§ 3. Преодоление законной силы судебного акта и самоконтроль: возможности совмещения

Для пересмотра принятых по делу судебных актов предусмотрена инстанционная система, в соответствии с которой пересмотр осуществляется судом, вышестоящим по отношению к суду, принявшему судебный акт. Однако законодательно установлены исключения из этого общего правила, в соответствии с которыми в ряде случаев осуществляется внеинстанционный контроль судов за собственными постановлениями. Внеинстанционный контроль осуществляется в отношении судебного приказа (ст. 128-129 ГПК РФ), заочного решения (ч. 1 ст. 237, ст. 242 ГПК РФ), некоторых определений (ст. 291 АПК РФ; ч. 3 ст. 223 ГПК РФ), возможен в отношении кассационных определений (ст. 370 ГПК РФ). Внеинстанционным по своей сущности является и пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам (гл. 42 ГПК РФ, гл. 37 АПК РФ). Квалификацию обстоятельств в качестве вновь открывшихся и отмену судебного акта в связи с обнаружением подобных обстоятельств осуществляет суд, принявший судебный акт или изменивший его (ст. 310 АПК РФ, ст. 393 ГПК РФ). В юридической литературе пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам относят к функциям самоконтроля суда *(461).

В советской и современной процессуальной науке сложился устойчивый взгляд на пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам как на абсолютно самостоятельный вид пересмотра, который ни в коем случае нельзя подменять другим, - апелляционным, кассационным, надзорным. На наш взгляд, такой традиционный подход расходится с действительностью. Подмена надзорного производства производством по вновь открывшимся обстоятельствам (и наоборот) в настоящее время совершается на трех уровнях: законодателем и Конституционным Судом РФ; высшими судебными органами; правоприменителями, в том числе и судами, осуществляющими пересмотр судебных актов.

Подмена происходит не случайно. Между двумя видами пересмотра (по вновь открывшимся обстоятельствам и надзорным) существует качественная общность: оба являются способом преодоления законной силы судебного решения, но в одном случае такое преодоление производит вышестоящий суд, в другом преодоление происходит способом самоконтроля. Изменения действующего законодательства начинают размывать грани между этими двумя видами пересмотра, и становится очевидной необходимость коренного реформирования указанных институтов.

В 1971 г. в диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук К.И. Комиссаров поставил вопрос: нужны ли два способа пересмотра постановлений, вступивших в законную силу? *(462) На существовавшем в тот период законодательном материале и судебной практике он аргументированно доказал, что такой вид пересмотра, как пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, не нужен, так как на практике подменяется надзорным порядком. "Самостоятельное существование двух сходных институтов может быть оправдано лишь при условии, если наряду со сходством они имеют и не менее важные различия. Эти различия должны быть настолько значительными, чтобы полностью исключали возможность поглощения одного из институтов другим" *(463). Такие отличия между надзорным производством и пересмотром по вновь открывшимся обстоятельствам, по мнению К.И. Комиссарова, отсутствуют. Выделение оснований для пересмотра зависит от усмотрения законодателя, а потому носит условный характер. Сами основания - не что иное, как показатель необоснованности судебного акта, что является конкретным видом судебной ошибки *(464).

К сожалению, высказанные положения (К.И. Комиссаров предлагал упразднить институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам) ни в науке, ни в законодательной практике развития не получили. Утвердился взгляд на пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам как на самостоятельный вид пересмотра и самостоятельную стадию процесса. Однако, на наш взгляд, современное законодательство и судебная практика дают гораздо более весомые аргументы в пользу идеи К.И. Комиссарова, чем в 1971 г., когда она была предложена.

Прежде всего рассмотрим, на чем основана позиция о самостоятельности пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам как вида пересмотра судебных актов. В классической монографии Л.С. Морозовой отмечается, что вновь открывшиеся обстоятельства нельзя вскрывать и анализировать ни в кассационном, ни в надзорном порядке, так как проверка законности и обоснованности решения в свете вновь открывшихся обстоятельств может иметь место только при установлении вновь открывшихся обстоятельств; проверка решения вызвана открытием новых обстоятельств, а не ошибкой суда *(465). С таким подходом согласна и Е.А. Борисова *(466). Здесь, однако, есть резон возразить. Во-первых, ошибка суда присутствует в любом случае, если не достигнута цель судопроизводства - защита нарушенных прав. Авторы фактически имеют в виду отсутствие вины в совершении судебной ошибки, но ошибка судебной системы объективно существует. Во-вторых, аргумент "нельзя вскрывать и анализировать ни в кассационном, ни в надзорном порядке" для обоснования самостоятельности неубедителен, так как ничто не мешает законодателю урегулировать данный вопрос иначе. Обоснованием могло бы стать выявление объективной необходимости в существовании такого вида пересмотра, но именно такая необходимость авторами не анализируется.

