Глава 13 Ослабление экономической роли государства и коррупция

В условиях невиданного по глубине и размаху экономического кри­зиса российской экономики актуальными становятся обновление тео­ретического фундамента научных построений и поиск ответа на острые социально-экономические вопросы, выдвигаемые практикой рефор­мирования. Среди таких проблем особо следует выделить проблему кор­рупции, тесно связанную с проблемой государственного регулирова­ния экономики.

Традиции экономического патернализма, строгого иерархического подчинения работников и управляющих в рамках централизованной системы распределения ресурсов, определенный порядок отчетности за выполнение планов, достаточно стабильно финансируемый обще­ственный сектор экономики, доступность социальных благ для боль­шинства населения — эти и другие особенности советской экономики не учитывались в период реформ. Но привычки и стереотипы мышле­ния, разделяемые большим числом членов общества, нормы экономи­ческого поведения и социально-экономические организации, возни­кающие на основе наиболее прочных целесообразных традиций, составляющие основу старого институционализма, не исчезли вместе с реформами.

Институты как устойчивые традиции социально-экономического поведения, с одной стороны, и как неформальные и юридические нормы, образующие ограничения для экономической деятельности человека, — с другой (в рамках нового институционализма), создают определенные правила действия экономических агентов, выполнение которых предполагает соответствующие издержки в экономике. Эти издержки получили название трансакционных.

Исходя из методики Д. Норта, трансакционными для хозяйствую­щего субъекта считаются те издержки, которые он не нес бы, если бы продавал произведенную им продукцию сам себе. Конкретизировать данное определение можно следующим образом. Трансакционными являются издержки, связанные с помещением ресурсов на их техноло­гические места и удержанием их на этих местах, что предполагает за­щиту прав собственности. При этом не принципиально, в рыночной или нерыночной системе происходят данные обмены.

Традиционно высокий уровень трансакционных издержек в россий­ской экономике имеет многовековую историю и уходит корнями во времена становления российской государственности, но темп прирос­та издержек данного вида сильно увеличился за период рыночных ре­форм, что серьезно сказалось на экономике России.

С точки зрения экономических мотиваций существует два основных типа экономического поведения — прибылеориентированное и рентоориентированное, характерные соответственно для частного предпри­нимателя и монополиста. Эти модели сосуществуют в той или иной пропорции в любой экономической системе.

Прибылеориентированное поведение — это стремление к получе­нию прибыли на основе наиболее выгодного использования экономи­ческих ресурсов или их сочетания в ситуации конкуренции. Рентоориентированное поведение — это любой вид деятельности для получения дохода из легального монопольного положения. Как правило, это узур­пация прав на перераспределение государственных ресурсов. В резуль­тате государственная собственность становится объектом присвоения, пользования и распоряжения в частных интересах, а издержки, свя­занные с такой трансформацией, несет официальный собственник ре­сурсов — государство.

Коррупция — это одна из самых распространенных форм рентоориентированного поведения. Экономическая сущность коррупции — это купля-продажа эффективности предприятий, сопровождающаяся сни­жением их среднеотраслевых издержек и выводом этих предприятий из легальной экономики.

Фондом экономической инициативы была предпринята попытка статистически оценить динамику трансакционных издержек в российс­кой экономике после распада СССР, т. е. определить долю коррупции в реформируемом хозяйстве с экономических, а не с политических по­зиций. В 1993 г. этим Фондом было обследовано 20 крупных предприя­тий с численностью занятых от 2 до 20 тыс. человек в некоторых отрас­лях промышленности (добывающая, автомобиле-, судо-, машиностро­ение) и примерно столько же вновь образованных за 1992—1993 гг. фирм по производству потребительских товаров и оказанию услуг. В качестве условного показателя трансакционных издержек было использовано отношение затрат, не связанных непосредственно с производством, к прочим статьям себестоимости продукции. Этот показатель был назван коэффициентом опережения. В результате исследований был выявлен рост коэффициента опережения со 109 до 119% и сделано заключение, что в 1993 г. темп роста трансакционных издержек по сравнению с 1992 г. был в 2,5 раза выше темпа роста издержек. Косвенное подтверждение ска­занного — сопоставление динамик ВВП с розничным товарооборотом. При сокращении в 1993 г. по сравнению с 1992 г. ВВП на 8,7%, объема промышленной продукции на 16,2%, объема строительства на 16% динамика товарооборота практически не изменилась. В 1993 г. он вырос на 2% по отношению к 1992 г. и сократился на 1% к 1991 г. Следователь­но, число сделок с готовой продукцией увеличилось, а поскольку каж­дая сделка, по определению, совершается с трансакционными издер­жками, их объем в экономике увеличился.

В последующие годы наблюдался бурный рост "серого" бизнеса, цель которого — сокрытие финансовой части деятельности зарегистриро­ванных фирм от государственного учета и контроля. Причем данные мониторинга МП в 1994—1997 гг. говорят о том, что, чем конкурент­ней среда, тем выше оценки теневого оборота. По данным московского опроса, "серый" бизнес составляет 40% на высококонкурентных рын­ках и 34% в условиях низкой и средней конкуренции. Параллельно на­блюдался и рост трансакционных издержек. В 1997 г. доля неформаль­ных затрат в общих затратах МП РФ составила 29%.

