§ 2. Основания для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам

Отсутствие определения вновь открывшихся обстоятельств, конечно, не способствует качественному правоприменению. Но, с другой стороны, это не единственный случай отсутствия конкретного определения. Достаточно сказать, что ни АПК РФ, ни ГПК РФ не содержат легального понятия сторон, тем не менее суды успешно справляются с определением этих участников. В рассматриваемой нами ситуации, на наш взгляд, основная проблема не только в отсутствии легального определения вновь открывшихся обстоятельств. Его может и не быть в законе, но нормы закона должны позволять вынести понятие об этом институте из их совокупности, т.е. сама процедура должна быть прописана законодателем так, чтобы система норм давала четкое представление о том, что есть вновь открывшиеся обстоятельства. И в связи с этим особую, первостепенную значимость имеют нормы - перечни оснований для пересмотра постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам.

Действующий ГПК РФ в регулировании данного вопроса серьезно проигрывает АПК РФ: ст. 311 АПК РФ содержит более полный перечень оснований для пересмотра, чем ст. 392 ГПК РФ. Между тем основания, названные в п. 6 и 7 ст. 311 АПК РФ, с большей степенью вероятности были бы характерны для дел с участием граждан, чем для дел, подведомственных арбитражным судам *(445). Невольно возникает вопрос о возможности применения в гражданском процессе норм АПК РФ по аналогии. Однако, несмотря на привлекательность подобного подхода, от него следует отказаться. Сомнительна возможность аналогии процессуальных норм сама по себе, ведь эти нормы призваны обеспечивать процедуру рассмотрения дел в строгой форме, не допускающей отклонений. Кроме того, к некоторым вопросам законодатель, очевидно, намеренно, подходит поразному, чем дает понять, что и в иных случаях при различии норм (или отсутствии их в одном из кодексов) он имел в виду различное регулирование. Так, ст. 397 ГПК РФ устанавливает, что определение об удовлетворении заявления о пересмотре не обжалуется. Статья 317 АПК РФ, напротив, позволяет обжаловать и постановление об отмене, и определение об отказе в удовлетворении заявления. Налицо разный подход к регулированию одного вопроса. В связи с этим и напрашивается вывод, что пробела в законодательном регулировании нет, а имеет место различие в правовом регулировании.

По вопросу о возможности применения норм ГПК РФ и АПК РФ по аналогии есть и другое мнение. Так, Н.А. Власенко полагает, что ГПК РФ и АПК РФ в определенной мере соотносятся как общее и специальное. В случае отсутствия специальной (исключительной) нормы правило более общего характера по аналогии не применяется, следовательно, нормы АПК РФ могут применяться в соответствии с правилом аналогии в гражданском судопроизводстве. Но арбитражное судопроизводство, опосредованное специальным процессуальным режимом, не допускает применения норм гражданского процессуального права *(446).

Признавая перечень, содержащийся в ч. 2 ст. 392 ГПК РФ, неполным, рассмотрим предлагаемые обоими кодексами основания для пересмотра с целью выявления особенностей их действия, а также с целью определения возможных дополнений к перечню.

Существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю (п. 1 ст. 311 АПК РФ; п. 1 и 2 ст. 392 ГПК РФ).

Выше уже отмечалось, что такая формулировка подходит скорее для определения вновь открывшихся обстоятельств, чем для обозначения одного из оснований для пересмотра. Эта неконкретная формулировка стала причиной, по которой в суды с заявлениями о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам обращаются лица, по собственной вине пропустившие сроки обжалования и утратившие возможность обратиться в суд второй или надзорной инстанции. Они пытаются под надуманным предлогом возбудить производство по вновь открывшимся обстоятельствам. Автором данной работы в 2005 г. проводилась работа по обобщению практики рассмотрения заявлений о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам в судах Омской области. Примечательно, что в судах общей юрисдикции при попытке возбудить указанное производство заявители ссылались исключительно на п. 1 ч. 2 ст. 382 ГПК РФ. Из 16 дел, рассмотренных судами Омска, ни по одному из них нельзя было признавать наличие вновь открывшихся обстоятельств (правда, четыре заявления были удовлетворены, но эти ошибки будут рассмотрены ниже).