Т.Т. Алиев и Н.А. Громов, заявляя о самостоятельности стадии пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, указывают на ее исключительный характер, принципиальную несвязанность этой стадии со стадиями кассационного и надзорного производства *(467), но в чем проявляется эта "принципиальная несвязанность", они не раскрывают. Более того, авторы отмечают, что "исходя из анализа закона следует признать, что основания апелляционного, кассационного и надзорного пересмотра судебных актов поглощают (выделено мною. - Л.Т.) основания для рассмотрения арбитражных дел по вновь открывшимся обстоятельствам" *(468). Как и в указанном выше случае, авторы не приводят аргументов в пользу объективной необходимости выделения самостоятельного вида пересмотра. Нельзя считать необходимым доказательством следующие утверждения: "закон запрещает устанавливать в порядке кассационного производства и надзора вновь открывшиеся обстоятельства, предусмотрев для этого особый процессуальный порядок, обеспечивающий необходимые процессуальные гарантии" и "иное движение дела противоречило бы существу правосудия" *(469). Во-первых, запрета учитывать в кассационном, надзорном, апелляционном порядке обстоятельства, обладающие признаками вновь открывшихся, и принимать соответствующие постановления не установлено. Более того, если такое обстоятельство выявилось в период, предоставленный для апелляционного обжалования, нет смысла ждать вступления решения в законную силу, обнаруженное доказательство необходимо предъявить суду апелляционной инстанции. Во-вторых, авторы не выявили, какие гарантии и кому обеспечивает порядок пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам и тем более в чем заключалось бы противоречие существу правосудия при ином движении дела. В-третьих, если АПК РФ предусмотрел процедуру пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, то в ГПК РФ особого процессуального порядка просто не существует, не говоря о том, что перечни оснований для пересмотра в обоих кодексах заслуживают самой серьезной критики.

В юридической литературе достаточно активно обсуждаются отличительные черты пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. В качестве таковых выделяют: цели; круг лиц, возбуждающих производство; объект; основания пересмотра; органы, уполномоченные на пересмотр; порядок пересмотра; полномочия суда.

Так, Л.С. Морозова видела отличия пересмотра решений по вновь открывшимся обстоятельствам от иных видов пересмотра: по задачам; по кругу лиц, возбуждающих производство; по объекту пересмотра; по основаниям пересмотра; по органам, уполномоченным на пересмотр; по самому порядку пересмотра *(470).

П.Я. Трубников отличительные черты определял по кругу лиц, возбуждающих производство; по полномочиям суда, рассматривающего дело в порядке надзора, и суда, рассматривающего дело по вновь открывшимся обстоятельствам; по различным поводам к пересмотру (судебная ошибка в надзорном производстве и существенные для дела обстоятельства, не известные в момент рассмотрения дела, - при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам) *(471).

Сравнивая институт надзора с институтом пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, И.Н. Балашова выделяет следующие существенные различия: круг субъектов, правомочных обратиться в суд с просьбой о пересмотре; объект пересмотра (в надзоре он шире); основания пересмотра; порядок пересмотра; сроки обращения. Кроме того, по мнению автора, при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам нет проверки законности и обоснованности судебных актов *(472).

В.М. Шерстюк также предполагает наличие существенных различий между пересмотром в порядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам и видит их в следующем: цель надзорного производства - выявление и исправление судебных ошибок, а при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам - наличие или отсутствие данных обстоятельств; отличия автор видит также в субъектном составе, в порядке рассмотрения заявлений, в полномочиях и основаниях к отмене *(473).

Т.Т. Алиев отмечает различия по основаниям, кругу лиц, срокам, порядку рассмотрения дел по вновь открывшимся обстоятельствам *(474).

Следует отметить, что перечисленное выше вряд ли может быть оценено как сущностная особенность, поскольку законодателем это может быть как установлено, так и отменено. Так, по справедливому замечанию К.И. Комиссарова, законодатель может как угодно расширить, или, наоборот, сузить круг оснований к пересмотру дел по вновь открывшимся обстоятельствам, или даже совсем не выделять их в особую категорию *(475) (именно так и происходит в современный период). Аналогичным образом он может поступить с объектом пересмотра, кругом субъектов обращения.

