толстой мы читаем: «Когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей, с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Ах, батюшки, как бы вытащить, и кого прежде, и кого после вытащить. И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях». И далее: «Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тех тонущих там Пушкиных, Остроградских, Филаретов, Ломоносовых! А они кишат в каждой школе».

В начале 1875 г. Толстой обратился к директору народных училищ Тульской губернии с прошением о дозволении ему открыть «в сельце Ясной Поляне» частное учебное заведение второго разряда для подготовки народных учителей. К прошению он приложил проект будущего училища, поскольку подобных педагогических учреждений в России не было.

Вот как Толстой представлял себе облик задуманного им «университета». Воспитанники набираются из числа наиболее способных молодых крестьян, имеющих начальное образование. Все они — числом до 50 человек — живут, кормятся и учатся за счет Толстого в специально оборудованном для них флигеле рядом с домом писателя. Образ жизни студентов — трудовой, крестьянский, без всяких излишеств. Учеба проводится только в зимние месяцы; с весеннего сева и до конца уборки студенты живут дома, участвуют в сельскохозяйственном труде и выполняют учебные задания заочно. При училище учреждается библиотека, а также простая деревенская школа, где будущие учителя набираются опыта.

В училище преподаются: русский язык, математика, землемерное черчение, география, история и пение. Преподаватели по этим предметам отбираются лично Толстым. Б их обязанности входит «руководить воспитанников в их практических занятиях», а также «содействовать графу Л. Н. Толстому в нравственном надзоре» за ними. Нравственное воспитание будущих учителей Толстой считал делом еще более важным, чем их общую и специальную подготовку.

Над проектом своего будущего детища Толстой работал с пе меньшим упорством, чем над многими страницами «Войны и мира». В архиве писателя сохранился один из вариантов «устава», густо испещренный поправками автора. По нему видно, сколько любви и заботы Толстой вкладывал в свое начинание. Главной его заботой было — создать подлинно народное педагогическое училище, ни в чем не похожее на рутинные казенные заведения. Он хотел вырастить новый тип учителя, столь нужного России, — учителя образованного, мыслящего, не возвышающегося над народом, а живущего его нуждами и работающего в его гуще. Осуществление замысла Толстого постепенно привело бы к созданию в деревне культурного слоя, способного вытащить ее из темноты, в которую она была погружена за долгие годы крепостного гнета и пореформенного разорения. По, как мы уже сказали, в условиях царской России замысел писателя был обречен на провал.

IV

Толстовский проект педагогического «университета» проплутал в дебрях разных канцелярий около двух лет и вернулся к автору в обкарнанном виде со множеством бюрократических оговорок и ограничений. Большая их часть сводилась к тому, чтобы поставить прогрессивное начинание Толстого под строгий надзор и попечительство властей. Фактически Толстому «всемилостиво» разрешалось только взять па себя все расходы по содержанию училища и его воспитанников. В остальном же он должен был на все испрашивать разрешение казенных властей, что фактически сводило на нет все предполагаемые им нововведения.

Толстому была столь дорога идея народного учительского «университета», что он был готов согласиться на условия властей. В этом намерении его поддерживал либеральный деятель Д. Ф. Самарин, бывший тогда предводителем тульского дворянства. Самарин даже обещал исхлопотать на это дело дотацию — неиспользуемые 30 тысяч рублей, предназначенные земством на нужды народного просвещения. Но когда этот вопрос обсуждался в тульском дворянском собрании, один из его членов предложил передать эти деньги... на постройку памятника «императрице-благодетельнице» Екатерине П. Дворянское собрание немедленно с этим согласилось. А вскоре местные власти дали Толстому понять, что его начинание вообще не «в видах» правительства и может навлечь на него крупные неприятности. Писателю ничего не осталось, как с болью в душе прекратить многолетние бесплодные хлопоты.

Неудача с «университетом в лаптях», однако, не обескуражила Толстого. Лишенный возможности готовить учителей, он перепес свои заботы на улучшение методов обучения грамоте. Позднее он посвятил ряд статей проблемам воспитания, а в руководимом им издательстве «Посредник» выпустил в свет сотни полезных книг для учителей. Так было до самой кончины писателя. «Самый светлый период моей жизни, — писал он в 1903 г. своему биографу П. И. Бирюкову, — дала мне не женская любовь, а любовь к людям, к детям».