§ 3. Обязательственно-правовые способы охраны личной собственности граждан

Обязательственно-правовые способы охраны личной собственности граждан очень богаты и многообразны. Как уже отмечалось выше, почти каждый институт советского обязательственного права в той или иной степени используется для охраны права личной собственности. Поэтому в рамках настоящей работы мы не можем подробно рассмотреть все эти способы, так как это (стр.177) означало бы рассмотрение всех институтов советского обязательственного права, что должно составить предмет специального исследования. Мы можем здесь наметить лишь основные случаи, в которых институты советского обязательственного права используются для охраны права личной собственности.

Очень большое значение в этих отношениях имеет договор. Нормы гражданского права, регулирующие договорные отношения с участием граждан, направлены и на охрану личной собственности граждан. Это выражается и в общих нормах, регулирующих условия действительности договоров, порядок их заключения и т.д. и в нормах, регулирующих отдельные виды договоров, их условия.

Нормы советского гражданского права, устанавливающие недействительность договоров (как и других сделок), совершенных под влиянием обмана, угроз, насилия или вследствие существенного заблуждения (ст. 32 ГК РСФСР и соответствующие статьи ГК Других союзных республик), имеют целью и охрану права личной собственности граждан. Они направлены, в частности, и на то, чтобы гражданин, распорядившийся своим имуществом под влиянием обстоятельств, исключающих возможность свободного проявления его воли, не был бы связан своим распоряжением, не •” нес бы невыгодных последствий этого распоряжения.

Охраняя интересы лиц, которые вынуждены были вступить в договор и распорядиться своим имуществом не по своей воле, а вследствие противоправных или недобросовестных действий другого лица, закон устанавливает возможность признания таких договоров недействительными, признаёт право лица, вступившего в такой договор, получить обратно то, что им исполнено •(ст. 149 ГК). Таким образом, сторона, вступившая в договор, возвращается в прежнее положение. В отношении же лица, которое своими противоправными или недобросовестными действиями понудило собственника распорядиться своим имуществом не по своей воле, применяется штрафная санкция ст. 149 ГК. Применение штрафной санкции должно способствовать искоренению таких чуждых и враждебных социалистическому строю действий, как посягательство на личную собственность другого посредством понуждения его к распоряжению своим имуществом помимо своей воли.

Следует указать, однако, что такие случаи в практике весьма редки. В судебной практике почти не приходится сталкиваться со случаями заключения договора под влиянием угрозы или насилия. Чрезвычайно редки случаи заключения договора под влиянием обмана.

Одним из обязательственно-правовых способов охраны личной собственности граждан является признание недействительными (стр.178) договоров (как и других сделок), заключенных одной из сторон под влиянием крайней нужды на явно невыгодных для себя условиях (ст. 33 ГК). Эта статья, предназначенная в свое время не только для охраны личной собственности граждан, сыграла большую роль в первой фазе развития социалистического государства. Она была эффективным орудием в борьбе против злоупотреблений нэпом, против попыток капиталистических элементов города и деревни использовать в целях наживы затруднительное положение, в которое мог попасть отдельный трудящийся.

В условиях полной ликвидации капиталистических элементов города и деревни, завершения построения социалистического общества и постепенного перехода к коммунизму, случаи заключения кабальных договоров в отношении личной собственности граждан чрезвычайно редки. Однако ст. 33 ГК сохраняет свое значение для суровой борьбы с отдельными редкими проявлениями этого пережитка капитализма.

Гражданин может распорядиться своим имуществом не в соответствии со своей подлинной волей вследствие заблуждения, не вызванного какими-либо противоправными или недобросовестными действиями контрагента. Если заблуждение касалось основных, существенных условий договора, закон предоставляет возможность стороне потребовать признания такого договора недействительным. В этом случае стороны возвращаются в первоначальное положение: каждая из них обязана возвратить другой все исполненное по договору. Если заблуждение имело место по вине одной из сторон, то виновная сторона несет определенную имущественную ответственность перед своим контрагентом. Сторона, ответственная за обстоятельство, вызвавшее заблуждение, обязана возместить контрагенту понесенный им вследствие договора положительный ущерб в имуществе. Если заблуждение было вызвано грубой небрежностью одной из сторон, последняя обязана возместить контрагенту убытки, как не исполнившая договора.

На охрану права личной собственности граждан направлен и ряд норм, регулирующих конкретные условия отдельных видов договоров, и практика их применения.

Иллюстрацией этого положения может служить, например, разрешение вопроса об ответственности ломбардов за утрату вещей, сданных на хранение или в залог для обеспечения ссуды. Согласно уставам городских ломбардов (основанных на типовом уставе, утвержденном постановлением СНК РСФСР от 15 декабря 1945 г.), предметы личного потребления, сдаваемые на хранение или в залог, оцениваются по их действительной стоимости по соглашению с предъявителем. В тех случаях, когда сданные в ломбард вещи были оценены ниже их фактической стоимости, (стр.179) а затем были ломбардом утеряны, последний отвечал перед собственником в размерах фактической стоимости вещей, независимо от суммы оценки. Коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР твердо придерживалась этой точки зрения.¹

Возмещение утраченных вещей в размерах их фактической стоимости признавалось коллегией по гражданским делам Верховного суда СССР и в других случаях ответственности социалистических организаций перед гражданами за принадлежащее последним имущество².

На охрану личной собственности граждан направлены и нормы гражданского права, регулирующие порядок возмещения ущерба, причиненного имуществу, и нормы, регулирующие отношения, возникающие в связи с неосновательным обогащением.

Вопросы об обязательствах из причинения вреда и из неосновательного обогащения имеют большое теоретическое и практическое значение. Этим вопросам посвящена обширная цивилистическая литература³. Здесь мы можем указать лишь на то, что нормы социалистического права, регулирующие возмещение ущерба, причиненного имуществу граждан, и возврат неосновательного обогащения имеют большое значение в охране личной собственности граждан, способствуют бережному отношению граждан к личной собственности, соблюдению правил социалистического общежития.(стр.180)

Приведенный выше краткий перечень обязательственно-правовых средств охраны личной собственности граждан свидетельствует о том, какими гибкими и разнообразными способами социалистическое государство обеспечивает максимальную охрану личной собственности граждан, какое большое внимание уделяется этому вопросу.

Обеспечивая охрану личной собственности, социалистическое государство способствует максимальному удовлетворению постоянно растущих материальных и культурных потребностей граждан.

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения, т. 2. Госполитиздат, 1952, стр. 13.

1 В советской юридической литературе указывалось на то, что и выплата заработной платы и оплата по трудодням представляют собой формы распределения по труду части национального дохода, идущей на индивидуальное потребление (см. А. Е. Пашерстник. Правовые вопросы вознаграждения за труд рабочих и служащих. Изд-во АН СССР, М.—Л., 1949, стр. 150—152). Нельзя согласиться с М. В. Колгановым, который в специальном параграфе, посвященном социалистической организации распределения общественного продукта, рассматривая распределение средств потребления, останавливается только на заработной плате работников государственных предприятий, ни одним словом не упоминая о распределении доходов по трудодням в колхозах. Из всего контекста этого параграфа можно сделать вывод, что автор не рассматривает распределение доходов по трудодням как форму распределения национального дохода (см. М. В. Колганов. Собственность в социалистическом обществе. Изд-во АН СССР, М., 1953, стр. 186—190).

1 «О мерах дальнейшего развития сельского хозяйства СССР». Госполитиздат, 1953, стр. 7.

1 «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, под ред. Д. М. Генкина. Госюриздат, М., 1950, стр. 329.

2 «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ. Госюриздат, М., 1950, стр. 215.

3 В. А. Тархов. Понятие права личной собственности. «Ученые записки Саратовского юридического института», вып. 3, 1952, стр. 107.

4 См., например, А. Леонтьев. Право личной собственности в СССР. «Под знаменем марксизма», 1938, № 9; П. Орловский. Право личной собственности граждан. «Советское государство», 1938, № 6; Д. Генкин. Право личной собственности. «Социалистическая законность», 1946, № 10; С. Братусь. Формы собственности по Конституции СССР. «Труды Военно-юридической академии», вып. IX, 1949; С. Аскназий. Основные вопросы гражданского кодекса СССР в свете решений XVIII съезда ВКП(б). «Советская юстиция», 1939, № 13, 14, 15— 16; А. В. Венедиктов. Государственная социалистическая собственность. Изд-во АН СССР, М.— Л., 1948, стр. 309—310.

1 Здесь мы имеем в виду основной источник возникновения личной собственности, а не способы ее приобретения, которые могут быть различными: гражданско-правовые сделки, наследование и т. п.

1 См. П. Орловский. Право личной собственности граждан. «Советское государство», 1938, № 6, стр. 71; Д. М. Генкин, И. Б. Новицкий, Н. В. Рабинович. История советского гражданского права. Юриздат, М., 1949, стр. 93—94; Д. М. Генкин. Право собственности в «Манифесте Коммунистической партии». «Ученые записки», изд. РИОВЮА, М.. 1949, стр. 113.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения, т. 2, стр. 14: такое же указание имеется и у Ф. Энгельса (см. Ф.Энгельс. Анти-Дюринг. Госполитиздат, 1950, стр. 123).

3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии. Госполитиздат, 1953, стр. 50.

2 См. СУ РСФСР, 1917, № 1, ст. 9.

3 См. там же.

4 Нам представляется несколько обедненной трактовка этого декрета, как относящегося только к частной торговле, в книге Д. М. Г енкин а, И. Б. Новицкого и Н. В. Рабинович «История советского гражданского права» (стр. 77—78). Авторы этой книги излагают содержание декрета неточно. В декрете речь идет не только о праве брать под надзор и руководство торговые предприятия, лавки, рестораны и другие предприятия, торгующие продовольственными товарами и предметами первой необходимости, как об этом пишут авторы, но и о праве конфисковать, реквизировать, секвестровать, включать в общую систему распределения все частные запасы продовольствия (сверх установленного размера) и предметы первой необходимости, принадлежащие частным лицам. Этот декрет имеет, таким образом, гораздо более широкое и общее значение, нежели то, которое придают ему авторы.

5 См. СУ РСФСР, 1918, № 83, ст. 879.

1 См. СУ РСФСР, 1920, № 29, ст. 143.

2См. декрет СНК от 3 января 1921 г. «О реквизициях и конфискациях» (СУ РСФСР, 1921, № 5, ст. 37); декрет СНК от 17 октября 1921 г. «О порядке реквизиции и конфискации имущества частных лиц и обществ» (СУ РСФСР, 1921, № 70, ст. 564).

3 См. СУ РСФСР, 1922, № 25, ст. 283.

4 СУ РСФСР, 1917, № 2, ст. 22.

5 См. СУ РСФСР, 1917, № 10, ст. 150.

1 См. СУ РСФСР, 1918, № 27, ст. 353.

2 См. СУ РСФСР, 1918, № 34, ст. 456, Мы не можем согласиться с высказывавшимся в советской юридической литературе мнением о том, что этот декрет, уничтожив наследование частной собственности, установил наследование трудовой собственности, как особый, качественно новый институт (см. Д. М. Генкин, И. Б. Новинки и, Н. В. Рабинович. История советского гражданского права, стр. 508—515). Несомненно, ст. IX декрета об отмене наследования, ликвидировав наследование капиталистической собственности, сохранила наследование мелкой трудовой частной собственности. Однако никак нельзя противопоставить наследованию частной собственности наследование трудовой собственности. Эти понятия не исключают друг друга. Имущество крестьянина-середняка или бедняка, имущество некооперированного кустаря в рассматриваемый нами период представляют собой их трудовую собственность, но вместе с тем и их частную собственность. Термин «трудовая собственность» говорит только о происхождении данной собственности, но ничего не говорит о ее назначении, не дает ее социальной характеристики. Ст. IX декрета «Об отмене наследования» имеет в виду наследование личной собственности граждан и наследование мелкой трудовой частной собственности.

3 См. СУ РСФСР, 1918, № 43, ст. 525.

4 См. СУ РСФСР, Г918, № 62, ст. 674.

5 СУ РСФСР, 1922, № 36, ст. 423.

