3.4. Форма (источник) доказательств.

Доказательства в уголовном процессе имеют и определенную форму. Так, согласно действующего УПК РФ, доказательства допускаются в форме:

1) показаний подозреваемого, обвиняемого;

2) показаний потерпевшего, свидетеля;

3) заключения и показания эксперта;

4) заключения и показания специалиста;

5) вещественного доказательства;

6) протокола следственного и судебного действия;

7) иного документа (ч. 2 ст. 74 УПК).

Возникает закономерно вопрос: почему в части 1 статьи 74 УПК РФ доказательствами являются любые сведения, а в части 2 той же нормы законодатель допускает в качестве доказательств его форму? Думается, ответ на данный вопрос заключается в следующем. Законодатель, придавая форме силу доказательства, хотел достичь определенного компромисса между его содержанием и формой (источником).

В доказывании по конкретному уголовному делу суд, прокурор, следователь, дознаватель все же имеет дело с конкретными показаниями подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего, заключениями и показаниями эксперта и специалиста, а также вещественными доказательствами, протоколами следственных и судебных действий и иными документами. Тем более, что указанные в законе формы доказательств нивелируют само содержание доказательства, делают его как бы несущественным.

Подобное соотношение формы и содержания доказательств является чисто искусственным и способно приводить к их противоречию и противопоставлению. Содержание предопределяет форму, а не форма предопределяет содержание. Поэтому если мыслительная деятельность в процессе доказывания имеет дело с фактами, то эти факты проявляются внешне в их форме. Форму доказательств в теории еще называют источниками доказательств. В этой связи следует обратить внимание на то, что уголовно-процессуальный закон, когда говорит о недопустимости доказательства, фактически имеет в виду законность его формы. Так, например, согласно п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ недопустимыми доказательствами являются доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ. Очевидно, что уголовно-процессуальный закон предъявляет требования не к факту как содержанию доказательства, а к его форме, то есть показаниям подозреваемого и обвиняемого.[200]

Проблема формы доказательства в теории уголовно-процессуального доказывания разработана достаточно. Вместе с тем, вопрос о допустимости доказательства с позиции законности его формы в уголовно-процессуальной литературе практически не освещался. Подобную ситуацию, сложившуюся вокруг формы доказательства, следует объяснять дискуссионностью самого понятия формы доказательств. Условно позиции ученых о понятии формы доказательств можно разделить на четыре группы. Первая группа процессуалистов (С.А. Альперт, М. Бажанов, С.А. Голунский, Ф.М. Кудин, А.Л. Ривлин, М.С. Строгович.) понимает под формой доказательств прежде всего средства доказывания/503/. Вторая (В.Д. Арсеньев, В.Я. Дорохов, Л.М. Карнеева, Н.П. Кузнецов, Ю.К. Орлов, Л.Т. Ульянова, С.А. Шейфер) в той или иной интерпретации указывает на законодательное понимание формы доказательства/504/. Третья (Р.С. Белкин, И.И. Малхазов, Михеенко М.М., В.А. Похмелкин) видят в форме доказательств «то, откуда следствие и суд черпают фактические данные или, иными словами, сведения об этих фактах»/505/. Четвертая (Д.И. Бедняков, Ф.Н. Фаткуллин, МД. Якуб) понимает под формой доказательств определенную процессуальную форму/506/.

/503/ См.: Ривлин А. О доказательствах в советском уголовном судопроизводстве / А. Ривлин, С.А. Альперт, М. Бажанов // Социалистическая законность. 1963. № 9. С. 40; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. С. 161; Кудин Ф.М. Производные доказательства и их источники в советском уголовном процессе: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Свердловск. 1967. С. 7-8.

/504/ Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 118-120; Кузнецов Н.П. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела. Воронеж, 1983. С. 59; Ульянова Л.Т. Проверка доказательств в системе процессуального доказывания // Актуальные проблемы доказывания в советском уголовном процессе. М., 1972. С. 4; Орлов Ю.К. Заключение эксперта как источник выводного знания в судебном доказывании: Автореф. дис.... д-ра юрид. наук. М., 1985. С. 6.

/505/ См.: Белкин Р.С. Криминалистика и доказывание (методологические проблемы) / Р.С. Белкин, А.И. Винберг. С. 18; Малхазов М.М. Доказательства в советском уголовном процессе (Уголовный процесс РСФСР). Воронеж, 1968. С. 85; Похмелкин В.А. Всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела на предварительном следствии // Ученые записки Пермского университета. Пермь, 1966. № 150. С. 18. Близкую к этой позицию занимает М.К. Треушников. См.: Треушников М.К. Относимость и допустимость доказательств в гражданском процессе. М., 1981. С. 11.

/506/ См.: Бедняков Д.И. Не процессуальная информация и расследование преступлений. М., 1991. С. 56-57; Фаткуллин Ф.Н. Изменение обвинения. М., 1971. С. 129; Якуб М.Л. Доказательства в советском уголовном процессе. М., 1968, С. 103.

Произведенный нами анализ позиций о понятии формы доказательств показывает, что форма доказательств — не средства до[201]казывания, ибо ими ничего не доказывается. Доказательственную силу имеют только почерпнутые из этих форм факты/507/. Вторая группа процессуалистов гиперболизирует форму доказательств. Законодательное понимание формы доказательств ведет к формализации уголовно-процессуальной деятельности, так как факты события преступления зависят не от воли законодателя. Третья группа процессуалистов, к сожалению, рассматривает формы доказательств одномерно. Между тем известно, что любые факты воспринимаются с помощью специальных человеческих органов. Сами же факты содержатся как в сознании людей, так и в материальных объектах. Поэтому можно утверждать, что доказательства могут находиться в каждом из них. Следовательно, когда субъект доказывания устанавливает факты, подтверждающие признаки преступления, то он, прежде всего, ищет, где данные объекты нашли проявление. Вместе с тем, трудно рассуждать о субъекте доказывания как просто об объекте материального мира. В отличие от материального мира субъект доказывания наделен сознанием с присущими ему особенностями. Видимо, исходя из сказанного, будет и различное восприятие доказательств.

/507/ См.: Белкин Р.С. Криминалистика и доказывание (методологические проблемы) / Р.С. Белкин, А.И. Винберг. С. 18.

Мы не можем полностью согласиться и с позицией четвертой группы процессуалистов, ибо, во-первых, форма судебных доказательств — это не процессуальная форма, а форма проявления фактов. Во-вторых, при таком подходе процессуальная форма ограничивает познавательную форму. Это ведет к противоречию между содержанием и формой уголовно-процессуальной деятельности и ограничивает использование фактов в судебном заседании. Таким образом, необходимо констатировать, что под формой доказательства следует понимать саму форму восприятия факта, имеющего значение для реального уголовного дела. Полезность указанного подхода заключается в следующем. Во-первых, такое понимание формы доказательства должно способствовать наиболее эффективному вовлечению фактов, имеющих значение для уголовного дела, в сферу уголовного судопроизводства; во-вторых, это может благоприятствовать использованию фактов в уголовном деле, полученных в процессе оперативно-разыскных мероприятий, которые проводятся, например, оперативными аппаратами МВД и ФСБ. [202]