все человечество было испытано. В этой точке он приближается к развитой позже идее завета (договора).

б) Его учение о свободной воле

Ансельм также обсуждает вопрос о свободе воли и вносит некоторые ценные соображения. Он заявляет, что популярное определение свободы, как власти грешить или не грешить — неадекватно. Здесь не подходит сравнение со святыми ангелами. У них есть совершенная нравственная свобода, и однако они не способны грешить. Он считает, что воля, которая сама по себе и без внешнего принуждения так сильно настроена на правый путь, что неспособна оставить его, является более свободной, чем воля, которая так слабо привязана к праведности, что способна сойти с этого пути. Но если это так, возникает вопрос, можем ли мы называть отступничество ангелов и наших первых родителей, — свободным актом. На это Ансельм отвечает, что действие наших первых родителей было, конечно, актом спонтанным, своеволием, но вовсе не актом истинной свободы. Они согрешили не из-за своей свободы, но несмотря на нее, просто по возможности грешить. Власть поступить иначе, чем то, что они сделали, ничего не добавляла к их свободе, потому что они были волюнтарно святы без нее. Он делает различие между истинной свободой и самой по себе волюнтарной способностью. Первая была утрачена, но вторая — нет. Истинный конец и назначение воли не в том, чтобы выбирать или доброе, или злое, но избирать добро. Волевая (волюнтарная) способность предназначена была Творцом, чтобы желать правды и ничего другого. Ее истинная свобода состоит в ее самоустановке на святость. Это означает отвержение той идеи, что свобода — это каприз и что воля была создана со свободой к безразличию. Воля по сотворению закрыта для выбора, кроме одного-единственного объекта, а именно — святости. Но принятие этой цели состоит в самоустановке, а не в давлении извне. Власть избирать неправильное, данная с целью испытания, ограничивает совершенство настоящей свободы, потому что она подвергает избирающего риску незаконного выбора.

4. ОСОБЕННОСТИ РИМСКО-КАТОЛИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Римская Католическая Церковь дала убежище двум тенденциям, первая

— это полуавгустинианство и другая — полупелагианство, из них последняя постепенно победила. Мы не можем здесь проследить дискуссии всех схоластов и поэтому просто констатируем характерные учения, которые постепенно возникли.

Постепенно стала преобладать точка зрения, что первоначальная праведность была не природной, но сверхъестественным наделением человека этим качеством. Считалось, что человек по природе состоит из

103

плоти и духа, и между этими столь различными или противоположными склонностями возникает конфликт (вожделение), который часто затрудняет правильное действие. Для противостояния невыгодам этой первоначальной слабости природы Бог добавил человеку некий замечательный дар, а именно

—первоначальную праведность, которая служила для контроля, чтобы держать низшую часть человека в подчинении высшей, а высшей — Богу. Эта первоначальная праведность была сверхъестественным даром, чем-то добавленным к природе человека, который был сотворен без этого качества

—праведности, но также и без неправедности.

Свхождением греха в мир человек потерял эту начальную праведность. Это значит, что отступление человека не повлекло за собой потери каких-либо природных его качеств, но он потерял этот сверхъестественный дар, чуждый существенной его природе. Первоначальная праведность была утрачена, и человек впал опять в состояние ничем не сдерживаемого конфликта между плотью и духом. Верховенство высшего над низшим элементом его природы было фатально ослаблено. Человек вернулся назад, в нейтральное состояние, в котором он был и не грешен, и не свят, но по самому своему устройству подчиненный конфликту между плотью и духом.

Так как Адам, глава человеческой расы, был представителем всех своих потомков, все они согрешили в нем и вошли в мир, обремененные первородным грехом. Схоласты очень расходятся во взглядах на природу первородного греха, но преобладающим мнением является то, что это не есть нечто добавленное, вошедшее в природу человека положительное (позитивное), но скорее отсутствие чего-то, что должно присутствовать, особенно лишение первоначальной справедливости, хотя некоторые упоминают и добавленный элемент, а именно — склонность ко греху. Под первоначальной справедливостью некоторые понимают первоначальную праведность, которая была дополнительно дана человеку, а другие добавляют еще и натуральную, первородную справедливость. Этот грех универсален и волюнтарен как происшедший от первых родителей. Его нельзя считать (идентифицировать) «вожделением», злым желанием и похотью, которые присутствуют в человеке, потому что их нельзя считать грехом в собственном смысле этого слова.

Римские католики отвергают мысль о человеческой духовной импотенции и его в высшей степени зависимости от благодати Божьей для обновления. Они принимают теорию синергизма в возрождении, т. е., что человек сотрудничает с Богом в духовном обновлении души. Он приготавливает и располагает себя для милости оправдания, о котором говорится, что оно состоит во вливаемой в человека праведности. В дни Реформации Римская Католическая Церковь с великим неистовством противостояла монергизму реформаторов более чем любому другому их учению.

104