1 В некоторых законодательных актах, изданных к концу первой фазы развития социалистического государства, посвященных регулированию отдельных групп гражданских отношений, выделяются отношения, в которых участвуют рабочие и служащие. См., например, постановление СНК РСФСР «Об упорядочении индивидуального рабочего жилищного строительства» (СУ РСФСР, 1927, № 99, ст. 663), выделяющее жилищное строительство, которое производится рабочими и служащими в индивидуальном порядке для собственных нужд; постановление СНК РСФСР «Об утверждении Положения об условиях и порядке кредитования за счет основных капиталов коммунальных банков индивидуальных застройщиков из числа рабочих и служащих» (СУ РСФСР, 1928, № 1, ст. 9), в котором содержится та же формулировка. Знаменательно, что здесь речь идет о весьма распространенном и важном по своему значению объекте личной собственности рабочих и служащих.

Однако такое выделение рабочих и служащих имеет место лишь в актах, регулирующих специальный круг отношений. В изданном примерно в тот же период постановлении ВЦИК и СНК «О нормах арендной платы за земельные участки, сдаваемые под застройку в городах и рабочих поселках» (СУ РСФСР, 1927, № 17, ст. 110) говорится о «частных застройщиках» без различения отдельных категорий.

1 См. С. Н. Братусь. Формы собственности по Конституции СССР. «Труды Военно-юридической академии». М., 1949, стр. 16—17; см. Р. Ф. Мажитова. Основные проблемы права личной собственности в СССР. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 1949

1 На это различие в формулировках ст. 9 и 10 Конституции уже указывалось в советской юридической литературе (см. Д. М. Генкин. Право личной собственности. «Социалистическая законность», 1946, № 10). Следует иметь в виду, что применение в ст. 9 Конституции слова «допускается» законом ни в какой мере не означает, что закон не охраняет собственность единоличных крестьян и некооперированных кустарей. Охрана этой собственности необходимо вытекает из того, что она допускается и признается законом. Различие формулировок в ст. 9 и 10 Конституции выражает именно различное отношение закона к личной собственности граждан и к мелкому частному хозяйству, основанному на личном труде.

2 См. В. А. Тархов. Понятие права личной собственности.

3 См. Д. М. Генкин. Право личной собственности в социалистическом обществе. «Труды научной сессии ВИЮН 1—6 июля 1946 г.», Юриздат, М., 1948, стр. 43—61, А. В. Тархов. Указ. соч.

1 Ст. 2 указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1948 г. («Ведомости Верховного Совета СССР», 1948, № 36).

1 В. И. Серебровский указывает на то, что в условиях второй фазы развития социалистического государства, когда имеет место в основном наследование личной собственности граждан, отпадает ряд ограничений права наследования, установленных ГК и рассчитанных на условия первой фазы, когда по наследству могла переходить не только личная собственность граждан, но и мелкая трудовая частная собственность, а также еще не ликвидированная окончательно капиталистическая частная собственность, в пределах, в которых она пользовалась защитой закона (см. В. И. Серебровский. Очерки советского наследственного права. Изд-во АН СССР, М., 1953, стр. 18—22; его же. О праве приращения при наследовании.—Сб. «Вопросы советского гражданского и трудового права». Изд-во АН СССР, М., 1952, стр. 80—91).

2 М. П. Карева. Право и нравственность в социалистическом обществе. Изд-во АН СССР, М., 1951, стр. 86.

1 См. СЗ СССР, 1937, № 69. ст. 314.

2 См., например, Положение о Государственной автомобильной инспекции Главного управления Рабоче-крестьянской милиции НКВД СССР (СЗ СССР, 1936, № 36, ст. 3186).

3 В. А. Тархов. Понятие права личной собственности. «Ученые записки Саратовского юридического института», вып. 3, 1952, стр. 110.

1 «Советское гражданское право», т.2, под ред. С. Н. Братуся. Госюриздат, М., 1951, стр. 230—231.

1 Мы привели пример жилищно-строительной и дачно-строительной кооперации, поскольку эти виды кооперации непосредственно удовлетворяют потребности граждан и паенакопления в них могут составить довольно значительную часть трудовых сбережений пайщика.

1 См. «Директивы XIX съезда партии по пятому пятилетнему плану развития СССР на 1951—1955 годы». Госполитиздат, 1952, стр. 26.

2 См. М. Ермаков, Л. Бернгардт. Кредитование индивидуального жилищного строительства. Госфиниздат, М., 1952, стр. 12—15.

3 Продажа домов или иного имущества в рассрочку представляет собой весьма выгодный бизнес для капиталистических монополий в буржуазных странах, главным образом в США, где это явление особенно распространено. Как правило, «формуляры» или типовые договоры фирм, продающих это имущество, предусматривают, что в случае невзноса очередного платежа, договор прекращается; собственником имущества остается фирма, платежи, внесенные покупателем, не возвращаются последнему, а рассматриваются как арендная плата за пользование имуществом. Очень часто фактически внесенная сумма оказывается более высокой, нежели стоимость имущества, если бы оно продавалось не в рассрочку, и во всяком случае несравненно выше, нежели арендная плата за пользование имуществом. Однако это не оказывает никакого влияния на положение сторон при прекращении договора. Фирма получает обратно имущество и сохраняет все внесенные ей платежи. Так буржуазное право санкционирует и охраняет это открытое ограбление трудящихся монополиями.

1 В. И. Ленин. Соч., т. 25, стр. 437.

1 Там же, стр. 443.

2 См. И. Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР. Госполитиздат, 1952, стр. 66.

3 И. Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 11. Госполитиздат, 1952, стр. 556.

1 С. Н. Братусь, характеризуя правоспособность граждан СССР, указывает на то, что в СССР каждый гражданин действительно имеет равные с другими гражданами конкретные возможности стать обладателем тех или иных признанных законом субъективных прав. Как пример С. Н. Братусь приводит право личной собственности: «...советский гражданин не только обладает абстрактной возможностью стать личным собственником предметов потребления в соответствии со ст. 10 Конституции СССР, но и становится им в действительности, ибо право личной собственности является одним из самых существенных последствий осуществления права на труд. Право же на труд обеспечивается социалистической организацией народного хозяйства, неуклонным ростом производительных сил советского общества, устранением возможности хозяйственных кризисов и ликвидацией безработицы (ст. 118 Конституции СССР)» (С:. Н. Братусь. Субъекты гражданского права. Госюриздат, М., 1950, стр. 14—15). Это совершенно правильное указание нуждается в некотором дополнении. Как отмечалось выше, право личной собственности непосредственно связано не только с правом на труд, но и с правом на материальное обеспечение в старости, в случае болезни и нетрудоспособности, а также (отчасти) и с правом на образование.

2 См. С. Н. Братусь. Субъекты гражданского права, стр. 5—15.

1 Если вклад внесен кем-либо на имя малолетнего, то распоряжаются вкладом родители или иные законные представители малолетнего.

2 Исключение из этого правила составляют сделки по отчуждению имущества скоропортящегося (или по характеру своему предназначенного к продаже или ставшего негодным к употреблению), если стоимость его не превышает 50 рублей.

1 В отношении распоряжения имуществом, принадлежащим на праве личной собственности недееспособным, закон не устанавливает различия между родителями и опекунами. Ст. 71 КЗоБСО устанавливает лишь, что родители и усыновители признаются опекунами или попечителями без специального назначения. Из этого положения в советской юридической литературе делался вывод о том, что в отношении распоряжения имуществом недееспособных родители занимают такое же положение, как и опекуны, не являющиеся родителями подопечного; вся разница между их положением сводится лишь к порядку назначения (см. В. И. Бошко. Очерки советского семейного права. Перераб. и дополн. В. А. Рясенцевым. Госполитиздат УССР, Киев, 1952, стр. 316—317; см. также «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, под ред. Д. М. Генкина. Госюриздат, М., 1950, стр. 136—137). Нам представляется, однако, более правильной точка зрения Г. М. Свердлова, указывающего на то, что в условиях ликвидации частнособственнической основы семьи, в условиях построения новой, социалистической семьи, основанной на взаимной любви и уважении, чуждой отвратительным корыстным интересам, — родительская любовь, близкие отношения между родителями и детьми сами по себе являются достаточной гарантией соблюдения интересов детей. Г. М. Свердлов убедительно показывает, что существенное правовое различие в положении родителей и опекунов, не Являющихся родителями подопечного, имеется в степени подконтрольности их действий органами опеки и попечительства (см. Г. М. Свердлов. Советское семейное право. Учебное пособие для юридических вузов. Госюриздат, М., 1951, стр. 137—138). Нельзя, однако, согласиться с утверждением о том, что «лишь в исключительных случаях, когда родители, например, намереваются отчудить значительное имущество, принадлежащее детям, закон обязывает родителей получать согласие органов опеки и попечительства» (лам же, стр. 138). Это утверждение ни в какой мере не вытекает из закона. Как указывалось выше. для отчуждения имущества, принадлежащего детям (за исключением случаев, предусмотренных законом), родители, так же как и опекуны, не являющиеся родителями подопечных, должны получать разрешение органов опеки и попечительства, причем, разрешая отчуждение имущества или залог его, орган опеки и попечительства может указать опекуну, на какие надобности должны быть обращены полученные суммы (ст. 87 КЗоБСО).

1 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1. Госюриздат, М., 1950, стр. 133; «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ. Госюриздат, М., 1950, стр. 74; С. Н. Братусь. Субъекты гражданского права, стр. 67.

2 «Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.». Госюриздат, М., 1952, стр. 189.

1 О колхозном дворе и имущественных отношениях его' членов см. «Колхозное право». Учебник для юридических вузов. Госюриздат, 1950, стр. 329—348; Г. Н. Полянская. Имущественные взаимоотношения в колхозном дворе. «Советское государство и право», 1947, №7, стр. 10— 23; ее же. Семейно-имущественные разделы и выделы в колхозном дворе. Юриздат. М., 1948; И. В. Павлов. Колхозный двор. Изд-во АН СССР, М., 1951.

1 См. также определение по иску Алексеевой к Добрынину (1950 г.). Изложение обстоятельств этого дела см. Р. О. Халфина. Право наследования в СССР, изд. 2. Госюриздат, М., 1952, стр. 48—49.

2 Примеры, иллюстрирующие эту практику, приводит и Г. Н. Полянская («Семейно-имущественные разделы и выделы в колхозном дворе», стр. 15—16). См. также П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР, «Социалистическая законность», 1944, № 9— 10, стр. 5—16.

1 См. «Известия», 30 июля 1939 г.

2 См. Д. М. Генкин. Право личной собственности в социалистическом обществе.«Труды научной сессии ВИЮН 1—6 июля 1946 г.» Юриздат, М., 1948, стр. 43—61. Г. Н. Полянская. Семейно-имущественные разделы и выделы в колхозном дворе, стр. 16—18; ее же. Имущественные взаимоотношения в колхозном дворе. «Советское государство и право», 1947, №7; П. Борисов. Дела о разделе и выделе имущества колхозных и единоличных дворов. «Социалистическая законность», 1948, № 2, стр. 8—10.

3 См. Г. Н. П о л я н с к а я. Семейно-имущественные разделы колхозном дворе, стр. 16—17.

1 Колхозам рекомендуется выкупать для нужд колхоза и колхозников жилые дома и надворные постройки у граждан, которые фактически порвали связи с сельским хозяйством и не проживают в сельской местности, а либо пользуются этими постройками сами два-три месяца в году, либо сдают их в аренду. См. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 28 июля 1939 г. «О приусадебных участках рабочих и служащих, сельских учителей, агрономов и других не членов колхозов, проживающих в сельской местности» («Известия», 30 июля 1939 г.). Однако это не может применяться в тех случаях, когда в доме остался кто-либо из членов колхоза, фактически, по возрасту или состоянию здоровья, лишенный возможности работать в колхозе и находящийся на иждивении членов семьи, проживающих постоянно в другом месте.

Кроме того, следует иметь в виду, что выкуп таких домов может иметь место только с согласия собственников. В определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску прокурора к Величко (1954 г.) о сносе домовладения подчеркнуто, что при отсутствии согласия собственников на продажу колхозу принадлежащих им строений, находящихся на земле колхоза, никакие принудительные меры изъятия строений не могут быть применены, так как это было бы нарушением ст. 10 Конституции СССР.

1 См. Г. Н. Полянская. Семейно-имущественные разделы и выделы в колхозном дворе, стр. 17; Д. М. Генкин. Право личной собственности в социалистическом обществе. «Труды научной сессии ВИЮН 1—6 июля 1946 г.», стр. 56.

2 См. Б. В. Ерофеев. Право землепользования колхозов, расположенных в городах. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 1952.

1 Анализ этого определения см. И. В. Павлов. Колхозный двор, стр. 22.

