15. Типичные ошибки изложения, вызванные нарушением логического закона исключенного третьего (с примерами)

Закон исклю­чённого третьего (tertium non datur – третьего не дано) гласит: из двух противоречащих выс­казываний в одно и то же время, в одном и том же отношении одно непременно истинно. Третьего не дано, Аристо­тель формулировал этот закон так: не может быть ничего посредине между двумя противоречащими суждениями. Третий закон обеспечивает связность, непротиворечивость мыс­ли, служит основанием для выбора истинного суждения. Точность подбора противоречащих высказываний, чёткость их формулировки, конструктивная ясность текста делают очевидным действие этого закона, способствуют логической определённости из­ложения, позволяют достичь последовательности развития мысли. Непременное условие соблюдения третьего закона логики – сопоставляемые высказывания должны быть действительно про­тиворечивыми, т. е. такими, между которыми нет и не может быть среднего, третьего, промежуточного понятия. Они должны исклю­чать друг друга. Когда автор очерка о лётчике пишет: «Человек на земле может быть и мягким, и деликатным, а в полёте - соб­ранным, волевым», он нарушает этот закон. Перечисляемые каче­ства характера не исключают друг друга. Уязвимо с позиций логики и следующее суждение, адресованное молодым журналистам: «Журналист в результате своего «расследования» явлений жиз­ни выступает либо в поддержку всего нового, передового, прогрессивного ... либо непримиримым борцом со всем отжив­шим, со всеми социальными болячками...» Формулировка альтернативы - приём, присущий энергичной манере изложения: мысль требует ясности формы, сам приём — точности исполнения. В дискуссионных материалах, в острых интервью это проявляется особенно отчётливо. Так, задав од­нажды ведущему популярной в начале 90-х годов передачи «600 секунд» А. Невзорову вопрос: какой он человек - добрый или злой? - тележурналист явно рассчитывал получить однозначный ответ. Однако такой ход беседы не устраивал Невзорова, и он легко ушёл от ответа: «Опять-таки очень абстрактное представ­ление - добрый или злой. Вот Пожарский с Вашей точки зрения, добрый или злой?» Понятия «добрый» и «злой» с позиций строгой логики не являются проти­воречащими, они не исключают полностью друг друга. В опреде­лённых условиях между ними возможно существование некоего третьего понятия. Этим и пользуется Невзоров, переводя разго­вор на оценку известной всем личности Пожарского и собираясь, видимо, сообщить сведения, которые позволят выявить промежу­точное звено между понятиями «добрый» и «злой», чтобы дока­зать несостоятельность предъявленной ему альтернативы.

Еще пример: «Президента окружают либо предатели, либо слабоумные». Предатели могут быть и слабоумными.

15. Типичные ошибки изложения, вызванные нарушением закона достаточного основания (с примерами)

Закон достаточного основания требует, чтобы всякая истин­ная мысль была обоснована другими мыслями, истин­ность которых доказана. Соблюдением этого закона достига­ется обоснованность мышления, обязательное условие мышления правильного. Логика высказываний считает обоснованность мыш­ления общим методологическим требованием и рассматривает ряд законов, обеспечивающих его выполнение (закон двойного отрицания, тавтологии, симплификации, конъюнкции и др.)

* закон двойного отрицания «если неверно, что неверно А, то верно А». Закон двойного отрицания называется также законом снятия двойного отрицания. В формализованном языке логики высказываний закон двойного отрицания выражается формулой

В любом рассуждении наши мысли должны быть внутренне связаны друг с другом, вытекать одна из другой, обосновывать одна другую. Истинность суждений должна быть подтверждена надёжными доказательствами. Достаточность основания истинности суждений в каждом конкретном случае — предмет рассмотрения специальных наук, логическая обоснованность - необходимое качество каждого журналистского выступления.

Именно обоснованности суждений недостаёт газетной рецен­зии на книгу И. Долгополова «Рассказы о художниках»: Тот, кто читает журнал «Огонёк», не может не обратить внимание на серию статей, посвящённых творчеству художников. Многие из этих статей — точнее рассказов – принадлежат Игорю Долгополову. Разумеется, любой такой рассказ должен не­сти в себе ту дозу информации, без которой нет документального рассказа, а тем более - статьи. То, что пишет И. Долгополов, - это, скорее всего, именно рассказы. То есть необходимая информа­ция сочетается с формой подачи её. А эта форма более всего напоминает рассказ. Поэтому совершенно правомерно, что тридцать рассказов И. Долгополова оказались под одним красивым тёмно-зелёным переплётом. И название книги «Рассказы о художниках» - соответствует содержанию её”.

В этом отрывке из 28 газетных строк логических неточностей много. В частности, автору следует задать вопрос: в чём же он усматривает правомерность того, что тридцать рассказов Долгопо­лова оказались под одним тёмно-зелёным переплётом?

Причиной недоказательности изложения могут быть не толь­ко поверхностность знаний и небрежность формулировок, но и автоматизм мышления, когда, например, журналист прибегает к привычным и, казалось бы, проверенным схемам типа «раньше - теперь». Обыденное сознание часто мешает пишущему вникнуть в суть явления, вскрыть причины происходящего. Иллюзия пол­ной очевидности для журналиста всегда опасна. Но особенно опас­на всякая попытка подогнать факты под некую схему, какой бы «надежной» она ни представлялась.

<Из лекции то, что относится к билетам по композиции>