Методология_Литература / Lloyd deMause_Psychohistory

зис на чужой земле, когда нация испытает в этом потребность. Хотя осенью 1979 г. под рукой не было по-настоящему полез­ ного врага, который сумел бы сыграть роль звероподобной Ядо­ витой Плаценты, все же одна точка была очень даже горячей в течение предыдущих месяцев и могла дать необходимый «груп­ повой психотический инсайт», выступив в роли унижающего врага, повинного в том, что Америка испытывает чувства оскверненности и удушения: Иран. С начала года иранские революци­ онеры захватывали в Тегеране американцев, срывали американ­ ские флаги и скандировали: «Смерть американцам» на массовых митингах, причем митингующие периодически нападали на американские сооружения и персонал.237 Несмотря на постоян­ ные просьбы американцев в Иране переместить сотрудников и оборудование в безопасное место, усилить охрану (что дало эф­ фект в Афганистане) и принять другие меры предосторожнос­ ти на случай нападений революционеров, несмотря на недвусмыс­ ленные предупреждения со стороны американских военных о воз­ можности инцидентов (один американский генерал спросил: «Сколько же еще американцев должно погибнуть, прежде чем мы что-нибудь предпримем?»),238 Вашингтон отказывался от лю­ бых действий, кроме одного. Этой единственной мерой доказы­ валась символичность и жертвенная природа отказа обеспечить американцам защиту. После того как 100 тысяч иранцев 25 мая атаковали огороженную американскую территорию и сорвали американский флаг, были быстро приняты меры по защите флага: флагшток смазали топленым салом, а в 20 футах от вер­ хушки сделали преграду, чтобы отбить охоту карабкаться за флагом.239 Неосознанное послание ясно говорило: защитив пла­ центарный флаг, защитим «национальную честь», пожертвуем со­ трудниками.

Однако иранцы не получили достаточно ясного послания, чтобы приступить к решительным действиям. Стало очевидно: чтобы священное жертвоприношение удалось, американское руководство должно предпринять некие открытые шаги. В тече­ ние нескольких месяцев под рукой была возможность явной провокации: изгнанный шах Ирана просил допуска в США. Не­ смотря на усилия Генри Киссинджера, Давида Рокфеллера и дру­ гих «спасти нашу национальную честь» и впустить шаха в страну, от советников США и от ЦРУ поступали сообщения, в которых решительно заявлялось: «Если шаха примут Соединенные Штаты,

402

американское посольство будет захвачено, и возникнет угроза жизням американцев».240 Снова и снова толпы атаковали амери­ канское посольство, и его сотрудники просили о существенном усилении охраны, но каждый раз им отказывали. В августе, ког­ да группа Бжезинского, настаивавшая на принятии шаха, стала за­ воевывать все новых сторонников, из Ирана в Вашингтон при­ шло секретное сообщение: «Угроза захвата заложников в Теге­ ране остается. Не следует делать какие-либо шаги по принятию шаха в страну, пока мы не получим и не испробуем более эф­ фективную военную охрану для посольства».241 Однако суще­ ственного усиления охраны или вывоза сотрудников за этим не последовало. Жертвоприношение было подготовлено: если на американское посольство нападут, а американцев убьют, Амери­ ка обретет звероподобного врага, и кризис решится путем воен­ ного вторжения.

Оставалось решить одно затруднение: и Картер, и Лэнс упорно противились принятию шаха в страну. Однажды в конце лета, когда Бжезинский и Мондейл давили на Картера, чтобы добить­ ся принятия шаха, Картер взорвался: «Сплошной шах! (Слово «сплошной» Картер употребил, предсказывая события.) Я не со­ бираюсь распахивать перед ним двери, пока он имеет в распо­ ряжении другие места, где может чувствовать себя в безопасно­ сти».242 Это сопротивление Картера групповой фантазии, требовав­ шей от него «стать жестким» и «спасти национальную честь», впустив шаха в страну, происходило от силы его личности и от решимости не допустить, чтобы Америка ввязалась в войну по пустяковым причинам. Сила личности Картера - вот что я недооценил, делая последнее из пяти предсказаний: из-за от­ рывочности нашей информации о его детстве и личности я пред­ положил, что на тревоги стадии коллапса он отреагирует скорее как Линдон Джонсон или Ричард Никсон, а не как Дуайт Эйзен­ хауэр.243 Вдобавок мне следовало ввести количественно измеря­ емый «индекс гнева», относительный показатель уровня насилия, содержащегося в групповой фантазии на стадии коллапса, с ко­ торым можно было бы точнее прогнозировать силу давления в сторону насильственных действий. Но как бы то ни было, Кар­ тер остался сильным (за что и получил название «слабого») и продолжал отказывать в принятии шаха.