2 См. М. 3имелева. Общая собственность в советском гражданском праве. «Ученые записки ВИЮН», вып. 2. Юриздат, М., 1941, стр. 15—23; «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 337.

1 Дело № 36476 («Судебная практика РСФСР», 1928, № 20).

2 См. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10, стр. 15—16.

3 См. «Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. 3 (Х1Х). М.. 1946, стр. 29.

1 Такие же соображения были высказаны Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда СССР в решении по иску Кривовой к Кривову о взыскании имущества («Судебная практика Верховного суда СССР 1948», вып. 1. М., 1948, стр. 26).

1 Тот же принцип был положен в основание более раннего определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Демидовых к Демидову о признании права общей собственности на дом. Судебная коллегия указала, что, поскольку стороны — близкие родственники и в течение нескольких лет совместно пользовались спорным домом, суд должен тщательно проверить, как фактически и при каких условиях приобретено домовладение. Если будет установлено, что стороны приобрели домовладение на общие средства с целью установления общей собственности и лишь вследствие юридической неграмотности или по другим причинам Заключили договор купли-продажи дома от имени одного лица, суд может вынести решение о признании спорного домовладения общей собственностью сторон (см. П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10).Тот факт, что стороны являются близкими родственниками, не означает ни в какой мере, что имущество на одном этом основании может быть признано их общей собственностью. Он имеет значение лишь для того, чтобы можно было полнее уяснить конкретные обстоятельства дела, чтобы выяснить, было ли соответствующее волеизъявление сторон. Этот факт может, например, служить объяснением того, почему стороны не оформили своих отношений в письменной форме, не требовали друг от друга расписок в выданных средствах и т. Д. Именно в этом отношении может иметь значение то, что стороны являются родственниками.

2 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т, 1, стр. 332; М. 3имелева. Общая собственность в советском гражданском праве. «Ученые записки ВИЮН», вып. II, 1941. М.В. Зимелева, рассматривая эту практику в отношении строительства 'жилого дома (наиболее частый случай возникновения общей собственности), указывает на то, что в практике не всегда соблюдается единообразие в разрешении этого вопроса. На основе анализа судебной практики М. В. Зимелева приходит к выводу, что в тех случаях, когда постройка дома была произведена совместными усилиями и затратами двух или нескольких лиц, дом может быть признан их общей собственностью, хотя бы он был оформлен на имя одного лица, но при условии, что участие не имело какого-либо иного специального основания (трудовой договор, договор займа и т. п,).

К выводу о возможности признания фактического созастройщика участником общей собственности на возведенное строение приходят на основании анализа практики Верховного суда СССР также К. Седунов в статье «Правовые вопросы, связанные со спорами о строениях» (1953 г.) и В. Маслов в статье «Основания возникновения общей собственности на жилой дом» (1954 г.).

Иное решение вопроса предлагает И. Л. Брауде, различающий совместное строительство дома, осуществляемое лицами, связанными между собой «семейно-бытовыми отношениями», и осуществляемое посторонними лицами. В первом случае И. Л. Брауде допускает признание лиц, участвующих в совместном строительстве дома, собственниками дома; во втором случае—категорически отрицает возможность такого признания и даже требует применения к лицам, заключившим соглашение о таком совместном строительстве, ст. ст. 30 и 147 ГК, поскольку он считает, что такое соглашение по существу является продажей части земельного участка (И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву, изд. 2. Госюриздат, М., 1954, стр. 33—38). С таким решением ) вопроса нельзя согласиться. Наличие «семейно-бытовых отношений» между созастройщиками ни в какой мере не может служить твердым и единственным критерием для определения действительных отношений сторон в связи с совместным строительством. Прежде всего само понятие «семейно-бытовых отношений» очень неопределенно и расплывчато. Означает ли оно совместное ведение хозяйства? Охватывает ли оно отношения свойств, какую степень родства предполагают такие отношения? На все эти вопросы мы не найдем ответа. Далее: наличие таких отношений ни в какой мере не исключает возможности совершения между лицами, связанными этими отношениями, сделки, прикрывающей продажу части земельного участка, точно так же, как и отсутствие этих отношений ни в какой мере не означает, что соглашение о совместном строительстве дома прикрывает сделку по продаже участка. Как уже указывалось выше, наличие родственных отношений между созастройщиками может иметь значение для уяснения некоторых конкретных, обстоятельств дела, но ни в какой мере не может служить общим и единственным критерием для решения вопроса. Нельзя также согласиться со своеобразной «презумпцией виновности», которой придерживается автор, видящий в каждом соглашении о совместном строительстве дома сделку по продаже части земельного участка. Автор при этом не останавливается на судебной практике последних лет по этим делам, которая в ряде случаев признавала действительность таких соглашений.

1 Из протокола № 70 заседания пленума Верховного суда РСФСР от 2 апреля 1928 г. («Судебная практика РСФСР», 1928, № 7).

1 См. «Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. VIII (XXIV). М., 1947, стр. 24—25.

1 Та же точка зрения была положена в основу решения Судебной коллегии по делу Шакирова и Муминовой (1951 г.). Основным критерием для определения отношений сторон в этом деле Судебная коллегия признала размер произведенных истцом и ответчиком затрат на строительство дома. При этом Судебная коллегия Верховного суда СССР отвергла выдвинутое Судебной коллегией Верховного суда Узбекской ССР требование о подтверждении произведенных затрат письменными доказательствами.

2 Тот же принцип положен в основу определения коллегии по иску Ткаченко к Федорову о разделе дома (1952 г.). 63

1 В. Маслов в статье «Основания возникновения общей собственности на жилой дом» (1954 г.) предлагает для разрешения рассматриваемого вопроса использовать постановление 58-го пленума Верховного суда СССР по делу Шитовой—Бобелевой и, основываясь на этом постановлении, считает, что участие в строительстве дома может служить основанием для признания лица сособственником дома при наличии двух условий: 1) если лица, возводящие строение, были связаны семейно-бытовыми отношениями, 2) если они принимали участие в строительстве с целью совместного использования возведенного общим трудом и на общие средства жилого дома для личного в нем проживания. Первое из этих условий представляется совершенно ненужным. Люди совместно возводящие строения, могут быть связаны не «семейно – бытовыми» (как уже указывалось выше, это – чрезвычайно расплывчатый и неясный термин) а другими отношениями, вполне объясняющими, совместное строительство дома, как, например, отношения близкой дружбы, длительной совместной работы и т. д. Что же касается второго условия, то здесь решающее значение имеет не цель, которую преследуют стороны, возводя строение, а воля, направленная на достижение этой цели, причем воля взаимно согласованная.

Следует отметить, что и В. Маслов упоминает о необходимости соответствующей договоренности между участниками строительства. Но договоренность между участниками строительства и означает их согласное волеизъявление. Таким образом, упоминание о цели в этом случае является излишним и может только связать практику. Так, при наличии взаимной договоренности о совместном строительстве, один из участников может преследовать при этом цель не личного проживания, а обеспечения жилищем своих престарелых родителей или своих детей, внуков и т. д. Если следовать условиям, выдвинутым В. Масловым, то в этом случае участник строительства не мог бы претендовать на долю в праве собственности на дом. Вряд ли с таким решением можно согласиться.

1 В советской юридической литературе в связи с вопросом о правах и обязанностях участников права общей собственности высказывались различные точки зрения по вопросу о том, представляет ли право участника общей собственности право на «идеальную долю» в этой собственности, либо это доля в самом праве собственности (см. М. 3имелева. Общая собственность в советском гражданском праве «Ученые записки ВИЮН», вып. II, 1941; «Советское гражданское правою Учебник для юридических школ, стр. 180; «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 337). Мы не останавливаемся на вопросе о конструкции права общей собственности поскольку это не относится непосредственно к теме настоящей работы!

1 См. А. Кусиков. О праве совладельца на преимущественную покупку продающейся доли соучастника. «Вестник советской юстиции», 1927, № 23: М. 3имелева. Общая собственность в советском гражданском праве. «Ученые записки ВИЮН», вып. 2, 1941,

2 См. М. Кнебельман. Право сособственников. «Вестник советской юстиции», 1928, № 10; С. Братусь и Б. Утевский. Рецензия на «Ученые записки Всесоюзного института юридических наук НКЮ СССР», вып. 2.—«Социалистическая законность», 1941, № 3—4, стр. 23—26; см. также «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 338—339.

1 «Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 г.», Юриздат, М., 1941, стр. 217—218.

2 Следует иметь в виду, что в этом деле речь шла о совместном имуществе супругов, нажитом ими во время брака. Однако Верховный суд СССР применил в этом случае ст. 64 ГК, дав ее общее толкование.

1 См. «Финансовое и хозяйственное законодательство», 1937, № 8—9, стр. 41. * См. там же.

2 Интересные соображения по этому вопросу были высказаны О.Д. Романенко в заметках о нотариальный практике по применению ст.64. Указывая на то, что чаще всего договоры дарения доли в жилом доме совершаются для того, чтобы одаряемый жил совместно с дарителем, осуществлял за ним уход и т. п., автор считает, что в таких случаях нельзя применять ст. 64, поскольку даритель сам должен выбрать лицо, которое будет осуществлять за ним уход, и собственник не может в этом случае заменить одаряемого. На этой же точке зрения стоял и НКЮ УССР, указавший, что при совершении таких договоров дарения не может применяться ст. 64 ГК УССР («Революцийне право», 1939, № 23—24, стр. 4С— 49). По существу здесь речь идет не о договоре дарения, а о договоре с обязательством пожизненного содержания. Вопрос о таких договорах будет рассмотрен в главе IV настоящей работы. Здесь следует лишь указать на то, что соображения в пользу неприменения ст. 64 при заключении и таких договоров являются весьма вескими.

1 См. «Судебная практика РСФСР», 1927. № 17, стр. 2.

2 См. «Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940», стр. 218—219.

3 В судебной практике мы не находим решений, основанных на разъяснении пленума Верховного суда РСФСР от 18 июля 1927 г. Ссылка на это разъяснение имеется в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР поиску Шелухина и др. к Тишиной о расторжении договора купли-продажи части дома (1951 г.). Однако решение по этому делу не основывается на этом разъяснении. Спор между сторонами был разрешен указанием суда на истечение срока исковой давности, так как с момента продажи доли и до предъявления иска сособственниками прошло 8 лет, в течение которых покупательница пользовалась, владела и распоряжалась своей долей. Поэтому содержащаяся в определении ссылка на разъяснение пленума Верховного суда РСФСР от 18 июля 1927 г. является в данном случае совершенно излишней и не свидетельствует о применении этой статьи в практике. В советской юридической литературе отмечалось, что в случае продажи общим собственником имущества с нарушением ст. 64 ГК практика признает договор купли-продажи недействительным с возвращением сторон в первоначальное положение (см. «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 182).

1 Поскольку характер имущества является решающим для определения возможности раздела общей собственности в натуре, большое практическое значение имеет вопрос о делимости вещей. Чаще всего ^ практике этот вопрос встает в отношении жилого дома. В советской юридической литературе высказывалось мнение о том, что целесообразным и удобным для практики является признание права собственности каждого из участников общей собственности на выделенную ему часть дома с тем, что в отношении тех частей дома, которые являются общими для всех (вход, лестница, крыша и т. п.), сохраняются отношения общей собствен-. нести особого типа (М. 3 и мелев а. Общая собственность в советском гражданском праве). Эту точку зрения поддержал С. Братусь в рецензии на II выпуск «Ученых записок ВИЮН», в котором была опубликована статья М. Зимелевой («Социалистическая законность», 1941, №3 – 4). Однако эта точка зрения не находит применения в практике. Как судебная, так и административная практика рассматривает дом как единое целое. Все сделки в отношении частей строения осуществляются не в реальных, а в так называемых «идеальных» долях, т. е. указывается только доля (1/2, ¼, 2/5 и т. п.) данного сособственника, а не какая-либо реальная часть дома, принадлежащая ему. Споры, возникающие в связи с закреплением за участниками общей собственности отдельных частей дома, касаются только порядка пользования домом, а не закрепления этих частей в собственность (см., например, упоминавшееся выше определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Абрамовых (1950 г.) о разделе дома). В учебнике гражданского права для юридических вузов указывается на то, что при продаже собственником доли в строении он продает не реальную часть дома (этаж, комнату), а долю в праве на весь дом в целом («Советское гражданское право», т. 1, стр. 338). Можно согласиться с точкой зрения И. Л. Брауде, считающего дом единым объектом права общей собственности сособственников, но допускающего возможность реальной доли в праве пользования строением (И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву. Госюриздат. М., 1954, стр. 108—110; его же. Переход права собственности на строение. «Советское государство и право», 1946, № 7).

