4.2.17. Клевета и оскорбление (ст. 129 и 130 ук рф)

Клевета и оскорбление как преступления против чести и достоинств» личности (гл. 17 УК РФ) являются общими нормами по отношению к специ­альным, которые мы рассмотрели в предыдущих параграфах работы. То ест* такие посягательства, как неуважение к суду (ст. 297 УК РФ), клевета в отно­шении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя (ст. 298 УК РФ оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ) — как специальные нормы»

' Ст 18 Закона об адвокатуре глава 52 УПК РФ и ар Подробно о (ара!ггиях независимости си гл

174

подлежат применению в случае конкуренции с общими — «общей» клеветой (ст. 129) и «общим» оскорблением (ст. НО)²⁴⁹.

Поскольку некоторые из специальных составов клеветы и оскорбления уже рассмотрены (гл. 4.2.2 - 4.2.4), обратим внимание лишь на различия в при­менении этих норм с деяниями, предусмотренными ст. 129 и 130 УК РФ.

«Обшая» клевета (ст. 129 УК РФ) и «специальная» клевета (ст. 298 УК рф) отличаются, прежде всего, по основному непосредственному объекту пося­гательства. В первом случае им является честь, достоинство и репутация лич­ности. Во втором — основным непосредственным объектом являются интересы правосудия и предварительного расследования, авторитет соответствующих ор­ганов. Честь, достоинство и репутация конкретных должностных лиц, участ­вующих в отправлении правосудия, являются дополнительными объектами.

Исходя из этого, потерпевшими в результате «специальной» клеветы, признаются соответствующие должностные лица или сотрудники, тогда как «общей» клеветой вред может быть причинен любому лицу, вне зависимости от должности и сферы деятельности.

«Специальная» клевета совершается в специфической обстановке — в связи с рассмотрением дел или материалов в суде либо в связи с производством предварительного расследования либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта.

«Общая» клевета содержит один квалифицирующий признак, не извест­ный «специальной». Это признак публичности распространения заведомо лож­ных сведений (ч. 2 ст. 129 УК РФ). Все составы «специальной» клеветы содер­жат более строгие санкции, максимальная из которых — до 4 лет лишения сво­боды (по ч. 3 ст. 298 УК РФ).

По остальным признакам обе нормы совпадают. К типичным видам «об­щей» клеветы, совершаемой адвокатами в связи с осуществлением ими своих полномочии (см. Приложение 29), относятся следующие виды.

1. Клевета в отношении судьи, прокурора, следователя и других участни­ков уголовного судопроизводства, совершаемая формально, не в связи с осуще­ствлением ими своих полномочий в процессе, но с целью опорочить их профес­сиональную честь, достоинство и репутацию, иным образом воздействовать на них

Так, недобросовестный адвокат, собирая компромат на следователя, не ^гн>шается и информацией, не относящейся к его профессиональной деятельно-^Сти Чтобы воспрепятствовать расследованию, вывести следователя из психоло-^гического равновесия, просто навредить, такой адвокат может распространить заведомо ложные сведения о том, что тот, якобы, ведет аморальный образ жиз-^Ни! непорядочен в поступках и т.д. Характерно, что в такого рода примерах со ^с"°ром компромата распространение «общей» и «специальной» клеветы порой ^ПеРеплетаются и создают идеальные совокупности преступлений, а также сово-'Ч'пность с воспрепятствованием правосудию и предварительному расследова-(ст. 294 УК РФ) и др. (см. 4.2.1).

'(ее а ^Р" ^конкУР^енЧ^ии обшей и специальной нормы применению подлежит i-пециальная См Кудряя-

" Общая теория квалификации преступлеяий — М. 1999 —С 220-224

175

2. Клевета в отношении свидетелей, потерпевших, экспертов, граждан, ских истцов, специалистов, переводчиков и иных участников уголовного судц, производства на всех его стадиях. Обратим внимание, что в отличие от «спецц, ального» оскорбления (ст. 297 и 319 УК РФ), законодатель не сформулировал «специальной» нормы о клевете против иных участников судопроизводства помимо судей, прокуроров, следователей и других должностных лиц.