Однако в Белый дом по-прежнему лился поток изъявлений народной воли со всей Америки: «Стань жестким, найди нам

врага, мы изнемогаем от удушья, мы изнемогаем от ненависти к тебе!» У окружения Картера не было выбора: им приходилось лгать ему, чтобы добиться его согласия. Несмотря на консульта­ ции сотрудников Картера с врачами, где те настойчиво заявля­ ли, что непосредственной угрозы здоровью шаха нет, что его болезнь можно легко вылечить в другом месте,244 Картеру го­ ворили, что шах «на волосок от смерти» и нуждается в лечении, которое могут предложить только в Нью-Йорке. По сообщению одного из присутствовавших при разговоре, Картер спросил: «Когда иранцы возьмут в заложники наших людей в Тегеране, что вы мне тогда будете советовать?»,245 а по словам другого, сказал, что мы «вероятно, столкнемся с ситуацией, когда амери­ канцев захватит группа фанатиков».246 И все же, несмотря на эту явную опасность, Картер согласился принять шаха в страну. Это решение сопровождалось одним решающим обстоятельством, одним очень важным упущением, которое явно было главной уступкой Картера групповой фантазии: американцы в Тегеране должны были оставаться без защиты. Как сказал один репортер «Нью-Йорк Тайме»: «Вопросом, который, как ни странно, ни разу серьезно не рассматривался, была эвакуация сотрудников посоль­ ства перед принятием шаха в страну».247 На следующий день шах имел наглость приехать в Нью-Йорк, а еще через девять дней, в точности, как все и предсказывали, иранские революционеры взяли американцев в заложники.

ФС 4 - СТАДИЯ «ПЕРЕВОРОТА»: ИРАНСКИЙ «КРИЗИС»-

•

Как должно быть ясно теперь, так называемый «Иранский кризис» был на самом деле вовсе не внешним кризисом, а дол­ гожданным и тщательно спланированным решением возникшего ранее настоящего кризиса, связанного с коллапсом групповой фантазии. Теперь гнев против Картера отщепился и спроецировался на аятоллу Хомейни и на глумливые толпы демонстран­ тов, которые, найдя решение стадии коллапса своей собственной революционной групповой фантазии, были счастливы внести

вклад в унижение Америки, выставляя перед телекамерами свя­ занных заложников и символически вешая портрет Картера. Из американской прессы моментально исчезла вся символика

kg

«коллапса». По замечанию «Нью-Иоркера», «рейтинг президента

Картера... во время кризиса возрос вдвое. Внезапный взрыв при­ вязанности народа к своей стране, похоже, распространился и на президента страны».248 Благодаря отщеплению образа Ядовитой Плаценты Картер превратился теперь в Борющийся Плод, пред­ ставителя американцев в борьбе со звероподобным унижающим врагом. Вся Америка спроецировала личный гнев на групповое иллюзорное решение. Когда я спрашивал свыше 800 человек, которые присутствовали на нескольких моих выступлениях в первую неделю кризиса, как они себя чувствуют, большинство от­ вечало: «Чувствуем себя хорошо... мы чувствуем свою сплочен­ ность... хватит нам ото всех терпеть притеснения... как хорошо снова быть американцем... моя личная жизнь и неприятности мне уже не кажутся столь уж важными». Нация перешла в четвер­ тую стадию - «переворота», когда предназначение лидера - уни­ зить врага. Бывший президент Форд назвал Иран «самым серь­ езным кризисом из всех, с которыми сталкивались Соединенные Штаты после второй мировой войны», а на улицы вышли деся­ титысячные толпы, чтобы излить свой гнев, сжигая иранские флаги, оскорбляя иранских студентов, обучавшихся в американ­ ских колледжах, швыряя камни в окна местных арабских булоч­ ных, неся портреты актера Джона Вэйна «как символ полного сил национализма» и выкрикивая: «Отправим морскую пехоту» и «Разделаемся с аятоллой!»249

Америка снова чувствовала себя хорошо. Один обозреватель сказал об этом напрямик. В своей статье «Почему аятолла заслу­ жил нашу благодарность» он объясняет: «Аятолла и тот уличный сброд, который считается правительством в этом отсталом, хао­ тическом государстве, оказали нашей стране чертовскую услугу.