Понятия круга субъектов, имеющих право надзорного обжалования, отличаются только тем, что в него включены лица, не участвующие в деле, о правах и обязанностях которых суд принял решение. Но если завтра законодатель воспримет высказанную в юридической литературе точку зрения об исключении этих лиц из числа имеющих право обжаловать судебное постановление (заметим, что ранее такого субъекта обжалования не было), круг субъектов станет идентичным кругу лиц, подающих заявление о пересмотре постановления по вновь открывшимся обстоятельствам.

Несовпадение объектов пересмотра упомянутые авторы видят в том, что в надзорном производстве этот круг шире. Но с таким же успехом можно говорить и об обратном, поскольку по вновь открывшимся обстоятельствам могут пересматриваться надзорные постановления Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ, а в надзорном порядке это невозможно.

Утверждение о том, что при пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам не проверяется законность и обоснованность судебного акта, не соответствует действительности. Суду, пересматривающему судебный акт, необходимо установить, повлияло ли данное обстоятельство на сущность решения. В противном случае даже если заявленное суду обстоятельство содержит формальные признаки вновь открывшихся, суд не отменит решения по делу. А это означает, что обоснованность все же проверяется - ведь суд оценивает достаточность доказательств и степень их влияния на окончательные выводы суда. Отменяется решение в связи с тем, что допущена судебная ошибка, правосудие не достигло цели, а это значит, что отменено незаконное решение, что, в свою очередь, означает проверку законности судебного акта. "Незаконность или необоснованность пересматриваемого акта в данном случае служит следствием выявления вновь открывшихся обстоятельств" *(476).

Различий в целях двух видов пересмотра не существует. Ошибочно полагать, что при надзорном производстве выявляется и исправляется судебная ошибка, а при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам - нет. Само наличие вновь открывшихся обстоятельств и их неучтенность при вынесении решения и есть судебная ошибка. Таким образом, выявляя наличие или отсутствие вновь открывшихся обстоятельств, суд тем самым выявляет и наличие (отсутствие) судебной ошибки по делу. Судью нельзя упрекать в допущении ошибки, поскольку он не знал о существовании некоего обстоятельства. Но последствий для дела это не меняет - допущенную судебную ошибку нужно устранять.

Таким образом, значительных различий между надзорным производством и пересмотром по вновь открывшимся обстоятельствам, которые исключали бы поглощение одного вида производства другим, в научных трудах так и не выявлено. Между тем на различных уровнях происходит подмена понятий и фактическое смешение двух, все еще объявляемых самостоятельными, видов пересмотра.

Подмена одного вида пересмотра другим происходит прежде всего на законодательном уровне и в постановлении Конституционного Суда РФ. В каждом из трех процессуальных кодексов институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам представлен посвоему. Для уголовнопроцессуального законодательства предусмотрено "возобновление" производства по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст. 413 Уголовно-процессуального кодекса РФ). Причем в качестве новых (не вновь открывшихся!) обстоятельств названы признание Конституционным Судом РФ закона, примененного в данном деле, не соответствующим Конституции РФ; установление Европейским судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В ст. 311 АПК РФ эти же основания названы в качестве оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. В ст. 392 ГПК РФ о таких основаниях не упоминается вообще. Согласно п. 2 ст. 304 АПК РФ нарушение норм Конвенции может быть и основанием для надзорного пересмотра. Законодатель, таким образом, не демонстрирует принципиальности в подходах к тому, что считать основаниями для надзорного пересмотра, а что - для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам и каким должен быть перечень оснований.

Выше уже отмечалась сомнительная позиция Конституционного Суда РФ, высказанная в постановлении от 3 февраля 1998 г. о проверке конституционности ст. 180, 182, п. 3 ч. 1 ст. 187 и ст. 192 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г., и в определении Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. Конституционный Суд РФ практически ввел еще одно основание для пересмотра: принятие Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ (Верховного Суда РФ) судебного акта в результате судебной ошибки. Статус постановления Конституционного Суда РФ требует его реализации. В связи с этим интересны сведения об особенностях подготовки действующего АПК РФ, приведенные В.М. Шерстюком. В ст. 281 проекта кодекса было сформулировано правило, согласно которому Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ может по представлению Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ пересмотреть принятое им постановление о пересмотре дела в порядке надзора ввиду допущенной ошибки. В.М. Шерстюк полагает, что такое решение предпочтительнее предложенного Конституционным Судом РФ в постановлении от 3 февраля 1998 г. *(477)