Таким образом, теневая экономика бывшего СССР, основу кото­рой составляли незаконные виды деятельности, оцениваемые в 15— 50% ВВП, создала систему организованных контрактных отношений и механизм спекулятивного рынка. Рыночные реформы усугубили эту ситуацию, а в тени неоднозначных законов коррупционные контракты стали механизмом извлечения ренты не только для государственных чиновников, но и для подавляющего большинства собственников ре­сурсов.

Анализируя феномен коррупции с экономической точки зрения, можно заключить, что имеются предпосылки для существования разной степени коррумпированности в индустриальном хозяйстве. Некий "есте­ственный" уровень коррупции объясняется объективными предпосыл­ками. Это прежде всего несоответствие задач и методов государственного вмешательства в экономику и определяющих мотивов частной собствен­ности в кратко- и среднесрочном периоде. Это и неискоренимое стрем­ление человека к росту материальных возможностей в результате возра­стания потребностей. Стимулы к воздержанию от расходов и стимулы к потреблению подробно описаны Дж. Кейнсом (осторожность, предус­мотрительность, расчетливость, стремление к лучшему, независимость, предприимчивость, гордость, скупость, расточительность, недальновид­ность и т. д.).

Стабильная макроэкономическая ситуация в относительно разви­той стране, традиции государственности, тип правящего режима, со­циально-культурные традиции народа, такие, как толерантность (тер­пимость), степень религиозности, положительное отношение ко всякого рода подаркам плюс "естественный" уровень коррупции составляют "нормальный" уровень коррупции.

Однако существует еще больший по масштабам и более сложный по внутренней организации пример коррупции в условиях реформируе­мых экономических систем. В этих условиях происходит перераспреде­ление собственности, ломаются устоявшиеся контрактные отношения по поводу торговли эффективностью внутри названных уровней кор­рупции, возникает "гиперкоррупция". Анализ показывает, что корруп­ция распространяется по мере роста конкуренции как между чиновни­ками-коррупционерами, так и между взяткодателями. Заинтересованные лица стремятся минимизировать трансакционные издержки, а это лег­че сделать в условиях так называемой монополистической коррупции. В бывшем СССР, например, взятки канализировались через местные комитеты коммунистической партии, а все отклонения в иерархичес­кой структуре строго наказывались партийной бюрократией и поэтому были незначительны.

В силу сложной внутренней структуры коррупции экономика этого явления оценивается не всегда однозначно, хотя в самом термине за­ложен отрицательный смысл (коррупция — от латинского глагола гитреге, что означает "нарушать что-либо").

Таким образом, природу коррупции следует трактовать как наруше­ние бизнес-цикла, производственного цикла, когда имеет место на­сильственное встраивание в бизнес чиновника. На уровне фирмы это приводит к неизбежному принятию стратегически не осмысленных ре­шений и соответственно к росту коррупции.

На мезо- и макроуровне повсеместная активность чиновников озна­чает постоянное перераспределение основных видов ресурсов от лиде­ров к аутсайдерам и обратно по замкнутому кругу, а каждый из этапов сопровождается нарастанием объемов коррупции. В рамках "естествен­ного" и "нормального" уровня можно обозначить следующие выгоды от коррупции:

1. Экономический рост. Влияние коррупции на экономический рост преимущественно в слаборазвитых странах происходит следующим об­разом. В условиях ограниченности капитала его альтернативным источ­ником является государственный сектор, а незаконно приобретенные ресурсы могут послужить основой для создания и расширения произ­водства. Речь идет о денежных суммах или импортных лицензиях, зай­мах, концессиях. Их приобретение может сыграть ключевую роль в фор­мировании класса предпринимателей. Здесь имеет место параллель с отношениями между государством и нарождающейся буржуазией в Европе в XVI—XVII вв. (продажа монополий и другие формы доступа к экономическим ресурсам). При массированном вмешательстве в эко­номику связи с бюрократией существенны для большинства видов эко­номической деятельности и могут иметь благоприятные последствия. В пользу этого аргумента говорит тот факт, что некоторые страны с вы­соким, согласно опросам, уровнем коррупции занимают первые места по экономическому росту. Коррупция, не выходящая за рамки "есте­ственного" и "нормального" уровня, создает относительно благопри­ятный климат для расширения экономических возможностей хозяй­ствующих объектов и реализации стремления к получению прибыли. Нелегальное предприятие в большей мере нуждается в планировании, предвидении, грамотном управлении, расчете риска. Тот факт, что эти свойства проявляются в нежелательном направлении, есть следствие особой структуры экономики, при изменении которой предпринима­тельские качества будут конструктивны.