1 Ст. 21 КЗоБСО Белорусской ССР устанавливает: «Имущество, нажитое супругами во время брака совместным трудом, считается принадлежащим обоим супругам на началах общей собственности (ст. ст. 01—65 Гражданского кодекса) в равных долях». Некоторые кодексы, не ссылаясь прямо на ст. ст. 61—65 ГК, как это делает КЗоБСО БССР, указывают, что имущество, нажитое супругами в течение брака, принадлежит им на началах общей собственности (ст. 9 КЗоБСО Узбекской ССР, ст. 13 КЗоБСО Туркменской ССР, ст.9 КЗоБСО Таджикской ССР ст.125 КЗоБСО УССР). Однако эти указания следует понимать лишь в том смысле, что к совместной собственности супругов применяются нормы, регулирующие общую собственность, в той мере, в какой эти нормы соответствуют характеру имущественных отношений супругов. Ряд норм, регулирующих отношения общей собственности, как уже сказано выше, не может найти применения к совместной собственности супругов, так как они противоречат общему характеру имущественных отношений супругов. На это указывалось в советской юридической литературе (см. «Советское гражданское право». Учебное пособие для юридических вузов, т. 2. Госюриздат, М., 1951, стр. 391—393; В. И. Бошко. Очерки советского семейного права, стр. 155—156).

Ст. 10 КЗоБСО РСФСР не говорит об«общей собственности» супругов, а говорит об их «общем имуществе», что является гораздо более точным, так как не дает оснований для отнесения совместной собственности супругов к общей собственности, предусмотренной ст. ст. 61—65 ГК. Представляется весьма желательным уточнение редакции соответствующих статей кодексов других союзных республик.

1 Аналогичная формулировка содержится в определении Судебной коллегии по иску Возикяна к Возикян (1949 г.). Из этого же положения исходит Судебная коллегия в решении по иску Щеглова к Щегловой (1952 г.), по иску Сандо к финансовому отделу об исключении из описи имущества (1951 г.).

2 До 1945 г. такое же положение устанавливалось кодексом Украинской ССР, однако указом Президиума Верховного Совета УССР от 15 сентября 1945 г. оно было изменено, и формулировка ст. 125 КЗоБСО УССР в этой части в основном совпадает с формулировкой ст. 10 КЗоБСО РСФСР.

1 При изменении ст. 125 КЗоБСО УССР такое же примечание, имевшееся в прежней редакции этой статьи, было сохранено и при новой редакции.

2 См. М. Рейхель. Общеимущественные отношения супругов в советском праве. «Советское государство и право», 1940, № 8—9; его' же. Развитие советского законодательства о семье. «Ученые записки Московского юридического института», IV. М., 1948, стр. 49—54; В. И. Бошко. Очерки советского семейного права, стр. 150—151; Н. В. Рабинович. Личные и имущественные отношения в советской семье. Изд. Лен. гос. университета, Л., 1952, стр. 57—59.

3 См. Г. М.Свердлов. Брак и развод. Изд-во АН СССР, М.—Л., 1949, стр. 138—139.

1 См. «Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. VII Юриздат, М., 1948, стр. 21—22.

2 См. М. Рейхель. Общеимущественные отношения супругов. 78 в советском праве. «Советское государство и право», 1940, № 8—9, стр. 109—131.

3 См. Г. М. Свердлов. Брак и развод, стр. 138—139

1 См. Н. В. Рабинович. Личные и имущественные отношения в советской семье, стр. 62.

1 Такая же точка зрения принята и в советской юридической литературе (см. Г. М. Свердлов. Советское семейное право. Учебное пособие для юридических вузов, стр. 113; М. Рейхель. Общеимущественные отношения супругов в советском праве. «Советское государство и право», 1940, № 8—9, стр. 109—131)

2 См. определение № 200 по иску Панеш к Титаренко («Судебная практика Верховного суда СССР 1942», вып. II, М., 1943, стр. 33); определение № 590 1945 г. по иску Кинцурейшвили к Меламед («Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. VII (XXIII). М., 1946, стр. 25— 26); определение по иску Коршуновой к Губанищеву и Коршунову (1950г.). В этих определениях, как и в ряде других, выносившихся по аналогичным делам. Судебная коллегия признавала недействительной сделку купли-продажи дома, представлявшего собой общее имущество супругов, совершенную одним из супругов. Правда, во всех этих случаях Судебная коллегия, помимо этого обстоятельства, ссылалась и на то, что сделки не были облечены в требуемую законом форму в соответствии со ст. 185 ГК. Однако несоблюдение формы во всех этих случаях не являлось основанием для признания сделки недействительной. Основанием служила дефектность сделки по существу, по ее содержанию: тот факт, что один из общих собственников без согласия другого распорядился имуществом, составлявшим их общую собственность. В ряде других случаев, когда несоблюдение требуемой законом формы (в частности, несоблюдение ст. 185) было единственным дефектом сделки и ничего противозаконного сделка по существу не содержала, Судебная коллегия, основываясь на инструктивном письме № 1 ГКК Верховного суда РСФСР за 1927 г., признавала такие сделки действительными, возлагая на стороны обязанность оформить сделку в нотариальных органах в определенный судом срок. См., например, определение Судебной коллегии по иску Покидовой к Козлитиной о расторжении договора купли-продажи (1949 г.); определение Судебной коллегии по иску Астапкевичус к Яцунскиене о расторжении договора купли-продажи дома (1950 г.).

1 См. постановление пленума 'Верховного суда СССР от 19 марта 1948 г. «О судебной практике по делам об исключении имущества из описи» («Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.», Госюриздат, М., 1952, стр. 223—224).

2 См. там же.

3 См. «Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. III (XXVII). М„ 1947, стр. 30—31.

1 См., например, определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Поскребышевой об освобождении имущества от описи («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. II (XXVI). М., 1946, стр. 28—29); определение по иску Реутовой к Макеевскому райпотребсоюзу об исключении из описи имущества («Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. III (XXXVII). М., 1947, стр. 26—27).

2 Указание на то, что жене не выделяется доля дома на том основании, что она нигде не работала, не имела своего заработка и не вкладывала своих средств в постройку дома, ни в какой мере нельзя рассматривать как общий критерий для разрешения вопроса о разделе имущества супругов Как уже отмечалось выше, и закон и судебная практика охраняют права и интересы жены и в тех случаях, когда она не работает, а ведет домашнее хозяйство, воспитывает детей. Как правило, и в этих случаях за женой признается равная с мужем доля в совместном имуществе. В рассматриваемом же определении ссылка на то, что жена нигде не работала, не имела своих доходов и не вкладывала своих средств в постройку дома, приведена Судебной коллегией в подтверждение того, что дом был построен на средства, полученные преступным путем. Именно для обоснования этого положения Судебная коллегия ссылалась на то, что никаких других средств, кроме средств, преступно добытых осужденным, в постройку дома не вкладывалось.

3 См. М. 3имелева. Общая собственность в советском гражданском праве. «Ученые записки ВИЮН», вып. 2, 1941 г.; В. И. Бошко. Очерки советского семейного права, стр. 156—159. На этой же точке зрения стоял и К. А. Граве в первых изданиях учебника гражданского права для юридических школ (см. «Гражданское право». Учебник для юридических школ, М., 1945, стр. 305; «Гражданское право», изд. 3, М., 1947, стр. 433). Однако в последнем, четвертом издании этого учебника автор признает возможность раздела совместного имущества супругов, по требованию одного из них, без расторжения брака («Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 612).

1 В. И. Бошко. Очерки советского семейного права, стр. 158—159.

2 См. Г. М. Свердлов. Брак и развод, стр. 140—144, где эта точка зрения подробно аргументирована; его же. Советское семейное право. Учебное пособие для юридических вузов, стр. 1 15; «Советское гражданское право». Учебное пособие для юридических вузов, т. II, стр. 392—393; «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 612. Н. В. Рабинович. Личные и имущественные отношения в советской семье, стр. 51—54.

3 См. «Сборник действующих постановлений пленума Верховного СССР 1924—1951 гг.», стр. 186,

1 См. Н. В. Рабинович. Личные и имущественные отношения в советской семье, стр. 43—46.

1 См. Г. Свердлов. О недействительности брака. «Социалистическая законность», 1947, № 8. В более поздней работе Г. М. Свердлов указывает на то, что требование о возврате имущества, полученного в браке, признанном впоследствии недействительным, может предъявляться только добросовестным супругом, если устанавливается, что другой супруг при заключении брака действовал недобросовестно (Г. М.Свердлов. Брак и развод, стр. 66). Эта формулировка представляется, однако, неясной и не соответствующей характеру отношений. Ведь речь здесь идет не о возврате имущества, а о разделе того имущества, которое было приобретено во время состояния лиц в браке, признанном впоследствии недействительным. Право на выдел доли в этом имуществе имеет любая сторона, независимо от того, добросовестно или недобросовестно действовала Другая сторона. Это последнее обстоятельство будет приниматься во внимание судом при определении долей, но оно не может служить условием раздела. Следует указать, что в следующей работе Г. М. Свердлов не повторил этой формулировки, а указал на то, что имущество, совместно приобретенное в таком браке, может рассматриваться как общая собственность по ст. ст. 61—65 ГК («Советское семейное право». Учебное пособие для юридических вузов, стр. 78).

2 Исходя из сказанного выше, нельзя согласиться с утверждением В. А. Тархова о том, что нормативное регулирование круга предметов, могущих быть объектами права личной собственности, определяет границы, за которыми личная собственность превращается в частную собственность (В. А. Тархов. Право личной собственности в СССР (понятие и содержание). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук, 1952, стр. 9—10). Как уже указывалось в главе 1 настоящей работы, одно определение предмета, являющегося объектом права собственности, еще ничего не говорит о его назначении и о том, объектом какого права собственности он является. Так. напр., швейная машина может быть объектом права личной собственности, если она используется собственником для себя, и может быть объектом собственности лица, ведущего мелкое частное хозяйство, если она используется как орудие промысла. Именно поэтому Конституция не перечисляет группы предметов, являющихся объектом права личной собственности, а определяет эти объекты по их назначению.

1 В тексте закона говорится о «банковых билетах», но совершенно очевидно, что эта норма касается и казначейских знаков, поскольку эмиссия всех денежных знаков в СССР осуществляется Государственным банком.

2 См. И. Трепицын. Что такое «собственные» деньги? «Вестник советской юстиции», 1928, № 11—12, стр. 343—345.

1 См. «Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. IV (XX). Юриздат, М„ 1946, стр. 20.

2 См. п. 1 Устава Государственных трудовых сберегательных касс СССР («Справочник по законодательству для судебно-прокурорских работников», т. III. Госюриздат, М., 1949, стр. 68).

1 См. «Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.», Госюриздат, 1952, стр. 190—191.

2 См. Г. М. Свердлов. Советское семейное право. Учебное пособие для юридических вузов. Госюриздат, М., 1951, стр. 116; «Советское гражданское право». Учебное пособие для юридических вузов, т. II. Госюриздат, М., 1951, стр. 394; Н. В. Рабинович. Личные и имущественные отношения в советской семье. Изд. Лен. гос. университета, Л., 1952, стр. 43.

1 См. В. И. Бошко. Очерки советского семейного права. Госполитиздат УССР, Киев, 1952, стр. 163—165.

1 Доходы по трудодням становятся собственностью колхозного двора лишь в той части, в которой член двора, получивший доход, передает его для нужд двора (см.«Колхозное право». Учебник для юридических вузов, 1950, стр. 337; см. также постановление Президиума Верховного суда РСФСР от 3 марта 1932 г., прот. № 7).

2 См. постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О плане хлебозаготовок из урожая 1932 г. и развертывании колхозной торговли хлебом» (СЗ СССР, 1932, № 31, ст. 190); постановление ЦКК и СНК СССР «О порядке производства торговли колхозов, колхозников н трудящихся единоличных крестьян и уменьшении налога на торговлю сельскохозяйственными продуктами» (СЗ СССР, 1932, № 38, ст. 233); постановление СНК СССР «Об упорядочении колхозной торговли на железнодорожных станциях и пристанях» (СЗ СССР, 1935, № 41, ст. 353); постановление Совета Министров СССР и Центрального Комитета КПСС «О мерах дальнейшего развития советской торговли». Госполитиздат, 1953.