Установленные вступившим в законную силу приговором суда фальсификация доказательства, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо ложные показания свидетеля, заведомо неправильный перевод, повлекшие за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу (п. 2 ст. 311 АПК РФ; п. 2 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ).

С этим основанием по своим существенным характеристикам и, следовательно, по порядку применения связано основание содержащееся в п. 3 ст. 311 АПК РФ и п. 3 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ:

Установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные деяния лица, участвующего в деле, или его представителя либо преступные деяния судьи, совершенные при рассмотрении данного дела.

Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в постановлении от 15 октября 1998 г. N 17 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам вступивших в законную силу судебных актов арбитражных судов" указал на то, что имеются в виду преступные действия, совершенные при рассмотрении именно данного дела, а не какого-либо иного. Перечисленные обстоятельства должны быть установлены вступившим в законную силу приговором суда. При невозможности привлечения указанных лиц к уголовной ответственности, в частности в случаях амнистии, смерти, истечения срока давности для уголовного наказания, судебный акт арбитражного суда может быть пересмотрен только в порядке надзора (п. 5 указанного постановления). В связи с введением в действие АПК РФ 2002 г. такое указание пленума Высшего Арбитражного Суда РФ невыполнимо, поскольку не вписывается в узкие рамки ст. 304 АПК РФ. Поэтому актуальным становится предложение Л.С. Морозовой о том, чтобы дать суду право самому устанавливать недоброкачественность доказательств, лежащих в основе решения, и указать, почему основание для пересмотра не может быть подтверждено обвинительным приговором *(447).

Отмена судебного акта арбитражного суда или суда общей юрисдикции либо постановления другого органа, послуживших основанием для принятия судебного акта по данному делу (п. 4 ст. 311 АПК РФ; п. 4 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ).

Пересмотр по этому основанию может быть произведен только в том случае, когда отмененные акты действительно были положены в основу решения.

Особо осторожно следует использовать такое основание, как отмена постановления другого органа (в п. 4 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ эти органы названы: государственные органы или органы местного самоуправления). Постановления этих органов могут быть по своему характеру как нормативными, так и ненормативными. О вновь открывшемся обстоятельстве можно говорить только в том случае, если отменен акт, не являющийся нормативным, причем при условии, что он не был сам по себе предметом разбирательства, а положен в основу решения. Такой подход следует из совокупности положений сразу нескольких норм АПК РФ и ГПК РФ. Согласно ч. 2 ст. 13 АПК РФ арбитражный суд, установив при рассмотрении дела несоответствие нормативного правового акта иному, имеющему бо?льшую юридическую силу нормативному правовому акту, в том числе издание его с превышением полномочий, принимает судебный акт в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу (аналогичное положение содержит ч. 2 ст. 11 ГПК РФ). Поэтому если такой акт, положенный в основу решения суда, впоследствии был отменен (или признан недействительным) как не соответствующий закону, то данное обстоятельство нельзя рассматривать как вновь открывшееся. Суд не должен был руководствоваться этим актом, а обязан был принять решение в соответствии с законом. Впервые такой подход к пониманию названного основания для пересмотра был предложен в п. 6 упомянутого постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда от 15 октября 1998 г.

Иная ситуация складывается, когда в основу решения положен акт, не являющийся нормативным. Глава 24 АПК РФ (ст. 197-201) предусматривает рассмотрение дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц в качестве самостоятельной категории дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений. Глава 25 ГПК РФ (ст. 254-258) также предусматривает оспаривание решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих в качестве отдельной категории дел, возникающих из публичных правоотношений. Поэтому отмена ненормативного акта указанных органов может рассматриваться как вновь открывшееся обстоятельство, только если указанный акт не был (сам по себе) предметом рассмотрения арбитражного суда. Подобный подход также предусмотрен п. 6 уже названного постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 октября 1998 г.

Признанная вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда или суда общей юрисдикции недействительной сделка, повлекшая за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу (п. 5 ст. 311 АПК РФ).

