В) Алкоголизм и преступность

О проблеме взаимосвязи алкоголизма, а точнее, пьянст­ва и преступности, написано много. Не претендуя здесь на какое-то новое слово, скажу о проблеме «алкого­лизм и преступность» фрагментарно, чтобы не получить упрека в ее игнорировании, когда я говорил о много­ликое™ преступности, ее связей и взаимозависимости с другими и от других социальных явлений. Строго го­воря, эта взаимосвязь настолько органична, что о мно­гих видах преступности, особенно насильственной и ко­рыстно-насильственной, в отрыве от пьянства, неуме­ренного потребления алкоголя и говорить невозможно. В статистике можно, например, встретить указание на то, что хулиганство совершается в 70—80% случа­ев в состоянии опьянения. Как убеждает опыт практи­ческой работы, этот процент занижен. Хулиганство в общественных местах, в квартирах и т. п. люди совер­шают практически стопроцентно в состоянии опьяне­ния — большей или меньшей степени. Поэтому речь должна идти не о 70—80%, а о 95—98%, не менее. Статистику делают люди. Я думаю, что те, кто на пер­вом этапе встречается с этим преступлением, по тем или иным причинам (в том числе по небрежности при составлении отчетов) оставляют клетку о потреблении спиртного пустой. Но официальная цифра тоже впе­чатляет. Даже хулиганские действия на политической и на почве межнациональной вражды многие (даже очень многие) ее рядовые участники (толпа) соверша­ют подогретые или алкоголем, или наркотиками. Об этом свидетельствуют исследования событий в Сумгаите, Ленкорани, Баку, Ереване, Фергане и других мес­тах. Алкоголь вытравляет из человека человеческое, лишает способности владеть собой, будит низменные инстинкты и толкает на поступки, которых он в ином виде возможно (не будем более категоричны) и не совершил бы. В пьяном состоянии человеку «легче» убить, как после убийства «легче» сказать, что он «ни­чего не помнит» или что «водка виновата».

Поэтому организаторам преступлений и нарушений общественного порядка выгодно иметь в своем распоря­жении уже отравленных алкоголем людей или посте­пенно приучать их к употреблению алкоголя. Вот поче­му уголовное законодательство предусматривает ответ­ственность за вовлечение несовершеннолетних в пьянст­во, хотя статья эта, к сожалению, не действует (при росте потребления алкоголя вообще и несовершенно­летними в частности).

(Пьянство, как правило, свидетельствует о низкой культуре личности. Хотя истории известны высоко культурные и образованные люди, которые преступле­ний не совершали (может быть, не успели или соци­альная среда, в которой они вращались, их уберегла), но морально и социально деградировали и жизнь кон­чали печально. Гибли таланты, гибли люди, которые могли бы дать человечеству куда больше, чем они ус­пели (вспомним великого композитора Мусоргского, писателя Фадеева да и многих других, о которых вви­ду их значимости в обществе не принято говорить как о жертвах алкоголя). Употребление же алкоголя мас­сами людей, особенно в виде «замены» радостей жизни, ибо их нет по тем или иным причинам, ведет к вымира­нию целых групп населения, деградации людей. Дети, рожденные от пьяных родителей, генетически ущербны. Это трагедия человечества. В нашей стране, к сожа­лению, процент неполноценных детей, как следствие их зачатия матерью в нетрезвом виде либо от отца, на­ходящегося в таком состоянии, растет. Особенно среди населения, находящегося в тяжелом экономическом по­ложении, социально неустроенных, что наиболее харак­терно для России. По поводу якобы «вековечного пьянства русского народа» даже злословят. Но если бы злословящих поставить в такие же экономические и социальные условия, то они, вероятно, деградировали бы еще быстрее. Вообще говоря, спаивание населения — это политика, бесчеловечная, человеконенавистническая, но — политика. История знает тому немало примеров и за пределами России. Это и спаивание коренного населения Америки — индейцев, это и спаивание народов Африки колонизаторами. Как, кстати, и упоминав­шаяся выше наркотизация японцами китайского насе­ления. Между тем за такие преступления (а это — не что иное, как форма геноцида) никто ответственнос­ти не понес. Да, думаю, никогда и не понесет.

Однако вернемся к проблеме пьянства и преступнос­ти. Пьянство ослабляет или вовсе ликвидирует соци­ально полезные связи человека, способствует разруше­нию семей, возникновению вражды между родителями и детьми, стимулирует рост насилия прежде всего в семьях, а затем и в отношениях между людьми вообще.

Пристрастившиеся к алкоголю лица объединяются в физически и морально деградировавшие микросоци­альные группы, в недрах которых созревают замыслы на совершение преступлений, в том числе с целью добы­вания алкоголя либо денег на его приобретение. Алко­гольное голодание доводит этих опустившихся людей до такого состояния, в котором они способны совер­шить практически любое преступление.

Пьянство рождает круговую поруку. Причем среди не только опустившихся людей, но и тех, кто еще «дер­жится на поверхности». Пьяные оргии — удел весьма культурных и высокопоставленных личностей, что це­ментирует их преступную должностную деятельность. «Веселая жизнь», рестораны, финские и иные бани с возлияниями — непременный атрибут жизни крупных расхитителей, взяточников, спекулянтов и т. п., обслу­живают которых нередко преступники «попроще».

Статистика упорно свидетельствует: там, где выше уровень потребления спиртных напитков, там выше преступность, опаснее ее характер, более тяжка она и по способам совершения преступлений, и по последст­виям.