Я уже не говорю, что Джимми Картеру практически гарантирова­ но переизбрание. Вклад Ирана заключается в том, что Соединен­ ные Штаты получили толчок в сторону возрождения националь­ ной гордости и единства, которые мы боялись утратить».250

Даже когда Россия вторглась в Афганистан, это не подорва­ ло уверенности американцев в собственных силах. Картер, го­ воривший, что действия русских создают «величайшую угрозу для мира со времени второй мировой войны»,251 мог запросто пойти на обострение отношений, начать «новую холодную войну» и пригрозить использованием «военной силы» в Персидском за­ ливе, как будто раньше он не обещал воздерживаться от военного решения конфликтов.252 Иллюзорное решение вернуло миру

•

какую форму наказания он выберет для терпеливого пра­ вительства Ирана, а тут-то и выйдет осечка. Маловеро­ ятно, что, получив заложников назад, США захочет прямого военного воздействия из тех, что приводят к гибе­ ли мужчин, женщин и детей».254

В первые месяцы 1980 г. неосознанным стремлением аме­ риканской политики было удержать заложников в плену, даже спровоцировать их смерть в качестве очистительной жертвы и наказания за наш гнев. По пути в различные военные госпита­ ли шаха официально эскортировали самолеты воздушных сил, что приводило иранцев в бешенство, а в прессе постоянно мелька­ ли высказывания Картера о его «готовности применить военную силу» невзирая на последствия.255 Когда шах, наконец, покинул Со­ единенные Штаты, Картер даже написал, по выражению «НьюЙорк Тайме», «необъяснимое» письмо сестре шаха, в котором

просил уговорить шаха вернуться: «Сейчас мы предпочли бы, чтобы он прошел курс лечения у доктора Дебэйки в Горгасе, аме­ риканском госпитале в Панаме, или в Хьюстоне, Техас» - по­ ступок, равнозначный смертному приговору для заложников. «Мы были уверены, - вспоминал позднее Гамильтон Джордан, — что, если шах воспользуется своим правом вернуться в Соединен­ ные Штаты, часть заложников будет убита. Мы получили на этот счет серьезные предупреждения».256

Однако предстояло еще применить непосредственное воздей­ ствие, чтобы вызвать жертвенный гнев и положить конец ста­ дии переворота групповой фантазии рождения заново. С точки зрения фантазии дело касалось не только дипломатии: в фанта­ зии ужасная Ядовитая Плацента все еще душила нацию и пере­ крывала ей кислород. Журнал «Тайм» драматично передавал наши ощущения перед военной акцией против Ирана (иллюст­ рация 10): на рисунке были, показаны наши лица, залепленные плацентарными флагами, и пуповинные веревки,'обвязанные по­ перек груди - трудно найти рисунок, более непосредственно

изображающий наше переживание заново собственного рожде­ ния. Американские репортеры пытались объяснить озадаченным

европейцам, которые не являлись частью групповой фантазии рождения, почему «редко бывает столько разговоров о войне, о ее неизбежности, необходимости и желательности».257 Сопровож­ даемый требованиями «заострить национальный шип» и «взять командование» с тем, чтобы Америка достигла «света в конце

Илл. 10 - Удушение Ядовитой Плацентой во время родов.

туннеля... готовая родиться»,258 после большой «экономической» речи, в которой объявлялось о «потребности в страдании и дис­ циплине»,259 и поддержанный общественным мнением - теперь опросы показывали, что большинство американцев одобряет вторжение, даже если заложники при этом будут убиты - Кар­ тер решился на «освободительный рейд». В том, что военный рейд ведет к смерти многих, если не большинства заложников, не сом­ невались ни Картер, ни Вэнс, ни советники, ни Пентагон. Однако «жертва ради национальной чести»260 в конце концов была при­ знана необходимой: следовало разбить ядовитого звероподобно­ го врага и прекратить родовой переворот. Как сказал Бжезинский на заседании Национального совета безопасности 11 апре­ ля, где было вынесено решение об оккупации, Америка должна «вскрыть нарыв»261, положив тем самым конец заражению, оск­ вернению национального тела.

Однако «возрождению американской воли» не суждено было завершиться в тот апрельский день — военная акция «провали­ лась». Не были принесены в жертву ни иранцы, ни заложники,

408

* •

не был разгромлен чудовищный враг. Вместо этого лишь наши унижение и разгром и оставшиеся в песках Ирана восемь мер­ твых американцев. Картер взял на себя всю ответственность за отвод отряда особого назначения и отказ от использования аль­ тернативного плана продолжения штурма с участием сотен са­ молетов и кораблей. Сила характера Картера, проявившаяся в решении избежать риска масштабной войны, снова была расце­ нена его критиками как «слабость». Как сказал позднее Ричард Никсон, который часто выбалтывает не подлежащие огласке чувства нации: «Одной из крупнейших ошибок, допущенных пре­ зидентом Картером, явилось то, что его главной и, как мне кажется, фактически единственной заботой... были жизнь и безопасность заложников».262 Эту «слабость» Картеру не простили. Теперь у всех было ощущение, что у Америки «кость в горле», что она «за­ дыхается» от собственного «бессилия».263 Национального воз­ рождения следовало достичь иным путем: через очистительную жертвенную смерть самого лидера.