Подобное основание для пересмотра отсутствует в ГПК РФ, хотя необходимость в нем имеется. Закрепление в нормах АПК РФ данного основания, по мнению И.Г. Арсенова, связано с существовавшей до 2002 г. практикой, в соответствии с которой арбитражный суд давал оценку ничтожной сделке независимо от того, предъявлялось ли требование о признании сделки недействительной. В настоящее время для такой вынужденной активности суда и отступлений от принципов состязательности и диспозитивности нет оснований, поскольку действующий АПК РФ рассматривает признание сделки недействительной как одно из оснований для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам *(448).

Признание Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в Конституционный Суд РФ (п. 6 ст. 311 АПК РФ).

Данное основание соответствует нормам ст. 100 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которой признание Конституционным Судом РФ закона, примененного в конкретном деле, не соответствующим Конституции РФ обязывает компетентный орган пересмотреть данное дело в обычном порядке. С одной стороны, вызывает сомнение, что пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам - это тот самый "обычный порядок", которого требует соответствие с законом о Конституционном Суде РФ. С другой стороны, очевидно, что пересмотр дела должен быть инициирован, а это невозможно без отмены первоначального решения. Но для того чтобы отменить решение в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, нужно эти самые обстоятельства установить. Можно ли считать несоответствие закона, примененного в конкретном деле, Конституции РФ вновь открывшимся обстоятельством с той же очевидностью, с какой признаются им, например, преступные деяния судьи согласно п. 3 ст. 311 АПК РФ? Думается, подход к этому вопросу должен быть аналогичен порядку применения норм п. 4 ст. 311 АПК РФ в случаях отмены постановления другого органа, послужившего основанием для принятия судебного акта по данному делу.

Согласно ст. 101 закона о Конституционном Суде РФ если при рассмотрении дела (в любой инстанции) суд приходит к выводу о несоответствии закона, примененного или подлежащего применению в указанном деле, Конституции РФ, он обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности данного закона. В постановлении КС от 16 июня 1998 г. "О толковании отдельных положений статей 125, 126, 127 Конституции Российской Федерации" разъяснено, что если суд приходит к выводу о несоответствии закона Конституции Российской Федерации, то он в любом случае обязан обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом (абз. 3 п. 8 постановления). Если же суд применил непосредственно норму Конституции РФ и разрешил дело, то и в этом случае он обязан обратиться в Конституционный Суд РФ, с тем чтобы лишить закон, противоречащий Конституции РФ, юридической силы (п. 2 резолютивной части упомянутого постановления Конституционного Суда РФ).

В связи с изложенным следует отметить, что несоответствие закона, примененного в конкретном деле, Конституции РФ не может являться вновь открывшимся обстоятельством. Суд не может признать норму неконституционной (это исключительные полномочия Конституционного Суда РФ), но он обязан оценить соответствие закона Конституции РФ (основному закону, имеющему прямое действие), не применять не соответствующий Конституции РФ закон и обратиться в Конституционный Суд РФ. Как уже отмечалось, институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам предполагает, что такой пересмотр производится в случаях безвиновного вынесения неправильного решения. Учитывается, что судья вынес бы иное по существу решение, если бы данные обстоятельства стали ему известны в момент рассмотрения дела.

Т.Т. Алиев и С.Ф. Афанасьев также выражают сомнения в том, что в данном случае можно говорить о вновь открывшихся обстоятельствах. "Вновь открывшиеся обстоятельства должны наличествовать во время изучения судом конкретной правовой коллизии", а на момент судебного разбирательства никаких постановлений Конституционного Суда РФ не существовало *(449). С такой мотивировкой отсутствия вновь открывшихся обстоятельств вряд ли можно согласиться. Вновь открывшихся обстоятельств не будет по причине неправомерных действий судьи по конкретному делу, невыполнения им обязанности по направлению запроса в Конституционный Суд РФ, а не потому, что в момент рассмотрения дела не существовало постановления Конституционного Суда РФ. Существовало само противоречие закона Конституции РФ, но оно еще не было определено в качестве такового Конституционным Судом РФ.