2. Политическое развитие. При отсутствии институциональной эти­ки государственной службы получение коррупционной ренты может служить обеспечением внутри- и межведомственного сотрудничества, привлечения кадров, выполнения социальных программ. В слаборазви­тых странах, нередко раскалываемых локальными и региональными противоречиями, коренящимися в религиозных, языковых, этничес­ких различиях, распределение государственных ресурсов между регио­нальными и местными единицами может служить средством объедине­ния. При отсутствии эффективной институциональной структуры распределения по универсальным критериям таких благ, как рабочие места, образование, проекты развития, протекция, личные связи, взя­точничество представляет наиболее рациональную альтернативу.

По мере перехода коррупции на гиперуровень усиливается негатив­ное влияние ее результатов, а значение конструктивных элементов в результате коррупции становится несущественным по сравнению с резким ростом трансакционных издержек.

Многочисленные примеры говорят о том, что средства, которые аккумулируются с помощью взяток, не инвестируются в экономичес­кую деятельность внутри страны, а растрачиваются непроизводительно на недвижимость, предметы роскоши, оседают на счетах в иностран­ных банках, результатом чего является уменьшение объема функцио­нирующего национального капитала.

Господство коррумпированной экономики лишает стимулов к заня­тию легальным бизнесом, и в то же время талантливые предпринима­тели предпочитают отказываться от деловой карьеры ради рентоориентированного поведения. Собственно в управленческом звене возникает недостаток грамотных и талантливых людей, так как отсутствует эффективная система подготовки, должностного назначения и продви­жения кадров.

Коррумпированный интерес влияет на принятие инвестиционных решений разного масштаба — выбор проектов определяется не объек­тивными критериями, а махинациями политиков, расплачивающихся с-бизнесменами, поддержавшими их избирательную кампанию. Заявки на государственные контракты принимаются не в соответствии с эко­номическими критериями, а исходя из размера цены коррупционного контракта. Естественно, это ведет к растрате национального капитала. Политическое господство неприкрытого рентоориентированного поведения усиливает социальное расслоение и неравенство, междоу­собные конфликты, что ставит под угрозу соблюдение основ демокра­тии и провоцирует появление институциональной анархии.

В условиях трансформационного спада российской экономики мож­но говорить о появлении нового вида коррупции, связанного с комп­радорскими интересами собственников основных экономических ре­сурсов при превращении экономического делового цикла в политичес­кий. По сути, все экономические ошибки государственного масштаба стали результатом стремления к максимизации политической ренты. Поиск политической ренты можно определить как стремление полу­чить экономическую ренту с помощью политического процесса. В этих условиях создаются все предпосылки для подчинения экономической политики правительства, связанной с государственным вмешательством в экономику, требованиям зарубежных агентов, предъявляющих спрос на результаты коррумпированного контракта. Результат — деформиро­вание структуры государственных расходов, резкое сокращение статей на поддержание общественных товаров, отсутствие последовательнос­ти в принятии решений, а в целом — создание антисоциального госу­дарства.

В России снижение инвестиций в национальную экономику — ре­зультат коррупционного налога, резко снизившего стимулы к инвести­рованию в условиях реформ. Исследования показали, что существует явная отрицательная зависимость между уровнем коррупции (оценива­емая через опросы бизнесменов), с одной стороны, и уровнем инвес­тирования и экономическим ростом — с другой. При этом наблюдается явная зависимость между предсказуемостью коррупции и инвестирова­нием. Коррумпированные государственные чиновники склонны к вы­бору таких направлений государственных расходов, которые предостав­ляют большие возможности для получения взяток. Речь идет прежде всего о продукции, производимой в условиях олигополистического рынка, характерным примером которого является торговля военной авиационной техникой.

Принимая во внимание исключительную сложность рекомендаций по снижению гиперуровня коррупции и выходу из порочного круга компрадорской экономики, следует отметить основные направления решения этой задачи:

1. Уменьшение гиперкоррупции путем усиления вмешательства го­сударства в экономику, целью которого должно являться определение четких национальных перспектив, программ и путей выхода из коло­ниального положения. Эти меры не уменьшат объема "естественной" и "нормальной" коррупции, но предотвратят развитие монопольно-кор-румпированной экономики.

2. Создание бюрократии, подчиняющейся законам. С этой целью не­обходимо формирование такой системы оплаты, при которой государ­ственные служащие вознаграждаются за честный труд. Система приема на работу и продвижения по службе строится на основе личных качеств. Эта система должна защищать государственную службу от политичес­кого протекционизма и обеспечивать финансовый контроль за расхо­дованием общественных ресурсов.

3. Снижение общих трансакционных издержек путем их трансфор­мации в законные доходы государства от продажи прав на пользование ресурсами, пусть и в ограниченном объеме.

4. Придание правилам большей ясности. Более прозрачные законы в области налогообложения, расходов, регулирования могут ограничить злоупотребления.

5. Идейно-нравственное возрождение, что предполагает создание устойчивой модели формирования молодого поколения, адекватной новым экономическим реалиям. Это прежде всего целостная система воспитания и образования, юридическая защита прав и свобод граж­дан, исключение для подавляющего большинства населения страны необходимости завоевания места в жизни любым путем.

Реализация указанных направлений должна происходить в сжатые сроки, но последовательно. При этом весьма существенной должна быть роль государства в формировании институциональной среды в эконо­мике.