Групповую скверну всегда можно смыть, до смерти забив кам­ нями старого бессильного лидера, что и происходило в архаичес­ ких обществах, где существовал ритуал принесения в жертву божественного короля. Выборы в 1980 г., где Америка уготовила Картеру поражение, прошли в атмосфере, полной неприкрытых желаний смерти. Карикатуры постоянно изображали, как он гиб­ нет или как его убивают. В августе - ровно через 17 лет после убийства президента Кеннеди - 70 миллионов американцев утк­ нулись в телевизоры, чтобы узнать, «Кто выстрелил в Дж. Р.?»

Заключительное «обвальное поражение» Картера изобража­ лось так: Рейган побивал Картера камнями, и тот в мучениях погибал (иллюстрация 11). Помещенный рядом с карикатурой портрет Картера, казалось, подтверждал факт его смерти (иллю­ страция 12).

Что касается мотивов ритуального принесения Картера в жертву Америкой, то они совершенно ясны. В «борьбе между гневом [на Картера] и страхом (перед Рейганом]... гнев победил с огромным перевесом», — говорил один репортер. «Выборов не было. Была лишь гора Святой Елены, сыплющая на политический ландшафт горячий пепел».264 Фантазийный анализ статьи о по­ ражении Картера, которую дали после выборов в «Тайме», по­ хож на донесение испанского священника, с ужасом наблюдав­ шего кровавые жертвоприношения ацтеков: «дикий... сердитый...

Илл. 12 - Доказательство смерти Картера.

похоронили... топор... триумф... убит... счастливее... мясо... крас­ ный... слезы... агония... рана... ад».265 Джимми Картер отказал­ ся смыть нашу скверну, пожертвовав американцами, поэтому в жертву пришлось принести его самого. Ошибка его заключалась в том, что он не признал первичного источника скверны в нас

самих. Как сказал Том Вольф:

«Народ ждал от Картера, чтобы тот пришел и сказал: «Вы прекрасно знаете, чем занимались до сих пор, и я тоже это знаю, так что не будем друг друга обманывать.

5д ДЕМОЗ

I

Вы все лгали своим женам и мужьям... Вы позволяли обществу тонуть в трясине упадничества и коррупции, вы поощряли разврат и порнографию. И не секрет, что нам пора уже что-то делать с этой помойной ямой без­ нравственности».266

Свою статью Вольф озаглавил «Бросим боевой клич». Чело­ веком, откликнувшимся на этот боевой призыв к пресечению распада и дальнейшего осквернения безнравственной Америки,

стал Рональд Рейган, который уже несколько десятков лет про­ поведовал именно эту тему. Его выступление после зачисле­ ния в список кандидатов не позволяло сомневаться, что он осоз­ нает свою фантазийную роль в фетальной драме национальной дезинтеграции и возрождения путем жертвоприношения, связан­ ного с насилием:

«Разрушить... дезинтегрирующий... ослабший... бед­ ствие... жертва... разрушить... возрождение... разъеда­ емый... опустошаемый... обновить... обновить... жертва...

течет мощным потоком... ущерб... вредить... нацию тош­ нит... разрушить... замораживать... истощение... разру­ шение... слабость... бедствия... слабость... война... вой­ на... война... кипеть...»267

За избранием Рейгана последовал двухмесячный неопределен­ ный «промежуточный период», когда, как и в архаические време­ на, старого лидера оплакивали, а новый лидер принимал плацентар­ ные атрибуты, и время обновлялось снова.268 Наконец, в январе 1981 г. Рейган вступил в должность, что сопровождалось взры­ вом символики рождения заново. Его инаугурацию, совпавшую с возвращением заложников, нация приветствовала миллионами плацентарных флагов и желтыми пуповинными лентами - и то, и другое - символы восстановленных уз с новым лидером и с заложниками, вернувшимися к жизни после того, как им желали смерти. Бесстрастные обычно телеобозреватели наперебой воспе­ вали национальное возрождение: «После 20 лет пессимизма, пос­ ле убийств, Вьетнама и Уотергейта с наших плеч наконец свали­ лась тяжесть. Это возродившаяся Америка, Америка, которой открыты все пути!»269 «Это было похоже на свадьбу, где рожде­ ние ребенка у подружки невесты отодвинуло жениха на задний план».270 «Это похоже на вынашивание ребенка... на новое рож­ дение».271 Чтобы поприветствовать заложников, на улицы выходит процессия, которая «местами состоит в ширину из десяти чело-