Т.е. если, как это бывает нередко, защитник в судебном заседании рас-пространяет клеветнические заявления в отношении присутствующего потер­певшего, эксперта, свидетелей и др., его действия подлежат квалификации по ст. 129 УК РФ. Если же он оклеветал всех присутствующих в судебном заседа­нии лиц, например, заведомо ложно заявил, что каждый из присутствующих либо невменяем, либо злоумышленник, коль скоро считает его подзащитного виновным и т.п., его действия могут быть квалифицированы по совокупности ст. 129 и 298 УК РФ.

Особенно распространена в практике и общественно опасна клевета со стороны адвокатов в отношении лиц, дающих показания (заключение, перевод) в интересах стороны обвинения. Целью клеветы здесь чаще всего выступает желание добиться признания недопустимыми доказательств обвинения.

Так, по делам об изнасилованиях (ст. 131 УК РФ) часто недобросовест­ные адвокаты в ходе следствия (очных ставок с участием подзащитных и на других мероприятиях) и особенно в ходе судебного рассмотрения дела распро­страняют заведомо ложные заявления, что потерпевшая ведет распутный образ жизни, грубо спровоцировала его подзащитного на совершение преступления либо вообще инсценировала изнасилование с целью последующего шантажа мужчины. В подавляющем большинстве случаев подобного рода обвинения, а порой и оскорбления, со стороны защиты бывают заведомо ложными, т.е. пре­ступными. Подобные факты клеветы часто допускаются недобросовестными адвокатами в отношении свидетелей, экспертов, специалистов и других участ­ников процесса.

Здесь необходимо иметь в виду, что позиция адвоката во многом связана с позицией подзащитного, и если последний допускает заведомую клевету, то многие защитники считают своим долгом отстаивать ту же, заведомо ложную для себя позицию.

Вопрос об оценке действий защитника в такой ситуации весьма не прост. Во всяком случае «дублирование» заведомой клеветы как позиции подзащитнО" го, на наш взгляд, противоречит профессиональной адвокатской этике (с*¹-гл. 10.2). Адвокат в подобной ситуации при обсуждении с клиентом линии за щиты должен разъяснить ему, что тот выбирает позицию уголовно-наказуем⁰'' клеветы, и отказаться поддерживать такую позицию, что само по себе не явля­ется отказом от защиты, поскольку закон и нравственность в деятельности afl воката должна быть выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы ил" указания доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушенШ⁰ правил, предусмотренных настоящим Кодексом, не могут быть исполнены *° вокатом (ч. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики. См. гл. 6.1, 9.2).

176

Представляется, что в публичном выступлении в суде и на следствии за­щитник не должен повторять клеветнические заявления своего подзащитного, _е должен прямо или косвенно поддерживать ложь. В противном случае он может быть привлечен к уголовной ответственности за клевету, равно как и его подзащитный. Вновь и вновь следует подчеркнуть, что ни обвиняемый, ни тем более его адвокат не вправе защищаться от обвинения преступными средства­ми. У ^{них нет}> ^{и не} может быть иммунитета от уголовной ответственности за зашиту, осуществляемую путем совершения каких-либо преступлений, в част­ности клеветы и оскорблений. В этом отношении никак нельзя согласиться с

г- - -250

позицией, занимаемой высшей судебной инстанцией .

Например, даже лживое обвинение свидетеля, потерпевшего в том, что тот дает заведомо ложные показания против обвиняемого, что, как известно, совершается и на следствии и в суде сплошь и рядом, может и должно квали­фицироваться как преступная клевета по ст. 129 УК РФ. Даже, несмотря на то, что это было сделано обвиняемым и его адвокатом исключительно с целью собственной защиты. К тому же такое заявление, оглашенное в судебном засе­дании, может быть квалифицировано как клевета в публичном выступлении (ч. 2 ст. 129 УК РФ). А если при этом, например, адвокат обвиняет свидетеля в заведомо ложном доносе о тяжком преступлении либо в искусственном созда­нии доказательств обвинения (ч. 2 ст. 306 УК РФ), то в действиях защитника усматривается и ч. 3 ст. 129 УК РФ.