1 См. инструкцию Министерства финансов СССР от 10 января 1949 г. «О порядке продажи гражданам одно -и двухэтажных жилых домов с числом комнат от 1 до 5 включительно» («Сборник постановлений, приказов и инструкций по финансово-хозяйственным вопросам», Госфиниздат 1949, № 3, стр. 16).

1 См. «Сборник руководящих материалов и консультаций по строительству», Стройиздат, 1950, вып. 1, стр. 19—21.

2 См. там же, стр. 21.

3 См. «Сельское хозяйство», 11 июня 1954 г.

4 См. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Зайцевой к райжилуправлению о расторжении договора на право пользования домом (1952 г.). В советской юридической литературе указывалось на то, что с изданием указа от 26 августа 1948 г. застройщики могут требовать переоформления своих прав на жилые строения по титулу права личной собственности, если только по своим размерам яти строения не превышают пяти комнат (Г. Н. Амфитеатров. Права на жилые строения и пользование жилыми помещениями. Юриздат, М., 1948, стр. 12). Однако практика не приняла содержащегося в этом указании ограничения. Все дома, независимо от их размеров, принадлежавшие гражданам на праве застройки, после издания указа принадлежат им на праве личный собственности. Такое решение является единственно возможным. Иначе неизбежно возник бы вопрос о судьбе домов с числом комнат свыше пяти, принадлежавших до издания указа гражданам на праве застройки. Поскольку право застройки отменено, то на чем основывались бы права граждан в отношении таких домов? Конечно, здесь не может быть речи об изъятии таких домов у собственников. Это ни в какой мере не соответствовало бы политике социалистического государства в отношении личной собственности граждан. Да и никаких юридических оснований для такого вывода указ не дает. Таким образом, совершенно правильной является практика в отношении жилых домов, принадлежавших ранее гражданам на праве застройки, согласно которой положение указа о размере жилого дома не распространяется на дома, выстроенные или приобретенные до его издания. Вместе с тем необходимо отметить, что никакого переоформления права застройки на право личной собственности не требуется; застройщики ныне рассматриваются как личные собственники.

1 См. Г. Н. Амфитеатров. Права на жилые строения и пользование жилыми помещениями, стр. 10—II. В учебнике для юридических школ эта мысль не высказана в такой же категорической форме, но отмечается, что указ от 26 августа 1948 г. требует уточнения норм гражданских кодексов союзных республик, об условиях совершения гражданских договоров купли-продажи принадлежащих им строений («Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 335 - 336).

2 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, под ред. Д. М. Генкина. Госюриздат. М., 1950 стр. 335—336 т. 2, стр. 47.

1В постановлении пленума Верховного суда СССР от 20 июня 1947 г., в ст. II указано, что при наследовании жилых строений как по закону, так и по завещанию, ст. 182 ГК РСФСР (и соответствующие статьи ГК Других союзных республик), касающаяся ограничения перехода строений по договорам, не применяется. На этом же положении основано, например, определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Касаткиной к Зайцевой и Ерастовой («Судебная практика Верховного суда СССР 1948», вып. V. Юриздат, М., 1948, стр. 4—5). Непонятно, почему в учебном пособии для юридических вузов («Советское гражданское право», т. II, стр. 46) указано, что ограничения перехода строений по договорам, установленные ст. 182 ГК, не применяются при переходе их в порядке наследования по закону. Постановление пленума, на которое ссылаются авторы учебника, говорит о наследовании как по закону, так и по завещанию.

2 См. протокол № 1 заседания пленума Верховного суда РСФСР от 2 января 1928 г. («Судебная практика РСФСР», 1928, № 2, стр. 1).

3 См. «Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 год». Юриздат, М., 1941, стр. 100—102.

1 См. И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву, Госюриздат, М., 1954, стр. 104—105.

В своем определении по иску Ухтомского горжилуправления к Николаенко (1949 г.) Судебная коллегия по гражданским делам указана, что наличие у ответчика на праве личной собственности дачи (лаже приспособленной для жилья в любое время года) не может служить основанием для выселения его из квартиры в доме местного Совета.

2 СЗ СССР, 1937, № 30, ст. 120. Это положение должно строго соблюдаться в практике. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР от 22 августа 1953 г. по делу Юдиной были отменены определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Таджикской ССР и решение народного суда 1 участка Дюшамбинского района г. Сталинабада об изъятии у Юдиной жилого дома, описанного за неуплату налога. В определении была повторена формулировка постановления ЦИК и СНК от 11 апреля 1937 г.

1 См. «Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.». Госюриздат, М., 1952, стр. 239—240.

2 Здесь, как и в дальнейшем изложении, под застройкой понимается возведение строения на предоставленном участке, а не отношения по праву застройки, регулировавшиеся ныне отмененными ст. ст. 71—84 ГК РСФСР. Под застройщиком в дальнейшем изложении понимается лицо, возводящее строение. В этом смысле термин «застройщик» употребляется в последних нормативных актах.

3 См. И. Л. Брауде. Переход права собственности на строение. «Советское государство и право», 1946, № 7, стр. 57—64.

1 Ст. 10 постановления Совета Министров СССР от 26 августа 194& г. о порядке применения указа Президиума Верховного Совета СССР от26 августа 1948 г. «О праве граждан на покупку и строительство индивидуальных жилых домов» («Ведомости Верховного Совета СССР», 1948, № 36). В советской юридической литературе справедливо указывалось на то, что здесь нет спора о праве гражданском, а речь идет о восстановлении состояния, нарушенного самовольными действиями. Такое восстановление производится в административном порядке (см. И. Л. Брауде. Право на строение и сделки построениям по советскому праву, стр. 29— 30).

2 Принятая в практике охрана прав пользователей участков в рассматриваемых нами случаях отмечалась П. Е. Орловским, анализировавшим судебную практику 1940—1943 гг. (см. П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10).

3 В связи с этой практикой, исходящей из хозяйственной целесообразности и основанной на охране прав личного собственника, построившего дом на отведенном ему участке, вызывает сомнение категорическое утверждение И. Л. Брауде о том, что не возникает право собственности на строения, возводимые на ошибочно отведенных участках, ранее законно предоставленных другим землепользователям (И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву, стр. 30). Какой смысл в том, чтобы сносить или переносить уже построенный дом, что связано с большими затратами и трудностями, лишь для того, чтобы лицо, получившее ранее земельный участок и не воспользовавшееся им, получило бы именно этот участок? Гораздо целесообразнее предоставить этому лицу новый равноценный участок для застройки, а не требовать сноса или переноса строения от лица, которое действовало добросовестно и имело основание считать, что оно управомочено на совершение этих действий. Вместе с тем следует охранять и интересы лица, которому ранее был предоставлен участок для застройки и которое не может его использовать не по своей вине. Следовало бы признать, что в таких случаях суд может вынести решение, обязывающее земельные или коммунальные органы предоставить такому лицу равноценный земельный участок для строительства жилого дома. Такое решение не было бы вмешательством в сферу административной деятельности органов государственной власти и государственного управления. Суд не вмешивается в вопросы предоставления участков под застройку. Но если участок был предоставлен . гражданину и по вине органов, предоставивших участок, не мог быть использован гражданином, что нарушает его законные интересы и права, суд может вынести решение о предоставлении ему другого участка, взамен того, который был предоставлен ранее.

1 См. известное определение Судебной коллегии по иску Кировского райсовета к Геворкяну и др. («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда СССР 1943 год». Юриздат, М., 1948, стр. 168—169). Анализ этого определения дан в статье П. Орловского «Право собственности в практике Верховного суда СССР» («Социалистическая законность», 1944, № 9—10). Запрещая все сделки между гражданами, прямо или косвенно направленные на передачу или аренду земельных участков, закон не запрещает продажи плодовых деревьев, кустарников или саженцев. Н. Д. Казанцев считает, что такая продажа возможна только при том условии, что растения отделены от земли (см. Н. Д. Казанцев. Право колхозного землепользования в СССР. Изд-во АН СССР, М., 1951, стр. 141). Однако в практике допускается возмещение стоимости плодовых деревьев, переходящих вместе с участком от одного пользователя к другому. Так, суд санкционировал мировую сделку, объектом которой было такое возмещение (см. определение коллегии по иску Айрумян к Тряну (1951 г.). В определении по иску Вороновой к Гуадзе коллегия указала, что поскольку на земельном участке, переходящем в пользование истицы, находятся фруктовые деревья, посаженные в свое время ответчицей, суду следовало обсудить вопрос о возмещении истицей ответчице стоимости затраченного труда по насаждению этих деревьев (1950 г.).

2 См., напр., определение коллегии по иску Бебия к Тбилисскому исполкому и др. («Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. VIII (XXIV). Юриздат, М., 1947, стр. 26); по иску Либес к Абдулаевой (1951 г.) о праве пользования участком. *

1 См. определение по иску Вороновой к Гуадзе (1950 г.).

1 См. А. Ширшиков. Порядок пользования земельным участком совладельцами строения (1953 г.).

1 Такое решение вопроса принято в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Банниковой к Толиным (1954 г.), в котором указано, что последующее возведение истицей па предоставленной ей, в соответствии с ее долей в общей собственности, части земельного участка дополнительных построек, увеличивших ее долю в общей собственности, не создает для нее права требовать перераспределения земельного участка.

2 См. П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10; определение Судебной коллегии по гражданским делам по иску М. Бабахонова о признании права собственности на дом («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда СССР 1940 год», Юриздат, М., 1941, стр. 214); определение по иску Тимашевой к Федорову («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1943 г.» Юриздат, М., 1948, стр. 165—166); определение коллегии по иску Умняшевой к Козлову о выселении (1951 г.). Во всех приведенных решениях, как и в ряде других аналогичных дел, Судебная коллегия признавала возможным установление права собственности на дом не у лица, числящегося собственником по акту регистрации, а у лиц, имевших законные основания для признания за ними этого права.

1 См., например, определения Судебной коллегии по иску Цугаева к Жеребятьеву (1950 г.); по иску Коршуновой к Губанищеву и Коршунову (1951 г.). В обоих указанных случаях признание недействительным договора вследствие несоблюдения установленной законом формы по существу имело своим основанием и серьезный дефект в самом содержании договора. (В первом случае договор мены в отношении жилого дома был заключен бывшей женой собственника, не имевшей права собственности на дом и действовавшей без доверенности собственника. Во втором случае дом, составлявший общее имущество супругов, был продан мужем без ведома и без согласия жены.)

2 См. инструктивное письмо № 1 ГКК Верховного суда РСФСР за 1927 г.; см. также определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Астапкевичус к Яцунскиене (1950 г.); по иску Покидовой к Козлитиной (1949 г.). Мы не можем согласиться с высказывавшейся в советской юридической литературе точкой зрения, связывавшей указания упомянутого выше инструктивного письма ГКК Верховного суда РСФСР с условиями первой фазы развития социалистического государства и требующей признания недействительными договоров, заключенных с нарушением требуемой законом формы во всех случаях (см. И. Б. Новицкий и Л. А. Лунц. Общее учение об обязательстве. Госюриздат, М., 1950, стр. 180—182). Эти указания Верховного суда РСФСР сейчас применяются судами и практика их применения свидетельствует об их жизненности и соответствии требованиям социалистического оборота.;

1 См. определение Судебной коллегии по иску Бабаева и других к Джурабаевой («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. IX (XXXIII). Юриздат, М., 1947, стр. II—12); определение по иску Угрехелидзе к Абхандадзе о выселении («Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. III (XXXVII). Юриздат, М., 1947, стр. 29—30): определение по делу Островской о признании права наследования (1949 г.); определение по иску Дубровкой (1950 г.); по иску Абдулаевой и Рахманова (1951 г.).

