Из книги т.М. Тимошина «Экономическая история России»

Процесс приватизации в России проходил в два этапа, принципиально различающихся между собой как по целям, так и по методам её проведения. Первый из них – этап ваучерной приватизации (1992-1994), в течение которого были созданы важные законодательные и нормативные документы, закрепляющие основные права акционеров, коллективных и индивидуальных собственников.

В 1993 году по всей стране стали создаваться чековые инвестиционные фонды (ЧИФы). В целом по России было зарегистрировано около 650 фондов. ЧИФы собрали более трети всех ваучеров, а среднее количество акционеров в них составило 22,8 млн. человек.

В 1 квартале 1993 г. около 70% средств чековых фондов были направлены в краткосрочные и среднесрочные спекуляции ваучерами и лишь 15% - непосредственно в акции приватизированных предприятий. Это объяснялось тем, что в ЧИФах были сосредоточены акции мелких и средних предприятий, на которые не было спроса.

В результате первого этапа приватизации в России началось создание институциональных основ рыночной экономики на базе развития негосударственного сектора в экономики. Именно на первом этапе приватизации началось формирование биржевого и не биржевого рынка корпоративных ценных бумаг, а капитализации наиболее ликвидных из них в 1996 г. составила около 20 млрд. долл.

За эти годы были созданы тысячи крупных инвестиционных, страховых, пенсионных компаний, множество коммерческих и инвестиционных банков. Появился новый социальный слой – акционеры (около 40 млн. человек), пайщики, новые частные собственники. В целом, к середине 1995 года количество приватизированных предприятий превысило число не приватизированных. Доля тех и других в общем числе предприятий составила соответственно 50,5% и 49,5%. В 1995 г. весь негосударственный сектор произвёл 70% ВВП.

Второй этап приватизации начался в 1995 г. главной его особенностью был переход к денежной форме приватизации, когда развернулась основная борьба за реальную собственность. С самого начала этого этапа правительство рассчитывало на то, что среди потенциальных инвесторов примерно 34% будет приходиться на иностранные компании, 25% - на российские банковские инвестиционные структуры, 25% - на население, около 10% - на инвестиционные компании (бывшие чековые фонды).

Итак, в результате процесса приватизации в России на 1 января 1996 осталось менее 89 тыс. государственных предприятий, состоявших на самостоятельном балансе, вместо 240 тыс. до начала приватизации. По состоянию на 1 июля 1997 г. уже большая часть российских предприятий (1.9 млн., или 71,8% от общего их числа) относились к частной форме собственности.

Сейчас на очереди – третий этап приватизации, который будет проводиться уже не по индивидуальным проектам. На этом этапе, кроме задач пополнения бюджета будет ставиться новая цель: добиться повышения эффективности работы приватизированных предприятий.

Тимошина Т.М. Экономическая история России: Учебное пособие. - М., 1998. - С. 382-385.

А. Б. Чубайс о приватизации

Потребность в приватизации назрела потому, что прежний собственник – государство, демонстрируя свою полную несостоятельность и неэффективность в управлении имуществом, довёл экономику страны до полного банкротства. Смена собственника стала необходима как спасение от общенационального краха, как прорыв к эффективным методам управления экономикой.

Приватизация состоялась. Мы её сделали.

Теперь нам часто говорят: «Плохо сделали. Не то. И не так». К нам и к нашей приватизации предъявляют длинный список претензий. И самое болезненная для нас: приватизация привела к жесточайшему расслоению, к обнищанию большей части населения; приватизация оказалась несправедливой.

Это очень неоднозначная, зыбкая тема: «справедливость - несправедливость», «расслоение - равенство». Не будем утверждать, что по итогам приватизации собственность досталась всем поровну. Не будем говорить также о том, что стартовые шансы были у всех равны. Конечно, заранее было понятно, что возможность получить хороший кусок собственности у работников промышленных предприятий была больше, чем у учителей и врачей, а у директоров - больше, чем у рабочих.

Но такая несправедливость была обусловлена объективным раскладом сил накануне приватизации: слабое государство – сильные группы влияния. В этой ситуации мы делали всё, от нас зависящее, чтобы максимально возможно выровнять стартовые шансы. Жестокие правила игры, конкурсное начало, контроль и ещё раз контроль – эти позиции мы отстаивали вопреки многочисленным желающим закрепить за собой иные приоритеты.

Беремся утверждать, что в той ситуации у России не было альтернативы: приватизация справедливая – несправедливая. Альтернатива была: приватизация справедливая по возможности – отсутствие приватизации вообще. Последнее автоматически означало полный крах экономического механизма, возврат к «красной диктатуре».

Мировой опыт показывает: активными собственниками могут быть 10, от силы 15 процентов населения. Это уж кому что Бог на душу положил: один брат удачно играет на фондовой бирже и конъюнктуре мировых рынков, другой вдохновенно торгует овощами, а третий – футболист. И всё это нужно обществу.

Проблема беднейших в России – это вовсе не приватизационная проблема. Многолетняя накачка экономики пустыми деньгами и связанная с этим инфляция; отсутствие сбалансированной бюджетной политики; оголтелое лоббирование интересов самых различных групп влияния и возникающие в результате бесконечные льготы для избранных и приближённых; наконец, слабость государственных программ по защите беднейших – вот далеко неполный перечень причин, вызвавших в конечном счёте обнищание значительной части российского населения.

Приватизация стала прорывом в другое экономическое измерение. Да, без немедленных видимых позитивных результатов. Но масштабы открывающихся возможностей – фантастические. Это все равно что от счёт с деревянными костяшками перейти к персональному компьютеру. Так и приватизация: она таит в себе богатейший потенциал возможностей. Она закладывает фундамент цивилизованного экономического роста.

Приватизация по-российски. - М., 1999. - С. 287, 352-354, 366.