Необходимо также отметить, что признание неконституционности закона производится на основании постановления, а не определения Конституционного Суда РФ. Поэтому вызывает недоумение позиция кассационного суда по одному из дел и комментарий к нему. Кассационный суд оставил в силе определение суда первой инстанции об отказе в пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам, указав, что определение Конституционного Суда РФ, на которое ссылается заявитель в качестве основания для пересмотра решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам, не может быть отнесено ни к одному из перечисленных в ст. 311 АПК РФ оснований, поскольку определение принято не по данному конкретному делу *(450). Возражения вызывает не сам отказ, а то, как суд аргументировал свой вывод. В п. 6 ст. 311 АПК РФ имеются в виду постановления Конституционного Суда РФ, так как в соответствии с п. 1 ст. 3, ст. 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" по вопросу о соответствии закона Конституции РФ принимается именно постановление. В этом смысле определения Конституционного Суда РФ действительно не названы в ст. 311 АПК РФ. Однако выводы кассационного суда сформулированы таким образом, что если бы определение Конституционного Суда РФ было принято по данному конкретному делу, то дело следовало бы пересмотреть. Между тем это не соответствует требованиям п. 6 ст. 311 АПК РФ.

Следует отметить, что судебные органы к такому пониманию указанного основания для пересмотра "подталкивает" Конституционный Суд РФ.

Например, Высший Арбитражный Суд РФ рассмотрел заявление АО "СЕБ Русский лизинг" о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам дела N 10539/04 о признании недействующим одного из пунктов письма Министерства финансов РФ. В решении Высшего Арбитражного Суда РФ было указано следующее: согласно п. 6 ст. 311 АПК РФ основанием пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам является признание Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд РФ. Учитывая правовую позицию, изложенную в определении Конституционного Суда РФ от 27 мая 2004 г. N 211-О по жалобе гражданки Севастьяновой А.И. на нарушение ее конституционных прав п. 6 ст. 311 АПК РФ, пересмотр судебных актов на основании названных положений настоящего кодекса возможен также в случаях, когда указанные судебные акты основывались не только на нормах, признанных неконституционными, но и примененных судами в смысле, противоречащем конституционно-правовому смыслу нормы, выявленному Конституционным Судом РФ. Следовательно, делает вывод Высший Арбитражный Суд РФ, решение Конституционного Суда РФ в форме определения от 20 октября 2005 г. N 442-О является вновь открывшимся обстоятельством *(451).

С выводами высших судов можно согласиться лишь в том случае, если в ст. 311 АПК РФ будут внесены соответствующие изменения. В действующей редакции п. 6 ст. 311 АПК РФ речь идет именно о признании не соответствующим Конституции РФ закона, примененного в конкретном деле. Такое признание согласно закону о Конституционном Суде РФ производится именно постановлением.

Установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский суд по правам человека (п. 7 ст. 311 АПК РФ).

Как уже отмечалось в § 3 гл. 2, судьи, начиная с судьи первой инстанции, должны учитывать и применять положения этой Конвенции. Игнорирование общепризнанных норм международного права будет виновной судебной ошибкой. Незнание норм Конвенции не может быть оправданием для судьи, а потому нет и возможности позволить ему осуществлять самоконтроль и пересматривать собственное решение. Именно такой подход соответствует положениям российского законодательства и разъяснениям Высшего Арбитражного Суда РФ.

В процессуальной литературе предлагалось также в случае принятия Европейским судом по правам человека решения в отношении Российской Федерации пересматривать судебные акты в надзорном порядке, используя нормы ст. 304 АПК РФ *(452).

Статья 311 АПК РФ и ч. 2 ст. 392 ГПК РФ конструктивно выглядят как нормы с исчерпывающим перечнем. Однако эти перечни не могут таковыми считаться, поскольку в обоих случаях законодатель не учел постановления Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г., принятое по делу о проверке конституционности ст. 180, 182, п. 3 ч. 1 ст. 187 и ст. 192 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г. Согласно п. 4 резолютивной части постановления ч. 2 ст. 192 кодекса признана не соответствующей ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, поскольку служит основанием для отказа в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ в тех случаях, когда судебный акт принят в результате судебной ошибки, которая не была или не могла быть выявлена ранее *(453). Определением от 8 февраля 2001 г. Конституционный Суд РФ подтвердил, что эта правовая позиция относится и к ст. 333 Гражданского процессуального кодекса РСФСР (1964 г.) *(454).