Влияет алкоголизм и на рецидив. Среди рецидивис­тов, многократно совершающих преступления, доля лиц, систематически пьющих и просто алкоголиков, значительно выше, чем среди первичных преступников. Отсюда и трудности борьбы с рецидивом, ибо она свя­зана с работой по исправлению и перевоспитанию не просто социально испорченного человека, а человека, пораженного еще трудно излечимым социально-меди­цинским недугом. Пожалуй, это и есть одна из ос­новных причин устойчивости и высокой цифры ре­цидива.

Пьяницы и алкоголики не только сами могут быть преступниками, но часто они — жертвы преступлений. Это — еще один поворот во взаимосвязях алкоголизма и преступности. Трезвые (или менее пьяные) преступни­ки нередко, прежде чем совершить преступление, нака­чивают свою будущую жертву спиртным, а затем со­вершают задуманное. Часто — это убийство, телесные повреждения, разбои, грабежи, кражи, в том числе квартирные, изнасилования, развратные действия.

Алкоголь — одна из главных, пожалуй, даже глав­ная причина автотранспортных преступлений. Пример­но три пятых всех аварий и происшествий на транс­порте являются следствием употребления водителями алкоголя. Нет нужды говорить о том, какой огромный ущерб терпит от этого народное хозяйство, сколько гибнет людей. Складывается впечатление, что на доро­гах страны идет война, в ходе которой ежегодно людс­кие потери исчисляются десятками тысяч. А если к этому прибавить осужденных за преступления водите­лей и других работников транспорта, то размеры бедствия приобретают огромный размах.

В борьбе с преступностью на почве пьянства одни меры уголовно-правового характера не слишком эф­фективны. Между тем в нашей законодательной практи­ке заблуждение о всесилии запретов и полный крах политики борьбы с пьянством и алкоголизмом прояви­лось во всей красе в законодательстве середины 80-х го­дов. Оно не только не способствовало снижению пьянст­ва, но породило различные злоупотребления и спекуляции (вплоть до политических) на этой проблеме, способст­вовало росту такого преступления, как самогоноваре­ние, а спустя короткое время (после шокового сниже­ния) всех других, традиционно связанных с пьянст­вом и алкоголизмом преступлений. А ведь человечество уже многократно спотыкалось на политике запрети­тельства и репрессий в области борьбы с пьянством. Но наша система данный опыт проигнорировала и ни­чего положительного не добилась. Разве что расплачи­валась увеличением недовольства населения. Причем недовольства с двух, образно говоря, сторон. С одной — со стороны тех, кто верил в силу запретительства и «сухого закона», но увидел их нереальность, да еще и появившиеся новые злоупотребления и социальные трудности, а с другой — тех, кто считал действия пра­вительства в области запретительства недостаточно последовательными и даже обвинял его в том, что оно не может отказаться от «пьяного бюджета», а потому, мол, проявляет нерешительность.

Между тем провал законодательства был обуслов­лен невозможностью реализации социально-культур­ных и иных мер, заложенных в законе, из-за экономи­ческой слабости государства. Не говоря уже о том, что в процессе этой «борьбы» непоправимый ущерб был нанесен районам страны, традиционно выращивавшим замечательные, единственные в своем роде сорта ви­нограда, в ряде мест практически безвозвратно погиб­шие, когда разрушена была винодельческая промыш­ленность и на ее месте ничего полезного создано не было. Да и не могло быть создано, ибо высокосортные вина, производство которых является подлинным ис­кусством, заменить нечем. А главное — этого и делать было не надо. Опять-таки, следовало оглянуться на ми­ровой опыт, который свидетельствовал о том, что ис­кусство виноделия и употребление высококачественных вин вовсе не равно распространению пьянства и самому пьянству.

Сказанное не означает отказа от необходимости борьбы с алкоголизмом и пьянством. Более того, если человечество хочет хотя бы ненамного снизить преступ­ность, оно должно вести борьбу с этим злом. Однако не бездумно запретительными мерами. С алкоголизмом столь же трудно вести борьбу, сколь, скажем, с нарко­манией или самой преступностью. Корни его лежат в обычаях и привычках людей, зародившихся чуть ли не вместе с человечеством. Но, как и во всем, человеку присуще свойство терять чувство меры, хорошее дово­дить до абсурда и превращать его в свою противоположность. Наше общество особенно страдает этим не­достатком. В результате хорошо задуманное (или вве­денное в социальный оборот с благими намерениями) оборачивается большой бедой. Так случилось и с упот­реблением вин и других спиртных напитков. То, что предназначалось человеку в качестве удовольствия (и даже пользы, ибо известны лечебные свойства многих вин), превратилось в источник бед из-за злоупотребле­ния им. Известны и другие подобные факты, хотя и не связанные с преступностью. Например, чрезмерное употребление сахара вызывает диабет и другие болез­ни, соль — влияет на функционирование печени, сердца и т. д. Лечебное употребление наркотиков в случае при­выкания к ним ведет к наркомании, лекарствомании и т. д., что в конечном счете может привести к преступле­ниям на почве наркотического голодания. Так и с ал­коголем.

Поэтому борьба с пьянством и алкоголизмом лежит в сфере комплекса мер, где воспитание человека играет не последнюю роль. Но это процесс долгий к чему и следует готовиться, а не пытаться решать проблему кавалерийским наскоком. Но ясно одно: пока человек чрезмерно пьет — преступность будет оставаться высо­кой, а беда — двойной — от алкоголя и от преступле­ний.