Указанные подробности законодательного процесса свидетельствуют как раз об отсутствии непреодолимых различий между институтом пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам и надзорным пересмотром. Правовая позиция Конституционного Суда РФ, изложенная в постановлении от 3 февраля 1998 г., сразу же была воспринята как появление еще одной надзорной инстанции. Реализовать это постановлении пытались именно через наделение надзорной инстанции дополнительными полномочиями (уместно при этом заметить, что под "судебной ошибкой Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ" Конституционный Суд РФ имел в виду не любую ошибку, а единственную ситуацию - выход надзорной инстанции за пределы своих полномочий ввиду расширения доказательственной базы). Таким образом, законодательный поиск свободно смещается от пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам к надзорному, имея в виду очевидные черты сходства между ними.

Т.Т. Алиев отрицательно оценивает объединение институтов пересмотра вступивших в законную силу судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам и пересмотра в порядке надзора в одном разделе ГПК РФ, полагая, что "подобное совмещение институтов, призванных регулировать различные по своей юридической природе стадии процесса, затрудняет правильное применение их на практике и создает почву для подмены одного другим" *(478). Заметим, что почву для подмены создает реальная общность институтов, а не техническое соединение их в одном разделе Кодекса. Также заметим, что автор приведенных высказываний фактически признает замену одного вида пересмотра другим, хотя и относится к замене отрицательно.

В научных исследованиях *(479), в постановлениях высших судебных органов постоянно присутствуют рекомендации по вопросу о том, как в конкретной ситуации различить, подлежит ли акт пересмотру в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам. Например, в п. 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 октября 1998 г. "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам вступивших в законную силу судебных актов арбитражных судов" рекомендуется при невозможности привлечения судей, лиц, участвующих в деле, к уголовной ответственности за преступления, совершенные при рассмотрении дела, пересматривать принятый по делу судебный акт в надзорном порядке. В п. 6 этого же постановления отмена или признание недействительным акта государственного или иного органа как не соответствующего закону не квалифицируется как вновь открывшееся обстоятельство; судам в этих случаях рекомендуется производить пересмотр в апелляционном, кассационном или надзорном порядке. Абз. 3 п. 13 постановления прямо предусматривает, что заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам, а также в связи с обнаружившейся судебной ошибкой постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ рассматриваются по правилам надзорного производства (в настоящее время этот пункт не может быть применен, так как надзорное производство в арбитражных судах изменилось, но важен сам факт подобного разъяснения).

Подмена одного вида пересмотра другим, как было отмечено выше, производится также правоприменителями, в том числе и судами. Как показывает судебная практика, заявители обращаются в суд с заявлениями о пересмотре судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам тогда, когда утрачены все иные возможности для пересмотра судебного акта, в том числе и возможности надзорного производства. Заявители ссылаются почти исключительно на такое основание, как существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю. Реально же эти обстоятельства надуманны. В тех случаях, когда такие заявления удовлетворялись судом, имела место ошибка суда в определении предмета доказывания, которую суд и исправлял под видом пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам *(480). Такой прецедент опасен, поскольку нет гарантий от злоупотребления судом возможностями пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. Это одна из причин, по которой указанный вид пересмотра не может существовать в качестве самоконтроля.

Таким образом, можно сделать следующие выводы:

1) законодатель, высшие судебные органы, ученые-процессуалисты хотя официально и придерживаются догмы о недопустимости подмены одного вида пересмотра другим, реально демонстрируют отход от такой позиции;

2) на практике институт вновь открывшихся обстоятельств используется лицами, участвующими в деле, для попытки еще раз рассмотреть дела, т.е. как надзорное производство, а судьями - для сокрытия собственных ошибок;

3) вышеперечисленное вызывает сомнения в возможности совместить преодоление законной силы судебного решения и самоконтроль суда.

Из названных в литературе существенных отличий института надзорного пересмотра от института пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам реально можно согласиться с одним - специфическими сроками. Причем отличие даже не в размере срока, предоставляемого для подачи заявления (он как раз и может быть уравнен со сроком на подачу надзорной жалобы), а в порядке его расчета. Срок начинается не с момента вступления решения в законную силу, а с момента, когда заинтересованное лицо узнало о наличии вновь открывшегося обстоятельства. Такое правило не подлежит изменению, но и не исключает поглощения пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам надзорным.