Клевета как способ защиты не может быть признана правомерной со ссылкой на необходимую оборону (ст. 37 УК РФ) или крайнюю необходимость (ст. 39 УК РФ). Необходимая оборона от правомерных действий недопустима. Норма о крайней необходимости здесь также не применима, поскольку клевета в интересах защиты не отвечает критерию предотвращения наличной опасно­сти, другим обязательным критериям данного основания, исключающего пре­ступность деяния²⁵¹.

Ярким и весьма распространенным примером «общей» клеветы являются худшие варианты т.н. «коллизионной защиты», примеры которой уже приводи­лись. Соучастники в «групповом» преступлении очень часто не имеют доста­точного уровня порядочности, чтобы воздержаться от стремления свалить всю вину друг на друга. В результате расследование, а затем и судебное заседание превращается в свару, в которой обезумевшие от страха перед наказанием об-^В1*няемые поливают друг друга грязью, распространяют клеветнические сведе-^ния. порой даже не имеющие прямого отношения к предмету доказывания, не Зияющие на интересы лжеца. Не каждый адвокат способен выдержать этиче-^ские правила и остаться действительно независимым совет-по правовым вопросам (п. 1 ст. 2 Закона об адвокатуре), а не соучастни-в преступной клевете сообщников друг на друга. Полагаем, что стороне об-и суду надлежит в соответствующих ситуациях фиксировать обстоя-и содержание этих клеветнических перепалок. Фиксация должна быть

~ Об этом см гл 4 2 4 и др

Курс уголовного права Общая часть Т 1/Подред НФ Кузнецовой и И М Тяжковой —М , 1999 ^С 450-462, 469-478

177

и процессуально и этически допустимой, чтобы в дальнейшем стать доказа­тельством преступной клеветы и/или оскорблений.

Вновь следует оговориться, что приведенные суждения носят спорный характер. В любом случае речь идет о посягательствах, носящих на практике «нераспознаваемый» характер (см. гл. 4.5.), подлежащих оценке с позиции ма­лозначительности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Что ж, когда-то нужно начинать приме­нять закон в соответствии с его буквой и смыслом!?

Сравнение «общего» оскорбления (ст. 130 УК РФ) и «специального» (ст. 297 и 319 УК РФ (гл. 4.2.2-4.2.3), в целом, выявляет те же закономерности, что и сравнение «общей» и «специальной» клеветы. Как и в предыдущем слу­чае, основные различия усматриваются по объекту, процессуальному и долж­ностному статусу потерпевших и по характеристике обстановки совершения оскорбления.

Как и «общая» клевета, «общее» оскорбление — удел, как правило, «но-квалифицированных» адвокатов. «Скандальный» адвокат вообще не может обойтись без оскорбительных действий против свидетелей, потерпевших, экс­пертов, иных участников судопроизводства, если те имеют несовпадающие с ним интересы или просто не понравятся «скандалисту».

И клевета и оскорбление — преступления, как правило, относящиеся к категории «явных» нарушений, направленных против субъектов расследования либо против доказательств (см. гл. З.1.). Несмотря на преобладание «благих на­мерений», т.е. в интересах подзащитного (см, гл. 3.1.), довольно часто, если не в большинстве случаев, в конечном счете, клевета и оскорбления только вредят подозреваемым и обвиняемым (см. приложение 3).

Своеобразной я опять-таки «нераспознаваемой» (гл. 4.1) формой клеветы и оскорблений являются действия недобросовестных адвокатов, чаще всего «коррумпированных», «неквалифицированных», направленные на дискредита­цию своих же коллег, а иначе сказать — конкурентов в борьбе за платную за­щиту.