Этой практике противоречит определение коллегии по иску Дунаевой М. к Дунаевой С. о разделе дома (1950 г.). Основные обстоятельства дела таковы: спорный дом принадлежал родителям истицы; отец истицы умер в 1919 г., мать —в 1933 г. Наследниками были истица и ее брат— муж ответчицы. Оба наследника проживали вместе, присутствовали в месте открытия наследства и никто из них об отказе от наследства не заявил. В 1941 г. муж ответчицы оформил свое право на спорный дом, получив свидетельство о праве наследования. Муж ответчицы погиб на фронте. В 1947 г. право на дом было оформлено на имя ответчицы и ее малолетней дочери. Считая, что она является собственницей половины дома, истица предъявила иск о признании за ней этого права. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР отменила решения и определения нижестоящих судебных инстанций, признавших это право за истицей. Коллегия сослалась при этом на следующие обстоятельства: 1) истица, хотя и проживала в момент открытия наследства в наследственном доме, но своего наследственного права не оформила и в следующем году в связи с выходом замуж из дома выбыла и с тех пор там не проживала;

2) фактическое управление домом осуществлял муж ответчицы, который оформил свое право на этот дом, получив свидетельство о наследовании3) истице было известно, что ее брат оформил дом на свое имя, но она против этого не возражала и выдала ему письменное согласие на оформление наследуемого дома на его имя; 4) на протяжении шести лет после получения указанного свидетельства истица никаких претензий на дом не заявляла и в течение общего трехлетнего срока исковой давности не оспаривала правильность выданного мужу ответчицы нотариального свидетельства, вследствие чего она утратила право на иск.

Все эти аргументы вызывают серьезные возражения. Поскольку истица была наследницей, присутствующей в месте открытия наследства, и в течение трех месяцев с момента открытия наследства не заявила о своем отказе, она считается принявшей наследство и поэтому в дальнейшем должна рассматриваться как участница в праве общей собственности на дом. Тот факт, что один из сособственников в течение длительного периода времени не пользуется своей долей в праве общей собственности на дом для проживания в части дома, ни в какой мере не может служить основанием для лишения его этой доли. Фактическое управление одним из сособственников всем домом не делает его собственником этого дома; он может только требовать, чтобы другие сособственники также принимали участие в управлении домом и несли расходы по содержанию дома, в соответствии с долей каждого.

Непонятно, о каком документе упоминает коллегия, говоря о письменном согласии истицы на оформление наследственного дома на имя мужа ответчицы. Если это был отказ от наследства, то он не мог быть заявлен через восемь лет после открытия наследства. К тому же отказ не может быть сделан в пользу одного из наследников, а по праву, действовавшему в момент оформления свидетельства о праве наследования, такой отказ мог служить основанием только для перехода доли истицы к государству. Если же это был договор дарения доли в праве общей собственности, то он должен был быть надлежащим образом оформлен и на это должна была сослаться коллегия. Такая ссылка исключала бы надобность в каком-либо дополнительном обосновании отказа в требованиях истицы. Но, как видно из всех обстоятельств, это не был договор дарения. Если же это было просто заявление о том, что истица не возражает против того, чтобы дом, принадлежащий ей и ее брату, был оформлен на имя ее брата, то такое заявление не имеет никакой юридической силы, так как оно противоречит одному из основных принципов советского права, согласно которому каждый юридический документ, свидетельствующий об определенных фактах, должен точно соответствовать этим фактам. На основании такого заявления нотариальная контора не имела права выдать брату истицы свидетельство о праве наследования.

Наконец, нельзя согласиться и с последним доводом коллегии об истечении срока вековой давности для требования о признании недействительным свидетельства о праве наследования. Как уже указывалось выше, свидетельство о праве наследования только фиксирует определенные факты, но не является юридическим фактом; оно не создает и не прекращает права. Выдача свидетельства, не соответствующего действительным правам лиц, не создает у последних этих прав и не лишает соответствующих прав других лиц, действительно управомоченных. Истечение срока исковой давности после выдачи такого свидетельства ничего не меняет в правах заинтересованных лиц. Оно только препятствует предъявлению иска о признании такого свидетельства недействительным, но оно не может служить препятствием для того, чтобы управомоченные лица другими путями доказывали становилось бы юридическим фактом, влекущим за собой наделение правами одних лиц и лишение прав других. Такое решение вопроса несостоятельно как теоретически, так и практически.

Следует отметить, что определение по делу Дунаевых противоречит практике Верховного суда, на которую мы ссылались выше и в которой неоднократно подчеркивалось, что оформление свидетельства о праве наследования на имя одного из наследников ни в какой мере' не лишает права собственности других наследников, принявших наследство в установленном законом порядке.

1 ^ СЗ СССР, 1937, № 69, ст. 314.

1 Так, в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Селитренникова к Попаснянской районной конторе связи о расторжении договора аренды (1954 г.) указано, что к отношениям сторон должна быть применена ст. 155 ГК УССР, предусматривающая возможность прекращения договора аренды односторонним заявлением каждой из сторон при условии предупреждения об этом другой стороны за три месяца, и что собственник для выселения нанимателя вовсе не должен доказывать наличие у него нужды в жилье.

1 В некоторых случаях суды выносили решения о выселении жильцов из домов, принадлежащих гражданам на праве личной собственности, обязывая при этом собственника предоставлять выселяемому годную для жилья площадь. Верховный суд СССР всегда отменял такие решения, указывая на то, что положение о выселении с предоставлением жилплощади неприменимо в случаях выселения из домов личных собственников. См. определение коллегии по иску Каспарова к Мазепе о выселении («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. VII (XXXI). Юриздат, М., 1947, стр. 14—15); определение по иску Хуцишвили к Касашвили о выселении (1950 г.), в котором коллегия указала: «Спорная площадь является личной собственностью истцов и возлагать обязанность на собственника при выселении нанимателя предоставить другую площадь законом не предоставлено суду» (см. также определение по иску Касумовой к Сулеймановой о выселении; по иску Гришашвили к Белявской о выселении (1950 г.), в которых содержатся аналогичные указания.

2 См. определение коллегии по иску Паргентенян к Шогирадзе о выселении (1951 г.).

3 См. п. 10 постановления пленума Верховного суда СССР от 12 декабря 1940 г. («Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.», стр. 130).

1 См., напр., определения Судебной коллегии по иску Манасян к Папаян о выселении («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. IX (XXXIII). Юриздат, М., 1947, стр. 19); по иску Андреева к Кураковой о выселении (1949 г.); по иску Троицкой и Суворова к Черкасовым о выселении (1951 г.). Во всех этих делах острая потребность собственника дома в жилой площади для проживания с семьей и совершенная недостаточность имеющейся у него площади были очевидны.

2 «Сборник действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924-1951 гг.». стр. 130.

3 См. определения коллегии по иску Костенко к Прядченко и Коноплицкой о выселении («Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. III (XXXVII). Юриздат, М., 1947, стр. 22—23); по иску Захаренко к Котову (1950 г.); по иску Оленина к Быкову и Ясеневу о выселении («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. IX (XXXIII). Юриздат, М., 1947, стр. 19—21) и ряд других. В одних случаях Судебная коллегия указывала на то, что собственник обеспечен жилой площадью в собственном доме, в других—что он обеспечен жилой площадью в доме местного Совета, но во всех случаях коллегия указывала, что наличие жилой площади для проживания собственника должно служить основанием для отказа в выселении нанимателя.

Нельзя, однако, согласиться с указанием коллегии на то, что наличие у собственника жилой площади, хотя и недостаточной по размерам для его проживания, также может служить основанием для отказа в вы-

•селении нанимателя (см. определение коллегии по иску Комаровой к Казакову о выселении, 1949 г.).

В ст. 10 постановления пленума Верховного суда от 12 декабря 1940 г. указано на то, что собственник может требовать выселения нанимателя по истечении срока аренды, если помещение необходимо для проживания собственника и совместно живущих с ним членов семьи, не имеющих жилой площади, либо имеющих площадь, явно недостаточную по своим размерам. Таким образом, явная недостаточность жилой площади, находящейся в распоряжении собственника, может служить основанием для требования о выселении нанимателя.

Следует отметить, что в определении по другому делу, относящемуся к 1951 г.. Судебная коллегия признала, что недостаточность жилплощади, занимаемой собственником и его семьей, может служить основанием для выселения нанимателя на основании ст. 10 постановления пленума Верховного суда от 12 декабря 1940 г. (см. упоминавшееся выше определение по иску Троицкой и Суворова к Черкасовым о выселении). В определении по иску Комаровой к Казакову приводятся и другие, достаточно веские основания для отказа собственнику в иске, на которых мы остановимся ниже. Таким образом, содержащиеся в определении указания на то, что недостаточность жилплощади для проживания собственника не может служить основанием для выселения квартиросъемщиков, являются и неправильными и излишними.

1 «Судебная практика Верховного суда СССР 1948», вып. V: Юриздат, М., 1948, стр. 18—19. См. также определение по иску Касумовой к Сулеймановой (1950 г.).

2 См. определение по иску Кереселидзе к Туманову о выселении (1950 г.).

3 См., например, определение коллегии по иску Заграфопуло к Вазарьяну о выселении (1949 г.), в котором указано: «Ухудшение жилищных условий, возникшее в результате продажи собственником части жилой площади, не может служить основанием к удовлетворению иска по мотивам, предусмотренным п. 10 постановления Пленума Верховного суда СССР от 12 декабря 1940 г.».

1 См., например, упоминавшееся выше определение Судебной коллегии по иску Комаровой к Казакову о выселении (1949 г.), в котором, в качестве одного из оснований для отказа в иске, указано, что истица, заключая со своей матерью соглашение о разделе дома, могла получить в свое пользование свободную площадь, но оставила эту площадь на долю матери, которая сдает ее в наем другим лицам, а на свою долю выговорила площадь, на которой проживал ответчик, имея в виду выселить затем последнего из дома. См. также определения по иску Демидовой к Мартыновой о выселении (1949 г.); по иску Денежкиной к Рубик о выселении и встречному иску Рубик о признании права собственности на часть дома, в которых по той же причине было отказано собственникам в выселении квартиросъемщиков (1951 г.).

2 См., например, упоминавшееся уже определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Каспарова к Мазепе («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. VII (XXXI). Юриздат, М., 1947, стр. 14); см. также определение коллегии по иску Масловой к Пакушиной (1952 г.). В обоих определениях коллегия признавала правильным отказ в иске нового приобретателя жилого дома к нанимателю о выселении. Основанием для отказа служило то, что новый приобретатель не доказал нуждаемости в жилой площади для личного проживания.

3 См., например, определение коллегии по иску Саркисьянц к Антоновой (1951 г.), в котором, как один из основных мотивов отказа в иске приобретательницы дома о выселении нанимательницы, было указано на то, что «истица добивается выселения ответчицы с целью продажи дома на более выгодных условиях».

4 См. определение Судебной коллегии по гражданским делам по иску Гвоздева к Е. и В. Генинг и Суздальцевой, в котором указано: «...из материалов дела не видно, чтобы после заключения договора купли-продажи дома Гвоздев предоставил ответчикам спорную комнату по договору жилищного найма. Таким образом, поскольку стороны не находятся между собой в договорных отношениях, ответчики, продав дом Гвоздеву и получив от него плату за дом, не оговорили своего права дальнейшего проживания в доме, они обязаны освободить занимаемый ими дом и предоставить его в пользование истца» («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 год». Юриздат, М., 1941, стр. 261—262). В упоминавшемся ранее определении коллегии по иску Костенко к Прядченко и Коноплицкой о выселении было признано правильным удовлетворение иска приобретателя дома о выселении Прядченко, поскольку она является членом семьи бывшего собственника дома; вместе с тем было указано на недопустимость выселения Коноплицкой как нанимательницы, в отношении которой должна быть применена ст. 10 постановления пленума Верховного суда от 12 декабря 1940 г.

1 См. определение коллегии по иску Чеботаревой к Федорову и Симагину, в котором коллегия, признав правильным отказ в иске о выселении Симагина, поскольку он является нанимателем, подробно обосновала право собственника, приобретшего дом, проданный с публичных торгов, требовать выселения бывшего собственника и членов его семьи («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 год», стр. 262—263).

-

1 См. циркуляр НКХ и НКЮ РСФСР от 22 октября 1935 г. № 128— 227; см. также циркуляр НКЮ РСФСР от 23 октября 1923 г. («Еженедельник советской юстиции», 1923, № 42).

2 См. П. Орловский. Право собственности в практике Верховной) суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, №9—10, стр. 14; Г. Н. Амфитеатров. Право на жилые строения и пользование жилыми помещениями, стр. 16—17; И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву, стр. 69—70. Г. Н. Амфитеатров в упомянутой работе указывает на то, что дом может быть изъят у собственника как бесхозяйственно содержимый и в тех случаях, когда собственник сам живет в доме. Такие случаи в практике, однако, представляют редчайшее исключение. Как правило, изъятие дома как бесхозяйственно содержимого имеет место лишь тогда, когда собственник длительное время в нем не проживает, не осуществляет никакой заботы о нем и это приводит к разрушению дома.