Самым существенным обстоятельством, на наш взгляд, является то, что по замыслу законодателя пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам - пересмотр внеинстанционный. Это - самоконтроль, как установлено ст. 393 ГПК РФ и ст. 310 АПК РФ. Поэтому обосновать специфику и необходимость самостоятельного существования пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам возможно, только если доказать, что он должен осуществляться исключительно на условиях самоконтроля.

Очевидно, что пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам отнесен законодателем к самоконтролю в целях процессуальной экономии и с учетом того, что ошибочное решение было постановлено при отсутствии в этом вины судей. Тем не менее подход законодателя представляется неудачным.

Прежде всего сомнительна процессуальная "экономия". Если пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам производит кассационная или надзорная инстанция, то возобновление производства по делу будет означать направление его из суда, отменившего судебный акт, на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Отнесение пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам к самоконтролю по причине отсутствия вины судьи в судебной ошибке тоже недопустимо. Наличие вновь открывшегося обстоятельства (а стало быть, и отсутствие вины судьи в том, что данное обстоятельство не было учтено) необходимо доказать. На момент подачи заявления о пересмотре такое обстоятельство является лишь предполагаемым. Именно момент определения обстоятельств как вновь открывшихся и дает основание сделать вывод, что ошибка судьи - невиновная и претензий к качеству работы судьи быть не может, следовательно, нельзя поручать судье самому себя признавать невиновным, определяя и квалифицируя обстоятельства как вновь открывшиеся.

Доверие законодателя, поручающего суду, предположительно допустившему ошибку, самому квалифицировать отсутствие собственной вины в ошибочном решении ввиду вновь открывшихся обстоятельств, вызывает обоснованные сомнения. В данном случае слишком велик соблазн скрыть собственные упущения под видом производства по пересмотру судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, необходимо учитывать и объективную сложность квалификации обстоятельства как вновь открывшегося. Выше, при анализе оснований для пересмотра, эти сложности были наглядно продемонстрированы (например, квалификация отмены акта несудебного органа как вновь открывшегося обстоятельства или реализация постановления Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г.). Практика показывает, что в большинстве случаев (учитывая, что до 80% решений вообще не обжалуются и даже по обжалованным решениям вышестоящий суд не обязательно принимает новое решение) пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам осуществляется судом первой инстанции. Неприемлемо, чтобы деятельность, по уровню сложности сравнимую с надзорным пересмотром, осуществляемым высшими судебными инстанциями, производили судьи нижнего звена судебной системы. Например, мировому судье наиболее сложные дела рассматривать не доверяют, о чем свидетельствуют правила разграничения подсудности между мировым судьей и районным судом, а пересмотреть свой акт по вновь открывшимся обстоятельствам он может.

Судья первой инстанции в порядке самоконтроля может отменять судебный приказ и заочное решение. Но в данном случае речь идет о постановлениях, не вступивших в законную силу, поэтому выбор законодателя в пользу самоконтроля можно объяснить принципом процессуальной экономии.

В случае пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам ситуация кардинально другая: речь идет о преодолении законной силы решения. К такому преодолению невозможно подходить с позиций процессуальной экономии. Поэтому проверку наличия вновь открывшихся обстоятельств, квалификацию их в качестве таковых должен осуществлять вышестоящий суд. Лишение судебного акта законной силы - слишком серьезный вопрос для самоконтроля. Оценку наличия оснований для отмены решения, вступившего в законную силу, необходимо поручать более квалифицированным судьям вышестоящих судов. Правильная квалификация таких оснований объективно сложна, требует не только знания законов и судебной практики, но и связана с правовой доктриной. Поэтому преодоление законной силы судебного акта и самоконтроль изначально несовместимы.

Сам порядок пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, должен быть единым. Как уже было отмечено, современная законодательная и правоприменительная практика в большей степени, чем ранее, свидетельствует в пользу теории об упразднении пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. Правда, с выводом К.И. Комиссарова о том, что "достаточно одного лишь признания утратившими силу правовых норм, регулирующих специальный порядок пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам" *(481), в современных условиях согласиться нельзя. Упразднению пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам (как самостоятельного института) должна корреспондировать перестройка всего механизма пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу. В рамках единого института пересмотра вступивших в силу судебных актов в качестве одного из оснований к пересмотру необходимо предусмотреть и вновь открывшиеся обстоятельства, понятие, признаки и перечень которых должны быть установлены непосредственно в законе.