Позицию Конституционного Суда РФ подтвердил и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в постановлении от 15 октября 1998 г. "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам вступивших в законную силу судебных актов арбитражных судов". Однако вопреки ожиданиям в этом постановлении не конкретизировано, о какой именно ошибке как основании пересмотра должна идти речь.

Практически сразу же в юридической литературе появилась критика постановления Конституционного Суда РФ. Отмечалось, что создана еще одна высшая стадия арбитражного процесса, дублирующая саму себя до бесконечности, в то время как логичнее было бы вернуться к существовавшей ранее двухзвенной надзорной инстанции, предоставив полномочия надзора и Пленуму Высшего Арбитражного Суда РФ *(455). В.М. Шерстюк признал и выводы Конституционного Суда РФ, и разъяснения Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ сомнительными. По его мнению, выявление и исправление ошибок, допущенных судом, связано с проверкой законности и обоснованности судебных актов. Механизм пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам не приспособлен для выполнения этих задач *(456).

А.Е. Ефимов отмечает, что при разработке АПК РФ 2002 г. была попытка создать специальный порядок для Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ - надзорный пересмотр через представление Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ. Но такой надзорный пересмотр не соответствовал бы общеевропейским стандартам, поскольку инициировался лицом, не являющимся стороной в деле. Автор полагает, что отсутствие судебной процедуры исправления ошибок, допущенных при принятии постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, является невыполнением постановления Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г. *(457)?.

Критические замечания относительно постановления Конституционного Суда РФ тоже, в свою очередь, должны быть подвергнуты критике.

Во-первых, нет оснований делать вывод о том, что "не совсем понятно, о каких конкретно ошибках здесь идет речь" *(458).

Во-вторых, обойден молчанием тот факт, что постановление Конституционного Суда РФ распространяется еще и на суды общей юрисдикции.

Втретьих, так и не поставлен вопрос о том, нужен ли вообще механизм пересмотра постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (равно как и Президиума Верховного Суда РФ).

Суды общей юрисдикции имеют сложную, из трех инстанций, систему надзорного пересмотра. Основание для пересмотра постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ по вновь открывшимся обстоятельствам, предложенное Конституционным Судом РФ, по содержанию является основанием для пересмотра в порядке надзора. Суды общей юрисдикции, таким образом, получают еще одну надзорную инстанцию - четвертую.

Конституционный Суд РФ в своем постановлении определяет, что именно следует считать "судебной ошибкой Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ". Прежде всего следует обратить внимание на то, что постановление Конституционного Суда РФ посвящено не только ст. 192 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г., но и ст. 180, 181, 187 кодекса, т.е. надзорному производству. Эта связка не случайна. Статьи 180, 181 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г. содержали положения о недопустимости пересмотра в порядке надзора постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, а п. 3 ч. 1 ст. 187 кодекса указание на полномочие Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (как надзорной инстанции) изменить или отменить судебный акт и принять новое решение, не передавая дело на новое рассмотрение. Эти статьи признаны соответствующими Конституции РФ (п. 1, 2 резолютивной части постановления). Однако Конституционный Суд РФ в п. 7 мотивировочной части своего постановления указывает следующее. Положение п. 3 ч. 1 ст. 187 кодекса не может служить основанием для принятия Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ нового решения, которым не только исправляются ошибки в применении и толковании норм материального права, но и изменяется доказательственная база. В случае если решение недостаточно обоснованно, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ не может принимать новое решение, а должен направить дело на новое рассмотрение. Если же это требование будет Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ как надзорной инстанцией нарушено и он примет новое решение, изменив доказательственную базу, то именно такое новое решение Президиума и будет ошибочным, и именно этот факт означает возможность пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. А так как ч. 2 ст. 192 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г. не содержит такого основания для пересмотра, она именно в этом смысле и признана неконституционной.