3 См., напр., определение коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Горкомхоза г. Чарджоу к Мехтиевым («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 год», стр. 219—220).

4 См., например, определение Судебной коллегии по иску Торготдела Погорельского района о признании имущества бесхозяйным («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1943 год». Юриздат, М., 1948, стр. 164—165). В 1954 г. в определении по иску Николаевского сельского Совета о признании дома, принадлежащего Костюку, бесхозяйственно содержимым Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР указала на необходимость тщательной проверки фактических обстоятельств дела, в частности вопроса о том, в каком состоянии находится домовладение и действительно ли оно разрушается. При этом коллегия признала недостаточными приобщенные к исковому заявлению материалы о состоянии домовладения, поскольку они были составлены самим же истцом. Коллегия указала, что заключение о состоянии домовладения должно быть дано специалистами-строителями, не заинтересованными в исходе данного дела.

1 См. постановление секретариата ВЦСПС от 17 мая 1954 г. («Бюллетень ВЦСПС», 1954, № 10, стр. 8—10).

2 См. постановление СНК и ЦК ВКП(б) от 28 июля 1939 г. «О приусадебных участках рабочих и служащих, сельских учителей, агрономов и других не членов колхозов, проживающих в сельской местности» («Известия», 30 июля 1939 г.).

3 Н. С. Хрущев. О мерах дальнейшего развития сельского хозяйства СССР. Госполитиздат, 1953, стр. 28.

1 СУ РСФСР, 1920, № 29, ст. 143.

2 СЗ СССР, 1937, № 30, ст. 120.

1 В советской юридической литературе указывалось на то, что отнесение тех или иных конкретных предметов к предметам роскоши или к домашней обстановке входит в компетенцию суда (см. П. Е. Орловский. Практика Верховного суда СССР по гражданским наследственным делам. Московский юридич. ин-т, М., 1947, стр. 10). Однако желательно было бы дать судам определенные общие критерии для отнесения тех или иных предметов к предметам роскоши.

1 А. В. Венедиктов, возражая против попыток определить право собственности, исходя из трех основных правомочий собственника: права пользования, владения и распоряжения, указывает на то, что этим не исчерпываются правомочия собственника (см. А. В. Венедиктов, Государственная социалистическая собственность. Изд-во АН СССР, М.—Л., 1948, стр. 13—22), Эта точка зрения встретила, однако, серьезные возражения среди советских юристов. Не касаясь общего вопроса о том, следует ли при определении права собственности исходить из совокупности этих правомочий, необходимо все же отметить, что эти правомочия являются основными правомочиями собственника, как это признает и сам А. В. Венедиктов.

2 См. «Гражданское право». Учебник для юридических институтов, т. 1, Юриздат, М., 1944, стр. 227; «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1. Госюриздат, М., 1950, стр. 266; «Советское гражданское право». Учебник для юридических 'школ. Госюриздат, М., 1950, стр. 173. Из такого же понимания владения исходит и А. В. Венедиктов, говорящий о праве владения, как праве «фактического (физического или хозяйственного) господства над имуществом...» (А. В. Венедиктов. Государственная социалистическая собственность, стр. 340).

1 Ю, К. Толстой. Содержание права социалистической и личной собственности в СССР. «Вестник Ленинградского университета». Серия общественных наук, 1953, № 6, стр. 155.

2 На это прямо указывает А. В. Венедиктов в одной из своих последних работ (см. А, 'В. Венедиктов. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР. Изд-во АН СССР, М.—Л.. 1954, стр. 106).

1 См. А. Венедиктов. Проблема защиты фактического владения в советском праве. «Советское государство и право», 1941, № 4, стр. 120—125; его же. Зашита фактического владения в условиях мирного и военного времени. «Ученые труды ВИЮН», вып. IX, Юриздат, М., 1947, стр. 47—131.

2 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 266.

3 Вопрос об истребовании собственником имущества у незаконного владельца рассматривается в главе V настоящей работы.

1 См. Б. Черепахин. Приобретение права собственности по давности владения. «Советское государство и право», 1940, № 4, стр. 51— 61; его же. Виндикационные иски в советском праве.—«Ученые записки Свердловского юридического института», т. 1. Свердловск, 1945, стр. 64— 69.

2 А. В. Венедиктов. Защита фактического владения в условиях мирного и военного времени. «Ученые труды ВИЮН», вып. IX, 1947.

3 См. И. Б. Новицкий. Сделки. Исковая давность. Госюриздат, М., 1954, стр. 223—231.

4 И. Б. Новицкий в упомянутой выше работе возражает против мнения Б. Б. Черепахина о возможности применения ст. 47 ГК и к отношениям, не являющимся обязательственными, и считает это положение произвольным. Однако он сам признает, что по этому вопросу имеется некоторая недоговоренность в законе (стр. 158—160). Нам представляется, что именно эта недоговоренность дает основание для такого толкования ст. 47, которое соответствует всему духу советского права. Нельзя предположить, что намерение законодателя было таково, чтобы истечение срока исковой давности имело более тяжелые последствия для собственника, чье право нарушено, чем для кредитора в обязательственном требовании.

1 См. разъяснение пленума Верховного суда РСФСР от 29 июня 1925 г. («Еженедельник советской юстиции», 1925, № 28).

2 См. А. В. Венедиктов. Защита фактического владения в условиях мирного и военного времени. «Ученые труды ВИЮН», вып. IX, 1947. Из этого же положения исходит и Б. Б. Черепахин в упомянутых выше статьях.

3 См. там же.

1 СЗ СССР, 1937, № 69, ст. 314.

2 Практику по таким делам см. А. С тени л о веки и. Дела об исках, вытекающих из договорных отношений и предъявляемых отдельными лицами к организациям (1950 г.); Т. Хвесина. Разрешать гражданские дела по государственному (1951 г.).

3 См. Г. Н. Амфитеатров. О праве личной собственности. «Социалистическая законность», 1945, № 8, стр. 16.

К этой точке зрения примыкает, по существу, и М. С. Липецкер, считающий, что право личной собственности может быть использовано не только в потребительских целях и что границы права личной собственности следует искать в недопустимости его использования в целях эксплуатации человека человеком (см. изложение доклада М С. Липецкера на научной сессии Ленинградского юридического института 31 октября— 3 ноября 1947 г. «Советское государство и право», 1948, № 3, стр. 76).

1 См. Д. Генкин. Право собственности в «Манифесте Коммунистической партии». «Ученые записки ВИЮН и ВЮА». М., 1949, стр. 94— 114; П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10, стр. 6—16; Р, Ф. Мажитова. Основные пробуемы права личной собственности в СССР. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 1949, стр. 13—17.

1 Следует иметь в виду, что речь идет здесь об использовании автомашины для перевозки пассажиров в виде промысла. В определении Судебной коллегии по уголовным делам от 26 декабря 1953 г. по делу Арутюнова указано, что единичный случай перевозки пассажиров за плату на автомашине, принадлежащей лицу на праве личной собственности, при отсутствии иных доказательств, подтверждающих перевозку этим лицом пассажиров систематически, не может служить основанием для привлечения его к уголовной ответственности за занятие запрещенным промыслом.

1 См. И. Б. Новицкий, Солидарность интересов в советском гражданском праве. М.. Госюриздат, 1951, стр. 40—41.

1 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 173—174. В учебнике советского гражданского права для юридических вузов нет определения права распоряжения. Авторы указывают: «С правовой точки зрения под распоряжением прежде всего разумеется правомочие собственника совершать сделки по поводу вещей...» и далее: «...правовое значение имеет и такое распоряжение вещью, когда собственник уничтожает вещь, потребляя ее». («Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1. стр. 267—268). Такое описание отдельных основных элементов правомочия распоряжения не может, конечно, заменить общего определения этого правомочия.

1 Эти постановления от 31 декабря 1938 г., 10 февраля 1940 г. и 20 сентября 1946 г. приводятся в объединенном виде в последней редакции, в которой они опубликованы в «Сборнике действующих постановлений пленума Верховного суда СССР 1924—1951 гг.» Госюриздат, М., 1952, стр. 32—34.

2 См. там же, стр. 33.

3 См. там же.

4 См. «Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда СССР 1941 г.» Юриздат, М., 1947, стр. 66—67. Аналогичное определение было вынесено по делу Байбатаева (см. там же, стр. 67).

1 См. решения по делу Ивановой («Сборник постановлений пленума и определений коллегий Верховного суда Союза ССР 1940 г.» Юриздат, М., 1941, стр. 190); по делу Тонояна (там же, стр. 191).

2 См. также определение по делу Карепова (1952 г.).

1 См. П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10, стр. II. Это решение по делу Полякова, так же как и выводы, сделанные на основании этого решения П. Орловским, подверглись критике в статье Г. Н. Амфитеатрова «О праве личной собственности», основные положения которой по этому вопросу мы осветили выше. Точка зрения Г. Н. Амфитеатрова подверглась обстоятельной и убедительной критике в статье Д. М. Генкина «Право личной собственности» («Социалистическая законность», 1946, № 10).

1 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 366—367; М. М. Агарков. К вопросу о договорной ответственности. — «Вопросы советского гражданского права». Изд-во АН СССР, 1945, стр. 143; М. И. Б ар у. Договорное обязательство о содержании. «Ученые записки» Харьковского юридического института, вып. 3, 1948, стр. 32; В. Р я сенце в. Договор об отчуждении имущества на условии пожизненного пользования. «Социалистическая законность», 1945, № 1—2, стр. 23.

2 См. П. Орловский. Право собственности в практике Верховного суда СССР. «Социалистическая законность», 1944, № 9—10, стр. 13.

3 См. упомянутые выше статьи В. Рясенцева, М. И. Бару; см. также Г. Н. Амфитеатров. О праве личной собственности. «Социалистическая законность», 1945, № 8; А. И. Пергамент, отрицая за возникающим из такого договора обязательством характер алиментного обязательства, считает действительным договор пожизненного содержания, как двусторонний возмездный гражданско-правовой договор (А. И. Пергамент. Алиментные обязательства. Госюриздат, 1951, стр. 10—12). Против этой точки зрения высказывается И. Л. Брауде, считающий, что договор об отчуждении имущества с условием пожизненного содержания противоречит закону и правилам социалистического общежития, поскольку в этих случаях у приобретателя имеется своеобразный расчет на то, что ему недолго придется нести расходы по содержанию продавца (И. Л. Брауде. Право на строение и сделки по строениям по советскому праву, стр. 137—141).

4 См. определение Судебной коллегии по гражданским 'делам Верховного суда СССР по иску Пахтусовой к Михеенко («Судебная практика Верховного суда СССР 1948 г.», вып. IV. Юриздат, М., 1948, стр. 7—8).

1 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, Госюриздат, М., 1950, стр. 113—115.

2 Значение вещно-правовых способов охраны права собственности и главным образом истребования собственником имущества из чужого незаконного владения слишком преувеличивалось многими цивилистами. Так, Г. Амфитеатров писал: «В ряду гражданско-правовых способов защиты права собственности важнейшее место, несомненно, принадлежит виндикации» (Г. Амфитеатров. Вопросы виндикации в советском праве. «Советское государство и право», 1941, № 2). Ю. К. Толстой высказывается не менее категорически: «Среди многообразных средств защиты права социалистической собственности и права личной собственности трудящихся в СССР огромное значение имеют гражданско-правовые средства защиты права собственности, в ряду которых первое место принадлежит виндикационному иску». (Ю. К. Толстой. Гражданско-правовые средства защиты права собственности в СССР. «Вестник Ленинградского университета». Л., 1949, № 3, стр. 94). Эти и подобные им высказывания, преувеличивающие значение виндикации как средства охраны права собственности, не соответствуют действующему праву и практике, знающим ряд других средств охраны права собственности, имеющих не меньший, а зачастую и гораздо больший удельный вес, чем виндикация.

В применении к вопросу об охране социалистической собственности на это указывал А. В. Венедиктов в статье «Гражданско-правовая охрана социалистической собственности» («Советское государство и право», 1952, № 12). Это положение целиком относится и к вопросу об охране личной собственности граждан.