Это в высшей степени аморальное поведение всеми адвокатами едино­душно признается грубейшим нарушением профессиональной этики'⁵². Но оно же может быть квалифицировано и как преступление.

Так, чаще всего недобросовестный адвокат за глаза говорит о своих кон­курентах как о неквалифицированных специалистах, приводит ложные сведе­ния о проигранных ими делах, о том, что то или иное адвокатское образование вообще «не котируется», имеет дурную репутацию и т.п. «За глаза» и «по сек­рету» среди реальных и потенциальных доверителей, а также среди представи­телей стороны обвинения, судей распространяются заведомая клевета и ос­корбления адвокатов-конкурентов в незаконных и неэтичных методах работы.

Практические работники знают, что опытные следователи и судьи, порой, заранее задумываются над тем, кого из конкретных адвокатов в будущем стоит рекомендовать подследственным (подсудимым), в случае если такая

См , например, ст 15 Кодекса э гики Подробно в гл 92

178

ность представится . Недобросовестные, профессионально слабые и «коррум­пированные» адвокаты хорошо знают, как повлиять на такие раздумья. В част­ных беседах, как бы между делом, они рассказывают судьям и следователям различные небылицы про наиболее сильных, грамотных, опытных адвокатов, т.е тех, кто реально может составить конкуренцию, переманить платежеспо­собных доверителей, понравиться следователям и судьям и захватить тем са­мым «прикормленное место». Подбираются чаще всего такие заведомо ложные ком прматерналы, которые особенно «пугают», вызывают отвращение у следо­вателей и судей. Например, про конкурента говорят, что он «скандалист» (гл. 3.2.9), затягивает расследование, срывает следственные действия и судеб­ные заседания (гл. 5.15, 5.16), что он пойман при попытке проноса в СИЗО нар­котиков и иных запрещенных предметов (гл. 7.2), но дело «замяли», что ему опасно доверять материалы дела — может выдрать и уничтожить листы (гл. 4.2.6,4.2.10)ит.п.

Для потенциальных и реальных доверителей припасена уже совсем дру­гая информация: конкурент «коррумпирован» (гл. 3.2.11), работает против под­защитных (см. классификацию в гл. 3.1), вымогает деньги и допускает мошен­ничество (гл. 5.4.1), берет значительно большие гонорары по сравнению со сложившимися в регионе за подобные услуги, при этом деньги «не отрабатыва­ет» И Т.П.

Каждый опытный и квалифицированный адвокат время от времени с чув­ством растерянности, недоумения и негодования узнает, что по населенному пункту, региону о нем распространены грязные слухи, отталкивающие от него и доверителей, и должностных лиц суда, правоохранительных органов. Самим адвокатам, даже целым адвокатским образованиям, очень трудно бороться с этой патологией в рядах корпорации.

И здесь, как не странно это звучит, лучшим помощником адвокатуры бу­дут представители стороны обвинения. Согласованными с адвокатурой дейст­виями они помогут вывести на чистую воду и лишить статуса адвоката одного, двух таких клеветников и сплетников. Оставшиеся не пойманными, пожалуй, учтут опыт себе подобных.

Подчеркнем: к сожалению, наиболее действенным рычагом в таком деле будет именно привлечение таких адвокатов к уголовной ответственности по ^ct. 129 и 130 УК РФ и сопутствующим преступлениям. К сожалению, потому что, как уже упоминалось, «правило ч. 2 ст. 18» Закона об адвокатуре пригото­вило лазейку для тех, кто решил нарушать адвокатскую этику и закон безнака­занно²⁵⁴. Ничего не поделаешь — уголовный закон хоть далеко не прост и опе­ративен в применении, но зато, впредь, пока действует «правило ч. 2 ст. 18 за­кона», он является одним из надежных рычагов нейтрализации действий не­добросовестных адвокатов. Нужно лишь научиться использовать этот рычаг за­конно, эффективно, этично.

Г51 .-.

См например, характеристику «займиотношении должностных лиц с «контактными» адвокатами 32 10)

Подробно об этом см гл 2

179