Таким образом, понятие "судебная ошибка" согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г. достаточно узкое и связано исключительно с надзорными полномочиями Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ. Последний в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 187, ст. 188 и 190 Арбитражного процессуального кодекса 1995 г. не может устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо отвергнуты в решении, постановлении. Он не вправе самостоятельно устанавливать имеющие значение для дела обстоятельства на основе собранных доказательств и не может дополнительно собирать новые доказательства. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ непосредственно не исследует доказательства и не устанавливает фактические обстоятельства, так как он не может подменять первую и апелляционную инстанции (п. 6 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ). Судебная ошибка возникнет в случае, если Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ выйдет за пределы этих полномочий, и такая обнаружившаяся (вновь открывшаяся) ошибка Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ должна быть, по мнению Конституционного Суда РФ, основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. Такое толкование, равно как и сам факт принятия постановления, свидетельствует о том, что Конституционный Суд РФ заменил законодателя и создал еще одну инстанцию по пересмотру судебных актов, вступивших в законную силу *(459).

То, что в 2002 г. ни в АПК РФ, ни в ГПК РФ положения постановления Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г. не были реализованы, создает уникальную ситуацию. Юридическая сила постановления Конституционного Суда РФ о признании акта неконституционным не может быть преодолена повторным принятием этого же акта (ст. 79 закона о Конституционном Суде РФ), поэтому постановление от 3 февраля 1998 г. не утратило силу.

В связи с этим возникает вопрос: действительно ли нужен механизм пересмотра надзорного постановления, принятого высшим судебным органом?

В.Ф. Яковлев справедливо заметил: "Правосудие где-то должно заканчиваться" *(460). Должен быть окончательный судебный вердикт, о котором точно известно, что он не обжалуется. Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (Верховного Суда РФ) согласно закону могут быть пересмотрены только ввиду вновь открывшихся обстоятельств. Только так можно исправить судебную ошибку Президиума. То, что в постановлении Конституционного Суда РФ именуется "судебной ошибкой", не отвечает одному из основных признаков вновь открывшихся обстоятельств - это должно быть обстоятельство, не известное участникам судебного разбирательства. Достаточно странно представить себе, что незнание судом надзорных полномочий и правил о невозможности расширения доказательственной базы можно признать "неизвестным обстоятельством". Суд надзорной инстанции должен действовать на основании имеющихся у него полномочий (что значит - согласно закону). Если он нарушил установленные правила, это уже его виновная ошибка, при которой не может быть самоконтроля.

Применение упомянутого постановления Конституционного Суда РФ на практике, на наш взгляд, может вызвать весьма опасную ситуацию, когда соблазн пересмотреть любое ошибочное постановление заставит судей верховных судов расширительно толковать тот вид судебной ошибки, который определен постановлением.

И еще. Трудно отделаться от ощущения, что постановление Конституционного Суда РФ принято, как это ни парадоксально, для "разового употребления", для выхода из тупиковой ситуации по конкретному, очевидно важному делу. Такое предположение в какой-то мере объясняет отсутствие соответствующей нормы в действующих АПК РФ и ГПК РФ - это правило законодателю и не было нужно. Осталось только изобрести механизм обхода установленного в ст. 79 закона о Конституционном суде РФ правила о юридической силе постановления Конституционного Суда РФ.

Постановления Президиума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, т.е. высшей судебной инстанции, пересмотревшей вступивший в силу судебный акт, уже не должны пересматриваться. На этом в правосудии, по крайней мере как внутригосударственном средстве правовой защиты, должна быть поставлена точка. История с постановлением Конституционного Суда РФ от 3 февраля 1998 г. доказывает наш вывод. Во-первых, Конституционный Суд РФ признал возможность пересмотра постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (Верховного Суда РФ) только в случае, если последний вышел за пределы надзорных полномочий и изменил доказательственную базу. Невольно возникает вопрос: как самые квалифицированные судьи в стране могут совершить подобную ошибку? Во-вторых, законодатель явно показал, что не намерен следовать постановлению Конституционного Суда РФ и что-то менять в перечне оснований для пересмотра. Это означает отсутствие реальной необходимости в пересмотре надзорных постановлений высших судебных органов.