3 В советской юридической литературе высказывалось мнение о том, что термин «виндикация» следовало бы заменить термином «иск об истребовании вещи (имущества)» с присоединением в необходимых случаях слов: «из незаконного (или «чужого незаконного») владения» (см. А. В. Венедиктов. Государственная социалистическая собственность. Изд-во АН СССР, М. — Л., 1948, стр. 536). Однако автор этого предложения в более поздней статье в целях краткости пользуется общепринятым термином «виндикационный иск», хотя и указывает, что считает по-прежнему целесообразной его замену (см. А. В. Венедиктов. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности. «Советское государство и право», 1952, № 12). В тех же целях краткости мы также в дальнейшем будем пользоваться термином «виндикационный иск».

1 См. «Гражданское право». Учебник для юридических институтов, т. 1. Юриздат, М., 1944, стр. 246; «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, стр. 306; «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ. Госюриздат, М., 1950, стр. 185; Г. Н. Амфитеатров. Иски собственников о возврате принадлежащего им имущества. Юриздат. М., 1945, стр. 5.

2 См. Р. Ф. Мажитова. Основные проблемы права личной собственности в СССР. Автореферат диссертации ни соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 1949, стр. 17—18. Автор ссылается здесь на ст. 10 постановления пленума Верховного суда СССР от 19 марта 1948 г. «О судебной практике по делам об исключении имущества из описи», устанавливающую, что в тех случаях, когда спорное имущество не может быть возвращено истцу в натуре, суд, с согласия истца и при имеющейся у ответчика фактической к тому возможности, может присудить истцу другое равноценное имущество того же рода. Автор считает, что это постановление ломает традиционное понимание виндикации и должно получить свое закрепление в будущем ГК СССР. Непонятно, однако, почему Р. Ф. Мажитова связывает положение ст. 10 рассматриваемого постановления с общими положениями о виндикации. В том же автореферате автор упорно доказывает, что иски об исключении имущества из описи не являются виндикационными и вообще не являются исками о присуждении. Что же является основанием для того, чтобы положение, регулирующее иски об исключении имущества из описи, распространять на виндикационные иски?

1 В советской литературе отмечалось, что возможно присуждение возмещения причиненного вреда в натуре и по ст. 403 ГК. При этом указывалось, что такое разрешение вопроса широко применялось в практике народных судов в военные годы (см. «Советское право в период Великой Отечественной войны», ч. 1. Юриздат, М., 1948, стр. 46—47).

2 Так, в определении по иску Салминьш к Линдерберг о взыскании радиоприемника Судебная коллегия указала, что если при вторичном рассмотрении дела будет установлено, что радиоприемника в натуре у ответчика не имеется, то суду надлежит обсудить вопрос в соответствии со ст. 403 ГК о взыскании с ответчика убытков в пользу истца («Судебная практика Верховного суда СССР 1946 г.», вып. IX (XXXIII). Юриздат, М., 1947, стр. 16). Вместе с тем коллегия отменила решение суда по другому делу, в котором суд обязал ответчика вернуть собственнику вместо принадлежащей последнему лошади, находившейся у ответчика, стоимость этой лошади. В своем определении коллегия указала, что: «...суд совершенно неосновательно вместо присуждения собственнику отыскиваемой им лошади взыскал с владельца ее стоимость» («Судебная практика Верховного суда СССР 1945 г.», вып. VII (XXIII). Юриздат М., 1946, стр. 12—13).

1 Такое определение было вынесено в 1951 г. Судебной коллегией иску Фрейденфельд по гражданским делам Верховного суда СССР по к Крустозолиньшу.

2 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических школ, стр. 184—185; см. также Р. Ф. Мажитова. Основные проблемы права личной собственности в СССР, стр. 19—20.

1 «Судебная практика Верховного суда СССР 1946 г.», вып. V (XXI X). Юриздат, М., 1947, стр. 26; см. также определение по иску Поскребышеной («Судебная практика Верховного суда СССР 1946 г.», вып. И. Юриздат, М., 1946, стр. 28). На это положение, принятое в судебной практике, указывают и авторы учебника советского гражданского права для юридических школ, рассматривающие иски об исключении имущества из описи как иски о признании. Однако в учебнике нет попытки согласовать эти положения практики с теоретическими выводами, сделанными в учебнике, либо указать на причины их расхождения.

1 См. определение Судебной коллегии по иску Луулик об освобождении имущества от описи («Судебная практика Верховного суда СССР 1946 г.», вып. V (XXIX). Юриздат, М., 1947, стр. 26—27). Самостоятельный характер оснований требования об исключении имущества из описи подтверждается и определением коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Николадзе, представляющему с этой точки зрения большой интерес.

Николадзе предъявил иск об исключении из описи принадлежащих ему вещей, описанных в связи с осуждением его сына и других лиц за кражу вещей и взысканием с них в пользу пострадавших 21 тыс. руб. Решением народного суда, оставленным в силе Судебной коллегией Верховного суда Грузинской ССР, истцу в иске было отказано на том основании, что сын истца, совершивший преступление, является несовершеннолетним и потому истец в силу ст. 405 ГК должен отвечать за действия сына.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР указала, что соображения суда об ответственности родителей за вред, причиненный несовершеннолетними детьми, в случаях, предусмотренных ст. 9 ГК, являясь совершенно правильными, к данному спору применены неосновательно. По указанию Коллегии, ст. 405 ГК могла быть применена судом лишь в том случае, если бы им разрешалось дело по иску потерпевшего к Николадзе о взыскании с него убытков, причиненных действиями его несовершеннолетнего сына. Поскольку дело рассматривалось по иску об исключении имущества из описи, то, при отсутствии вступившего в законную силу решения или приговора по уголовному делу о возложении на Николадзе ответственности за вред, причиненный действиями его сына, суд не мог отказать истцу в удовлетворении его требований, ссылаясь на ст. 405 ГК («Судебная практика Верховного суда СССР 1946», вып. III (XXVII). Юриздат, М., 1947, стр. 26),

1 Необходимо оговорить, что здесь, как и в дальнейшем изложении, мы имеем в виду отношения между так называемыми «титульными владельцами» и третьими лицами, нарушившими их владение, а не отношения между «титульными владельцами» и собственниками. Лишь первая из этих групп отношений непосредственно связана с охраной личной собственности граждан, рассматриваемой в настоящей главе. Вещно-правовая охрана интересов залогодержателя и нанимателя против собственника, предусмотренная ст. ст. 98 и 170 ГК, касается внутренних отношений собственника и владельца и к рассматриваемому нами вопросу не имеет непосредственного отношения.

2 См. Б. Б. Черепахи и. Виндикационные иски в советском праве. «Ученые записки Свердловского юридического института», т. 1, 1945, стр. 34—69; Г. Н. Амфитеатров. Активная и пассивная легитимация при виндикации в советском праве. — «Научная сессия, посвященная 20-летию существования ВИЮН (1925—1945). Тезисы докладов». М., 1946, стр. 34—36: его же. Иски собственников о возврате принадлежащего им имущества. Юриздат, М., 1945, стр. 4—5.

3 См. «Советское право в период Великой Отечественной войны», ч. 1, Юриздат, М., 1948. стр. 47—5),

4 А. В. Венедиктов. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР. Изд-во АН СССР, М. — Л., 1954. стр. 103—109. А. В. Венедиктов предлагает включить в будущий ГК СССР норму, предоставляющую право истребовать имущество из чужого незаконного владения не только собственнику, но и несобственнику, владеющему имуществом в силу закона или по договору с собственником» Включение этой нормы в ГК устранило бы всякие сомнения в наличии такого права у законного владельца, которым, по мнению автора, оц обладает и сейчас по действующему праву (там же, стр. 109).

1 См. «Советское право в период Великой Отечественной войны», ч. 1. Юриздат, М., 1948. стр. 50.

1 Г. Амфитеатров. Вопросы виндикации в советском праве. «Советское государство и право», 1941, № 2, стр. 38—47.

2 А. Годес. Защита права личной собственности в СССР. «Советская юстиция», 1938, № 10, стр. 4—6.

1 См. П. Е. Орловский. Практика Верховного суда СССР по гражданским делам в условиях Отечественной войны. Юриздат, М., 1944, стр. 14—19; Г. Н. Амфитеатров. Иски собственников о возврате принадлежащего им имущества, стр. 10—16; его же. Война и вопросы виндикации. «Ученые записки ВИЮН», вып. III, М., 1944 стр. 44—60; Д. М. Генкин. Великая Отечественная война и вопросы гражданского права. «Ученые записки ВИЮН», вып. III, стр. 3—43; С. Братусь. Некоторые вопросы науки гражданского права и судебной практики по гражданским делам в период Отечественной войны. «Социалистическая законность», 1944, № II, стр. 32—33; «Советское право в период Великой Отечественной войны», ч. 1, стр. 51—64; Б. Б. Черепахи н. Виндикационные иски в советском праве. «Ученые записки Свердловского юридического института», т. 1, 1945, стр. 44_48; А. Протасов. Истребование собственности из чужого незаконного владения в районах, освобожденных от немецкой оккупации. «Социалистическая законность», 1945, № 8, стр. 49—52.

2 «Судебная практика Верховного суда СССР 1944 г.» вып. II (VIII) Юриздат, М., 1944, стр. 9.

3 См. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР по иску Зарайского к Новиковой и Щелпанову о возврате вещей (1949 г.); определение по иску Монаковой к Прохоровой и др. об изъятии вещей (1950 г.).

1 См. Б. Б. Черепахин. Виндикационные иски в советском праве. «Ученые записки Свердловского юридического института», т. 1, 1945; Г. Амфитеатр. Вопросы виндикации в советском праве. «Советское государство и право», 1941, № 2.

1 См. Ю. К. Толстой. Гражданско-правовые средства защиты права собственности в СССР. «Вестник Ленинградского университета», 1949, № 3.

2 А. В. Венедиктов предлагает включить в будущий ГК СССР положение о том, что гражданин имеет право неограниченной виндикации похищенного имущества независимо от того было ли оно похищено у самого собственника или у того, кому собственник его передал в силу договора найма, хранения и т.п. А. В. Венедиктов считает это необходимым в целях расширения гражданско-правовой охраны личной собственности и усиления борьбы с ее хищениями (см. А. В. Венедиктов. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР, стр. 121—122). Несомненно законодательное регламентирование этого положения было бы весьма желательным. Но нам представляется, что и в рамках действующего права такое решение вопроса имеет достаточные основания.

1 См. «Гражданское право». Учебник для юридических вузов, ч. 1. Юриздат. М., 1938, стр. 173; Б. Черепахин. Приобретение права собственности по давности владения. «Советское государство и право», 1940, №4. Эта презумпция была сформулирована в разъяснении пленума Верховного суда РСФСР от 29 июня 1925

2 См. «Советское гражданское право». Учебник для юридических вузов, т. 1, 1950, стр. 309—310; А. В. Венедиктов. Государственная социалистическая собственность, стр. 538—542; его же. Проблема защиты фактического владения в советском праве. «Советское государство и право», 1941, № 4.

3 А. В. Венедиктов. Государственная социалистическая собственность, стр. 541: его же. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР, стр. 134.

1 См. определение по иску Маковской к ломбарду («Судебная практика Верховного суда СССР 1945», вып. III (XIX). Юриздат, М.. 1946, стр. 21—22); определение по иску Учаева к ломбарду о возмещении ущерба за пропавшие вещи («Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. III (XXXVII). Юриздат, М., 1947, стр. 11—12).

2 См. определение по иску артистов Манион к гостинице «Гранд-Отель» («Судебная практика Верховного суда СССР 1947», вып. III (XXXVII). 1947, стр. 19—20).

3 См. М. М. Агарков. Обязательство по советскому гражданскому праву. «Ученые труды ВИЮН», вып. III. Юриздат, М., 1940; его же. Обязательства из причинения вреда. «Проблемы социалистического права», 1939, № 1;его же. Вина потерпевшего в обязательствах из причинения вреда. «Советское государство и право», 1940, № 3; Б. С. Антимонов. Значение вины потерпевшего при гражданском правонарушении. Юриздат, М., 1950; его же. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности по советскому гражданскому праву. Юриздат, М., 1952; X. И. Шварц. Значение вины в обязательствах из причинения вреда. Юриздат, М., 1939; О. С. Иоффе. Обязательства по возмещению вреда. Л., 1951; Е. А. Флейшиц. Ответственность государственных органов за имущественный вред, причиненный должностными лицами. Юриздат, М., 1948; ее же. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. Юриздат, М., 1951: В. А. Р ясенце в. Обязательства из так называемого неосновательного обогащения в советском гражданском праве. «Ученые записки Московского государственного университета», вып. 144, 1949: К. К. Яичков. Ответственность родителей за причиненный детьми вред (1949 г.).